Что-то не так. Ты Адептус Астартес, и не должен испытывать боль, подобную этой, разве только…
С помощью мысленной команды он активировал медицинские авгуры своих авточувств. Множество мигающих красных огоньков предстало перед его глазами, предупреждая, что ему нанесены серьёзные повреждения. Его второе сердце остановилось, орган Ларрамана отказал, а в довесок к этому ещё и обильное внутреннее кровотечение. Предупреждающие символы продолжали непрестанно мигать, но космический десантник, моргнув, отключил медицинский дисплей. Ему не нужен был апотекарий, чтобы оценить уровень повреждений. Он стремительно терял кровь, и даже его генномодифицированное тело было не способно остановить этот процесс. Он умирал, и быстро. Осознание этого принесло ему умиротворение, а затем вопрос, беспокоивший его всё это время, сформулировался со всей ясностью.
Твоё имя?
Он взглянул на своё тело. Покрывающие его грязь и кровь не полностью скрыли красные и жёлтые цвета его исцарапанной в битвах силовой брони. Воющий Грифон, потомок Жиллимана, Ангел Смерти. Всё это было о нём, но это всего лишь титулы, а не имена. Космический десантник оглядел покрытое дымкой поле боя, не уверенный в том, где он сейчас находится. Судя по всему, недавно тут произошло крупное сражение — он смог это определить по нескольким облаченным в броню фигурам, что лежали мёртвыми во взбитой грязи. Это были его боевые братья. Он помнил имя каждого из них, и мог назвать каждое из сражений, в котором он участвовал вместе с ними на сотне различных миров.
Так почему же ты не можешь вспомнить своё собственное имя?
Тень мелькнула на границе его зрения, прорывающаяся к нему сквозь нависшую над полем битвы пелену тумана. Фигура являла собой мускулистую зеленокожую тварь, что несомненно отмечало её принадлежность к оркам. Следом за ней тащилось ещё несколько зеленокожих и, как только они увидели космического десантника, то издали гортанные боевые кличи и ринулись в атаку…
Вид орков всколыхнул нечто в его мозгу, воспоминание о капитане, отдающем приказы. "Держать оборону", — просто сказал тот. — "Удерживайте плацдарм до тех пор, пока рота не пребудет на ваши позиции. Зеленокожие не должны прорваться".
Вспоминать своё имя он будет позднее, а сейчас враг перед ним и у него есть долг, который нужно исполнить.
Он двигался не задумываясь, очертив болтером полукруг, и нацелил мушку прицела на лидера своры орков. Нажатие на спуск — и оружие взревело. Космический десантник видел, как болт-снаряд летит к цели, видел тот миг, когда он вошёл в череп орка и взорвал его изнутри. Лишённое головы тело повалилось вперёд, кровавый туман повис в воздухе, в то время как оно продолжало падать в грязь. Космодесантник уже нацеливал свой болтер вправо, беря на мушку следующего дикаря-ксеноса. Болтер ревел снова и снова, каждый выстрел, подобно удару молота, сшибал с ног одну цель за другой. Ещё четверо орков пало от быстрой очереди, но уже трое были на подходе, и их подбитые железом ботинки лишь ещё глубже втаптывали поверженных врагов в насыщенную кровью грязь.
Воющий Грифон аккуратно прицелился в ближайшего к нему орка, выбрав мишенью точку между его глаз, прежде чем нажать на спусковой крючок. Раздался щелчок. Звук был едва слышим, но он громким эхом повторился в его ушах. Он слабо осознавал то, что счётчик боеприпасов на линзах его шлема отображает ноль. Но это изображение на периферии зрения невольно пробудило к жизни воспоминание из очень далёкого прошлого: седеющий сержант наказывал его, тогда ещё зелёного рекрута, за совершение подобной ошибки.
Как ты можешь помнить это, но так и не вспомнить собственного имени?
Рёв возвратил его внимание к настоящему. Первый зеленокожий в одиночку приближался к нему с поднятым оружием. Несмотря на то, что его тело пылало от боли, космодесантник инстинктивно отступил в сторону и концом рукояти болтера ударил по глотке орка. Удар расплющил трахею о позвоночник зеленокожего и тот умер ещё до того, как его тело упало на землю. Движение было неосознанным, выработанным за годы тренировок. Те же рефлексы спасли его, когда второй орк занёс над ним свой топор.
Воющий Грифон бросил болтер и открытой ладонью остановил движение рукояти врага. От этого удара у него чуть было не сломалась рука, но топор, вздрогнув, остановился, и космодесантник свободной рукой врезал орку по челюсти. Зубы того с треском сломались, а голова резко отлетела назад. Такой удар снёс бы человеку голову, но орк был достаточно крепким и уже начал быстро восстанавливаться. Пришелец с яростью заревел в лицо космодесантнику, забрызгивая его шлем кровавой слюной. Оглушающий рёв прервался с раздражающим бульканьем, когда Воющий Грифон обнажил свой боевой клинок и вонзил его в глотку врага. С ворчанием он сбросил его со своего ножа, но недостаточно быстро для того, чтобы заблокировать удар последней твари.
