«Интересно, кто такая Зоя?» — подумал про себя Джош.
***
Амальга не спала всю ночь, собирая мох для подстилки. Благодаря ее стараниям гнездышко в грузовом бункере получилось уютным, теплым и мягким. Между делом она нашла в камышах чью-то кладку, видимо, тех самых летучих гарпий, и оперативно сварганила яичницу с ароматными травками на раскаленной крышке, выдернутой из грузового отсека. Подкрепившись на дорожку, Джош неожиданно для самого себя перекрестился и приказал транспортеру двигаться на базу с закрытыми люками бункера. Поначалу ехать в темноте было не особо комфортно, зато сверху не капало. Но уже ночью они по достоинству оценили все преимущества движения в закрытом бункере. Сначала по правому борту транспортера раздалось какое-то тихое царапанье. Потом когти заскребли по крыше, так заскребли, что у Джоша мурашки по коже побежали, а Амальга испуганно прижалась к нему и тихонько прошептала:
— Шемаршельда?
— И довольно крупная, — также шепотом ответил Джош.
Амальга тихонько заскулила. Тут же царапанье раздалось и по левому борту, через мгновение они услышали над своими головами дикий вой. Не иначе как на крыше транспортера встретились конкуренты. Вой сменился ревом, тут же по люку что-то тяжело грохнуло — видимо, две шемаршельды не договорились сообща вскрыть эту «консерву» и решили выяснить отношения, вцепившись друг другу в глотки. Звуки битвы были ужасны: вой, рев, скрежет зубов, мощные удары хвостов о железо. Минут пять над головами лежащих в контейнере шла непримиримая битва, наконец, что-то гулко ударилось о правый борт, и все затихло. Видимо, твари просто свалились с крыши транспортера в пылу схватки.
— Ну, ты как? — спросил Джош уже в полный голос.
— Я, кажется, со страху описалась, — призналась Амальга.
Глава 15 АМАЗОНОКИ КОСМОЗОЯ
Джош проснулся от тишины. Да, порой случается такое: он прекрасно научился засыпать в чреве дребезжащего механизма, но совершенно отвык от тишины. Двигатель транспортера молчал, люки грузового отсека были открыты, в небе ярко горели звезды, под бочком сладко посапывала Амальга.
— «Борт-17», почему стоим? — тихо, чтобы не разбудить жену, спросил Джош.
— «Борт-17» выполнил рейс и готов к разгрузке.
Джош вскочил с моховой подстилки, забрался на борт и посмотрел вниз. Люди, живые люди! И не дикари, а люди в оранжевых комбинезонах космогеологов. Странно только, что у них в руках факелы, а не стандартные фонари геологоразведки.
— Что там, Джош? — спросила Амальга и, не дождавшись ответа, сама полезла наверх по куче руды.
— Аллая! — радостно взвизгнула она, разглядев лицо стоящей у самой лестницы рослой женщины.
— Амальга, — тут же отозвалась та, — и они тебя такую малютку, тоже в бункер к Карбуа? Вот сволочи! Нет, все-таки решусь, залезу в следующий рейс и набью морду этому Мусршу! А это твой никчемный муж? Симпатичный, с руками, ногами, повезло тебе, только почему я его не знаю?..
Только сейчас Джош разглядел, что женщины, окружившие транспортник, сплошь рослые и красивые, что касается мужчин, то здесь преобладали калеки без разных частей тела и низкорослые хлюпики. Зато детишки от мала до велика были крепенькие и упитанные.
— Давайте спускайтесь, как раз к ужину поспели! — крикнула Аллая. — Мы Карбуа еще позавчера ждали.
***
Командовала амазонками высокая, статная женщина по имени Роза Шнайдер. В недалеком прошлом – явно красавица. Джош заметил, что ее здесь сильно боялись, хотя общалась она со всеми запросто и никак превосходства своего не показывала. Аллая шепотом рассказала, что Роза – не местная, а от богов. Боги сбросили ее с неба в болото, а она сама вышла к базе, когда тут все было очень плохо. Она пришла, заставила башни убивать болотных чудищ и дала всем еду.
Роза внимательно выслушала историю Джоша, кивнула головой и сказала, чтобы они с Амальгой отдыхали. А она подумает, чем им помочь. Но рекомендовала далеко от базы не отлучаться — вокруг заросли диких плотоядных хруммов.
***
— И не думай даже, нечего вам мыкаться, пора и для себя пожить, — решительно сказала Аллая, передавая сестре полную чашку восхитительно пахнущего кушанья. — Если твой козел еще не набегался, если его снова на подвиги тянет — на здоровье, с первым же грузовозом и отправим куда подальше. Или обратно в джунгли, если хочет, — там его жрец, этот маньяк озабоченный, так и ждет.
Джош не спорил, он доедал вторую порцию поросенка с хреном, запивая прекрасным испанским вином, и блаженствовал, хотя знал, что это мясо — всего лишь белковый концентрат с вкусовыми добавками, а вино — чистая вода с горстью разведенного порошка.
Спорить с женщинами здесь вообще не полагалось — матриархат. А что поделаешь, раз они все здесь такие здоровые, а мужики, напротив, никчемность одна. Тем более, в словах Аллаи была своя доля правды, и довольно большая доля. По сравнению с джунглями жизнь здесь была просто райская: вода чистая, без этого противного болотного привкуса, еды вдоволь (автоматическая фабрика синтетического белка работала без перебоев), хищников нет — автоматическая система охраны отстреливала любую тварь в сотне метров от периметра, одежды, то есть комбинезонов, — на сто лет вперед, жилья — еще на десяток таких племен.
