- Сегодня последний день… Вы усвоили учебную программу на «отлично», поздравляю. Мне хотелось бы для речевой практики познакомить вас с некоторыми людьми, сводить в город. Не возражаете?
- Буду очень рад!
- Сначала пойдем в школу. Вы примите участие в нашем сборе. Но прежде давайте повторим грамматику и закрепим лексику. Возьмите ручку, пишите.
Постучали. Ина открыла, и в комнату вошла, грузно ступая, полная пожилая женщина. «Где я видел ее? - подумал я. - А, наверное, это родительница Карьи - очень уж похожа на нее…»
Я не ошибся, это была тетушка Ера, Карьина мама.
Тетушка подозрительно оглядела комнату, плюхнулась в кресло и тяжело вздохнула.
- Ох, моченьки моей нету. Тружусь, тружусь, день и ночь… - Глазки тетушки Еры мелко-мелко бегали, изучали обстановку. - Вот, выбрала свободную минутку, внучку гостинец принесла. - Она подняла сетку с крупными оранжевыми плодами, похожими на апельсины. - Целых две недели копила.
- Копила? - не поняла Ина. - Что-то не пойму…
Я сидел молча, уткнувшись в тетрадь с записями. «Иностранцу» не следует вмешиваться в дела родственников.
- Потому и не поймешь, что молода еще, - наставительно ответила тетя Ера. - Разве не знаешь, где я работаю? В больнице, в самом что ни на есть золотом месте. Я пока к больным пропускаю, столько всего наберу - еле домой дотащишь.
- Вроде, неудобно брать… - возразила Ина.
- Чего там неудобно. Это тебе неудобно - учительница. И то небось детишки да их родители подарки по праздникам таскают.
- Нет, мы не берем! - вспыхнула Ина. - Запрещаем!
- Ну а мы не запрещаем. И он, бедный посетитель, свое сердчишко успокоит, и нам, нянечкам, хорошо. Да и что за посетитель такой, если без гостинца.
- А вдруг он просто так пришел, навестить. И ничего с собой не взял…
- Бывает. Таких несолидных мы не пускаем. Покрутится-покрутится - и уйдет. Ну а кто подогадливей - хорошенько попросит, да денежку незаметно сунет - иди на здоровье! Мы же не злодеи какие. Да и много не берем. Зачем много, и так помаленьку наскребаем. - Тетушка спохватилась и тихонько спросила у Ины: - Иностранец-то понимает по-нашему?
- Нет, - сказала Ина и залилась краской.
- Ну и ладненько. А чего это он на Торика набросился?
- Совсем не набросился. Пропала очень важная вещь…
- Если важная - прячь подальше, не дразни людей. Будут тут всякие командовать.
- Мы уже разобрались. Возможно, Тор не виноват.
Тетушка Ера тяжело вздохнула и вскинула на Ину масляные глаза.
- Что-то долго иностранец у тебя живет. Муж в отъезде, Юн на отдыхе… Нехорошо! Что люди скажут.
Ина нахмурилась.
- Извините. У нас занятия.
- Я и вижу, что занятия. Мешать не буду. В другой раз сеточку принесу. Еще пропадет, люди ведь всякие бывают. - Тетушка Ера покосилась на «иностранца». - Придет вечером Карья, скажи, мол, мама приходила, да не дождалась. Завтра опять загляну.
Тетушка с трудом поднялась и тяжело затопала к выходу. У порога она остановилась и, обернувшись, с усмешкой произнесла:
- Занятия!
Закрыв дверь за тетушкой Ерой, Ина огорченно сказала:
- Ну вот, начали наплывать тучки… Испортится погода.
- Уже не испортится, - отозвался я. - Ничто не опечалит солнечных дней. Наших с вами.
- Нет, я серьезно. Вам очень не повезло. У нас столько замечательных людей, а тут… Как в насмешку… Ну ничего. Скоро вы сами увидите, что не все у нас такие.
- Я давно увидел! Достаточно было познакомиться с вами. Да и с вашим мужем.
- Спасибо, - вздохнула Ина. - Итак, пишите…
Вскоре мы направились в школу. Я уже привык к шортам и не смущался, как первое время. Одеты мы были обыкновенно, и никто не обращал на нас внимания.
У приземистого школьного здания нас ждала группа ребят. В голубых куртках и круглых шапочках они выглядели нарядно, но настроение у всех было что-то невеселое. Мы подошли ближе и увидели: один из мальчиков плакал, размазывая по лицу слезы мокрыми кулаками.
- Что случилось? - кинулась к нему Ина.
Мальчуган, громко всхлипывая, попытался что-то сказать, но вместо слов забулькали нечленораздельные звуки, и еще сильнее заструились по щекам соленые ручьи.
- Это Рон, - объяснила строгая девочка. Четкие черты лица, острый взгляд говорили о твердом, волевом характере. - Это Рон, - повторила она. - Ни за что ударил.
- Да, ни за что, - недовольно отозвался коренастый смуглый подросток. - Он первый начал…
- Рон, извинись перед товарищем, - сказала Ина.
- Еще чего, - скривил губы Рон. - Он первый…
- Ну что ж, вынуждена буду отстранить тебя от сбора и принять меры…
- Извинись… извинись… - зашептали голоса вокруг.
- Ладно… Больше не буду… - пробормотал Рон.