Воющего Грифона сбило с ног, и он тяжело ударился о землю, острая боль вновь пронзила его и без того искалеченное тело. Орк, куда крупнее предыдущих, да ещё и уродливее их, смотря на свою поверженную добычу, скалился, чувствуя своё превосходство. Челюсти механической конечности, заменявшей ему руку, открывались и закрывались в голодном предвкушении. Космодесантник потерял нож и пытался достать свой пистолет. Ботинок орка врезался в нагрудник воина, пригвоздив его к земле. Железные клешни сомкнулись вокруг руки с пистолетом, рассекая керамит, плоть и кости в одно мгновение. Воющий Грифон уже не чувствовал боли, будучи на краю смерти, и его зрение затуманивалось всё сильнее и сильнее. Орк навис над ним, подняв свою металлическую клешню для последнего удара.
Но его так и не последовало. Орк отпрянул назад без какого-либо предупреждения, дыра размером с кулак зияла в его груди. Ещё один выстрел, а за ним еще и еще. Последний сбил мускулистого монстра на землю. Приподняв голову, космодесантник уловил очертания фигур, носящих золотые и красные цвета, чьи дымящиеся болтеры выискивали следующую жертву. Они звали его. Это было его имя, он знал это наверняка, но он никак не мог его расслышать, так как оно тонуло в последних ликующих ударах сердца, гулом раздававшихся в его ушах. Но это было неважно. Его имя, каким бы оно ни было, будет добавлено в почётные свитки ордена. Он космический десантник, Воющий Грифон, и он исполнил свой долг.
Мир погрузился во тьму в последний раз.
Джош РейнольдсТЯЖЕЛО В УЧЕНИИ…
Земля дрожала под истрёпанными траками полугусеничных грузовиков Муниторума. С серых, похожих на корыто транспортов соскребли всю имперскую символику. Сейчас по броне стекали капли экзотических мазей, а сама она была покрыта зловещими символами, от которых у любого, кто смотрел на них слишком долго, начинало саднить глаза. Каждый из грузовиков вёз боеприпасы и энергетические ячейки для защитных батарей города-улья.
Пока транспорты пробирались по опустошённым улицам, из кое-как приделанных вокс-динамиков раздавалась гнусная хвала невыразимым богам. Стрелки, опасливо смотрящие по сторонам в ожидании атаки, водили размещёнными на станке поворотного типа стабберами взад-вперёд, а перегруженные двигатели изрыгали маслянистые чёрные клубы в уже и так задымлённый воздух падшего города-улья.
Сквозь рёв обесчещенных машин было слышно громыхание осадных орудий. С каждым попаданием по внешним пределам обороны улья он содрогался до самого основания. Империум не собирался оставлять улей Хост в руках его изменившей знати. Так или иначе, город падёт. Сокрушённый изнутри или снаружи — всё одно падёт. Единственный вопрос — когда?
По крайне мере, это был единственный вопрос, который Мэнс Джа-Хлли, наставник ордена Менторов, полагал достойным обдумывания за три целых восемь десятых секунды до уничтожения второго из трёх грузовиков. Космодесантник засёк время, регистрировавшееся на его встроенном в шлем хронометре, и зафиксировал его для будущего просмотра, когда отбросил маскирующие его обломки. Обычно окрашенная в изумрудный и цвет слоновой кости силовая броня сейчас была покрыта слоем пепла и грязи, чтобы лучше сливаться с окружением. Понятно, что после завершения кампании понадобится много месяцев, чтобы очистить доспех, но, в общем и целом Джа-Хлли полагал, что скука очистительных ритуалов предпочтительнее смерти. «Кодекс Тактика», предписывающий сохранять все ресурсы, необходимые для претворения в жизнь будущих стратагем, относился к боевым братьям так же, как и к болтерным патронам.
Джа-Хлли с гранатой в каждой руке встал перед вторым грузовиком, прежде чем его водитель даже заметил космодесантника. Фраг-граната влетела в открытую кабину, а крак-граната закатилась между гусеницами машины. Два взрыва прозвучали почти одновременно, и Джа-Хлли развернулся, вскидывая болтер. Он стрелял методично, целясь в стрелков в кузове первого грузовика, который мгновенье спустя взорвался, осыпав Джа-Хлли пылающими осколками. Тот неразборчиво фыркнул по вокс-связи.
— Ну что ещё? — заныл кто-то с раздражением, слышимым даже сквозь треск статики, искажающий связь. "Харпер, — подумал Джа-Хлли, — конечно же".
— Ты взорвал первый грузовик, Харпер. А предполагалось, что взорвёшь последний, — сказал Джа-Хлли, обходя горящий остов второго грузовика.
Стрелки оставшегося транспорта осознали, в какую передрягу они попали. И начали стрелять с большим пылом, чем точностью, развернув стабберы для ведения огня по космодесантнику. Пули отскакивали от брони, и он походя сохранил данные. Если броню пробьют, лучше отметить, с какого расстояния и при какой скорости это стало возможным, чтобы помочь оружейникам ордена не допустить этого снова.
— Первый, последний, какая разница? По-настоящему хороший враг это мёртвый враг, — прорычал Харпер.
Джа-Хлли сделал заметку внести предложение о лишении Харпера кафф-пайка. Боец был беспокойным и раздражительным, что даже по отдельности могло привести к его смерти или смерти его товарищей. Оба вариант