— Продолжайте, — сказал генерал Колингба настороженно.
— Главное, что вам необходимо знать, это то, что пригодные планеты, которых на данный момент достаточно много, едва ли так неисчерпаемы, как вас в этом заверяет Союз. Статистические модели показывают, что все жизнеспособные планеты нашей галактики будут колонизированы уже в ближайшее тысячелетие, так как космическая колонизация работает по принципу роста в геометрической прогрессии. Каждая основанная сегодня колония разрабатывает ресурсы и растит население, которое будет тут же использовано для колонизации всё новых и новых планет. Таким образом, если Союзу удастся отсрочить хотя бы на несколько лет экспансию подобных вам видов, это, в итоге, обойдется вам в тысячи колониальных планет.
Колингба молчал. Ки’Ртаа указал на разрушенное поселение:
— Такие расы, как Шезраат и Цикады, расширяют Союз для того, чтобы извлечь максимальную выгоду из младших рас и присоединить как можно большее количество планет. А в это время они кормят нас лишь крошками имеющихся у них технологий. Узнав всю правду, мой народ не стал терпеть. Мы объявили нашу зону космоса закрытой для колонизации другими расами. Союз отказался признать наше заявление, и вот мы здесь, вынужденные любым способом защищать свою территорию.
Колингба понимающе усмехнулся.
— В Союзе у нас есть несколько сторонников, — продолжал Ки’Ртаа. — Благодаря им, мы узнали о том, что Союз планирует обманом вовлечь молодые расы в войну против нас. Вместо этого я надеюсь убедить вас вступить с нами в альянс. Ведь это же так логично!
— Возможно, возможно, — сказал генерал. — Но у меня нет полномочий на заключение подобных соглашений. Я могу только передать ваши предложения своему начальству.
Тобин посещал этот кабинет лишь второй раз в жизни. Первый раз это случилось, когда он был назначен посланником Земли в Союзе. Тогда он, в знак поощрения, был удостоен короткой встречи с шефом своего шефа и рюмки оглушающе дорогого коньяка. Кабинет Генерального Секретаря с той поры почти не изменился, если не считать того, что на этот раз Тобина не угощали ни выпивкой, ни теплыми словами.
Секретарь Сингх расхаживал напротив огромного, выходящего на Манхеттен окна.
— Я в вас весьма разочарован, Тобин, — говорил он. — В последнее время вы слишком докучали нам своей персоной, распространяя дезинформацию и сея разногласия там, где этого делать не следует.
— Сингх был не на шутку разгневан. — Говорят, что после того, как вам не назначили встречу с послом Франции, вы перехватили его у дома его возлюбленной. Вы ведете себе как какой-то лоббист или, хуже того, как журналист-фрилансер. Такое поведение заходит очень далеко за пределы вашей компетенции.
— При всём уважении к вам, господин Генеральный Секретарь, — сказал Тобин, — я должен заметить, что суть рассматриваемого вопроса совершенно точно входит в мою компетенцию. Принимаются решения, которые повлияют на взаимоотношения Земли со всеми остальными разумными расами всего обозримого космического пространства. Взаимоотношения, по которым, нравится вам это или нет, я являюсь вашим ведущим экспертом. Я убеждён, что мы двигаемся в очень опасном направлении. И я поговорю с максимально возможным количеством политиков для того, чтобы они это поняли.
— Принятие решений — это наше дело, — отрезал Сингх. — Ваше дело — это впоследствии представить их в положительном свете. Вы не имеете права оказывать влияние на стратегию, и, само собой, не имеете права срывать мирные переговоры.
— Мирные переговоры? Когда Н'Га попросили нас любезно держаться подальше от их космического пространства, это были действительно мирные переговоры. Когда Земля согласилась отступить и не вмешиваться в завоевания Н'Га в их собственном секторе галактики, это тоже можно при желании назвать мирными переговорами. Но предоставление военного снаряжения и тыловой поддержки в их войне против Союза в обмен на какую угодно технологию из тех, что их тайные союзники могут украсть с базы данных Союза — это уже никто, даже политик, не сможет назвать мирными переговорами!
Как ни странно, этот выпад Тобина вовсе не разозлил Сингха, а, даже наоборот, успокоил его.
— Я вас не понимаю. В ваших докладах вы годами жаловались на то, как медленно и с какой неохотой Союз снабжает нас какой-либо полезной информацией. Как незначительно положение Земли в галактике. А вот теперь, когда Н'Га хотят видеть нас равными себе и поделиться с нами значительно большим количеством технологий, вы воротите перед ними нос.
— Я не доверяю им, — сказал Тобин.
— Этот Ки’Ртаа словно какой-то дьявол. Он всё глубже и глубже втягивает нас в опасную авантюру. Хотя Союз и не предоставил нам лёгкого пути, но в не в такой уже и отдалённом будущем нас ждут очень хорошие и, главное, абсолютно гарантированные и легальные результаты.
— Возможно, вы провели слишком много времени вне земной цивилизации, — сказал Сингх. — Рука об руку с инопланетянами. Всё больше склоняясь к их убеждениям. Но, я надеюсь, вы помните о вашей истинной преданности, когда дело касается основы основ.
