тавила на землю корзину и сказала: «Мы с тобой поженимся». Вождь ничего не ответил, однако постелил ей на полу и сказал, что разрешит остаться на ночь. Следующим утром он приказал ей встать и начать работать, что для женщины было привычно. Ей нужно было приготовить кукурузу, но делать это было ужасно больно, поскольку он приказал ей всякий раз во время готовки быть раздетой. Горячие капли выстреливали из варева и обжигали ее тело. Но, скрежеща зубами, она терпела. Каждый раз, когда она проходила через эти мучения, он исцелял ее тело маслом. Так они пробыли вместе 2 ночи. На четвертый же день вождь сказал, что она может возвращаться домой; он просто прогнал ее и пообещал послать кукурузу в качестве награды за то, что она сделала.
Таким образом, женщина пошла обратно по тому опасному пути, по которому пришла [Я опять пропускаю некоторые детали ее пути], но, когда добралась до родителей, то заскучала по своему мужу и вернулась к нему. Она проделала этот путь уже трижды. Вождь был крайне удивлен увидеть ее снова. Он также заметил, что она беременна. День за днем и ночь за ночью он пытался понять это и не йогой ни разу не прикасался к ней физически. Он был изумлен. Он думал, что это, должно быть, произошло в момент разговора, когда их дыхания сливались в одно. Вождь пал духом и спросил, кто бы мог сделать ее беременной, но она его не поняла. А после великий вождь, «что поддерживает Землю», тяжело заболел и почувствовал, что скоро должен умереть. Он сказал жене, что у нее точно родится девочка онгви. Он также сказал, что она должна кормить и оберегать чту девочку, которая вырастет и будет зваться Гаингсдесок (Gaengsdesok) — «Теплый Вихрь». Жена его не поняла, но через время родила девочку и через десять дней забрала ее с собой. Здоровье вождя медленно ухудшалось. Наконец, он сказал, что древо Онодсча, древо света, что растет рядом с его хижиной, должно быть выдернуто с корнями; тогда в земле [которая была на самом деле небесным куполом] образуется дыра, к краю которой его нужно будет отнести и разместить рядом с сидящей женой. Как только все было сделано, и как только жена села с ним рядом, он предложил ей вместе заглянуть внутрь дыры, взяв Гаингсдесок себе на спину, аккуратно закутав в одежду. Он дал ей немного еды и сказал сесть поближе, свесив ноги вниз. Потом предложил заглянуть в пропасть, и, пока она смотрела, он схватил ее и сбросил вниз. Как только она начала падать, вождь встал и почувствовал себя намного лучше. Он заявил, что он снова Старейший, что чувствует себя отлично, и что древо Онодсча снова должно быть посажено. Он ревновал к северному сиянию и Огненному Дракону из-за его белого тела — с ним он встречался раньше; потому он заболел, ибо считал, что один из них был отцом ребенка, и из-за этой ревности столкнул ее в дыру.
Женщина падала вниз сквозь глубокую тьму. Все вокруг нее было темно-синим; она ничего не видела и понятия не имела, что с нею случится, продолжая при этом падать все дальше и дальше вниз. Иногда она что-то замечала, но не знала, что это. А это была водная поверхность со множеством плавающих на ней птиц. Одна из них неожиданно крикнула и сказала, что человек, женщина, поднимается из воды — птица смотрела в воду и видела отражение — но другая птица сказала, что женщина не поднимается из воды, а падает с неба, [здесь мы наблюдаем два разных движения] Птицы решили спасти женщину. Они вместе взлетели вверх и подхватили ее на свои спины, после чего стали плавно опускаться вниз. Тем временем на поверхность воды всплыла большая черепаха, и птицы уложили женщину на ее широкий панцирь. Затем [это очень известный мотив, который встречается во многих космогонических мифах Северной Америки] несколько птиц попытались достать со дна землю; в конце концов одной это удалось. Они рассыпали ее по панцирю черепахи, и, пока они это делали, земля оставалась на месте, разрасталась и стала всей земной поверхностью.
Через некоторый промежуток времени женщина опять забеременела, так как [это упомянуто косвенно, но это необходимо запомнить] во время падения ребенок залез обратно в матку. Роды, состоявшиеся на небесах, начались в обратном порядке; когда женщина достигла панциря черепахи на земле, она опять стала беременной, неся в себе девочку, и опять дала жизнь Теплому Вихрю. Мать с дочерью остались одни. Ребенок рос поразительно быстро. И снова молодая девушка нашла мужчину. Так история повторилась уже в третий раз. Она таинственным образом становится беременной. Ее муж очень похож на индейца; у него есть стрела, а позже говорится, что он — дух огромной черепахи земли. Дальше девушка рождает близнецов, один — носитель положительного образа, он создает человечество и мир, второй — негативного, дьявольское существо, создающее все пагубные вещи, такие, как комары и вредные животные [т. е. неприятные аспекты мироздания. Так как близнецовые мотивы рассматриваются в отдельной главе, я не буду разбирать их сейчас].
