– Ты уверена?
– Да. – Слово далось мне тяжело, но я ответила уже быстро, без сомнений.
Я уверена.
Сила боли после расставания с Картером после отношений будет девяносто девять из ста. Сила боли от расставания сейчас – десять из ста.
Лучше уж сейчас.
Я нажала на кнопку, дверь открылась.
– Лана, ты можешь объяснить почему? – неожиданно громко спросил Картер.
Его голос был полон силы и злости.
Я повернулась и посмотрела на напряженную фигуру рантарианца. Даже сейчас он хорош. Очень хорош.
– Скажи, как ты представляешь наше будущее? – спросила я.
– Мы вместе. Нам хорошо.
Боковым зрением увидела, как он пожал плечами.
– Сколько? – спросила я.
– Что «сколько»?
– Сколько по времени нам будет хорошо?
– А я откуда знаю? – У него вырвался напряженный смешок.
Теперь он смотрел на меня, повернув голову, но до сих пор вцепившись в руль.
– Ты сам говорил, что твои самые долгие отношения длились три дня. Твоя ставка на наши?
Он подвигал нижней челюстью. Начал злиться. Ответил сквозь зубы:
– Еще никто настолько не нравился мне, как ты.
– Тогда сколько? Неделя?
Он отпустил руль, откинулся на сиденье и взорвался:
– Лан, ты занимаешься фигней! Мы даже не начали, а ты уже говоришь о расставании.
Я вздрогнула от его крика, но быстро собралась с мыслями, чтобы донести до него свою позицию:
– Мне нужны серьезные отношения, Картер. Серьезные. А это даже не месяц, представляешь? И не два. Ты можешь обещать, что не устанешь от меня даже за такой короткий срок?
Картер посмотрел на меня настолько потемневшими глазами, что мне показалось, будто там открылись две черные дыры.
И он молчал.
– Нечего сказать? – спросила я с нервным смешком. – Видишь!
– Я не собираюсь врать. Никто не может сказать, сколько продлятся наши отношения. Ни одна мощнейшая команда аналитиков не даст точного прогноза.
У меня на языке так и вертелся вопрос про брак, но я побоялась его задавать. Не хотела показаться меркантильной или ограниченной устоями.
Но для меня важен статус. Важно не быть развлечением на одну ночь.
Я опустила взгляд, сжала кулаки и тихо спросила:
– Ты в будущем рассматриваешь брак для себя?
Картер словно просканировал меня взглядом в ответ:
– Брак – это большие риски. Даже с брачным договором я буду в большом минусе в случае развода. У меня недвижимость, несколько бизнесов. Я буду вынужден отрывать свои ресурсы и обеспечивать потом бывшую супругу. Это неоправданные риски.
Риски, риски, риски.
Я приняла правильное решение.
– Я тоже не хочу рисковать, – натянуто улыбнулась я и вышла в открытую дверь карта.
Ноги мелко подрагивали на высоких каблуках. Теплый ветерок вызвал холодные мурашки.
Я отошла от карта и достала коммуникатор. Вызвала такси.
Краем глаза видела, что Картер не уезжал. Чувствовала его тяжелый взгляд на своих голых плечах.
Я понимала, что поступаю трусливо. Что ночами буду грызть подушку и жалеть. Но стоило мне подумать о том, что Картер быстро наиграется со мной и бросит, как прошибал холодный пот.
Мы слишком разные.
Каждый раз, когда я заводила отношения, я думала, что это навсегда. Искренне старалась их сохранить, пока не доходило до точки невозврата. Он же наоборот – изначально готов к расставанию. Настроен просто получить удовольствие. А это не по мне.
Я услышала звук хлопнувшей двери. Я так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как Картер вышел. Он быстро подошел ко мне и остановился в шаге от меня.
Снова схватит и запихнет в карт? Не смешно уже!
Я с опаской покосилась на Картера и увидела в его руках конверт. Большой, с печатью рантарианского управления, он был толщиной с палец.
Картер молча протянул конверт мне.
– Что это? – Я не спешила брать.
– Сюрприз, – холодно ответил он и впихнул пакет мне в руки.
А потом развернулся на месте, вернулся в карт и так быстро взлетел, что я успела лишь проводить его взглядом.
Потрогала конверт. Твердый, из качественной бумаги, он открывался с трудом. Внутри была целая стопка бумаг. Я достала первый заламинированный лист формата А5 и не поверила своим глазам.
«Свидетельство о гражданстве Рантара»
Оформлено на мое имя.
Конверт выпал у меня из рук. Бумаги вылетели из него, но я не бросилась собирать документы. Тело словно отказалось двигаться.
Гражданство?
Я медленно опустилась на корточки и протянула руку к свидетельству. Пальцы дрожали, дыхание тоже.
Я подняла ламинированную бумагу и прочитала еще раз. Потом еще. И еще.
Свидетельство о гражданстве Рантара для Ланы Руглас.
Я не верила своим глазам.
Моя цель, моя мечта, мое самое жгучее желание стало реальностью. Благодаря этому свидетельству я могу свести клеймо галактической сироты. Так почему я ощущаю себя так странно? Почему хочу швырнуть его в лицо Картеру Вину? Почему хочу орать?
