За Владимиром пришлось идти на базу – ученый удрал туда с середины завтрака, осененный какой-то идеей (или заподозрив неладное?!).
С распаковки базы Станислав в нее не заходил и теперь обнаружил, что ученые успели изрядно ее обжить, точнее загадить: опустевшие коробки переместились в угол между стеной и стеллажом, где выстроились шаткой пирамидой. На столах громоздились приборы и прозрачные емкости, в большинстве из которых было что-то налито и насыпано, а посреди коридора зловеще шипел автоклав, спуская избыточное давление. Только ящик с цитометром так и лежал там, докуда Станислав с Теодором его дотащили. Поясница у капитана, кстати, до сих пор побаливала.
Владимир, которого проверка застала у дверей бокса, в белом халате и с гнездом пробирок в руках, недовольно буркнул, что сейчас занят и вообще, кажется, карточку потерял. Капитан тут же сделал охотничью стойку, загородил проход и потребовал, чтобы ему немедленно предъявили «наиважнейший в жизни человека документ». Микробиолог попытался обойти его слева, справа, потом начал злобно ругаться и пугать Минздравом. Но Станислав был непреклонен. Поняв, что иначе жизни ему действительно не будет, Владимир сдался, раздраженно брякнул пробирки на стол и вернулся на корабль. Капитан неотступно следовал за ним, а потом упрямо маячил в дверях каюты, пока потный и злой микробиолог не откопал на дне одного из чемоданов мятую, заляпанную соком (а может, и бактериями!) карточку. К этому моменту каюта, и без того не шибко убранная, напоминала развалины Карфагена.
На фотографии Владимир был минимум на двадцать килограммов худее и без лысины. К тому же он, похоже, вообще не отличался фотогеничностью. Заметив, с каким лицом капитан разглядывает снимок, ученый обозлился еще больше, выдернул у Станислава карточку и раздраженно осведомился, доволен ли тот.
– Да, все в порядке, – нехотя признал капитан. – Кстати, как там ваша ладонь? – попытался он смягчить ситуацию.
– Обычная экзема, – отмахнулся ученый. – У меня бывает. Питаюсь плохо, вот и вылезла.
– Так питайтесь хорошо, – не понял Станислав, – кто ж вам мешает?
– Ваша стряпня, – уничижительно заявил микробиолог. – Одни консервы да готовые пайки, куда это годится?!
– Можно подумать, мы их силой в вас пихаем! – возмутился капитан, вспомнив, сколько бутербродов сожрал Владимир за ужином, выхватив последний, с тунцом, из-под руки Станислава. – В кладовой есть каши, замороженные овощи…
Ученый поглядел на Станислава с презрением пресловутого спартанского мальчика с лисицей за пазухой, которому наивно предложили выкинуть ее и не мучиться.
– Ничего, я потерплю, – скорбно возразил он. – Не хочу обременять вас дополнительными хлопотами по готовке, вы же и так «надрываетесь» тут с утра до ночи…
Прежде чем Станислав успел подобрать достойный (а главное, вежливый) ответ, Владимир швырнул карточку на стол в кучу хлама (в следующий раз еще час искать будет!) и пошел продолжать опыт, одновременно выпроваживая гостя.
Вчера бортовой компьютер перезагрузили, чтобы избавиться от накопившихся в оперативной памяти сбоев, и на голографической платформе вновь воцарилась «Маша» в бикини. Точнее, зависла над ней в позе лотоса, навевая отнюдь не буддийские мысли. Если кто-нибудь проходил мимо, она приоткрывала левый глаз, провожая человека хитрющим взглядом, а потом снова притворялась паинькой. Когда капитан задержался напротив, критически рассматривая голограмму, ему показалось, что ее губы кривятся в насмешливой улыбке. Но грозить пальцем трехмерной кучке пикселей Станислав постыдился.
– Ничего, – с досадой пробормотал он под нос, убеждая себя, что и не рассчитывал так легко решить киберзадачу. – Я тебя, урода, все равно вычислю! В лепешку разобьюсь, но придумаю способ.
Часть 17
– Значит, он успел вывести из строя только «невидимку»? – уточнил Роджер, когда его запас ругательств исчерпался, а подсказки от Винни перестали поступать. Торчащие из технического лючка ноги Мисс Отвертки ответили на вопрос капитана невнятным восклицанием, которое с равной вероятностью могло значить «да», «нет» и «куда задевался проклятый тестер?!». От Винни оказалось больше проку.
– Да. Смотри, – пилот развернул вирт-окно к Роджеру, – вот полный трекинг его перемещений по базе, построенный по данным сейсмодатчиков. В первый ангар он только заглянул, к катеру не подходил. И не спрашивай, как по дороге «туда» он сумел убедить приборы, что весит меньше тридцати килограммов!
– Я, конечно, проверю и второй катер, – глухо пообещали ноги, – но, думаю, с ним все в порядке. Зато «невидимка»…
– Что он с ним сделал-то? – поинтересовался капитан. – Я знаю много способов сломать катер, но как управиться с этим за полминуты?
– Тюбик моноклея, распыленный через форсунку, – с досадой сообщил Винни. – Для надежности – в оба двигателя, поэтому он и провозился так долго.
Сверху донесся треск, ойканье, а затем из лючка последовательно выпали фонарик, какой-то приборчик, мигающий двумя красными огоньками и одним зеленым, и, наконец, сама Мисс Отвертка с вздыбленными от статических разрядов волосами.
