руктурой, до абсолютного максимума, чтобы иметь максимальную эффективность сознания, Маны, интенсивности личности. И когда вы видите эти изображения, или шествия, где египетский фараон идет впереди и позади него идут все священники, неся Ка, вы более понимаете, что имеется в виду: он, так сказать, не действует как индивид и из своих собственных произвольных мнений эго, но является носителем всей традиции которая находится за ним и поддерживает его, и это дает ему силу и власть, которые нужны ему, чтобы править своей страной.
Иметь связь с родовой душой и ощущать ее поддержку, вместо того, чтобы быть отрезанным от нее, — это момент абсолютно принципиального значения. Юнг выразил это в двух словах в своем эссе «Одаренный ребенок». Мы читаем:
«…мне кажется, что для любой широкой культуры особенно важно иметь отношение к истории в самом широком смысле этого слова. Важно как обращать внимание на то, что практично и полезно, как рассматривать будущее, так же важно и оглядываться на прошлое, Культура означает преемственность, а не отрыв от корней путем „прогресса“… Подобно тому, как развивающийся эмбрион повторяет, в некотором смысле, нашу филогенетическую историю, так и психэ ребенка вновь переживает „урок раннего человечества“, как назвал это Ницше. Ребенок живет в дорациональном и прежде всего в донаучном мире, мире тех, кто существовал до нас. Наши корни лежат в том мире, и каждый ребенок растет из этих корней. Зрелость оттаскивает его дальше от его корней, а незрелость связывает его с ними. Знание [и это существенный срок за нас] истоков мира строит мост между потерянным и брошенным миром прошлого и еще в значительной степени невообразимым миром будущего. Как мы должны завладеть будущим, как мы должны усвоить его, если мы не обладаем человеческим опытом, завещанным нам прошлым? Если мы лишены этого, у нас нет ни корней, ни перспектив, мы беззащитны перед обманом любыми новинками, которые может принести будущее. Чисто техническое и практическое образование не является гарантией от заблуждения и не может ничего противопоставить подделке. Ей не хватает культуры, внутренним законом которой является непрерывность истории, сознание длинной цепи поколений более, чем индивидуальное сознание. Эта преемственность, которая примиряет все противоположности, также лечит конфликты, которые угрожают одаренному ребенку».
Вы видите здесь, хотя рассмотрение идет с совершенно иной точки зрения, почему так важно быть связанным с исторической преемственностью, то есть изнутри, со своей родовой душой, быть связанным с архетипическими основами психэ. Это единственная защита от увлечения заблуждениями новизны. Как это разрушительно, видно, например, когда первобытное племя отрезано от преемственности своих предков каким-то внешним духовным влиянием, поскольку эти племена затем обычно приходят в упадок и за короткое время теряют всю свою волю и силу жить. Они потеряли преемственность, свое историческое прошлое и свое человеческое достоинство; их больше не поддерживают все их Ка, которые идут позади них и поддерживают существующего современного человека. Чтение и заучивание наизусть этих длинных списков предков царей и богов, следовательно, вероятно, связано с тем, что это — священное ритуальное действие, посредством которого человек соединяет себя с непрерывностью прошлого. Это противомагия для борьбы с диссоциацией.
В китайском тексте «Тайна золотого цветка» говорится, что с помощью медитации достигается стадия, когда сознание растворяется. Это состояние, за которым наблюдал медитирующий в этой китайской практике йоги, является своего рода сознательной диссоциацией. Картинка, сопровождающая этот текст, изображает человека, сидящего в позе лотоса, и из его головы поднимается один будда за другим, так что получается целая толпа будд: каждый будда создает еще двоих, и так далее. Это бесконечное умножение различных будд, сидящих в позе лотоса. После этого состояния сознательно достигнутой диссоциации, следующий шаг заключается в реинтеграции всех этих будд путем осознания так называемого вращения света.
Юнг в своем комментарии к этой части книги говорится о необходимости осознания всей душой частиц и различных автономных комплексов с целью предотвращения диссоциации. Происходящее в этом китайском медитативном упражнении является своего рода сознательно индуцированной диссоциацией, так же, как мы это делаем, например, в медитации, которую мы называем «активное воображение», ибо там тоже мы обращаемся ко всем нашим различным автономным комплексам. Мы заставляем их появиться, мы позволяем им начать существовать, а затем мы начинаем сознательную дискуссию, Auseinandersetzung, с ними. Если этого не делать сознательно, как медитативную практику, то это происходит непроизвольно под действием определенных потрясений, а затем происходит противоположный эффект этих медитаций, а именно, получившееся распадается и разрушает всю личность. Затем, говоря простыми словами, происходит шизофреническая диссоциация, «распад» личности. В продвинутой стадии шизофрении можно реально увидеть, как человеческое существо растворяется в облаке, кластере автономных комплексов, которые более не организованы. Шизофреники жалуются, что ими завладевают разные голоса и что их эго тонет в них.
