— Вот видите! — торжествую победу. — Если сработает, страна получит законный повод гордиться, её репутация и престиж взлетят до небес, появятся новые возможности. А если провалю дело, пострадает десяток олигархов, до которых никому нет дела. Всё тип-топ.
— Вить, пошли! — девочки вытаскивают меня из-за стола. — На улице сейчас фейерверки пускать будем.
Это организаторы ловко придумали. Выманивают всех на улицу, а дальше — пожалте по домам. Уходим, оставляя посрамлённого критика за спиной.
Новый, 2030-ый год, время 00:30.
Мы все в квартире Стрежневых.
— Ты пойми, Кать, — упорствую в достижении благородной цели — сманить к нам королеву нашего класса, — нигде больше ты не взлетишь и карьеру звезды эстрады не сделаешь.
«Почему?» — вопрошает одними глазами. Димон прислушивается, усмехаясь.
— Потому что пробиться можно только в Москве — через бесконечные изматывающие кастинги, через каторжную работу. И то, если сильно повезёт. Здесь, в Синегорске, тебя знают, но наш город провинциальный, улучшенный вариант Урюпинска.
— У нас замечательный город с древней историей, — чуть обиженно за свою малую родину встревает Света.
— Таких городов в центральной России — вагон и маленькая тележка. Суздаль, Новгород, Рязань, Псков, Смоленск. Маленькая Ладога пару лет вообще столицей Руси была. И что?
Переведя дух, дожимаю, видя колебания подружки:
— Ты там одна будешь, понимаешь? Никакой конкуренции! А представь, какая у нас школа будет! Для наших же детей! Музыку и ещё что-нибудь преподаёт эстрадная звезда. Военное дело — твой муж или его брат, офицер ВДВ. Я, кандидат физико-математических наук, могу вести физику, Зина — физкультуру. Любой из нас может вести французский язык. С нами смогут конкурировать только самые суперэлитные лицеи!
— Меня забыл! — толкает кулачком в плечо Света.
— Да, Света может вести танцы, русский язык и литературу. И в Москве её уже немного знают. Ты только представь, какое внимание мы привлечём всего мира, когда наши ракеты начнут взлетать регулярно! Ты засветишься пару раз на федеральных или иностранных телеканалах и мгновенно станешь звездой! Одна проблема меня беспокоит…
— Какая? — ловится Катя, и я понимаю, что почти дожал.
— Как бы ты не зазвездилась и сильно не загордилась, — грожу пальцем. — Смотри у меня.
— А что Камбурскую свою не зовёшь? — вредничает напоследок.
Завожу глаза к потолку:
— Ей зачем⁈ Пусть она певица и актриса из второго ряда, но её в Москве знают, жизнь у неё устоялась, нужными знакомствами обзавелась. Зачем она всё это будет бросать? К тому же она к сорока годам уже ближе, чем к тридцати. Её молодость, увы, на излёте. Будем говорить прямо: Камбурская не выстрелит. Да у тебя и голос заметно лучше.
С последним не лукавлю. Что там Камбурская? Слушал Катю и не мог понять, лучше она Сандры или примерно на таком же уровне.
Покрутившись с Хижняк в её среде, понял, что для нынешнего поколения тусовка — это очень важно. Появляется среди молодёжи и, к сожалению, ширится прослойка желающих красиво жить, не прилагая усилий. Фантомная мечта паразита. Мы им покажем, что всё лучшее будет доставаться трудягам. В том числе элитные тусовки, по сравнению с которыми столичные будут выглядеть бледно.
Глава 5 Немного обо всем
10 января 2030 года, четверг, время 10:50.
МГУ, мехмат, кафедра теории вероятности.
— Всё, Игорь Дмитрич! — торжественно и торжествующе объявляю заму завкафедрой. — Все вероятности посчитаны и сведены к единице. Мои сдали все.
На самом деле всё ещё лучше: до Нового года сдали все, а после «догоняли». Кто схватил трояк — пересдавал на «хорошо», а кому-то и такая оценка не в масть. На «отлично» замахивались. Так что больше волевым усилием послал всех, не желающих успокоиться, готовиться к другим предметам. Троек не осталось, меня такой коленкор устраивает.
— Тут такое дело, Виктор Александрович, — замзава начинает мяться. — В общем, есть у нас кандидатура, хороший парень…
— На моё место лектора по теории вероятностей? — и сразу вижу, что попал. — Дорогой Игорь Дмитрич, хватайтесь за этого парня — и вперёд! Я сам не знал, как вам сказать, что мне уходить надо.
Преогромное чувство облегчения через лицо профессора освещает всё вокруг. Хотя и без того день солнечный. Спохватывается:
— Это точно, Виктор? Вы не ради того, чтобы мне угодить? Смотрите, вы вполне можете остаться, а Кирьянов пока поассистирует на семинарах.
— Нетушки, Игорь Дмитрич! — теперь я расплываюсь в довольной улыбке. — Слово сказано. Официально предупреждаю вас: в следующем учебном году теорию вероятности вести не смогу. Да и другие предметы тоже. Агентство моё растёт, требует всё больше внимания, сосредоточусь на нём.
— Как хорошо, что никого обижать не придётся, — профессор прямо счастлив.
