Меня бросило в приятную дрожь.
Это просто инстинкты. Ничего большего. С таким мужчиной связываться нельзя. Ноги потом не унесу.
Но что делать, если он держит так крепко, что не вырваться? Еще это дурацкое рабское клеймо из приюта. Как быть?
Нужно использовать язык, раз оцепенение проходит быстро:
– И что? Ты сильнее. Это факт. Дальше что? – Я подняла взгляд и посмотрела прямо в глаза рантарианцу, нанесла контрудар: – Завалишь меня на стол, сорвешь одежду и получишь свое?
Я рисковала, ставя на его гордость. Все могло закончиться очень плачевно, но я больше не знала, что делать.
Картер моргнул и пытливо впился в меня взглядом:
– Звучит горячо.
– А дальше? Получишь тело. Душу тебе с таким подходом не получить никогда.
Картер едва заметно дернулся, а потом медленно меня отпустил. Отошел к своему столу, развернулся ко мне спиной.
Неужели я задела за живое? Неудивительно! Даже те женщины, что вешаются на него, вряд ли открывают душу богатому роботу.
Я попробовала двинуться. Получилось легко.
Я молча вышла из кабинета Картера Вина. За мной тут же пристроились два наемника.
– Не стоит, – сказала я им, остановившись.
Снова пошла. Они за мной.
И что теперь? Я под конвоем?
– Оставьте, – раздалась команда из кабинета.
Наемники тут же выполнили приказ.
Где Зара? Еще не хватало ее потерять.
– Лана! – Подруга сразу поднялась с дивана в углу.
Подошла ближе и спросила:
– В порядке?
– Теперь да.
Из кабинета Картера Вина раздался рык и звук ломаемой мебели.
Зара округлила глаза:
– А вот он, кажется, нет.
Не понравились мои слова? Не нужно было ко мне приставать. Я – приютская, простая и прямая. Что думаю, то и говорю.
Не хочешь слышать правду – не переходи мне дорогу.
Глава 6
Сбор данных мы проводили до вечера, и первую половину дня отработали у здания «Космостроя». Принципиально.
Зара постоянно спрашивала:
– Все нормально? Может, пойдем отсюда?
На что я отвечала:
– Ни за что.
И старалась не смотреть на здание, в котором громил офис рантарианец.
Это правда было одно из самых популярных мест, которые я видела.
Из ближайшего торгового центра выходили женщины с покупками, из делового центра – офисные работники и их клиенты, а из переходов поднимались наверх пассажиры подземки.
И я ни за что не покажу слабости, сбегая отсюда. Пусть Картер Вин знает, что я его не боюсь.
– Смотри, они все держатся на расстоянии друг от друга, даже в толпе, – отметила Зара. – Похоже, кресла придется располагать так же, как на «Аскольде».
Я припомнила слова Фарала Вуда. Если бы не они, я могла бы не обратить внимание на одну важную деталь.
– Только когда двигаются в одном направлении. Посмотри, вон там две компании стоят почти спиной к спине, при этом явно незнакомы.
Зара присмотрелась.
– Точно. Получается, рантарианцам важно расстояние, когда они его видят?
– Может быть. Еще не поняла.
Мы делали заметки до самого вечера. Побывали в трех разных местах, чтобы собрать информацию о поведении разных возрастных групп, начиная с детей и заканчивая стариками.
– Заметила? – спросила я у Зары.
– Что?
– Дети и старики подпускают к себе в боковые зоны, остальные – нет.
Подруга присмотрелась и воскликнула:
– Точно. Есть такое.
– Если так, то мы могли бы этим воспользоваться. Например, посадить их по возрастным группам.
– Родители хотят летать со своими детьми, чтобы за ними присматривать.
– А если сделать так, что за ними будут присматривать? И развлекать? Как в детском центре? Дадут занятие, займут ум. Конечно, здесь не берем в расчет совсем малышей.
– Не знаю. Согласятся ли на это?
– Рантарианцы много работают. Посмотри, один взрослый часто присматривает за группой детей на игровой площадке. Им знакома эта модель.
– А что делать с теми, кому еще или уже не интересны игры?
– Подростки и малыши могут лететь с семьями. Мы можем объединить кресла в группы.
– Но это ущемляет интересы одиночек.
– А вот для этого сделаем вип-места. Они будут дороже. Но основная ставка будет на семьи. Пожилые рантарианцы тоже будут использовать возможность летать и говорить. Посмотри, старики всегда сбиваются в кучки и с удовольствием болтают.
Зара засомневалась:
– Подожди. Тут есть много слабых мест. Вот сделаешь три ряда для пожилых, а билеты купят только двое.
– Да, такое может быть. И продать эти места как детские нельзя, две возрастные группы будут мешать друг другу, – задумалась я.
Зара достала планшет и нашла статистику полетов пожилых на Рантаре:
– Посмотри. Всего один процент пожилых покупает билеты на космолеты.
– Потому что билеты дорого стоят.
– Тогда нам нужна будет рекламная кампания. Затратно. У нас нет таких средств.
– Согласна. Нужно либо придумать вариант бесплатной рекламы, либо колдовать с креслами. Может, сделать их подвижными? Менять положение?