Я помню девочку-шизофреника, которая находилась в больнице в течение длительного времени и которая, когда родственники посещали ее, производила впечатление, что она никого не узнает, так что они отказались от этих посещений как от безнадежных. Но позже, когда ее вылечили, она вспомнила все, что случилось, вплоть до того, в какой блузке была ее мать и что она сказала при посещении. Она осознавала все детали, но сказала, что все черти и демоны не позволяли ей показывать какого-либо узнавания. Она использовала иное сравнение, и сказала, что это было, как если бы она была под водой и могла видеть других, но не могла помахать рукой, не могла показать, что она их видит. Здесь вы видите, как эго-комплекс подавлен смешением других комплексов и более не является достаточно сильным даже для того, чтобы управлять телом или проявляться иным образом. Он все еще есть, но он слишком слаб, он просто один из многих других.
Затем есть известный случай Шребера, который дал очень интересный обзор своей шизофрении, но сказал, что его постоянно тревожат его демоны и голоса. Например, как я уже упоминала, если он хотел что-то записать, духи говорили, что это уже сделано, и он бросал карандаш и был не в состоянии написать что-нибудь. Они постоянно вмешивались, на что обычно жалуются и шизофреники в начальной стадии. Они говорят, что они могут захотеть пойти на кухню и поставить варить суп, но какой-то демон говорит что-то, и они не могут этого сделать. Один горничная сказала мне, что хотела совершить паломничество в Айнзидельн, но когда она прибыла к дверям церкви, голоса и крики демонов запретили ей войти и стали настолько громкими, что это казалось облаком дьяволов, и она вернулась домой, не совершив паломничества. Автономные комплексы подавили эго-комплекс хаотическим образом.
Эти трагичные диссоциации ясно показывают, почему первобытный человек так страстно охвачен желанием иметь души своих предков, своих Ка, упорядоченно следующих за его эго-комплексом. То, что египетский фараон идет впереди своих четырнадцати Ка, символизирует то, что он является полноценной личностью. Вероятно, поэтому также приводится и родословие Христа: это намек на его королевскую личность. Он вновь является символом полноценной личности, у которой есть все развитие прошлого, так сказать, за ее спиной, как будто все прошлое указывает на его реальность.
В книге ван дер Леу «Религия в сущности и проявлении» вы найдете еще один аспект этого. Ван дер Леу собрал огромное количество материала, чтобы показать, что у мертвого, согласно верованиям многих разных народов, меняется характер. Это означает, что отец, тетя, мать, любой умерший член семьи, после смерти не остается дядей Джоном или тетей Мэри и не бродит призраком в этом образе, но медленно изменяет характер, становясь все более сверхъестественной и более мощной фигурой. Некоторые постепенно становятся злыми демонами, а другие становятся добрыми nunima, духами-защитниками. Они все более и более теряют свои индивидуальные характеристики и становятся более общими и мощными факторы. Таким образом, образ умерших предков смешивается, как можно ясно видеть из материала, собранного ван дер Леу, с архетипом. Мы бы сказали, на нашем языке, что покойный отец медленно становится чем-то вроде архетипа отца в психической системы оставшегося в живых сына. Связь с конкретным г-ном Смитом или Джонсоном затухает, вместе с этим затухает и память о его конкретной личности. Вместо этого сын чувствует, что защищающий архетип отца, или отрицательный архетип отца, находится за его спиной.
У некоторых философов-неоплатоников была сходная идея. Они говорили, что после смерти остаются души людей, которые соединяются с numina, то есть с божественными существами. Апулей, например, следуя Плутарху, сказал, что люди, которые следили за своей психикой, воспитывали себя и следили за своим психическим состоянием в течение жизни с помощью медитации и религиозных практик, после смерти получат особенно мощный numen и будут существовать в качестве такового. Это та же идея сочетания того, что мы назвали бы архетипическими фигурами и душами предков.
Это может также иметь и физиологическую основу. Вопрос о том, как модели поведения наследуются в животном мире (а наши в этом отношении, естественно, вряд ли различаются) по-прежнему очень велик, но кажется, что каким-то образом это связано с генами. Конрад Лоренц сумел провести в этом отношении очень значимый опыт. Он нашел два вида уток, которые находились достаточно далеко друг от друга, чтобы показывать определенно различные модели поведения, например, разные виды ухаживания в брачном танце, но все же достаточно близкие для скрещивания. Он скрестил два эти вида, и оказалось, что результат скрещивания не только физически был помесью характеристик обеих видов, но и брачный танец его был смешанным! Селезень одного из видов утки дважды опускал голову в воду и четыре раза покачивал хвостом, а другой делал это по три раза. Селезень-метис объединил эти два паттерна. Кажется, что модели поведения как целое не передаются по наследству через один ген, но элементы его рекомбинируют у новой личности в новой форме, например, в другом типе брачного танца. Мы могли бы поэтому сказать, что если эксперимент Лоренца сможет доказать свою истинность в более широком смысле (одного эксперимента, естественно, недостаточно, чтобы решить все вопросы), это будет означать, что наши архетипические модели поведения тоже состоят из разных фрагментов поведения предков, которые вновь соединяются в новой модели поведения. И в этих психических паттернах был бы также действующий элемент наследования и преемственности, который бы еще более оправдывал важное значение этих перечней предков. Это как если бы эти примитивные генеалогии были интуитивным пониманием законов такой преемственности.