Гноц залетел к нам и включил проекцию с коммуникатора. Главный новостной канал Рантара транслировал прямое включение рядом с небоскребом, где находился офис «Космостроя». Толпа журналистов рвалась внутрь, поджидала Картера Вина у входа.
Интервьюер взял крупным планом плачущих молодых девиц, которые закидывали красками мой плакат, а потом резали ножницами.
– Ого. Лан, я теперь боюсь за твою жизнь. – Зара посмотрела на меня.
Я лишь сложила руки на груди.
Лучше так, чем быть униженной, раскатанной и уволенной. У меня никого нет, поэтому только я могу не дать себя в обиду. И я готова к последствиям. У всего есть своя цена. Кажется, так говорил Картер Вин? Вот пусть расхлебывает.
Интервьюер неожиданно заговорил на камеру:
– Достоверный источник сообщил нам, что после того, как Лана Руглас не приняла корзины цветов, ее взял в плен преступник. Сейчас вы увидите кадры очевидца с места преступления.
На экране замелькали наемники, которые быстро обезоружили пожилого мужчину и отвели меня в сторону, а потом сопроводили нас с Зарой в здание «Космостроя».
Журналист продолжил на камеру:
– История любви главы холдинга «Космострой» полна драматизма. Из-за чего Лана Руглас отказывает самому завидному жениху галактики? Дело в разных расах? Социальном положении? Или тут кроется что-то еще? Смотрите наш вечерний репортаж, где мы раскроем тайное прошлое девушки.
Я улыбалась. Прямо до ушей. Все смотрели на меня так, словно я рвану, и внутри у меня звучало «Тик-так, тик-так, тик-так».
– Лан, они что-то накопали?
Я повернулась к Заре, не удержав улыбки, сказала:
– Что они могут накопать? Что я сирота и из приюта? Возьмут интервью у воспитателей, какой ужасной девочкой я была? Ничего нового.
– Что-то я не подумала, что они станут полоскать грязное белье. – Зара смущенно опустила голову.
– Я подумала. Это мой осознанный выбор, ребята. Не нужно чувствовать себя виноватыми. Это мое прошлое, я его признаю.
Я не терплю другого. Унижения. А еще когда рушат мой план по сведению клейма. Ради этого я все вытерплю. А потом заживу спокойной жизнью.
Неожиданно на экране все засуетились.
Из здания вышел Картер Вин, остановился и хмуро оглядел толпу.
– Господин Вин, как насчет уроков пикапа? – крикнул один журналист.
– Картер, скажите, вы в отношениях с Ланой Руглас? – орал другой.
– Скажите, вы бросите свои тщетные попытки или продолжите завоевывать любимую? – спросил журналист канала, который мы смотрели.
По Картеру Вину было видно, как его крючит от ситуации, передергивает от вопросов. Если бы он мог убивать взглядом, никто бы рядом уже не дышал.
Рантарианец повернулся к камере и ответил прямо в наехавший на него объектив:
– Это уже моя женщина.
Где-то на фоне восторженно заохали женщины, у нас же в офисе повисла оглушающая тишина.
Гноц покосился на меня. Не знаю, что он увидел на моем лице, но ненавязчиво отошел в сторону.
Я же расцепила плотно сжатые челюсти и сказала:
– Да ты мечтатель, Картер Вин. Или просто лжец?
В этот момент снаружи раздался шум сразу нескольких картов. Половина команды подскочила с мест и рванула к окну.
– Журналюги! Нашли нас.
– Предсказуемо. – Я одернула приталенный пиджак и посмотрела на гендиректора: – Господин Гноц, отличная возможность снова поставить «Авенс» в десятку лучших.
Лукас явно не ожидал, что я переведу стрелки на него. Но чего у него не отнять, так это лидерских качеств. Он умел быстро взять себя в руки.
– Пойдешь? – спросил он у меня.
Мне от журналистов не спрятаться. Лучше пойду сама и дам ответ Картеру Вину. Начнем нашу войну.
***
– Скажите, вы правда девушка главы холдинга «Космострой»? – Журналист выпрыгнул на меня сбоку, стоило мне шагнуть из двери.
Толпа рантарианцев буквально налегла на нас с Гноцем.
Я остановилась, нашла глазами оператора и спросила, глядя в объектив:
– Вы слышали, как Картер Вин сказал: «Это уже моя женщина?»
– Да, конечно. Это слышала вся галактика! – восторженно выкрикнула женщина из толпы.
– А вас ничего не смутило? – спросила я ее.
– Эм… А должно?
– «Это», – многозначительно ответила я.
Журналисты переглянулись, не понимая меня. Тогда я дополнила:
– «ЭТО уже моя женщина». Вот скажите: кто так говорит про любимую? Разве что…
Тут я замолчала, давая каждому придумать свою версию. Моя была: разве что робот со сбоем программного обеспечения. Но, конечно, я не могла задеть так великого главу «Космостроя». Я знала границы, за которые лучше не переступать. В отличие от того же Картера Вина.
Журналисты переваривали информацию со скоростью света, поэтому тут же засыпали меня вопросами:
– Значит ли это, что вы не вместе?
– Любовь Картера Вина безответна?
– «Авенс» использует вас для рекламы?