— Жаль только, мужиков путных не хватает, — с досадой продолжила Аллая, — набег, что ли, на какое племя устроить? Впрочем, нет, ну их, мужиков этих, только силу свою почувствуют, опять войну какую-нибудь придумают, или самогон гнать с чего попало начнут. Нам и так хорошо. Ну, рассказывай, сеструха, чего там в племени еще нового за год стряслось? Каатка-то замуж выскочила?..
Джош аккуратно собрал соус со дна чашки белым мякишем, проглотил его и, омыв руки в большой чаше, встал прогуляться.
— Ты смотри, сеструха, следи за своим мужиком, — услышал он, перед тем как покинуть жилище новых амазонок, — у нас тут голодных вдов хватает, мужички что-то мрут часто…
***
Джош вышел на улицу, присел на помятую бочку, глянул в небо. Странный, очень странный поворот событий: неделю назад он считался самым никчемным человеком, находился, как пишут в книжках, почти на самой нижней социальной ступени человеческого сообщества и влачил жалкое существование в полной уверенности, что до конца дней своих будет копаться в помойке и мечтать, чтобы мяса на обглоданных костях, что передавали с передних рядов, оставалось побольше. А сейчас он сидит сытый и довольный и не меньше десятка красоток поедают его похотливыми взглядами и одаривают многообещающими улыбками. А в ста метрах, на стартовой площадке, стоит рудовоз, заправленный и готовый к полету. Правда, есть вопрос: как в него попасть?
— Кхе, кхе, — раздалось сзади. Джош обернулся: метрах в трех, почтительно склонившись, стоял лысый очкастый старик лет пятидесяти. — Не возражаете, если осмелюсь прервать ваши несомненно важные размышления?
Ого! Славный речевой оборотец, давненько он такового не слышал. Тем более, на межгалсленге.
— Если не ошибаюсь, вы Джордж Петроффитч Петрофф, космогеолог? — продолжил старик. — Не будете возражать, если я присяду?
Джош пожал плечами и подвинулся. Старик сел и тут же вскочил:
— Извините, забыл представиться. Доктор Альберт Кручини к вашим услугам.
— Постойте, постойте, — Жора потер лоб, вспоминая, — вы тот самый доктор, что уехал с рудника с Большой Ма, то есть с Мартой Эванс?
Старик сел и закивал головой:
— Да, это я. Только какой я доктор, так, фельдшер. Трехмесячные курсы при космоакадемии.
— Но как же, я ведь слышал сообщение Марты Эванс, вы собирались изготовить сыворотку от болотной лихорадки.
— Знаете, молодой человек, в старости так же легко каяться, как в молодости горячо доказывать свою правоту. Так вот, хочу покаяться, я тогда очень испугался умереть там, на руднике, и убедил Марту что для изготовления вакцины мне необходима лаборатория. Были у меня кое-какие соображения по поводу лихорадки, но, если честно, я просто хотел попасть на базу, надеясь, что там меня вылечат. Не знаю, поверила ли мне Марта или сама втайне думала о том же…
— Она умерла?
— Да, почти сразу после прибытия, хотя уже в дороге была сильно плоха. Я три дня ехал в одном закрытом бункере с полутрупом — не самое лучшее, скажу я вам, развлечение.
— Но почему вы живы? И в здравой памяти. Что это за болезнь такая?
— Скажите, молодой человек, — мягко перебил Кручини, — а вот вы после ваших э-э-э-э… скитаний в местных джунглях как себя чувствовали?
— Известно как, хреново. Чуть не загнулся, потом отошел.
— И чем вас местные… э-э-э-э… лечили?
— Ну, не знаю, сначала жрец чем-то горьким кормил, на хинин похоже. Потом варевом каким-то вонючим поили, корешки черные грызть давали.
— Эти? — доктор запустил руку в карман и вытащил горсть черных корешков.
Джош взял один в руку, повертел, понюхал, пожевал:
— Вроде эти. Смас называются.
— Я так и знал, так и знал! — радостно закричал старик. — Я первый обратил внимание на свойство этого чудесного корня. Корня Кручини! Я первым начал применять его для лечения, первым!
— Отлично, док, только объясните, как это с вашим чудесным корнем люди на руднике до ручки докатились? Ведь дикари дикарями! И как они за такое короткое время от цивилизованных горняков до первобытного уровня опустились?
— Тридцать лет, молодой человек, сегодня ровно тридцать лет и восемь дней, как на руднике началась эпидемия. Не такой уж короткий срок.
— И вы считаете, что за этот срок цивилизованные люди могут так опуститься? Они же копьями с медными наконечниками охотятся. У них же даже шаман есть, они фантикам конфетным, как дети, радуются!
— Человеческих жертвоприношений не практикуют? — быстро спросил док.
— Нет, если не считать этого Карбуа... И еще Амальга говорила про какого-то змея Ушшу. Он якобы защищает племя, а за это каждый месяц жрет по старику. Я, правда, никакого змея не заметил, но у нас и правда несколько стариков за полгода исчезло. И их никто не искал.