— Хотите немного эксклюзивных и сакральных знаний, Игорь Дмитрич? — собеседник выражает согласие. — Вы, учёные и профессора, часто элементарного не знаете. Не вздумайте своему Кирьянову сказать, что всё так удачно получилось. Наоборот, скажите, что освобождали ему место путём долгих и сложных интриг. Каких, сами придумаете. Пусть чувствует себя обязанным.
— Да? — мужчина вдруг глядит на меня неожиданно остро. — А вы быстро повзрослели, Колчин. Скажу вам по секрету: примерно так и думал сделать.
— Хорошо, что хоть профессоров МГУ учить элементарному не надо, — вздыхаю, вспомнив кое-что.
Привожу в порядок бумаги, иду в деканат с докладом. Итоговые ведомости в электронном виде уже сбросил.
10 января 2030 года, четверг, время 14:05.
МГУ, ВШУИ, кабинет Колчина.
— С этого года ставка оплаты в Агентстве повышается в два раза, — начинаю с хороших новостей.
Ожидаемо все оживляются. Все — это все, кроме Ольховского, который в мой Синегорск укатил. Производство его запускается, входит в рабочий режим. С ним отдельная история, заеду ещё к нему, вникну.
— Это значит, что я буду получать около шестидесяти тысяч, мои замы примерно пятьдесят пять, ну и так далее. Общую схему расчёта вы знаете. Полную ставку кроме меня будут получать Хрустов, Касьянов, Овчинников, Песков и уже набранный персонал. Исходя из объёма выполняемой работы. Остальные будут переходить на полную оплату по мере окончания учёбы. То есть летом перейдут почти все.
Немного подумав, добавляю:
— Все да не все. Те, кто будут управлять отдельными производствами, — это ты, Таша, и ещё Ольховский, вернутся на полставки, когда им начнёт идти директорская зарплата от их структур.
Оглядываю всех, разместившихся кто где. Сознательно отказываюсь от усаживания рядами за общим столом. Да и нет его, длинного стола. Только небольшой примыкает к моему, главному, за ним только двое поместятся. Может, и зря это делаю, надо над этим подумать. Наверное, традиционный порядок установился неспроста.
— Есть ещё важная тема, которую надо обсудить. Высока вероятность нашего переселения на Байконур. То есть главный офис Агентства будет там. Вернее, он здесь останется, как официально зарегистрированное представительство, но фактическое управление будет на Байконуре.
Фрейлины, Люда и Вера, переглядываются, Марк держит покерфейс, Таша размышляет, Куваев слегка кривится. Только Овчинников и Касьянов непробиваемы. Так понимаю, этих двоих хоть в Антарктиду зашли, козырнут и отправятся.
— Может, не стоит торопиться с этой… эвакуацией? — осторожно интересуется Люда.
— Никто и не будет торопиться. Совсем не собираюсь вас в голую степь высаживать. А что не так?
Люда пожимает плечами и отводит глаза.
— Друзья мои, я мыслей читать не умею. Говорите, какие возражения?
— Давайте тогда я, — Марк по-мужски берётся за гуж, раз девочки отмалчиваются. — Столицу покидать — не очень хороший шаг. Мы удаляемся от центров принятия решений. Лично для себя и моей группы пока даже не вижу точки приложения сил. С девочками тоже понятно, Москва — это Москва, а Байконур — это глушь несусветная. Оговариваюсь, это не я так думаю, а они.
Вопросительно гляжу на фрейлин. Отводят глаза и отмалчиваются. Всё ясно с ними.
— Если тебе, Марк, найдётся там работа, то?
— То нет вопросов, поеду и буду работать, — пожимает плечами. — Но, честно говоря, тоже не хочется столицу бросать.
— А точно вопрос с Байконуром решён? — Таша интересуется вполне спокойно.
— Не точно. Но это лучший вариант в плане обустройства. Там просто уже есть всё. Посмотрите сами, — заряжаю на компьютере ролик, разворачиваю монитор.
Народ собирается, смотрит.
https://vk.com/video155872572_456239098
— 113-ая площадка, жилой сектор в зоне комплекса «Энергия-Буран». Надо собственными глазами смотреть, но на первый взгляд вполне ремонтопригодно.
Когда расселись обратно, продолжаю агитацию:
— Дело вот в чём. Правительство, а точнее, президент сватает нам Байконур. Я затребовал режим полной независимости от казахстанских властей, и если правительство решит эту проблему, перепишет Договор об аренде Байконура в нашу пользу, то у меня не будет причин для отказа. Сами понимаете, отказывать президенту чревато. А ему очень хочется оживить космодром.
Народ задумывается.
— Я, честно говоря, вас не понимаю. Вы что, не знали, на что подписывались, когда в Ассоциацию вступали, в Агентство? Оно как называется? Космическое, правильно? И что это значит? А то, что сердцем, вернее, позвоночным столбом, на котором всё держится, будет космодром. Разве это было непонятно с самого начала? Но космодром в Подмосковье не построишь. Нам этого даже система ПВО не позволит.
Ответить нечего. Девочки смурнеют.
— В бытовом плане всё будет прекрасно или близко к тому. Уж девчонок-то в неблагоустроенные места точно отправлять не буду. Когда вы получите квартиры в Москве? Я вам могу ответить с точностью до девяносто девяти процентов: никогда! А на Байконуре каждый из вас сразу получит двух- или трёхкомнатную квартиру. Не знаю, есть ли там четырёх- или пятикомнатные, но если появится желание, то можно подумать о переделке и объединении соседних.