Проходим внутрь — билеты заботливо куплены приглашающей стороной — и к лифту.
— Идём в «Серебряный» зал, — просвещает нас уже в лифте Трифонов. — Уже по названию видно, что он — лучший. Сразу после «Золотого», но тот только для массовых заходов.
— Что-то долго мы поднимаемся, — замечает Света, и на ней тут же скрещиваются все взгляды.
— Не замечал у тебя высотобоязни, Свет. Иначе мы в другое место пошли бы. Ресторан располагается на высоте 330 метров. Он самый высотный в мире.
— Вы узурпировали право выбора, Виктор? — в голосе Томы яда вроде нет, но некая едкость присутствует.
— Нет, — лифт останавливается, мы выходим. — Нет, Тома. Право выбора за Игорем Сергеичем. Но у меня было право принять его выбор или отвергнуть. Хотя, если быть точным, последнее слово было за Светой.
Метрдотель ведёт нас к забронированным местам.
— Ой, оно двигается! — вскрикивает Света.
Смеюсь с огромным наслаждением. Меня поддерживает Трифонов, Тома вежливо улыбается. Насчёт неё никак понять не могу, ошибся с выбором спутницы Трифонов или нет? Некий диссонанс в её настроении чувствуется. Хотя, скорее всего, у него выбора не было. Для случайной знакомой у неё слишком чистая шея и красивые глаза.
Этот финт с рестораном придумал, исходя из своей привычки убивать одним выстрелом несколько зайцев сразу. Развлекаю жену, уделяю ей внимание, решаю производственные задачи, налаживаю связи в верхних слоях политической атмосферы. Сюда же вкусно откушать за бесплатно. Одновременно — знак будущему поставщику: он в нас нуждается больше, чем мы в нём.
Поначалу планировал тактику выбора самых дорогих блюд. Однако некоторые показались слишком подозрительными по составу, и я засомневался. А, ладно!
— Салат с тигровыми креветками, — к нему прилагается манго и авокадо, что меня и настораживало, — фланк стейк и мохито.
Вот фланк стейк с чем-то там моим планам соответствует. Самое дорогое блюдо из списка.
Остальные выбирают своё, и Света тоже не стесняется. Соблюдает инструктаж, а чтобы не стеснялась, предупреждать, что банкет не за наш счёт, не стал. Сюрприз будет.
— Предлагаю быстренько решить наши вопросы, — глаза Трифонова вспыхивают прорывающимся нетерпением, — а затем перейти к лёгкой светской беседе в угоду нашим дамам.
Возражений ожидаемо не поступает.
— Скажите, Игорь Сергеич, владелец компании акции не скидывал? Если да, то звоните ему прямо сейчас. Пусть выкупает обратно.
Анализ информации из сети дал любопытные результаты. Казахстанский УКТМК нарастил уровень производства титана с 11% до 13,5% мирового производства. Параллельно снизилась доля «Ависмо». Понятно почему. УКТМК перехватил у него долю рынка. Кто-то ещё постарался, и объёмы производства титана «Ависмо» упали на 20% и продолжают снижаться.
Кстати, УКТМК ответил нам отрицательно. Строго говоря, предложил нам всего несколько десятков тонн в год. Такая форма отказа. Понятное дело, не по злой воле, а в силу перегруженности мощностей.
— С удовольствием, Виктор Александрович, но мне нужно ему что-то сказать…
— Скажите, что я хочу заключить с вами контракт на поставку изделий из титана. Общий объём — четыре тысячи тонн…
Далее быстро следует ряд событий, и все связаны с ним, Трифоновым.
Сначала каменеет лицо, рука с вилкой зависает над салатом, глаза стекленеют. Отмирает через несколько секунд, дав мне возможность налюбоваться его шоком. Обожаю такие моменты.
— Вы серьёзно? Вы не шутите?
— Пошутить я люблю, Игорь Сергеич, очень даже. Но не на тему бизнеса.
Далее Трифонов поступает точно по моей инструкции: быстро вскакивает и широким шагом удаляется в сторону. Даже не извинился. Тома смотрит ошарашенно, а я ей подмигиваю:
— Заметили, как я ловко избавился от конкурента? Теперь обе дамы — мои, — тут же получаю шлепок по плечу, продолжаю: — Да ещё такие красотки, что поискать.
— В моём присутствии восхищаться только мной! — Света замахивается ложкой. — В моём отсутствии тоже.