Я сидела на корточках. Вокруг шумела толпа. Кто-то опустился рядом со мной, помог собрать все в конверт, вложил мне в руки.
– Спасибо, – скорее машинально поблагодарила я.
Прохожий ушел. Я даже не запомнила ни возраста, ни пола, ни внешности.
– Вам плохо? Девушка? – Кажется, кто-то пытался достучаться до меня не первый раз, едва дотрагиваясь до плеча.
И я вздрогнула. Отмерла.
– Нет, все хорошо.
Я медленно встала. Оглянулась.
Жизнь вокруг снова кипела. Кто-то смеялся, кто-то спешил по делам, а кто-то дружески спорил между собой. И мне казалось, что ни у кого нет такой черной дыры внутри, как у меня. Она словно засасывала в себя эмоции прохожих.
У меня вырвался нервный смешок.
Я столько старалась, столько пережила на пути в «Авенс», а потом поднимаясь по карьерной лестнице внутри компании, что теперь ощущала, словно все мои достижения растерли высокомерной пяткой.
Я понимала, что Картер хочет только хорошего. Что с его стороны, должно быть, это широкий жест. Подарок точно в цель.
Вот только ему невдомек, что он меня словно обесценил.
Рассудок говорил мне: «Забей. Не обращай внимания на ненужные эмоции. Это оплата за испорченную карьеру в "Авенсе". Компенсация».
Чувства же бесились. Я ощущала себя униженной и немножечко дурой.
Я снова достала из конверта свидетельство. Стала ходить по проспекту туда-сюда, мучительно раздумывая, что же делать. Вертела его в руках. Смотрела на строчки и читала их снова и снова, словно могла найти между них ответ.
Передо мной стоял мучительный выбор.
Воспользоваться подачкой Картера и снять клеймо сироты?
Тогда я обрету свободу от прикосновений. Больше никогда не ощущу ужасного коктейля чувств из паралича и беззащитности.
Или же засунуть в попу Картеру его подарок? Высказать, что без его вмешательства сама бы могла получить гражданство?
Я получила бы моральное удовольствие от этого, но осталась бы с носом. Точнее, с принуждающей печатью. Зато гордая, с чувством собственного достоинства!
Когда икры жалобно заныли от непривычной нагрузки на каблуках, я присела на скамейку, положила конверт на колени и стала нервно его щупать.
Что там еще внутри? Может, это поможет мне сделать выбор?
Глава 18
Я положила рядом с собой на скамью свидетельство о гражданстве, а потом полезла за следующим документом в конверт.
В отличие от первого, этот был вдвое больше размером и помещался в конверте впритык. Состоял он из нескольких листов, сшитых между собой.
«Дело #38494»
Дело?
Я стала листать документы и поняла, что речь идет о Сиде Лисчу, моем брате. Стоило это осознать, как сердце застучало в два раза чаще.
Я даже на несколько секунд закрыла документ руками, собираясь с духом. Не думала, что для меня это так важно, пока не получила эти бумаги на руки.
Фух! Погнали.
Я открыла первую страницу и стала читать, погружаясь в дело все глубже. Мне приходилось переводить все про себя с официально-делового стиля на разговорный, плюясь от канцеляризмов.
Это было внутреннее расследование «Космостроя» о нарушении кодекса компании и законодательства Рантара. Чем больше я читала, тем сильнее меня начинало трясти.
Сид был невероятно талантлив. В выдержках из личного дела приводились его заслуги: проектирование космолетов «Космо-5», «Эра-7000», «Венза-88», «Ликардиум».
Все эти названия были на слуху во всей галактике.
Теперь мне не казалось случайностью то, что я выбрала своей профессией проектирование кораблей. Сказались ли гены?
Как бы сложились наши отношения с Сидом, если бы мы выросли вместе? Дружили бы мы? Проектировали бы вместе?
Я даже сделала паузу, на минуту предаваясь фантазиям, пока не напомнила себе, что этого никогда не случится. В прошлом я не была нужна своей семье, не нужна в настоящем, не буду нужна и в будущем.
Ах нет, нужна. Только для того, чтобы спасти Сида.
Я стала читать дальше. В деле рассказывалось о том, что каждый следующий проект был коммерчески успешней предыдущего. Но особенно меня удивило, что Сид был акционером «Космостроя». Двадцать один процент акций принадлежал именно ему.
Мне вспомнились слова Михаэля Лисчу, моего биологического отца. В ресторане космопорта он кричал Картеру, что тот доил и подставил своего лучшего инженера. Но ни слова не было про то, что он акционер компании.
Как так?
Ладно, читаю дальше. Может, пойму.
Ага, вот тут переходят к самому главному – преступлению. И чем больше я читала, тем сильнее ощущала холод в районе затылка. Не оттого, что это суперужасно или жестоко, а оттого, как каждый инженер-конструктор близок к такому, если обладает властью.
Второй тестовый запуск «Эры-7000» должен был проходить с животными седьмого сентября в час дня. Шестого же сентября в восемь тридцать утра по местному времени ворота ангара восемь открыли по пропуску акционера Сида Лисчу.