Двигающиеся черепашьим ходом фигурки Высших и их пленников на экране тактического дисплея медленно приблизились к вертикальной стене каньона, скрывшись от наблюдения в узком, словно тоннель, ущелье.
— Б…ь! Спрятались от наблюдения, — громко и нецензурно выругался Генри, тут же сконфуженно огляделся, нет ли вокруг женщин. Успокоившись на этот счет, выпалил голосом, полным предвкушения скорой драки:
— Придется дроны отправить поближе.
Роботы долетели до узкого-машина уже не сможет заехать - входа в расщелину, где исчезли тиадары и их пленники, неподвижно зависли перед ним в воздухе. Затем один из роботов отправился на разведку. На полной скорости он влетел в угольно-черную щель в титаническом разломе, остальные разлетелись обследовать окрестности. Но сколько дрон не метался по ущелью и близлежащим окрестностям, приборы не фиксировали ни малейших следов присутствия живых существ. Взметнув мутные столбы пыли, вездеходы остановились у входа в ущелье. Двери распахнулись, десантники молча выгрузились, встали цепью, включили мощные фонари, пробивающие на пару десятков метров. Когда в ущелье нырнули автоматические охранники, они осторожно вошли вслед за ними. Взгляду открылась узкое, десяток метров шириной ущелье, ограниченное с обеих сторон крутыми, черно-серыми стенами, вздымающимися вертикально и исчезающими там во тьме, горы осыпавшихся красноватого цвета камней, самых разных размеров, и пустота. Почти сразу бойцы обнаружили следы ног, стронутые с места камни. Обрадованные находками, они поспешили вперед, но, пройдя пару сотен метров, остановились. Ущелье заканчивалось глухой стеной и ни малейшего намека на пещеру, по которой могли уйти беглецы. Почти сотня тиадаров и неизвестное количество пленников людей исчезли бесследно.
Когда по приказу из командного вездехода бойцы вернулись, Иван почти сумел справиться с удивлением и растерянностью, только глаза продолжали полыхать сдержанной яростью, а губы побледнели и сжались в тонкую линию.
Когда Иван залез в машину, Генри, привычно хмуря белесые брови, кому-то докладывал голосом, полным досады:
— Да прочесали, следы там проходили, есть, но ни людей, ни тиадаров не обнаружили.
Собеседник что-то спросил. Генри ответил:
— Что? Да куда уж тщательнее, прошли цепью, вплоть до стены каньона.
Видимо с другой стороны сказали что-то неприятное, Генри побагровел, тихонько выпустил воздух меж зубов, потом рявкнул:
— Да Вы понимаете, что говорите? Ни пустот, ни пещер в стене приборы не показывают, там вообще ничего нет. И выбраться из ущелья они не могли, космолет висит над районом!
С другой стороны какое-то время молчали, потом сказали что-то неслышное Ивану. Генри, пробуравив Ивана злобным взглядом, ответил:
— Хорошо, возвращаемся, — затем наклонившись к микрофону скомандовал, — парни, возвращаемся!
На обратном пути бойцы ехали с выражениями лиц мрачнее тучи. Не было ни обычных шуток, ни разговоров - бойцы разглядывали бегущую под лучами фар пыльную дорогу и подавлено молчали. Иван ехал в полной прострации, он не представлял, что дальше делать, где искать пропавшую жену? Отправляться на Тиадаркерал? Глупо: планета слишком велика, шансы найти заложников, если тиадары сами не наведут на след, равны нулю. От этих мыслей голова шла кругом, кололо где-то в области сердца, и Иван решил сосредоточиться на действиях, а не на рефлексиях.
У поврежденного купола поселка Колония, ослепительно ярко освещая место катастрофы, тихонько покачался на несильном ветру длинный столб аварийной световой установки. Какие-то длинные черные пластиковые пакеты грузили машины медицинской службы, спасатели и аварийщики наоборот только разгружали ящики со снаряжением и выгружали ремонтных роботов.
— Генри! Я выйду здесь! — разжал стиснутые в ниточку губы Иван.
Тот перевел насупленный взгляд на Ивана, не сразу отойдя от невеселых мыслей. Вникнув в просьбу, закусил губу, хмуро глянув на Иван, но ответил почти вежливым тоном:
— Как добираться будешь в Столичный?
Иван удивленно глянул в ответ:
— Да с кем-нибудь из аварийщиков.
— Ах, да, у тебя там семья, — Генри конфузливо отвел взгляд в сторону, положив руку водителю на плечу, приказал:
— Притормози на минуту.
Когда Иван встал и, повернувшись к шлюзу, уже собирался выйти из машины, бросил в спину:
— Снарягу не забудь сдать.
Иван обернулся, молча кивнул и минуту спустя уже стоял на берегу замерзшего озера, напротив аварийного входа в поселок. Погибшего мужчину уже унесли, на почве осталось лишь алое пятно замерзшей крови. Дверь аварийного выхода, едва Иван на нее надавил, бесшумно распахнулась.
Под куполом царила полутьма, было мрачно и непривычно безмолвно. Свет аварийных лампочек, установленных на вершине купола, лишь едва освещал дома и лужайки между ними, большая часть поселка оставалась во тьме. Даже слабое дуновение ветерка, вечно носившегося по поселку, не пробегало по безлюдной улице. Листья деревьев уже покрыла корочка льда, свет преломлялся на ней, бросая разноцветные тени на сверкающую изморозью, чуть увядшую траву и настежь открытые двери коттеджей. Напротив выхода на земле лежал мертвый скворец. В предсмертном, отчаянном желании глотнуть кислорода, птица широко раскрыла желтый клюв, так и застыла навечно.
