Что мне не понравилось, так это то, что из шестидесяти посадочных мест челнок опустился на двадцать шестое, то есть в середине лётной палубы и на виду у всех, кто там находился. Покинуть челнок мне теперь было нереально. Ну ладно на тридцать третьем месте в полу была крышка люка в технические коммуникации. Но она находилась именно там, и чтобы её поднять, нужно приложить немало усилий, люк-то усиленный, с толстой бронёй. Причём всё это на виду у пассажиров, пилотов, гостей и персонала. Нет, мне такой способ покинуть челнок не подходил. Было видно, что регистрация тут проходит штатно, так что засекут в момент.
Пока пассажиры и пилот покидали челнок, я только и мог что материться, обдумывая, что дальше делать. Идея пришла не сразу, но она мне понравилась. Первое и последнее места этой летной палубы имели техническое обеспечение, то есть если взять для примера комплекс гаражей на Земле, эти площадки как боксы с ямами для ремонта. А так как они находились именно у стен, где было по несколько люков с коммуникациями и вентиляцией, то идея мне даже очень понравилась.
Так что не успел пилот покинуть лётную палубу, как челнок с моей помощью известил его о непорядках в системе охлаждения разгонного двигателя. Чертыхаясь на своём языке, пилот вызвал дежурного техника, кстати, также раба, и оба прошли на борт. Тестер техника ничего не показал, хотя комп челнока продолжал сигнализировать о сбое, и техник, к моей радости, велел перетащить челнок на свободную ремонтную площадку. И дал разрешение на запуск двигателя. Пилот к этому времени связался со своим хозяином, или надзирателем, не знаю, кто там у него был, и сообщил о поломке, видимо получив разрешение на использование местных возможностей для ремонта судёнышка.
Пилот с техником, присутствующим в кабине, тот следил за показаниями движка, перегнал челнок на ремонтную площадку и, выйдя, стал следить, как техник снимает с помощью настенных манипуляторов кожух над двигателем, куда заползают три диагностических дроида. Поломку в двигателе они не нашли, поменяли сожжённый мной датчик регулировки охлаждения двигателя и успокоились. Теперь тесты управляющего компа челнока выдавали штатную работу всех систем. Как я и надеялся, перегонять челнок обратно пилот не стал, после того как ремонт был закончен, он направился к выходу, а техник – в свою каморку дежурного.
Воспользовавшись этим, я выпустил из челнока дешифратор, чтобы тот временно отключил охрану лётной палубы. Тот выбрался из полуоткрытой сворки и, перебирая манипуляторами, скрылся за штабелем ящиков, стоявшим у стены. Щель там была небольшая, но они стояли не вплотную к стене, и он смог протиснуться к коммутатору. Через пару минут пришёл сигнал от дешифратора, и я, убедившись с помощью оптических датчиков, что рядом никого нет, а техник продолжает скучать в каморке, быстро выбрался наружу и метнулся к открытому дроидом люку в технические коммуникации.
Через пару минут, оставив скаф в одной из ниш, мы с дроидом направились в сторону диспетчерского модуля. Нам нужно было провести те же работы, что и на средней грузопассажирской станции. То есть сделать из этой малой станции ещё одну самодельную бомбу.
С этим делом проблем не возникло. Конечно, тут охрана была похуже, и нам пришлось потратить порядка девяти часов, чтобы с некоторыми приключениями подобраться к диспетчерскому модулю, дешифратор приступил к работе, а я устроился у воздуховода, что выходил в зал ожидания. Тут было самое удобное место для ожидания.
В нём не сказать, что была толпа, но человек двадцать присутствовало. Они ожидали свои челноки, из этого зала было три выхода на разные лётные палубы. Вот именно в него и вошёл мужчина с тронутыми сединой висками и уверенно направился в сторону входа в служебные помещения, то есть в коридор, что вёл в диспетчерскую. Увидев его, я только зло сжал челюсти и с ненавистью провожал взглядом, пока мужчина не скрылся за дверью.
Я не мог не узнать его, именно он отрезал руку моему клону и я всё чувствовал. Да, это был один из ближайших подручных Тима.
– Как удачно всё сложилось, – пробормотал я и неожиданно для самого себя улыбнулся.
Дешифратор за эти шесть часов работы успел взломать только управляющий искин и сейчас работал над тем, что отвечал за реакторы, поэтому я решил подождать, когда и искин службы безопасности станет моим. Тогда шансы отомстить у меня были вполне реальны. Надеюсь, этот пират не исчезнет со станции за это время, отомстить хотелось, но прерывать операцию из-за этого я не хотел. Да и язык пригодится. Как-никак это был особо приближённый к моему братцу.
С появлением этого мерзавца моя расслабленность ушла, и я нетерпеливо дожидался, когда дешифратор взломает два оставшихся искина, чтобы взять под наблюдение всю станцию. К сожалению, противодиверсионная служба на станции была активирована, правда в щадящем режиме, и если я выйду в сеть под чужим именем, того же старшего диспетчера с неограниченным допуском, искин службы безопасности это быстро засечёт и поднимет тревогу. Была там такая функция. Вот я и ждал, когда его управляющие коды станут мне известны и искин полностью перейдёт под моё управление.
