Глухонемые изверги и тяжелые существа, ползающие вокруг, в некотором смысле ближе к гигантам. Они имеют отношение к времени, когда у вас была идея и несколько спутанные эмоции внутри, а вы не знаете, как это выразить. Вы имеете что-то в виду, но вы не можете достать это — вы не знаете, как это сформулировать. Допустим, вы находитесь на семинаре, и преподаватель задает вопрос, и что-то движется в вас, что похоже на ответ, но вы не можете облечь это в слова, вы чувствуете это в своем солнечном сплетении, но не можете вытащить это, оно не принимает достаточно рациональной или представимой формы для того, чтобы вы могли это сделать. Есть люди, которые более одарены в этом смысле, чем другие, и это трагедия, если человек наполнен огромными, подавляющими бессознательными взглядами и открытиями, но относительно неспособен к их формулировке. Это может быть даже причиной шизофренического расщепления.
Пограничным случаем такого рода является, например, известный немецкий мистик Якоб Бёме. Он был поражен видением, в котором он видел Бога, и все связи мира, всю их систему, но, так как он был бедным сапожником и сыном крестьянина, у него не было исторического материала в этой области знаний и в его памяти, и не было практики в их формулировке. И потому он выплеснул все, что он хотел сказать, на совсем нечитаемом хаотическом немецком, в котором можно разобраться, только посвятив этому много-много лет. Он никогда не объясняет ни одного термина и будет использовать одни и те же слова иногда в одном смысле, а иногда в другом. Через его труд нужно продираться, сравнивая, делая конспекты, перечитывая, а затем вы медленно доберетесь до важных и интересных идей, которые он пытается выразить.
Однажды я видела такую сильную необходимость выразить что-то при анализе женщины из очень простых слоев населения. У нее не было образования, лишь несколько классов начальной школы. Она была поражена вторжением содержимого бессознательного, в основном религиозного характера, мощными видениями, и она сначала попробовала описать их мне, но затем сдалась, а затем был психический срыв. Это длилось всего несколько дней, но за это время ей приснился сон, в котором североамериканские индейцы были выставлены в общественном месте, у них было видение золотого колеса, которое сделало их немыми. Голос сказал, что если они не научатся говорить об этом и преодолевать свое безмолвие, их будут таскать в общественных местах и демонстрировать всем. Позже она связала это с тем фактом, что в клинике, в которую ее должны были положить, ее показали всем врачам и студентам, что ее чрезвычайно рассердило. Итак, вы видите, она знала, что если она, или примитивная ее сторона, не сможет найти способ выразить себя, ее будет показывать всем, как классический случай шизофрении, ее покажут студентам в клиниках и подвергнут всем видам клинического лечения, если эти индейцы (представляющие собой примитивный анимус, передатчик из более глубоких слоев бессознательного) не найдут способ выразить себя. Затем она начала записывать свои видения и работать над ними, и вскоре стала разумной и нормальной, и ее смогли выпустить из клиники.
Юнг даже говорит, что человек может исцелять шизофреников, если он способен помочь им дать некую форму выражения их внутреннего мира. Вот почему сегодня почти во всех клиниках пациентам дают возможность рисовать, сочинять музыку или делают доступными некоторые другие средства выражения. Так в этом отношении был достигнут существенный прогресс, и, на мой взгляд, с чуть большей долей понимания можно было бы, если не вылечить, то, по крайней мере, значительно улучшить состояние пациента.
Согласно Юнгу, можно отличать «глупые» фантазии от творческих, в первую очередь, по их тонкости, во-вторых, по их содержанию, то есть, последовательны ли они или в их структуре есть трещины, и, наконец, по их исторической преемственности. За каждой творческой инновацией всегда есть очень архаичный архетип, который сначала должен быть модернизирован по форме.
Давать образ или форму тому, что появляется из бессознательного, жизненно важно. Я хочу напомнить вам, что Юнг говорит об образовании в «Развитии личности». В главе «Одаренный ребенок» он говорит, что одаренный ребенок, начиная с раннего возраста, обычно захвачен внутренними фантазиями, и очень часто он делает вид, или выглядит внешне, очень глупым, идиотом, и рассеянным, но он делает это для того, чтобы защитить внутренние фантазии от внешних воздействий, так, чтобы быть в состоянии их выразить. Но затем Юнг продолжает:
Правда, само существование живой фантазии или своеобразных интересов не является доказательством особой одаренности, так как подобное преобладание бесцельных фантазий и аномальных интересов может также быть найдено в предыдущих историях о невротиках и психотиках.
Если ребенок так потерян, его фантазии также могут быть началом дальнейшего невроза или психоза. Юнг продолжает:
Однако, то, что говорит об одаренности — это характер этих фантазий. Для этого надо уметь отличать умную фантазию от глупой. Хорошим критерием оценки являются оригинальность, последовательность, интенсивность и утонченность структуры фантазии, а также скрытые возможности ее реализации. Нужно также учитывать, как далеко фантазия входит в реальную жизнь ребенка, например, в виде систематического увлечения каким-то хобби и других интересов. Другим важным показателем является степень и качество его интереса в целом.