– Это вообще чинится в полевых условиях? – Роджер помог девушке подняться.
– Да, – проворчал пилот, – сменой двигателей!
Пребывавшая в глубокой задумчивости Джилл пожала плечами.
– Пока не знаю, капитан. Проблема в том, что растворители в плазменном двигателе использовать нельзя: малейший дефект покрытия, и он при запуске прогорит насквозь. Придется как-то выковыривать эту дрянь вручную, а это потребует много времени. У меня ведь еще дыра в обшивке грузовика, и, как я понимаю, это приоритетнее…
– Неправильно понимаешь, – зловеще улыбнулся Роджер. – Сейчас приоритетным для тебя с Винни будет совершенствование нашего периметра. Снимайте генераторы с «куровоза», с «невидимки», откуда угодно, но чтобы защитный купол растянулся на всю поляну! А мы с Фрэнком полетим на рыбалку, и я хочу, чтобы к моему возвращению на базу не мог проникнуть не только человекообразный киборг, но даже тараканоподобный!
Навигатор уже ждал капитана возле второго, обычного катера. К вылету он подготовился основательно: на спине у Фрэнка бугрился доверху набитый рюкзак, а у ног лежала сумка и россыпь коробок поменьше. Остановившись, Роджер с полминуты молча рассматривал это безобразие, после чего вкрадчиво спросил:
– И что это у нас?
– Ну раз мы летим на катере, то можем взять с собой еще больше, чем в лес, – беззаботно пояснил Фрэнк. – Так что кроме палатки, аптечки, генератора и…
– Стоп! – вскинул руку капитан. – Я понял. Уточняю вводную. Мы летим на рыбалку. На катере. На пару часов, не более. Вопрос: что из снаряжения жизненно необходимо, подчеркиваю, необходимо для выполнения этой задачи?
– Наверное… – Взгляд навигатора пометался между сумкой и коробками, после чего зафиксировался на капитанских ботинках. – Удочки?
– Неправильный ответ, – холодно произнес Роджер. – Удочки входят в состав базового «комплекта выживания» катера.
Капитан не стал добавлять, как изумился, обнаружив их там. Учитывая, что девяноста девяти процентам потерпевших кораблекрушение предстояло выживать на каком-нибудь астероиде, а большей части оставшихся – в верхних слоях атмосферы газового гиганта, удочки годились лишь для одного: повеситься на леске, если сила тяжести позволит.
– Правильный ответ, – добавил капитан, так и не дождавшись от Фрэнка иных предположений, – «мозги»!
– Для приманки?
– Нет, – вздохнул Роджер, – чтобы ими думать. Ладно, черт с тобой. – Капитан открыл дверь катера. – Закидывай это барахло внутрь, чтобы Винни лишний раз не спотыкался, и садись.
Перспектива продолжения яичной диеты так ужасала навигатора, что следующие десять минут он являл собой молчаливый эталон дисциплины и послушания – настолько идеальный, что Роджер начал беспокоиться.
– Кофе хочешь?
– Ага! – встрепенулся Фрэнк. – А что, есть?!
– В описании говорилось, что у этой модели имеется встроенный кофе-автомат, – пояснил наклонившийся к приборной панели капитан. – Но я никак не могу его запустить, все время вылезает дурацкое сообщение о несовместимости процессов.
– Позволите?
Оттеснив Роджера, навигатор вызвал вирт-окно с настройками, проделал несколько быстрых движений пальцами. Нахмурившись, достал комм и развесил вокруг еще полдесятка окошек. Мелькнувшие в них названия файлов («Кулхацк 20.3», «Маньяк 211» и «Кракер кей») Роджеру не понравились. Капитан пиратов по определению не мог быть противником идей о взломе, однако здесь дело касалось системы управления катером, летящим на высоте двухсот метров. Впрочем, когда речь шла о программировании, навигатор чаще всего понимал, что творит и к каким последствиям это может привести. Так что если не смотреть в его сторону и держать руку вблизи рычага катапультирования…
– Готово! – Фрэнк гордо достал из открывшегося гнезда дымящийся стаканчик. – Это новая модель, – пояснил хакер, передавая кофе Роджеру и повторно нажимая кнопку, – с повышенными стандартами безопасности. Кофейный автомат включается только после того, как будет запущен автопилот.
– Идиотизм на марше. – Капитан пригубил напиток, отчетливо отдающий жженой пластмассой, и саркастически заметил: – Удивительно, что они вообще сохранили такой опасный анахронизм, как ручное управление.
– На Внутренних Мирах в черте города ручное вообще запрещено, – вспомнил Фрэнк. – Только автоматическое, под контролем искина службы воздушного движения. Помню, – мечтательно добавил он, – в девятом классе я хакнул его защиту и присвоил своему флайеру статус спецмашины аварийной службы купола. Эх, вот было время… гулял сам по себе, ни о чем не заботился… и дернул же меня Мелкомягкий влезть в этот банковский калейдоскоп!
– Куда-куда? – переспросил Роджер, не веря своим ушам.
– В межпланетную банковскую криптосистему, – печально пояснил навигатор. – С этого все и закрутилось. Сначала за меня взялась мафия, потом эта сволочь из комиссариата, потом… Ну в общем, потом вы знаете.