– Это ведет к быстрому износу. А сколько времени потратят стюарды, пока будут переставлять кресла перед полетом? Часы простоя в космопорте стоят тоже немало.
– Ты права. А если это автоматизировать?
Зара задумалась:
– Нужно прикинуть затраты. Но мне кажется, что мы идем по сложному пути.
– Может, мы просто еще не увидели легкого. Начнем работать с тем, что есть, и он всплывет. Давай вернемся и устроим с командой мозговой штурм.
Ребят мы застали поздно вечером в офисе. Измученные, не привыкшие к физической работе умы «Авенса» переставляли огромные рабочие столы к выходу.
– Ого, на Рантаре нет ничего маленького? – Зара подошла к высокому столу и стулу.
Чтобы сесть, ей пришлось на него взобраться. Теперь у нее свешивались ножки, как у маленькой.
Я наклонилась под сиденье проверить настройки:
– Это самая низкая высота.
Да-а-а, сидеть на таких стульях даже для души несолидно, не то что для клиентов и инвесторов, которые заглянут в офис. Хотя Гноцу можно оставить его пьедестал. Я бы хотела посмотреть, как он болтает ножками.
Я заглянула в кабинет босса и с разочарованием выдохнула. Пусто.
Впервые хотела его увидеть.
Нея выглядела очень виноватой, когда подошла:
– Я не посмотрела на размеры, когда оформляла заказ. Оказывается, стандарт – это для рантарианцев. А нам вот так.
– А где босс?
– Ругается с мебельной компанией. Те согласны на возврат, но только если мы осуществим доставку до склада своими силами.
– На Рантаре проблема заказать грузовую доставку? – уточнила я.
– Проблема в деньгах, – потупилась Нея. – Если боссу не удастся договориться, то за ошибку придется платить мне.
В этот момент Лукас Гноц зашел в помещение, пнул стол и сказал:
– Ни в какую.
У Неи задрожал подбородок.
Я спросила:
– Во сколько выйдет доставка до их склада?
– Треть моей зарплаты, – всхлипнула Нея.
Я посмотрела на команду. Половина сочувственно смотрела на секретаршу, часть прятала глаза, а часть ковырялась в коммуникаторе.
– Ребята, – обратилась я ко всем. – Конечно, Нея может все оплатить и лишиться трети зарплаты. Да, это ее ошибка. Но в этой ситуации мог оказаться каждый из нас. Мы на новой планете, в стрессовых условиях, среди другой расы. Это трудно – быть идеальными во всем.
– Почему бы «Авенсу» не взять на себя издержки? – громко спросил Ешик.
Все закивали.
Лукас Гноц едва заметно отрицательно мотнул головой. Понятно. Все повесят на Нею.
– Начинать с ошибки на новом месте – это уже уйти в репутационный минус, – сказала я. – Мы – команда. Это семья, которая должна делить победы и поражения. Это наше первое испытание, и то, как мы его пройдем, зависит только от нас. Общие трудности сплачивают. Для Неи эта сумма – треть зарплаты, но нас двадцать четыре. Вместе с господином Гноцем – двадцать пять. Для нас это будет равносильно обеду в недорогой закусочной. Кто согласен участвовать, поднимите руку. Кто нет – без обид, положение у всех разное. Мы разделим сумму среди тех, кто поднял руки.
Я подняла руку первая. Следом Зара. И так одна за другой поднялись двадцать рук.
Я посмотрела на гендира, который почему-то своей не поднял.
– Конечно, я готов, – кивнул он и махнул рукой.
– Двадцать один. Отлично.
Четверо не стали участвовать. Двое предсказуемо – те еще жмоты по жизни, которые новую одежду покупают только тогда, когда старая разлагается на них. А вот двое были сюрпризом.
Как показывал мой жизненный опыт, эти четверо еще себя проявят с плохой стороны. И кто знает, каким составом наша команда дойдет до конца.
Была бы я начальницей – взяла бы эту четверку на карандаш. Но Лукас Гноц почему-то подошел к каждому из них и потрепал по плечу. Даже женщин.
Нея разревелась и бросилась благодарить меня, а потом каждого, кто согласился ей помочь.
– Да ладно. Брось. Ничего такого. Невелика сумма, – послышалось от смущенных коллег.
Но самое главное сказал Ешик:
– Нейка, не сопливь. Мы команда. Если с доставкой не можем справиться, то что говорить о запуске производства на Рантаре?
Верно! Именно на таких мелочах и проверяется коллектив. Одного не понимаю: чего хочет добиться Гноц, поддерживая одиночек?
Мы быстро скинулись на решение проблемы, а потом мы с Зарой собрали всех на мозговой штурм. И разразились такие споры, что мебель отправилась обратно на склад практически незамеченной. Мы осознали, что у нас умыкнули последние два стола только тогда, когда нас с них сдвинули на пол.
Разошлись мы далеко за полночь с кучей идей и пониманием необходимости понаблюдать за рантарианцами в общественном транспорте. Эта почетная миссия снова легла на наши с Зарой плечи, как самых общительных и внимательных к обществу из команды.
А когда я была против интересных вылазок? После стен приюта свобода