В этих четырех факторах: оригинальность, последовательность, интенсивность и тонкость — вы видите разницу между тем, у кого творческие фантазии, и тем, кто только крутит в голове невротическую ерунду. Можно сказать, что непрерывность увлеченности, которую индивид способен дать своей фантазии, очень важна и показывает разницу между тем, кто одарен творческой фантазией, и тем, втягивается в стерильный материал бессознательного.
Это отмечалось многими учеными, которые писали о проблеме творческого импульса. Например, французский математик Пуанкаре говорит, что некоторые архисложные математические формулы были открыты ему из бессознательного. Но, добавляет он, если бы он не работал в течение многих-многих месяцев до высокой степени усталости, и если бы он не знал то, что может быть сознательно известно о математике, до того момента, он не смог бы поймать вдохновение.
Нужна своего рода подготовительная, преданная работа в сознании, которая являет собой рыболовную сеть, которой вы сможете ловить ту рыбу, которые приходит из с бессознательного. Вы не можете просто сидеть и надеяться, что Бог бросит это в вашу сеть. Иногда он это делает, но такое бывает редко. Важна сила сознания, преданность и непрерывность этой преданности, которые превращают обезьян, кошек, гигантов и карликов в подобие человека.
Карлики только отрицательны, мифологически говоря, если кто-то доставил им раздражение или причинил вред, и даже гораздо чаще бывает, если вы раздражаете гномов и фей, они исчезают и больше вам не помогают. Например, скажем, что феи всегда заканчивают вязание женщины, или конюшни крестьянина защищены ими и его сено всегда собрано за одну ночь. Если он перестает делать то, что карлики хотят от него, или не дает им молока, или если они просят о чем-то, а он не слушает, то они исчезают и не помогают ему больше, и так он теряет своих духов-помощников. Иногда они мстят, если действительно раздражены, тогда начинается наводнение, или все коровы заболевают, или что-то вроде этого. Но в целом они очень добродушны, и нужно в самом деле много сделать, чтобы карлики стали отрицательными, в отличие от гигантов, которые нуждаются в большом количестве успокоения, чтобы заставить их вести себя хоть наполовину прилично.
Если существует распространенное мнение церкви, что карлики — это глупость и суеверие и не должны существовать, это, естественно, чрезвычайно им вредит. Я сказала, что положительны только восемьдесят пять процентов. Есть правда озорные карлики, отрицательный не потому, что они раздражены, а потому, что им нравится быть озорными. Они редко бывают деструктивными, но они любят быть озорными. Я думаю, что они представляют собой диссоциативные детские импульсы, которые не несут творческого характера, с которыми все время должен бороться школьный учитель.
Когда я училась, я зарабатывала на жизнь репетиторством, уроками с детьми, которые не могли успевать по латыни в школе. Однажды у меня была девушка, чьи родители пригласили меня на каникулы с условием, чтобы я заставила ее учить по странице латинских слов каждое утро. Ну, это было легко! Я думала, что это будет сделано быстро. Но этой девушке удалось провести над этим пять часов, и эти пять часов не доставили ей удовольствия. Она брала свою книгу, читала первую строку и повторяла ее, а затем говорила: «Интересно, что делает Том?» Том — это ее брат. Она смотрела в окно. Я окликала ее, и она начинала заново, и потом она поднимала голову и говорила: «Кстати…», и я говорила: «Нет, не кстати, продолжай!» В результате потребовалось пять часов. Она была очень умной девушкой, она просто не могла сосредоточиться. У нее была хорошая жизнь с несколькими братьями, и она была очень избалована. Нужно было чуть ли не убить ее, чтобы заставить работать! Это детские отклоняющие импульсы. Естественно, они могут быть разрушительными, если они отвлекают от главной цели. Сейчас это характерно для молодых, они не могут отогнать такие импульсы, как может это сделать более взрослое сознание. Если я сосредоточена на каком-то деле, то я просто отрубаю такие импульсы. Мне нужно скорее воспитать себя, чтобы немного прислушаться, потому что среди них иногда попадается неплохой карлик! Итак, в целом можно сказать, когда карлики и полтергейсты и прочие слишком отвлекают человека, это связано с пока еще не сосредоточенным сознанием, с ребячеством. Это связано с разрушительным аспектом инфантилизма, с инфантильными мировоззрением и отношением, слабым эго.
Случай Шребера был большой трагедией в этом отношении. Он был шизофреником, который был способен описать свой собственный опыт в форме автобиографии, и он сказал, что всякий раз, когда он хотел сделать что-то полезное или творческое, призрачные голоса говорили ему на ухо: «У нас это уже записано!» Они бы сделали записи абсолютно невозможными для него.