Меня эти разговоры расстраивали. Получалось, если он прав и меня просто «развели», как лоха, когда я вернусь моя страна может быть захвачен пришельцами. Им же пофиг с кого начинать? И ведь не факт, что мы такие особые, что нами нельзя управлять. Мой опыт подсказывает, что можно. И ещё как!
— Скоро подойдёт челнок от нашего корабля. На нём прилетит наше руководство. Ты удостоен чести общаться сразу с тремя представителями штаба.
Палмер криво усмехнулся.
Удивительно, но и лицом и телом он почти не отличался от человека. Мимические мышцы передавали эмоции, рот, глаза, нос уши находились на своих местах. Был он менее волосат, нос более походил на африканский, уши аккуратные, маленькие и прижатые, челюсть прямая, лоб высокий. Тело его было хорошо развитым, но не прокачанным. На мои мышцы он обратил особое внимание, но расспрашивать о них меня не стал, но иногда наблюдал за моими ежедневными разминками и тренировками. Лёжа в саркофаге, где я проводил большую часть времени, закиснуть можно было мгновенно. Возраст, чёрт его побери. Суставы и связки каменеют стремительно.
Мне отдали все мои вещи, и я развлекался фильмами и логическими планшетными игрушками: сокобаном, шашками и шахматами. Мне вернули мои водолазные часы, и я старался придерживаться привычного дневного ритма. Причём, кроме развлечений, я отводил время на «работу», продолжая «виртуальные» занятия: сам себе рассказывал, сам себе показывал.
На двадцать третьи сутки меня разбудили и впервые пригласили в кают-компанию. Она представляла собой большое пустое помещение с пятью, стоящими в ряд креслами и одним, стоящим перед ними. В креслах сидели гуманоиды. Какой-либо единой формы на них надето не было. Вполне земная одежда из свитеров, маек и брюк. У кого-то в обтяжку, к кого-то свободные.
Не ожидая приглашения, сел в надувное кресло. Они поднимались на подставке из палубы и выдувались в три формы: табурет или стол и в кресло. У меня тоже были такие и я в них седел иногда, но в «саркофаге» было комфортней.
Саркофаг, похоже, был и реабилитационным, и спальным ложем, и конфигурировался под положение тела «нажатием» на голографические кнопки.
Я смотрел на пятерых оппонентов, среди которых находился и Палмер, они смотрели на меня.
— У вас неплохие показатели состояния организма. Не соответствующие вашему возрасту. Чем вы это объясните?
— У меня нет объяснений, а предполагать можно всё, что угодно.
— Мы уверены, что это последствия вживления в ваше тело энергетичекой сущности, которые мы называем «тохи». По календарю вы сделали вывод, что находились под контролем весьма значительный период времени, за который было возможно пройти курс реабилитации и регенерации. Это видно на ваших органах. Ваше тело готово даже к возможным нагрузкам, обусловленным нашей работой. Я — руковожу службой секретных сношений. Моё имя вам знать не обзательно. Не думаю, что нам ещё когда-нибудь придётся встречаться. У нас ещё не было тайных агентов в системе тохов. Поэтому на встречу с вами прибыли все руководители штабных подразделений наших вооружённых сил. После собеседования мы переместим вас на наш корабль и проведём более тщательное тестирование вас на предмет наличия в вас энергетического паразита. Вам понятно? Вы согласны?
— Понятно. Согласен. С паразитами надо бороться.
— Мы солидарны с вашей позицией. Вы хотели обсудить условия нашего контракта. Предлагайте.
Играть в перетягивание условий мне казалось скучным, поэтому свои условия я выложил сразу и в категоричной форме.
— Для меня главное в той игре, что мы затеваем с тохами, это экстренная эвакуация и личная безопасность. Я не питаю к вашему сообществу патриотических чувств, поэтому наши взаимоотношения будут основаны только на меркантильных интересах.
Пауза после моих слов несколько затянулась и мне даже захотелось её прервать, но я справился. Было похоже, что комиссия обсуждала моё предложение виртуально.
— Ваше предложение разумно, и мы сможем обеспечить вашу безопасность. Скафандры, которые вы видели на наших бойцах, хорошо защищены от проникновения паразитов и могут иметь различное навесное оружие. Полагаю, мы сможем доставить такой скафандр на базу тохов и спрятать его. Он имеет функции почти абсолютной скрытности. У нас есть партнёры, имеющие различные помещения на планете. Мы доставим скафандр в специальном контейнере. Вам нужно будет лишь добраться до него и приложить что-нибудь: ладонь, ногу. Замок сработает, получив ваши параметры, и впустит вас. Потом вы сможете улететь на корабле наших дузей. Этого достаточно?
— Вполне. Но я начинаю работать на вас только после того как. Вы поняли?
— Вполне, — ответил он, усмехнувшись.