Тобин посмотрел главе прямо в глаза:
— Мы можем расходиться в методах, сэр, но будьте уверены в том, что наши с вами цели и приверженности одни и те же. Я сделаю всё необходимое для защиты интересов Земли. Всегда.
— Это, — Тобин поставил маленький чемодан на свой письменный стол, — то, что мы называем Троянским конем.
Вернувшись в свой офис в Союзном Центре, Тобин попросил Цикаду о встрече, и тот согласился. Теперь Цикада посмотрел на чемоданчик, смущённо улыбнулся и признался:
— Не могу вспомнить значение.
— Это военная стратегия из прошлого моего народа, — сказал Тобин. — Она подразумевает собой тайное размещение оружия в опорном пункте врага с целью последующей атаки изнутри. В данном случае, это бомба, мощности которой будет достаточно для уничтожения Союзной станции. Возможность использовать меня, сторонника Союза, для доставки бомбы на борту корабля, моему начальству показалось очень надежным и в то же время простым способом.
Цикада осмотрел чемоданчик.
— Вы намереваетесь взорвать её? — спросил он.
— Свою карьеру я начал в вооруженных силах, — сказал Тобин. — Начальство всегда могло рассчитывать на моё чёткое исполнение любых их приказов, независимо от моих личных убеждений. — Тобин пододвинул чемоданчик к Цикаде. — Но не в этот раз. Бомба настроена на мою ДНК, и механизм не сработает, пока я не буду на достаточно безопасном расстоянии от Центра. Я останусь здесь столько времени, сколько потребуется вашим экспертам службы безопасности, чтобы обезвредить механизм. Тем временем, вам следует знать ещё кое-что.
Тобин говорил долго, подробно излагая процесс растущего союзничества землян с народом Н'Га. Он рассказал о том, как Ки’Ртаа соблазнял их заманчивыми технологиями, и как среди правителей землян всегда были готовые переступить черту. Как правительство Земли согласилось содействовать уничтожению Союзного Центра в обмен на роскошный дар — копию всей базы данных Союза.
— Пожалуйста, поймите, — продолжал он, — большая часть людей моего мира не замешана в этом заговоре. Подавляющее большинство даже не знает о существовании Н'Га. Небольшая группа наших правителей соблазнилась их красноречивыми заявлениями. Но большинство землян были бы потрясены, узнав о том, во что ввязывается наше правительство.
Цикада пристально посмотрел на землянина.
— Посланник в Союзе — это очень важная должность. Кандидаты на этот данный пост проходят тщательный отбор. Я уверен, что ваши руководители, посылая сюда вас, не сомневались в вашей благонадежности. Почему же вы решили не оправдать их доверия?
В последнее время Тобин ни о чем другом и не мог думать.
— Я совершенно предан человечеству, — сказал он уверенно. — И в то же время я убеждён, что наши правители и есть те, кто своими опрометчивыми поступками предаёт всех нас. После восьми лет в Союзном Центре, я не сомневаюсь, что Союз является именно тем, за что себя выдает — главной силой по установлению мира и стабильности в нашей галактике. Чего бы это ни стоило мне и моему народу, я не собираюсь становиться свидетелем его уничтожения.
— Поздравляю, — сказал Цикада. — Вы выдержали испытание. Хоть ваши правители и провалили экзамен, но по крайней мере один землянин с ним справился. Землянин, на которого была возложена огромная ответственность. Поверьте, это многого стоит.
— Экзамен? — удивленно спросил Тобин. — Что вы имеете в виду?
— Видите ли, господин полномочный посланник, Н'Га — это преданный член Союза, и они никогда не поднимали мятежа. Они показали вашему народу какие-то руины, рассказали какие-то сказки. Вы поверили в то, во что сами хотели поверить.
— Но, — громко воскликнул Тобин, — зачем вам было это делать?
— Как я сказал, это был экзамен. Экзамен на преданность. Как только молодая раса готова, мы открываем ей повышенный доступ к базе данных Союза. И тогда значительно больше технологий оказываются у неё в распоряжении. Мы должны быть уверены, что такая мощь не попадет в руки тех, кто ещё не готов ею обладать. Таким образом, каждая из рас подвергается испытанию, чтобы узнать, посмеют ли они поставить свой собственный прогресс выше благополучия Союза. Н'Га сдали свой экзамен на преданность всего несколько десятилетий назад. Теперь пришла очередь землян. И пока что они проявили себя с худшей стороны. До вашего лично поступка — мужественного поступка, который отчасти спас вашу расу.
— А что бы произошло, если бы я хранил молчание?
— Лучше вам этого не знать, — твердо ответил Цикада.
— А сейчас?
— Сейчас у землян появился ещё один шанс. Мы испытаем их снова, через какое-то время. А пока, для ваших правителей, взрывное устройство почему-то не сработало. Или исчезло. Вы даже представить не может, как это случилось!
С этими словами Цикада быстро, едва уловимым движением взял чемоданчик и прижал его к себе.