Я сдержанно улыбнулась и представила:
– Это гендиректор «Авенса» – Лукас Гноц. Можете задать ему вопросы по поводу компании.
Я развернулась, вошла обратно в здание, где располагался наш офис, и прижалась к стене. Сердце бешено стучало, ладони вспотели. Это оказалось труднее, чем я думала. Страшно вот так оказаться предметом интереса акул слова. Очень страшно.
Я поднялась в офис и взглянула на замершую в ожидании новостей команду.
– Ребята, теперь за каждым нашим шагом будут следить. И если мы не используем это, то будем дураками.
Ешик почесал затылок:
– И чего в слежке хорошего?
– А ты представь, что нам удастся заманить в офис Музолди. Еще до того, как он примет решение, к нам встанет очередь инвесторов.
– Фе! Сказочно.
– Да. Музолди!
– А почему нет? Я разговаривала с ним на презентации «Аскольда», и, если у нас будет проект, который мы сможем предложить такому крутому инвестору, я беру на себя его приглашение в наш офис.
Команда загудела. Возможности манили всех. А потом вошел Лукас Гноц и сказал:
– Нам нужно использовать этот шум. Срочно начинаем работу!
Вся команда была готова к бою.
– Лана, Зара, что вы отметили по поведению рантарианцев?
Подруга хотела было сказать сейчас, но я ее опередила:
– Нам нужно еще время.
Нужно говорить только то, в чем мы будем уверены. Хотели же проследить за жителями планеты в толкучке метро, но рванули со всех ног сюда из-за ролика.
Теперь мы с Зарой вернулись к наблюдению за рантарианцами. Только с одной правкой: те тоже теперь глазели на нас. И дело не только в журналистах, что следовали за нами по пятам, прикидываясь гражданами и пассажирами метро. Обычные рантарианцы начали узнавать меня и шептаться.
– Похоже, я тебе больше не помощник в этом, – сказала я Заре.
– С языка сняла! – согласилась подруга. – Давай вернемся. Возьму с собой Ешика.
Вот и минус популярности.
Ешик сменил меня на посту, а я отправилась обратно в офис. И еще на подходе заметила подставу. Прямо у входа стоял дорогущий карт с ярко-красным бантом, а на его крыло опирался Картер Вин.
Напротив замерла стена корреспондентов, готовых запечатлеть мою реакцию на подарок.
Я прошептала себе под нос:
– Как же банально, Картер Вин! Ты не желаешь напрячь ни одной извилины.
Он словно купил энциклопедию влюбленного идиота. Хотя какое «купил»? Спросил у голосового помощника топ подарков девушке и не тратил ни одной лишней секунды. Ведь всю энергию он пускает на работу, а женщины – это то, что само липнет к коже, как пыль к сладким пятнам. Зачем стараться?
Рантарианец увидел меня сразу, но даже не шелохнулся. Я думала, что он будет смотреть на меня зло или с вызовом, но Картер умудрялся передать обещание жаркой ночи одним взглядом. Более того – в подробностях!
У меня даже во рту пересохло.
Как такое может быть? Мне до него шагов двадцать, не меньше, но я точно могу сказать, чего он хочет. Точнее, кого. Меня. Многократно. Вот где он возьмет реванш за все. В этом у него не было сомнений.
Картер Вин смотрел так, словно уже победил.
Я надеялась, что достаточно разозлила рантарианца, чтобы он начал воспринимать меня как противника, а не как цель. Но теперь, глядя на главу «Космостроя», поняла свою главную ошибку. Он гребаный галактический танкер, который не остановить. И он взялся за меня всерьез.
Все мои планы, ради которых я из кожи вон лезла, для него песок под ногами. Мне было жизненно важно спасти «Авенс» от краха, а он позволял это сделать. Пока позволял.
Вон его наемники смешались в толпе, скрываются за кустами, сливаются с деревьями. А вот его новейший карт стоит на площадке, приковывая внимание зевак.
Он мог одним движением руки убрать репортеров, но позировал им. Лично приехал, чтобы вручить подарок. Значит, приготовил ответный ход, и он может быть далек от банальности.
В этот миг я поняла, что Картер Вин в любой момент мог отдать приказ доставить меня к нему силой и никто бы ему не помешал. Упаковали бы как карт – перевязали красным бантом.
И это напомнило мне игру хищника с жертвой на закрытой территории. Картер словно был уверен, что я никуда не убегу.
Что же мне делать? Идти напролом через эту стену клише под десятками объективов или развернуться и уйти?
Конечно, я могу принять независимый вид и пройти мимо, но ведь Картер не будет так просто стоять и смотреть. Точно перекроет мне дорогу или, того хуже, схватит за руку. И все. Доигралась в войнушку.
Журналисты замерли в ожидании спектакля – заметили меня. Все будто ждали двух реакций: либо пламенной благодарности, либо холодной гордячки. И мне не нравился ни один из вариантов.
Жизнь не раз доказывала мне, что ход игры могут переломить неожиданные поступки. Поэтому я направилась не в офис, не к Картеру Вину, а к журналистам.
– Что тут? – с таким вопросом я встала рядом с остолбеневшим репортером.
– Эм… Так вам подарок подготовили. Вам нравится?
– А вам?
– Если бы мне кто-нибудь подарил «Суплект 3-Джи Ти», я бы в ней жил!