— Отлично. По одному пункту сошлись. Второе — доставка меня на Землю. Это условие тоже для меня очень важное, но понимаю, что после выполнения мной работы, вы можете на него наплевать. Поэтому, это требование условное, но очень желательное. Третье условие — обеспечение меня нормальной жизнью в вашем мире, если не сработает второе требование. Мне сказали, что у вас тоже имеются личные идентификационные номера, привязанные к центрам накопления средств. У нас они называются «банки». Хотелось бы иметь такой счёт для продолжения своей жизнедеятельности и, хотя, бы средний статус в вашей иерархии.
После небольшой на этот раз паузы, начальник разведки привстал. Вероятно, на него сказалось то психологическое давление, которое я намерено оказывал на него.
— Эти условия понятны. С третьим, проблем не будет. Наши воины по статусу находятся даже выше среднего иерархического уровня. Со вторым — всё намного сложнее, но, думаю, мы сможем упросить наше руководство отправить флот в вашу систему, с целью отлова тохов. Мы обдумаем, как это лучше сделать.
— Тогда у меня — всё. Остальное — на ваше усмотрение.
Мы помолчали. Они, вероятно, обсуждали меня и мои предложения.
— Хорошо. У моих коллег нет к вам вопросов. Инструкции и средства связи вы получите на месте. Вас ознакомят с картой, планами города. Вместе с Мэром определите места для оставления первого вашего сигнала, что вы готовы к работе, и второго, уведомляющего вас о том, что вам необходимо прибыть за инструкциями. Заодно убедитесь в наличии контейнера со скафандром.
— Договорились.
— Тогда, прошу подождать вас в вашей комнате.
Я встал из кресла и в сопровождении спеца, но уже без скафандра, отправился в свою комнату с саркофагом.
— Что вы скажете, господа? — Спросил Лин (директор ССС)
— Я своё мнение высказал, — начал по старшинству заместитель главнокомандующего. — Это такой дар небес, за который надо держаться обеими руками. И не надо торопиться, господа. Нам надо, во-первых, понять, сможет ли он работать на нас под контролем тохов? Надо предполагать, что нет. Для этого вложите в него наши матрицы контроля.
— Для этого послали нас, уважаемый господин Шарль. Мы имеем нужное оборудование, чтобы напичкать его условными ключами и матрицами. Для того и придумали вторичное тестирование. То, что паразита в нём нет, коллеги убедились давно.
— Что думаете вы, уважаемый господин Санчин?
— То, что он хороший профессионал, видно, — ответил начальник имперской контрразведки. — И то, что он не лазутчик, тоже понятно. Невозможно просчитать наше появление здесь, на корабле тохов. Тогда можно сваливать в мусорный ящик все наши планы. Возможно, с его помощью, мы выявим агентов, работающих на паразитов. Я не верю, что их у нас нет в дальнем круге. Хотя… Они бы уже давно попытались проникнуть в управление, а мы бы уже давно их выявили, так как через «саркофаги» проходят все, даже император.
— Очень важно его не вспугнуть. Ведь после открытия межпространственного портала экспансия в их систему очень перспективна. И надо успеть до тохов, или кого-либо ещё.
Главком вооружённых сил вскочил с кресла и заходил вокруг.
— Тут надо ещё подумать, что важнее: экспансия или паразиты. Я буду настаивать на срочной военной операции. И, думаю, император меня поддержит.
Глава 7
— «У-у-у, вы какие!», — подумал я, почувствовав, как вскрывается мой первый эшелон мозговой защиты.
Конечно сам Михал Васильевич давненько «не игрывал в шашки», но блоки то никто не снимал. И не только не снимал, но и регулярно продолжали ставить, ибо не пришло ещё время «вскрываться». За эти годы институт Поляковой развился и вширь, и в глубь, и технически, и программно. Компьютеры, процессоры… А, начинали-то на ламповых генераторах. Но методики остались прежними. Зачем менять то, что работает? Лучшее, — как известно, враг хорошего.
Плохо то, что я не знал кодировок этих вибраций и не понимал, на что они закодированы. Какие команды заложены. Предположить, конечно, можно, но и только. Принеси то, не знаю, что. Ха-ха! Пока будем считать матрицы и блокировать, блокировать. На земле разберёмся. Не вы первые, не вы последние. Я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл, а от вас, «скафандристы», и подавно уйду.
— Это схема с общими потоками движения. Вот их надо выучить, для того чтобы суметь пересесть с кара на кар. Их не так много. Всего двадцать две линии. И пересадочные станции односторонних линий. Это для экстренной ситуации. Для отрыва от хвоста, так сказать. Вот прогулочные маршруты, ведущие «случайно» на терминал.
Я слушал очень внимательно и искренне старался запомнить. Что эти, что те, для меня были врагами и какой бонус от них можно было получить за свою работу, кто знает?
Мы сидели перед корабельным коммуникатором в каюте Палмера.
— Ты сможешь пользоваться свичем, так Палмер называл эту голографический телевизор, до следующего перехода. Это ровно двадцать дней. Будильник поставил?
— Поставил.
— Сразу ныряй в капсулу. А то она закроется без тебя и тогда капец.
— Всё понятно. Ты меня уже достал. Хочешь я нарисую эти схемы? Если вы тупые, не считайте и нас такими.
Палмер поморщился.