Согласно некоторым трактовкам, первая беременность первой женщины онгви случилась в результате того, что во время расчесывания волос мужа она, возможно, проглотила одну из его вшей. Нам известно, что среди определенных примитивных обществ расчесывание волос друг другу — это дружеский жест, также известно, что некоторые не просто давят вшей ногтями, но едят их. Сверхъестественное начало беременности после проникновения внутрь вшей или других насекомых — это известный мифологический мотив. Символика вши несет значение полностью автономной мысли; чего-то такого, что вонзается в ваш разум, хотя вы этого и не желаете, и сосет вашу кровь. Это прекрасный символ для навязчивой мысли: идея, засевшая в вашем разуме, что преследует другие мысли, и в то же время пьет кровь, забирает вашу психическую энергию.
Я была очень впечатлена, узнав, насколько жива символика вши, когда в Америке, недалеко от Сан-Франциско я посетила одно из самых больших учреждений, Государственный Госпиталь Напа Вэлли (The Napa Valley State Hospital). Один доктор представил меня женщине из Польши простого происхождения, которая, согласно его осмотру, была шизофреничкой. Она относилась к крайне общительному типу людей и жила в состоянии бреда, которое, казалось, ее скорее забавляло. Она работала в госпитале и не чувствовала себя несчастной по поводу своих галлюцинаций. Когда доктор попросил ее рассказать мне свои представления о структуре мира, она выплеснула огромное количество мифологического материала: она видела Бога, его облик, сотворение мира и т. д. И посреди длинной истории она сказала, что на луне жили все индейцы и сумасшедшие — «лунатики» — а сумасшедшими были те, кто постоянно забывал выбирать блох с головы, те, кто не раздавливали блох на своих головах! В этом красивом примере видна исходная символика — те, кто не относятся критически и не борются с навязчивыми идеями, берут своих блох и говорят: «Так, а это что? О чем я сейчас думаю? Это правда?» — это те, кто отправляется на луну к лунатикам и индейцам; они деградируют до примитивного состояния. Я была сильно удивлена, обнаружив символику вши в этой новой форме.
Во многих мифологиях небесные создания или земные демоны хитростью овладевали людьми для того, чтобы те помогли избавить их от вшей. Существует один известный мотив о Богине Седне в мифологии эскимосов, которая живет на морском дне и заботится о всех морских существах — тюленях, китах, рыбах, об эскимосах. Но когда нет ни одного тюленя или еще кого-нибудь, так что ничего не поймать, то это является знаком того, что голова Седны полна вшей и грязи. Когда это случается, шаман должен нырнуть на дно моря и встретить Седну, которая будет в очень плохом расположении духа, поэтому очень опасно к ней приближаться, ибо она попытается убить любого, кто это сделает. Шаман должен сходить к ней, расчесать ее волосы, почистить голову и поймать на ней всех вшей, после чего она очень щедро отблагодарит его и снова будет посылать эскимосам животных. Подобное должно совершаться регулярно. В бессознательном постоянно происходит рост автономных содержаний, которые могут стать деструктивными, если человек не обращает на них никакого внимания.
Я подробно остановилась на этом мотиве, поскольку он является вариантом мотива, когда сотворение начинается с совершенно случайного события — женщина расчесывает волосы мужу и, возможно, проглатывает вошь. Это просто догадка, а не часть текста, но из этого выстраивается целая цепь событий, которые мне кажутся крайне многозначительными: это крошечное начало указывает на феномен автономной мысли, возникающей где-то в бессознательном и позже имеющей ужасные последствия.
Мотив заболевающего отца сразу после того, как мать становится беременной, повторяется дважды. В первом случае он умирает, а во втором должен был бы умереть, если бы не столкнул жену вниз, на землю. Мотив «первой жертвы» встретится нам в других космогониях. Сейчас я хочу это просто отметить; мы будем иметь с ними дело позже, в контексте близнецового мотива и идеи о том, что если что-то возникло в реальности, то что-то другое должно кануть по ту сторону. Можно сказать, что в бессознательном все существует и не существует. Когда что-то становится сознательным, оно «существует», и, следовательно, проявляется аспект «несуществования». Можно также сказать, что в бессознательном все является всем, полная контаминация содержаний, но, как только одно из них пересекает порог сознания, оно становится определенным, точным, ясным и, следовательно, отделяет себя от окружающего; что оно возвращается и умирает, или становится теневым аспектом. Такое сотворение существенным образом связано с чем-то умирающим или разрушенным и появится во многих других сказках. Я хочу сперва провести обзор разных вариантов одного мотива, прежде чем мы займемся их подробным толкованием. В этой истории я, главным образом, придерживаюсь мотива падения сверху вниз и зеркального отражения женщины, поднимающейся вверх.
Что касается мотива онгви, а именно того, что на небе были все архетипические образы вещей, которые позже возникли на земле, то тут мало что можно сказать. С юнгианской позиции это является подтверждением того, что мы открыли, зайдя с совершенно другой стороны, а именно, архетипов. Онгви можно назвать архетипическими образами в коллективном бессознательном. В нашем первом мифе о творении был похожий мотив. Отец-Ворон первым делом создает все на небе, и лишь потом летит в пропасть и воссоздает все таким же образом на земле; все сперва создается на небе, а потом копия этого создается на земле. Подобное встречается не только у индейцев Северной Америки и эскимосов, но может быть найдено где угодно, и я бы хотела обратиться к коллекции таких мотивов в книге М. Элиаде «Миф о вечном возвращение» (The Myth of the Eternal Return). В разделе «Небесные архетипы ландшафтов, храмов и поселений» он говорит: