«Моника» остановилась относительно разгрузочной линии и провалилась кормой в аварийную зону. С «потолка» свесились клешни, дернулись от выхлопа движков, застряли на полпути, не дождавшись добычи, и обиженно втянулись обратно.
Кормовой контейнер сорвался с ослабленных техниками манипуляторов и угловато поплыл в невесомости с намерением покалечить, если не космический корабль, который его сюда приволок, то оснастку терминала. Рэд аккуратно сдвинул «Монику» на полкорпуса назад, поймал беспокойный груз на передние захваты, задрал нос звездолета и сунулся обратно – в приемник порта «Карго 8/65» – длинный, как паровозное депо.
– Ну, давай, забирай!
С потолка недоверчиво выглянули механизмы портовых погрузчиков. Предыдущая пара сработала вхолостую, и по конвейеру уехала на сортировку мистическая пустота. Непритязательному ИИ терминала это показалось странным и нелогичным. Но не настолько аварийным и чрезвычайным, чтобы остановить работу сегмента 8/65.
Р-рцанг! «Моника» отдала злополучный контейнер.
Рэд глубоко вздохнул, вывел корабль из приемной зоны терминала и развернул к пассажирским причалам.
– Диспетчер управления грузопотоком на связи, – доложил Кейт в наступившей тишине.
– Крови моей жаждет?
– Ты не представляешь как. Не смог я отбиться, поговори сам, Рэд, он капитана требует.
– Джери, причалишь?
– Причалю.
– Левым бортом, у нас справа на корме погрузчик торчит.
– Левым так левым, господин капитан. Штурвал у меня больше не забирай, пока тебе еще что-нибудь не впаяли. Помимо «неосторожного судовождения».
Гардон переключился на Центр управления грузопотоком.
– Капитан звездолета МНК-17 «Моника» на связи…
«Неосторожное судовождение» ему таки впаяли. Диспетчер посчитал, что пролитый чай, небольшая задержка дыхания и потраченные нервные клетки того стоят. На все аргументы, что это была смена схемы разгрузки и что звездолет вообще никуда не «велся», поскольку находился в полуоткрытом разгрузочном контуре, что все двигатели, кроме маневровых, были заглушены согласно инструкции, а приемник «Карго 8/65» цел, невредим и в рабочем состоянии, диспетчер грозился уведомить об инциденте начальника порта. Начальника порта он уважал и боялся едва ли не больше, чем начальника станции. Больше он не боялся никого, поскольку ТЗС имела статус «Свободный порт Гамма-радиуса удаленности», признавала только избранные статьи «Кодекса космоплавателей», а две вышеуказанные персоны олицетворяли здесь абсолютную власть и силу божественного провидения.
Сеанс закончился в пользу Центра управления грузопотоком.
– Сколько до стыковки с пассажирским терминалом? – хмуро спросил Рэд, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Расчетное время – двенадцать минут, – откликнулся Стрэйк.
– Хорошо. Спасибо, Джери, – он переключился на инком: – «Левис, как пристыкуемся к платформе, выводи бригаду техников на корпус. Демонтируйте правый захват кормового погрузчика… Да, Виктор, и ты… Полный демонтаж до поворотной платформы… Ты меня спрашиваешь? – Гардон повысил голос. – Выкатывай туда свои дефектоскопы и всю прочую хрень наружного контроля! Значит, сам лезь скрытые деформации искать! Как пассажиров высадишь… Результаты наблюдений – в бортовой журнал!»
– Г-хм, – глубокомысленно произнес первый пилот.
Вероятно, он сомневался, что бортинженеру «Моники» известно о наличии на судне такой увлекательной штуковины, как бортовой журнал.
Рэд встал, сдернул гарнитуру управления, бросил ее на сиденье и подошел к радисту.
– Кейт, дай сигарету.
– Ты такие не куришь.
– Да без разницы!
«Кейт, не знаешь, что у нас с капитаном случилось, чего он кроет всех на чем свет стоит?» – очень вовремя спросил в инком Виктор.
«Работать не пробовал?» – ухмыльнулся Кейт и полез в недра рабочего места за пепельницей.
«Спасибо, понял», – буркнул Блохин.
Радист сжалился: «Гардон только что на штраф нарвался со своей вакуумной акробатикой. Не вызывай его пока, целее будешь».
Он любезно шлепнул пепельницу на пульт.
– Кто там еще домогается? – угрюмо спросил Рэд.
– Да вон, с проходящего транспортника интересуются, не продаем ли мы бортовой звездолет, который у нас на стыковочном узле торчит.
– Скажи им, что мы всегда так свои малые бортовые звездолеты возим!
– Примерно так и сказал.
– Отвалили?
– Сильно удивились.
– Тоже капитана на связь требуют?
– Капитана не требуют. Но над рекламным роликом АСП – что-то там про «уникальным грузам – уникальные скорости» глумятся на весь эфир.
– Это я как-нибудь переживу, – сказал Рэд, глубоко затянулся и недовольно поморщился, выдыхая дым. – Кейт, давай попробуем нашу птичку пристроить, – он достал из кармана информдиск и протянул радисту. – Если верить Блохину, владельцы яхты этот буек арендовали и регулярно просматривают.
– Что за ретранслятор? – поинтересовался радист. – Защищенная сеть ДС… О-о, «Хайрад»! Дорогое удовольствие.
– Отправь на него сообщение от моего имени.
– Видео не хочешь записать, вдруг не поверят? – ухмыльнулся Кейт.
– Обойдутся. Текст такой: твой пилот, гоночная яхта и полетные карты у меня. Готов к диалогу.
– У меня нехорошее предчувствие, – предупредил Кейт.
– У меня тоже. Доступ в местную сеть и все каналы частных сообщений для экипажа блокировать. Для комсостава никаких исключений.
– Да, господин капитан.
Глава 6. Свободный порт
Стрэйк пришвартовал «Монику». Рэд скользнул взглядом по экрану.
«Отключение каналов управления».
«Завершение работы двигательных установок малой тяги. Контроль герметичности стыковочного узла…»
Лязгнули шлюзовые замки.
– Капитан – экипажу: произведена стыковка с пассажирским терминалом. Высадка пассажиров через главный шлюз по левому борту. Бортинженеру и техническому персоналу не покидать борт! О выполнении работ на корпусе доложить. Время стоянки уточняется, старт с ТЗС по моей команде. Фишер на связь!
– Да, господин капитан?
– Белтс занят на корпусе, наведите порядок в пассажирском отсеке, доложите бортинженеру. Я, как вернусь, зайду проверю.
Гардон стиснул зубы, потом все же сказал несколько стандратных прощальных фраз пассажирам, переключил инком на прием и вышел из рубки.
– Как он эту яхту нашел? Черт меня дернул ее ему идентифицировать, – проворчал Кейт. – Эй! Джери! Чего молчишь, ты там живой?
– Угу. Сейчас переоденусь и пойду гулять, – устало отозвался Стрэйк, не вставая с разложенного пилотского кресла.
– Шутишь?
– Какие шутки…
– Свободный порт, – напомнил Кейт. – Вокзал, базар, крепость – вот и вся цивилизация. Вокруг центра двести метров относительного спокойствия, поскольку все сектора и уровни простреливаются, и поножовщина по закоулкам. Не разгуляешься, я бы не пошел.
– У меня тут один старый знакомый окопался, в крепости, – пояснил Джери, все так же не меняя позы и не открывая глаз. – Разговор к нему есть.
Кейт неодобрительно хмыкнул и занялся сообщением.
На мостик примчался перевозбужденный и запыхавшийся Виктор Блохин, который от души набегался между техническими уровнями «Моники» и пассажирским салоном.
– Кто-нибудь мне объяснит, что это такое было в грузовом терминале?! Ни хрена себе аврал под конец! Где Рэд?
– За деньгами пошел, – ответил Кейт.
– А он знает, что мы без штурмана остались? О, Джери! Ты здесь! Вы когда успели на корпус вылезти?
– М-м-м… Что ты, Виктор, такой неспокойный? – сказал Стрэйк, помассировал глазные яблоки, перевел спинку кресла в вертикальное положение, и развернулся от пульта. – Всех пассажиров высадил?
– Всех. Несколько пьяных тел вынесли работоспособные особи. Мужик с какого-то перевалочного порта докопался. Говорит, такое впечатление, что грузовой терминал нас обстреливал на разгрузке. Привет нашим пилотам передавал… Остальные без претензий.
– Вот и хорошо. За привет спасибо, теперь разберись, что там с погрузчиком, и отдыхай. Зачем тебе капитан? Он наружу не выходил, мы, как ты помнишь, в спарринге отработали.
– О! Точно… А кто тогда решил, что манипулятор погрузчика под замену?
– Гардон.
– А где ближняя связь?
– Нет связи – ни ближней, ни дальней. По приказу командира экипажа мы блюдем коммерческую тайну.
Виктор озадаченно замолчал, посмотрел на померкшие обзорники, пригладил волосы сначала одной рукой, потом другой и шагнул к выходу.
– Мне есть о чем побеседовать с капитаном этого звездолета…
– У него на сегодня нормативная лексика закончилась, – предупредил Кейт.
Виктор обернулся в дверях:
– Ничего, речевой барьер – не световой! Как-нибудь.
– Не слушает старших товарищей, не хочет, – вздохнул Джери.
– Еще раз нарвется, – сказал Кейт.
– Честно говоря, давно пора.
– Сейчас дружба кончится.
– С чего бы? Рэд и Виктор не первый день вместе работают. Временами мне кажется, что вообще вместе росли. Разберутся.
– Ну да… Слушай, Джери, ты мне лучше вот что скажи: чего они все с этой девчонкой носились? Что они в ней такого нашли?
– Кто их разберет. Как по мне, так ущипнуть не за что.
Виктор догнал Гардона у шлюза.
– Капитан! Стой, надо поговорить.
Рэд, который всячески старался избежать неприятного разговора, и не пытался скрыть досаду.
– Ты что здесь делаешь? – спросил он, скорчив недовольную гримасу. – Разобрался с кормовым погрузчиком?
– Черт с ним, с погрузчиком! Почему у нас связь блокирована?
– Чтобы ни одна живая душа не узнала, что за кораблик стоит у нас в трюме, и что случилось с парнем, который им управлял.
– Рэд… Ты рехнулся?
– Н-ну, если тебе от этого легче, можно и так. Не только у нашего коматозника черепно-мозговая травма в этом… в как его…
– В анамнезе, – машинально подсказал Виктор.
– Точно. Связи не будет. Яхта остается в трюме, пилот остается в коме, а ты – на борту. Я пошел.