До дома Иван дошел за какую-то минуту, там идти всего ничего-сотня метров. У входа стояла тележка медицинского робота, рядом суетился незнакомый человек с эмблемой медика на груди. На широких носилках, смонтированных поверх механизма, лежало тело погибшего, сплошь укрытое темной пленкой.
Ноги у Ивана похолодели, а спина покрылась липким, ледяным потом. Неужели это Настя? — подумал он, — неужели все кончено? Пересилив себя, Иван шел, механически передвигая ставшие деревянными ноги и борясь с охватившей разум растерянностью и паникой. В последней, отчаянной попытке удержаться и не заорать он до боли сжал кулаки.
Медик искоса бросил внимательный взгляд на Ивана и продолжил заниматься своим делом.
— Скажите, кто там? — враз севшим голосом обратился Иван к медику.
Тот выпрямился и ответил каким-то неживым, бесстрастным голосом:
— Пока не знаем, какой-то мужчина, по виду за шестьдесят.
Иван ощутил, как у него отлегло от сердца, а губы едва самостоятельно не расплылись в глупой улыбке. Ну и сволочь ты, Иван, подумал он с раскаянием. Тут столько человек погибло, а ты радуешься. До боли прикусив губу, нахмурился. Медик продолжал терпеливо ждать, вопросительно глядя на Ивана.
— Скажите, сколько….-он немного замялся, — погибло человек?
— Пока мы обнаружили уже одиннадцать человек, — несколько секунд врач еще выжидательное смотрел на Ивана, потом отвернулся и отправился вслед за покатившем к аварийному выходу роботу.
Дверь коттеджа, выбитая чудовищной силы ударом вместе с куском коробки и петлями, лежала внутри дома в прихожей. Иван забежал в дом, вихрем промчался по комнатам. Чистота, безмолвие и порядок, такие же, как утром, когда он забрал сыновей и уехал на работу: каждая вещь лежит на привычном месте, любимая игрушка младшего-коричневый медвежонок, валяется посредине детской, на стене привычно мерцает зеленым огонек домашнего компьютера. Лишь неубранная супружеская постель в их комнате и разбитая прихожая свидетельствовали, что произошла трагедия, но никаких следов, говорящих о судьбе жены, он не нашел. Иван спустился вниз.
— Домовой, — обратился он к домашнему компу Иван, — где Настя?
— Прокрутить запись?
— Да, — проронил Иван, устало присел на стул, на секунду закрыв глаза. То, что он должен узнать, и притягивало и страшило, но отступать было некуда.
Над полом заплясали разноцветные искры, складываясь в объемную картину утренних событий. Молча просмотрев запись похищения тиадарами жены, Иван поправил на плече автомат и, плотно прикрыв входную дверь, вышел на улицу.
Три часа спустя, зал заседаний Совета Ковчега, планета Арес.
Капитан Ковчега Сергей Авакянц устало откинулся на спинку кресла, его тяжелый и тусклый взгляд по очереди оббежал собравшихся за столом членов Совета Ковчега. Такие разные лица, молодые и в возрасте, сейчас их объединяли сосредоточенность и скорбь.
Вроде все на месте. День выдался тяжелым. Нападение тиадаров-Высших, гибель двенадцати человек и похищение ста шести: такого кризиса никогда не случалось. Пожалуй, со времен короткой войны с Высшими, после которой прошло десять сравнительно спокойных лет. Старый космонавт поступил на службу сорок девять лет тому назад, сразу после старта Ковчега, и прошел путь от лейтенанта до руководителя исполнительной власти Ковчега-Капитана, служил на этой беспокойной должности уже пятнадцать лет. «Не пора ли на отдых?» — подумал он, машинально побарабанив по лежащей перед ним папке. Но не сейчас, сначала нужно как-то разрешить кризис. Старый космолетчик вздохнул и, сделав над собой усилие, сосредоточился на совещании.
Он окинул присутствующих орлиным взором, который придал лицу солидно-озабоченное выражение, начал:
— Начнем. Сколько погибло людей и сколько попало в руки тиадаров? Начальник канцелярии?
Тот встал, поправил старомодные очки, выглядевшие нелепо в эпоху высоких биотехнологий и зачем-то заглянул в лежащую перед ним на столе папку.
— Всего погибло двенадцать человек, в основном люди пожилого возраста и дети. Пропали сто шесть.
— Понятно, — капитан вздохнул и махнул старческой ладонью. — Садитесь.
— Не вырвали корни, оставили в покое орбитальные поселения Высших вокруг Тиадаркерала и на Афродите, вот и получили!
Он горько поморщился и пожевал губами.
— Как могло так случиться, что Высшие без нашего ведома высадились на Арес? — он вопросительно посмотрел на космонавтов. — Кто будет докладывать от отряда легких сил?
Командор отряда наклонился к уху Ивана и прошептал:
— Давай, ты, отвечай.
А когда Иван к нему повернулся, он ободряюще улыбнулся.
Иван встал и начал отвечать спокойным размеренным голосом, так не соответствующим содержанию речи: