Пеннер кивнул.
— Ну хорошо, член Совета, что же это доказывает?
— Роботу можно приказать убить венлягушку, потому что она животное. При этом он рискует своим существованием — Третий закон, но подчиняется приказу — Второй закон. Но ему нельзя приказать убить Верзилу или меня, потому что мы люди, а Первый закон превыше всех остальных. Человек убил бы и нас, и венлягушку; робот убивает только венлягушку. Всё указывает в одном направлении, командующий.
Командующий надолго задумался, сидя неподвижно; морщины на его лице углубились. Потом он сказал:
— Что же вы предлагаете делать? Просветить всех участников проекта рентгеном?
— Нет, — сразу ответил Дэвид. — Это не так просто. Успешный шпионаж происходит повсюду. Если здесь есть гуманоидный робот, такие же роботы есть, по-видимому, и в других местах. Нам нужно захватить их как можно больше; всех, если сумеем. Если мы слишком открыто схватим одного, остальных могут тут же убрать и использовать в другое время.
— Но что же вы предлагаете?
— Действовать не торопясь. Мы заподозрили существование робота. Есть способы заставить его выдать себя. И начинаю я не с пустого места. Например, командующий, я знаю, что вы не робот, поскольку вчера тестировал ваши эмоции. В сущности, я сознательно рассердил вас, чтобы проверить свою венлягушку, и прошу у вас за это прощения.
Лицо командующего приобрело лиловый оттенок.
— Я робот?!
— Я сказал, что только испытывал свою венлягушку.
Пеннер сухо заметил:
— Но во мне вы не уверены, член Совета. Я вашу венлягушку не видел.
— Совершенно верно, — ответил Старр. — С вас подозрение не снято. Снимите рубашку!
— Что? — негодующе воскликнул Пеннер. — Зачем?
Дэвид спокойно ответил:
— Подозрение с вас только что снято. Робот просто выполнил бы приказ.
Командующий стукнул кулаком по столу.
— Прекратите! Это должно кончиться немедленно! Я не позволю вам испытывать своих людей любым способом. У меня есть задание, член Совета Старр: мне нужно поднять в космос аграв-корабль, и я подниму его. Моих людей неоднократно проверяли, они чисты. Ваша история с роботом — нелепая выдумка, и я не собираюсь её дальше слушать. Я сказал вам вчера, Старр, что не хочу вашего появления на спутнике. Вы мешаете моим людям, беспокоите их. Вы сочли возможным вчера оскорбить меня. Теперь говорите, что просто проверяли своё животное, но от этого оскорбление не становится меньшим. Я не чувствую желания сотрудничать с вами и не буду этого делать. Сейчас я вам скажу, что сделаю. Я прерву всякую связь с Землей. Объявлю на Юпитере-9 чрезвычайное положение. С этого момента я военный диктатор Юпитера-9. Вы поняли?
Глаза Старра чуть сузились.
— Как член Совета Науки, я старше вас по должности.
— А как вы намерены этим воспользоваться? Мои люди подчиняются мне, они уже получили приказы. Если вы попытаетесь что-нибудь сделать, вас арестуют, и вы не сможете ни словом, ни делом помешать мне.
— А каковы эти приказы?
— Завтра, в шесть часов по стандартному солнечному времени, первый экспериментальный аграв-корабль отправится в полёт с Юпитера-9 на Юпитер-1, то есть на Ио, — сказал командующий Донахью. — После нашего возвращения — после, член Совета Старр, и ни на одну минуту раньше — вы сможете продолжить своё расследование. И если свяжетесь с Землей и потребуете трибунала, я готов.
Командующий Донахью смотрел на Старра.
Дэвид спросил у Пеннера:
— Корабль готов?
— Да.
Донахью презрительно сказал:
— Мы вылетаем завтра. Ну, член Совета Старр, вы подчинитесь или я должен приказать арестовать вас?
Последовала напряженная тишина. Верзила буквально затаил дыхание. Командующий сжимал и разжимал кулаки, нос его побелел и заострился. Пеннер медленно достал из кармана рубашки жевательную резинку, разорвал пластифолевую оболочку и сунул резинку в рот.
Дэвид хлопнул в ладоши, откинулся в кресле и сказал:
— Рад буду сотрудничать с вами, командующий.
8. СЛЕПОТА
Верзила мгновенно рассердился.
— Счастливчик! Ты позволишь им запретить тебе вести расследование?
Тот ответил:
— Не совсем. Мы будем находиться на борту аграв-корабля и там продолжим расследование.
— Нет, сэр, — отрезал командующий. — Вас на борту не будет. Ни на минуту.
Дэвид спросил:
— А кто будет на борту, командующий? Вы сами, вероятно?
— Да, я. И Пеннер как главный инженер. Два моих офицера, пять инженеров и пять обычных членов экипажа. Все отобраны заранее. Мы с Пеннером — как главы проекта; пять инженеров — вести корабль; остальные — в знак благодарности за службу.
Старр задумчиво спросил:
— Что за служба?
Вмешался Пеннер, сказав:
— Лучший пример того, о чём говорит командующий, это Гарри Норрич, который…
Верзила застыл от удивления.
— Это тот слепой парень?
— Вы знаете его? — спросил Пеннер.
— Познакомились вчера вечером, — объяснил Счастливчик.
— Норрич здесь с самого начала проекта, — продолжал Пеннер. — Потерял зрение, бросившись между двумя контактами, чтобы не дать полю свернуться. Пять месяцев провёл в больнице: не удалось восстановить только зрение. Если бы не его храбрость, из спутника вырвало бы кусок размером с гору. Он спас жизни двухсот человек и сам проект: серьёзный несчастный случай в самом начале строительства сделал бы невозможными дальнейшие ассигнования со стороны Конгресса. Это и дало ему место в первом полёте аграв-корабля.
— Жаль, что он не сможет близко увидеть Юпитер, — сказал Верзила. Но тут глаза его сузились. — А как он будет передвигаться по кораблю?
— Мы, конечно, возьмем с собой и Мэтта, — ответил Пеннер. — Очень воспитанная собака.
— Это всё, что мне нужно знать, — горячо сказал Верзила. — Если вы берёте с собой собаку, можете взять и нас со Старром.
Командующий Донахью нетерпеливо взглянул на часы. Положил руки на стол и сделал вид, будто собирается встать.
— Мы закончили, джентльмены.
— Не совсем, — сказал Счастливчик. — Нужно выяснить один небольшой вопрос. Верзила выразился грубовато, но он совершенно прав. Мы с ним будем на аграв-корабле в момент старта.
— Нет, — ответил Донахью. — Это невозможно.
— Неужели добавочная масса двух человек так затруднит управление кораблем?
Пеннер рассмеялся.
— Да мы можем прихватить с собой гору.
— Может, не хватает места?
Командующий с открытой неприязнью смотрел на Дэвида.
— Я не собираюсь объяснять вам причины. Вы не полетите, потому что таково моё решение. Ясно?
В глазах его мелькнул мстительный огонек, и Старру нетрудно было догадаться, что он сводит счёты за приём на борту «Метеора».
Дэвид спокойно сказал:
— Вам лучше взять нас с собой, командующий.
Донахью сардонически улыбнулся.
— Почему? Иначе меня освободят от должности по приказу Совета Науки? Вы не сможете связаться с Землей до моего возвращения; а потом пусть освобождают.
— Мне кажется, вы не всё продумали, командующий, — сказал Старр. — Вас освободят от должности приказом, имеющим обратную силу. Заверяю вас, так и будет сделано. Во всех документах будет сообщаться, что первый полёт аграв-корабль совершил не под вашей командой, а под командой вашего преемника. Будет сделано официальное сообщение, что вы на борту не находились.
Командующий Донахью побледнел. Он встал; на мгновение показалось, что он бросится на Старра.
Тот спросил:
— Ваше решение, командующий?
Голос Донахью казался неестественным:
— Вы полетите.
Остаток дня Дэвид провёл в архиве, изучая досье людей, занятых в проекте, а Верзилу под присмотром Пеннера водили из лаборатории в лабораторию и от одного испытательного стенда к другому.
Только после ужина, вернувшись в свои помещения, они остались наедине. То, что Старр молчал, было неудивительно: он никогда не отличался разговорчивостью; но между глаз его пролегла маленькая складка. Верзила знал, что это признак сосредоточенности.
Он спросил:
— Есть какие-нибудь успехи?
Дэвид покачал головой.
— Должен признаться, ничего интересного.
Он прихватил с собой из библиотеки книгофильм, и Верзила разглядел название: «Современная роботехника». Счастливчик начал методично просматривать фильм.
Верзила нетерпеливо заерзал.
— Ты будешь смотреть его до конца?
— Боюсь, что да, Верзила.
— Ничего, если тогда я пойду к Норричу?
— Иди. — Старр на мгновение оторвался от фильма и снова склонился к нему. Руки его были скрещены на груди.
Верзила закрыл за собой дверь и на мгновение остановился. Он слегка нервничал. Он знал, что сначала нужно бы обсудить с Дэвидом, но искушение…
Он сказал себе: «Я ничего не собираюсь делать. Просто кое-что проверю. Если я ошибся, значит, ошибся, и ни к чему беспокоить Счастливчика. Но если я прав, то у меня будет что ему сказать».
Он позвонил, дверь сразу открыли. Норрич — его слепые глаза были направлены на дверь — сидел за столом с шахматной доской и необычными фигурами.
Он сказал:
— Да?
— Это Верзила, — сказал маленький марсианин.
— Верзила! Входите. Садитесь. Член Совета Старр с вами?
Дверь закрылась, и Верзила осмотрел ярко освещенную комнату. Губы его сжались.
— Он занят. А с меня хватит на сегодня аграва. Меня водил доктор Пеннер, но я вряд ли что понял.
— Вы не один такой, но, если отбросить математику, основной принцип понять нетрудно.
— Да? Не хотите ли объяснить? — Верзила сел в большое кресло и принялся рассматривать верстак Норрича. Под ним лежал Мэтт, положив голову на лапы и не отрывая взгляда от Верзилы.
«Пусть себе говорит, — думал Верзила. — Пусть говорит, а я найду возможность».
— Ну, слушайте, — сказал Норрич. Он взял одну круглую фигуру. — Тяготение есть одна из форм энергии. Вот такой предмет, какой я держу, находится под действием гравитационного поля; если ему не дать двигаться, говорят, что он обладает потенциальной энергией. Если я его выпущу, эта потенциальная энергия преобразуется в движение — это называется кинетической энергией. Под действием поля тяготения он будет падать всё быстрее и быстрее. — Он выпустил фигуру, и та упала.