Думаю, вы поймёте мою ярость и недовольство, когда дешифратор спустя девять часов с момента моего опознания подручного Тима доложил о том, что искин по безопасности стал мне подчиняться. Но пират покинул станцию буквально за десять минут до этого, и сейчас его челнок спускался в плотные слои атмосферы, направляясь в столицу.
Делать было нечего, раз начал, нужно было продолжать, но я надеялся, что мы ещё повстречаемся. После этого я в течение часа работал с искинами, используя дешифратор как приёмопередатчик, так меньше шансов, что нас засекут. Наконец в искины были загружены требуемые программы, теперь они, так же как и искины средней грузопассажирской станции, ждали только сигнала к подрыву, и направился в сторону лётной палубы, где я оставил скаф.
По бомбам сообщу вот что, так как реакторы на станциях стояли разных моделей, то при одномоментном сигнале выйдут они на мощность и взорвутся в разное время. Чтобы этого избежать, а мне нужен одновременный подрыв, я изрядно попотел, высчитывая параметры одномоментного подрыва. Туда входило всё, включая износ каждого реактора, благо, когда искины стали моими и я получал доступ к их системам, сделать это было легче. Теперь я был уверен, что подорвутся они практически в одно время. Практически вставил по той причине, что в одно мгновение не взорвутся, разница будет от миллисекунды до пары секунд. Тут не угадаешь, слишком изношено оборудование, но то, что рванут, это уже точно. А мне ещё высчитывать по этим данным, как подорвать среднюю боевую станцию. Примерные параметры я её знал, как-никак станционщик и был в курсе, что реакторам боевой станции по сравнению с реакторами гражданских станций, чтобы они взорвали станцию, нужно куда больше времени, именно по этим примерным прикидкам я рассчитывал малую и среднюю грузопассажирские. Дело сложное, но я надеялся, что у меня всё получится. Проблема не в том, как уничтожить боевую станцию, а в том, как на неё попасть, это не гражданские лоханки, тут дело куда серьёзнее. Именно об этом я и думал, когда шёл за скафом.
Добравшись до коммуникаций у лётной палубы, через которую попал на эту станцию и где спрятал скаф, я нашёл его в небольшой нише вполне целым. Забравшись внутрь, дождался, когда активируются все системы, и направился не к лётной палубе, хотя за три часа на боевую станцию отправляется приписанный к ней челнок восьмого поколения, а вглубь станции, в сторону складов. Нужно пополнить свои запасы, а то всего один офицерский паёк остался в бауле. Так что мне требовалось украсть их со складов. Не покупать же. Да и как я это сделаю с заблокированной нейросетью и отключённой возможностью пользоваться счётом? Тут, конечно, ходила местная валюта, которую печатал Тим, но у меня её не имелось.
Пробираясь через коммуникационные туннели и вентиляционные колодцы, хорошо ещё, что они пресекаются, я остановился на одном из перекрёстков. Дальше был узкий вентиляционный короб с отверстиями для ног, рук и манипуляторов. Это был самый быстрый способ добраться до ближайшего склада, где хранились офицерские пайки, но в скафе я тут просто не пролезу. Застряну, факт.
О том, что на этом складе есть нужные пайки, я узнал недавно, отправил запрос своим искинам и получил список складов, где они хранятся. Причём не только хозяев станции, но и частников, что арендуют склады. О грузе искины узнавали довольно просто, с помощью камер службы наблюдения видели, что загружают на свои склады частники, и заносили их в свои списки.
Сейчас я двигался к одному из таких частных складов. Он находился неподалёку от служебной лётной палубы, где стоял бот с боевой станции, и этот бот, согласно отправленной заявке пилота местным диспетчерам, отправлялся обратно через три часа, а мне нужно успеть не только набрать пайков, но и взломать управление ботом, чтобы оставаться незамеченным на его борту. Бот восьмого поколения, и взлом займет продолжительное время. Время и время, у меня что-то его вот в такие моменты постоянно не хватает.
Раздумывал я на перекрёстке недолго, мне нужно было выиграть время. До другого склада слишком долго добираться. Выбравшись из скафа, я отправил вперёд дешифратор, переоделся в комбез и, повесив за спину баул, полез по скобам наверх, мне нужно подняться на три уровня выше.
Скаф остался стоять прямо на перекрёстке. С учётом того, что я контролирую самых главных искинов, о его сохранности можно было не беспокоиться. Конечно, тот искин, что отвечал за внутренние коммуникации и их техническую поддержку, мог отправить по какой-то надобности сюда дроидов или техников, но управляющий искин контролировал его и мог отдать приказ повременить или отправить ремонтников по другому маршруту, предупредив меня об этом в любом случае.
Быстро поднявшись наверх, не обращая внимания на довольно сильный поток воздуха, который мог сбросить меня с шестидесятиметровой высоты, я добрался до нужного блока. Именно тут находились малые складские помещения.