Затем, существует миф творения виннебаго, где говорится, что то, что сделал наш отец, придя в сознание, неизвестно, но у него стали литься слезы, и он заплакал, и он ничего не видел. Не было ничего, а потом его слезы образовали землю внизу. В других версиях он поднимает землю и формирует поверхность земли. В другом мифе виннебаго, его слезы падают и создают озера, а затем он начинает желать. Он желает света — и появляется свет, он желает землю, и земля становится реальной, и так далее. С тех пор он творит все просто желая.
Я действительно видела при анализе, что иногда люди, которым нужно сделать какую-то творческую работу, впадают в эти состояния плача. Они не знают, почему они плачут, или это рационализируется как род жалости к себе, но они полностью растворяются в слезах, а потом вдруг собираются и начинают быть творческими. Это один из способов сначала растворить сознание и приблизиться к бессознательному, которое играет большую роль также в алхимии. Одной из начальных стадиях алхимической работы очень часто является liquefactio, превращение в жидкость для уничтожения prima materia, которая часто отвердевает или окаменевает неверным образом и поэтому не может быть использованы для изготовления философского камня. Минералы должны быть сначала превращены в жидкость. Естественно, лежащий в основе химический образ — это извлечение металла из руды посредством плавки, но liquefactio часто несет алхимическую коннотацию растворение личности в слезах и отчаянии. Состояние liquefactio упоминается в начале работы, как плавление металлов, и алхимики говорят, что во время этой части работы алхимик печален, он сидит в нигредо и его мысли меланхоличны, он находится в afflictio animae, в субъективном состоянии грусти и отчаяния, которое сопровождает плавку руд металлов. Это проливает свет на то, что значит плач, а именно, что это эффект abaissement du niveau mental, через которое может прорваться творческое содержание бессознательного. Это особенно относится к людям, у которых есть тенденция к консолидированному или, скорее, рациональному сознательному привычному отношению, и поэтому необходим процесс превращения в жидкость, чтобы приблизиться к слою, где бессознательное может подойти и поговорить с ними.
Одной из следующих реакций является желание, и вместе с ним то, что индуистский текст называет голодом. Я думаю, что голод является важным, поскольку он имеет более широкую коннотацию, чем желание и действительно более точно выражает то, что, по моему опыту, означает слово «желание», которое используется в других текстах. Это не желание определенного объекта, например, человек, желающий женщину, или некто желающий определенную вещь, это желание чего-то, не зная чего конкретно. Это все равно что открытый рот желающий что-то, не имея еще конкретного объекта в поле зрения, или конкретного представления в уме. Во втором разделе Брихадараньяка Упанишад есть такой миф творения: «В начале не было здесь ничего [переводчик добавляет „воспринимаемого“] чего бы то ни было. Все это было скрыто на самом деле смертью, голодом, ибо смерть — это голод».
Это, разумеется, специфически индийский способ мышления, а именно, что путем желания ты, как личность, создаешь свою карму, ты начинаешь существовать. Вот почему Будда позже учил, что, принося в жертву всякое желание, Вы можете оставить мир и вернуться к нирване. Желание — это, так сказать, начало, корень всякого зла, корень всего существования. И это существование на земле и в реальности, если смотреть с духовной точки зрения индусов, есть смерть. Быть затерянным в действительности, в жизни и в этом мире через желание, с точки зрения духовного человека, который вышел из всего этого, есть форма смерти. Именно поэтому голод, желание, и смерть идентичны в этом старом индийском тексте. Смерть подумала: «Дайте мне тело». Вы видите, она снова хочет чего-то! Затем она переместилась, поклоняясь. От нее, поклонявшейся таким образом, появилась вода, и она говорит: «Истинно, когда я поклоняюсь, мне видится вода». Это снова игра слов. Вода называется aka. «Действительно, есть вода, или удовольствие, для того, кто знает причину, почему вода называется aka, воистину вода — это aka,» и так далее. Таким образом, далее, первое существо, Смерть или Голод, разделяет себя в троичную форму и будучи в ней создает целый мир. Этот вид базового, экзистенциального голода, как можно было бы назвать его, здесь является корнем всего творения. Я думаю, что прежде, чем я интерпретирую его, мы перейдем к нескольким в какой-то мере более дифференцированным гностическим текстам, где есть та же идея.
Великим основателем секты гностиков был Симон Маг, который был одним из соперников святого Петра: у них было состязание в полетах. В космогонии Симона Мага — у нас есть лишь фрагменты — есть мысль, что в начале существовала абсолютно вечная и нетленная сила за пределами всего, еще даже не сформированная в образ. Эту силу Симон Маг называл огнем или желанием. Это основной космический принцип, который создает и пронизывает все, и это также космическая Самость. Симон Маг говорит, что она разделяет себя на верхнее и нижнее, создает себя, увеличивает себя, ищет себя, находит себя, она есть свои собственные отец и мать, свой собственный брат, свой собственный муж, своя собственная дочь, свой собственный сын, отец-мать, одно, корень всех вещей.
И далее Симон Маг продолжает: Огонь есть начало всего творения, поскольку источником творения является желание творить, которое входит во все, что начинает существовать, и это желание создавать исходит от огня. Таким образом, сначала есть предсознательная совокупность, которая содержит эго, бессознательное и все остальное в одном, которое есть мужское-женское, которое есть одна вещь, которая была раньше, и вещь, которая стала потом, все в одном. А оттуда огонь начинает движение, потому что огонь есть желание творить. Вот почему желание даже временного земного творения называется «Горение в пламени». Когда вы влюбляетесь, вы начинаете гореть. Он играет с этим словом, говоря, что даже при самом обычном использовании этого слова, когда вы влюбляетесь, и поэтому хотите создавать или рождать, вы горите. Таким образом огонь или желание-огонь есть начало всего. Огонь, продолжает Симон Маг, само по себе есть единство, но он проявляется в двух формах. Здесь опять есть подразделение на двойственность, дискриминация. В человеке он превращается в кровь, теплую и красную, как огонь и в сперму, а в женщине в молоко, в обоих он рождает творение. Огонь, согласно Симону Магу, есть также происхождение сознания, Логоса. Это, как он говорит в более позднем месте, есть маленькая искра, которая продолжает увеличиваться до невообразимой силы, а затем становится целым Эоном, божественной творческой силой. Еще в одном месте Симон Маг говорит, что есть два источника космоса, а именно великая сила, которая есть всеповелевающий дух, и великая мысль, которая женственна и порождает все в процессе рождения. Между ними же находится пневма.
Если суммировать смысл этого сложного текста, мы видим, что первое движение из этой предсознательной и гармоничной совокупности, которая покоится сама в себе, происходит от огня желания, или желания, которое имеет форму огня, которая опять имеет два аспекта. Один текст школы Валентина, еще одного гностического писателя, говорит так: В начале был Autopater, то есть, отец самого себя, «само-отец» в том смысле, что он есть исходное существо и отец всего, сам же не имея отца, будучи сам своим собственным отцом. Он содержит весь космос и бессознательно находится в себе самом. Здесь снова бессознательный Бог символизирует предсознательную совокупность. Он, никогда не стареющий, вечно молодой, мужчина-женщина, охватывает космос, но не охвачен им, живет с Эннойей, женской силой, внутри себя. Его Эннойя хотела разорвать оковы вечности и таким образом проснуться в нем, или стать пробужденной в нем, он почувствовал желание обнять ее. (Женская сила, находящаяся в пределах Само-Отца, пытается пробудить в нем желание объединиться с ней.) Затем он соединяется со своим собственным величием, которое есть Эннойя, и из него, отца, вышли Алетейя, правда, и Антропос, человек.
Алетейя, правда, по-гречески женского рода, и Антропос, человек, это первые двое детей, и они создают целый ряд следующих групп мужских и женских существ. Я пропускаю это отчасти потому, что я хочу сосредоточиться на этом первом импульсе. Ennoia по-гречески означает мысль, которая еще не приняла словесную форму, не была озвучена.
Если вы будете наблюдать, как вы мыслите, вы заметите, что сначала у вас появляется своего рода озарение, осознание мысли, которые вы затем вербализуете. Например, если вы думаете в одиночестве в вашей комнате, вы обычно говорите, или пишете, или проговариваете нечто; таким образом, ваши мысли уже приняли форму того, что греки назвали бы Логос, слово. Но прежде, чем мысль вербализована, существует внутреннее ее осознание. Например, я говорю «э-э-э-э», что означает, что у меня уже есть в уме мысль, и затем мне нужно сделать переход к ее вербализации. Как правило, сначала вы делаете это внутри себя. Греки изучали этот процесс мышления, наблюдая за своими размышлениями, за тем, что происходило, когда они думали, и пришли к выводу, что существует своего рода предмысль, которая и есть Эннойя. Это первое, молчаливое осознание мысли.
Это осознание мысли, или содержания мысли, является феноменом порога сознания, оно наполовину сознательное и наполовину бессознательное. Поэтому оно вполне подходящим образом персонифицировано как женское существо, Эннойя, анима, поскольку это то, что анима делает в мужчине; анима и есть та предмысль бытия. Именно поэтому Юнг говорит так часто говорит об аниме как о la femme inspiratrice, вдохновляющей женщине, потому что она и есть тот вдохновляющим фактором в том, что воспитывает в человеке творческую мысль. Если ее проецировать то он естественным образом чувствует, что это женщина, внешняя женщина, которая вдохновляет его. Но это потому, что он проецирует на нее свою аниму, и тогда она олицетворяет эту Эннойю, эту стадию предмысли.