В общем, я отслеживал все перемещения экипажа и дожидался стыковки со станцией. Но, к сожалению, как выяснилось, ничего подобного капитан корабля не планировал. С грузового отсека двумя средними буксирами были отсоединены шесть больших контейнеров, набитых мороженой рыбой, на их место, были воткнуты шесть других, тоже с эмблемами «Гикона», видимо пустых, и «Слун» начал разгоняться для следующего прыжка. Так что мне пришлось вернуться обратно в кабинет под видом сломанного дроида, и где был «испорченный» датчик системы жизнеобеспечения, который мало на что влиял.
Продовольствия у меня оставалось всего на пять дней, все отходы я выбрасывал в утилизатор, который распылял их, поэтому пришлось думать, где взять еду. Питаться вместе с экипажем у пищевого синтезатора мне по понятным причинам невозможно, так что пришлось залезть в одну из спасательных капсул и тиснуть оттуда неприкосновенный запас. Правда, там были дешёвые солдатские пайки, не имеющие срока годности, но лучше уж ими питаться, чем голодать. По крайней мере, запас продовольствия на месяц у меня теперь был. А с водой проблем не было, кран в санузле имелся, я прогонял воду через фильтры фляжек и пил. Даже смог дважды помыться у раковины. Нормально.
Следующий полёт я тоже провёл с некоторым интересом. Написал для дроида новые программы для взлома паролей, обновил, так сказать, программный пакет, занимался физическими нагрузками, чтобы не терять форму, и пристально следил за экипажем. Пару раз техники наведывались в реакторный отсек, но больше с плановыми осмотрами, и всё, в технической секции я их больше не видел. Весь организм контейнеровоза работал как часы, он недавно прошёл модернизацию и особого присмотра не требовал. Если что случится, искин предупредит.
Во время второго гиперпрыжка была одна нештатная ситуация, но заключалась она в ослаблении крепления одного из недавно подвешенных контейнеров. Я с интересом наблюдал, как пять членов экипажа в скафандрах и с десятью дроидами возвращали сцепку на место. А вокруг корабля, сияя перламутровыми сполохами, переливался при свете прожекторов пузырь гиперперехода. Красиво.
Когда мы на третий день вышли из гипера, я спал, но дроид, который во время моего сна контролировал нашу безопасность, тут же отправил сигнал, разбудив меня. В этот раз медкомплекс нейросети был настроен как надо. Проснулся я сразу, сна ни в одном глазу.
Быстро проверив камеры и убедившись, что на борту всё работает штатно, я выяснил, где нахожусь. Оказалось, мы прибыли на космическую станцию «Чуйо», которая висела в одном из секторов на точке пересечения трёх транспортных маршрутов, обслуживая корабли и экипажи с пассажирами. Она, конечно, также находилась в центре империи, но куда ближе к границе, чем Гурия или Смеза, поэтому я решил сойти тут. Идеальный вариант. Сотни посещавших её кораблей, и сотни её покидающих. Будем надеяться, хоть тут контейнеровоз пристыкуется к станции. Мой оптимизм и надежду поддерживало то, что экипаж тоже хотел отдыха, о чём и сообщил капитану. Тот обещал подумать.
На подходе к станции к нам направился старый буксир, дожидавшийся нас в определённом месте сектора, и начал отсоединять один контейнер, который затем он, пыхтя маневровыми двигателями, потащил к станции.
Дальнейшее мне не понравилось: под демонстративные стоны двух пилотов и оператора капитан приказал разгоняться для дальнейшего прыжка. Остальные члены экипажа, когда поняли в чём дело, поддержали своих товарищей. Капитан твёрдо пообещал, что на следующей станции точно даст два дня отдыха, а сейчас, мол, из-за задержки на Гурии они отстают от графика. Дорогие рестораны и кафе ждут поставок свежего мяса, не стоит задерживаться, а то придется платить неустойку.
Но и в следующий выход капитан обманул мои ожидания. Контейнеровоз подошёл к огромной, явно военной станции, около которой вились несколько сотен кораблей, от тяжёлых линкоров до истребителей, они, судя по маневрам, проводили совместные тренировки.
После третьего гиперпрыжка, длившегося тоже три дня, контейнеровоз вышел у этой неизвестной военной станции, не останавливаясь, сбросил два контейнера и, не загружаясь, начал разгон, а к контейнерам уже спешил военный буксир.
На этот раз мы ушли в гипер на все шесть дней – максимальный прыжок «Слуна». Куда мы летели, я не знал, но команда, похоже, ходила постоянно, потому что капитан просто приказал пилоту двигаться на следующую цель и ушел к себе.
Этот прыжок я провёл всё так же, – писал программы для взлома, причём получалось всё лучше и лучше, их я устанавливал взломщику, правда, не стирая старые, вдруг пригодятся. Также занимался зарядкой и боем с тенью, не давая мышцам застаиваться, и потихоньку уничтожал запасы продовольствия.
Когда мы вышли из четвёртого прыжка, я понял, что мы находимся за пределами империи Люмер. Мы были в директорате Рейко.
Как я это понял? А очень просто – мы приближались к хорошо знакомой мне станции «Сивилла», где я несколько недель работал техником, до того как вынужден был покинуть её, из-за проблем с местным профсоюзом.
– Замечательно, – промурлыкал я, разглядывая станцию на экране коммуникатора. – Насколько я помню, здесь придерживаются законов Содружества. То есть я вне юрисдикции Люмер, и их союзники на Рейко ничего не смогут сделать. Покину станцию, тогда да, но не на станции. Хотя два года минуло с тех пор, как я покинул «Сивиллу», вполне возможно, что что-то изменилось. Например, станция сменила владельцев и перешла к Люмер. Тогда да, кисло, снова прятаться и снова искать корабль, что идёт подальше от этих тварей-захватчиков. Как бы то ни было, но станция, как место высадки, меня устраивает.
В общем, обдумав всё, я решил не торопиться. «Сивилла» относилась к жилым станциям среднего типа, очень старой постройки, но, так как к ней постоянно что-то пристраивали, она уже приблизилась к классу больших, давно потеряла свой старый облик и представляла собой огромный серебристый шар, собранный из разнообразных секторов и модулей.
Видимо, это был конечный маршрут «Слуна», так как его окружили целых четыре буксира и, довольно шустро сняв все оставшиеся контейнеры с рыбой и установив на их место другие, потащили часть груза на станцию, а часть к другому контейнеровозу, уже местной постройки и приписки.
Оставив грузовой отсек на указанной диспетчером стояночной орбите, тягач расстыковался с ним. Эта процедура заняла около двадцати минут, техники в скафандрах находились снаружи, следя, чтобы расцепка прошла штатно. Наконец, мы направились к «Сивилле», причём к тому сектору, где были развлекательные и увеселительные заведения. Пока «Слун» маневрировал вблизи станции под управлением искина «Сивиллы», штатная процедура, остальные члены экипажа готовились к развлечениям, пакуя вещи у себя в каютах. Я не торопился, у меня два дня впереди, чтобы перебраться с тягача на борт станции.
Долго ждать не пришлось, почти сразу после стыковки экипаж большей частью покинул борт тягача, причём бросали жребий, кому остаться. Как я понял, капитан был демократичен и не хотел, чтобы на него затаили обиду, да и вообще он был несколько трусоват, а тут всё на воле жребия, очень удобно. Оператор систем защиты остался на корабле с таким несчастным видом, что даже меня проняло, а остальные поспешили уйти, причём первым борт судна покинул сам капитан.
За всё время пути у меня было время составить своё мнение об экипаже, он был достаточно профессионален, этого не отнять, но несколько подвержен привычкам. Техники и часть команды – пропойцы, но тихие, спокойные. Только один из них азартен, из тех, что упадёт под стол, а всё равно не оторвёшь от бутылки. Честно скажу, не люблю таких типов, пьёшь – пей, но знай меру. Другая половина экипажа – или азартные игроки, или бабники, каких поискать, оставленный вахтенный как раз был из таковых. С учётом того, что экипаж был чисто мужским, можно понять метания вахтенного. Через час после ухода команды он не выдержал, вызвал на борт девушку из эскорта и уединился с ней в своей каюте.
Пока он был занят, я поспешил покинуть тягач. В этот раз дело осложнялось: выбраться наружу не трудно, но транспортный поток вокруг станции столь велик, что меня по-любому заметит какой-нибудь пилот челнока, бота или буксира. Это только одна сторона медали, не стоит забывать и о том, что у станции свои средства слежения, и у шлюзов они обычно усилены по причине возможной контрабанды на борту. В прошлый раз я отключил наблюдение изнутри станции, но в данном случае сделать это куда сложнее. Поэтому я решил поступить просто – совершенно спокойно покинуть борт корабля на своих двоих, так как успел убедиться, что на станции всё по-прежнему и, согласно законам Содружества, здесь нейтральная территория, и я не могу быть выдан представителям корпорации «Гикон». Я изучил внутренние новости «Сивиллы» и узнал, что кроме меня за два месяца сюда прибыло шестнадцать беглых рабов и никто из них не был выдан.
Собравшись, я направился к шлюзовой номер два. Искин меня не видел, мы вместе со взломщиком настроили камеры и сенсоры наблюдения так, что они на миг отключались, когда я шёл по коридорам в секторе их наблюдения.
Как только створка шлюза отошла в сторону, я вошёл на станцию с вещами на плечах и направился к конторке у входа в общий коридор. Она была пуста, таможенник отсутствовал, но я уверен, что искин станции уже известил его и требуется подождать. Так и оказалось. Вдруг возникла голограмма мужчины в форме таможенника, и меня попросили подождать отсутствующего сотрудника.
Я был все в том же полицейском бронекостюме, на это намекала чёрная окраска, хотя шевроны и отсутствовали, шлем был закреплён на плече. Вместо игольника в кобуре лежал шокер, остальное оружие я распихал по сумкам.
– Добрый день, – поздоровался подошедший ко мне, довольно полный таможенник невысокого роста, почти карлик. – Вы член экипажа? Вашу карту ФПИ, пожалуйста.
С учётом продвинутой медицины это было странно, его вполне могли довести хотя бы до среднего роста. Видимо, это была фишка парня, мол, мал, да удал.