Ина успокоила плачущего мальчугана, построила ребят, представила меня - я гость, тоже приму участие в сборе, - и мы двинулись куда-то на окраину города. Шагали легко, останавливались только один раз - одернуть Рона: он опять кого-то задел.
- Трудный ребенок, - тихо объяснила Ина. - Мать и отец алкоголики, беспробудно гуляют. Сыну - никакого внимания. Вот и спрашивается: откуда ему быть другим?.. Сколько я ходила к родителям, сколько убеждала - бесполезно. А мальчик в общем-то не плохой, способный… Вот и боремся за него, вытягиваем, как можем…
В доме, куда мы направлялись, нас уже давно ждали. У крыльца встретила пожилая женщина с добрыми спокойными глазами (я вздрогнул - настолько она была похожа на Жанну!) и через длинный гулкий коридор повела в комнату. Здесь, между резным шкафом и письменным столом, заваленным книгами и исписанными листами бумаги, в несколько рядов стояли скамейки и стулья. Ребята по знаку Ины мигом их заняли и с откровенным интересом стали осматриваться. А я устроился в уголке на заднем ряду.
Из боковой двери в кресле на высоких колесах выехал грузный седой мужчина. Все разом встали и захлопали в ладоши. Мужчина улыбнулся и замахал рукой:
- Садитесь, садитесь. Спасибо! Прошу извинения, что сам не мог прийти в школу. Ноги вот… Только таким способом, - он постучал ладонями по колесам, - и передвигаюсь.
Ина объявила сбор, посвященный Освободительному Восстанию, открытым.
- Сегодня, - сказала она, - мы встречаемся с товарищем Локо Грасом - одним из героев самого выдающегося события в жизни Ионы. Мы попросим товарища Локо Граса рассказать о себе, о своих боевых соратниках и, конечно, о том, как готовилось и завершилось победой Освободительное Восстание.
Локо Грае задумчиво потер виски, с доброй серьезностью оглядел ребят и неторопливо заговорил:
- Начну с того, что все восемнадцать лет после Освободительного Восстания я живу здесь, в этом доме. И рад бы куда-нибудь поехать, да часто болею… Ведет хозяйство и опекает меня моя сестра. Он громко позвал: - Юна! Пожалуйста, выйди к нам!
В дверях появилась та самая женщина, которая встретила нас и провела в дом. Я опять разволновался - вылитая Жанна!
- Вот она, - с гордостью сказал Локо Грае. - Благодаря Юне я нахожусь в строю, читаю, пишу, поддерживаю контакты с трудовым миром.
Женщина смутилась и быстро вышла.
- Моя сестра - замечательная женщина. С нее и начну я свой долгий рассказ…
Рассказ Локо Гроса действительно был долгим.
Но никто этого не замечал, настолько интересно и захватывающе развивались события, и один за другим появлялись новые лица - простые люди и самоотверженные герои. Я старался запомнить каждое слово, каждую подробность (расскажу землянам!) и вместе с юной аудиторией бурно реагировал на живое, незаурядное повествование. Ребят буквально потрясло: самая обыкновенная женщина с простым лицом и тихим голосом, чуть ли ни на виду у старорежимной охраны печатала призывы к восстанию, а потом, на баррикадах, была лучшим бойцом…
Оказывается, у Локо Граса были жена и маленький сын. Их схватили, и оттого, что не могли поймать Локо Граса, ни в чем не повинных зверски растерзали…
Сына Локо Граса звали Рон. Ребята, услышав об этом, повернулись к своему однокласснику - живому Рону и пристально, со значением посмотрели на него. Рон опустил голову и затеребил воротничок куртки…
…Стлался едкий дым, метались взрывы, свистели камни и металл. Казалось, ничего не было видно, и лишь звезды в редких просветах могли разглядеть ход событий. Но нет! Те, кто вел вооруженный народ в наступление, видел все. Путь был единственный и бесповоротный. Свобода или смерть!
Не буду передавать весь рассказ Локо Граса - суть не в подробностях, хотя они очень интересны и обязательно станут достоянием космической истории. Сейчас для меня было главным то, что я впервые за все время пребывания на Ионе по-настоящему ощутил огромную реальную силу, которая приведет планету к полной победе над паразитическим миром. Вот он, прекрасный завтрашний день Ионы - дети: сыновья и дочери тех, кто в смертном бою завоевал долгожданную свободу!..
С чувством полезного открытия, душевного обновления я вместе со всеми долго аплодировал герою Освободительного Восстания Локо Грасу. Я был благодарен этому удивительному человеку - он помог мне лучше оценить и все наши земные приобретения, как бы заново увидеть и пережить далекие события на планете Земля…
Тепло прощались. Я и Ина выходили из комнаты последними. И тут Ина представила Локо Грасу меня. Он весь засветился, поблагодарил Ину, а меня попросил передать землянам низкий поклон. Мы крепко пожали друг другу руки и расстались.
Вечером, после отдыха, Ина объявила:
- Пойдем в парк!
Мы вышли, когда здешнее солнце, намного крупнее нашего, окунулось в пыльное марево и превратилось в ярко-красный раскаленный диск. На улице, обрамленной с двух сторон кустарником, было много прохожих, все куда-то спешили, перебрасывались шутливыми фразами, улыбались, хмурились, молчали, сосредоточенно думая о чем-то своем. Совсем так, как на улице любого города Земли.
- Видите, сколько людей, - сказала Ина, вспомнив, наверное, свое высказывание утром. - Среди них столько хороших! Плохо, что не все, но тут уж не наша вина.