— Светочка, успокойся! Ты получила от меня самый сильный комплимент из всех возможных. Я на тебе женился.
Свету довод успокаивает, а вот Тома темнеет лицом. Кажись, неудачно ляпнул. Но кто ж знал? Надо исправляться.
Взволнованный Трифонов возвращается:
— Прошу простить, но позвонить надо было срочно. Виктор Александрович прав. Скажите, какого рода продукция вам нужна?
— Изделия из листов толщиной два сантиметра. Во-первых, изогнутые, радиус кривизны три с половиной метра, это по внутренней поверхности. Есть ещё вырезы, фаски, стяжки. Ничего сложного, в общем-то, если у вас обрабатывающие цеха есть.
Трифонов кивает, есть, значит.
— Точные чертежи сделаем быстро. Пойдут приложением к договору. Изогнутых листов два вида, длиной шесть метров и восемь. Последних в два раза больше. Ширина — два метра.
Трифонов что-то прикидывает. Молча.
— Я за ваши производственные возможности не выскочил?
— Преодолимо, — Трифонов приходит в себя настолько, что принимается за салат, а то мы его обгоняем. — При таких объёмах всё преодолимо. Аванс будет?
— Как только договор заключим. Сами понимаете, для перечисления денег основание нужно.
— Присылайте договор, мы подпишем.
— Мы даже о цене не договорились, — начинаю смеяться.
— А что договариваться? Цена на сайте указана, две тысячи шестьсот двадцать рублей за килограмм.
— Пусть будет две тысячи семьсот, — уточняю благосклонно. — Изделие сложное, и в договоре будет специальный пункт о жёсткой фиксации цены. Не волнуйтесь, форс-мажорные обстоятельства согласуем.
— Долго всё это… — Трифонов морщится.
— Подстегнём наших юристов, — пожимаю плечами и забираю у подошедшего официанта наши со Светой блюда. — Сейчас, за ужином, в нерабочее время мы всё равно ничего не сможем сделать. Хотя…
Теперь сам звоню, но не даю себе труда уходить. Мне недолго озадачить Андрея по-быстрому приготовить чертежи, а Марка составить договор прямо с утра.
— В принципе, можно сделать очень быстро, если вы не будете возражать против пункта о возможных незначительных изменениях в конструкции. По согласованию и без изменения цены.
— Согласен, — мгновенность ответа больше всего говорит о положении компании.
— Давайте уже уделим внимание нашим заскучавшим дамам, — моё предложение вызывает прилив энтузиазма у наших барышень.
— Я вот думаю арендовать офис где-нибудь в бизнес-центре, но сразу ребром встаёт вопрос: нужна фактурная секретарша. Отпадной внешности.
— Не поняла-а… — Света смотрит с подозрением.
— Можно бы устроить кастинг среди девушек Москвы, — продолжаю как ни в чём ни бывало, — но зачем, когда самые красивые уже за этим столиком.
Задумавшая меня ударить Света задумывается о другом. Тома улыбается и непроизвольно светлеет лицом.
— К сожалению, Светлана не желает секретарить у меня. Тома, давайте я вас найму. Зарплата поначалу будет невелика, около пятидесяти тысяч, но быстро вырастет, обещаю.
— Надо подумать, — Тома начинает кокетничать, не забыв стрельнуть глазками в шефа. Или любовника. Скорее, Трифонов выступает в обеих ипостасях.
— Эй, эй, эй! — закипает Света. — Когда это я отказывалась?
— Да был как-то разговор, — сначала отмахиваюсь, а затем поясняю: — И ты была права. Понимаешь, в большом бизнесе так принято. Красавица-жена дома и красавица-секретарша на работе. И две эти роли лучше не смешивать. Ну, и как водится…
Делаю лицо настолько блудливым, что Тома хихикает, а Трифонов натянуто улыбается. Я ведь и по его спутнице мазнул масленым взором.
— Секретарша изо всех сил старается угодить шефу.
Света поджимает губы, сужает глаза, лицо грозовеет.
— Дело в том, что крупный бизнесмен должен быть окружён заботой со всех сторон и круглые сутки. От него слишком многое зависит, Света.
— Так! — Света припечатывает ладонь к столу. — Хватит! Вопрос решён. Я — твоя секретарша! И окружу тебя со всех сторон.
О заботе она коварно умалчивает. Тома откровенно смеётся, Трифонов тоже расслабляется от такого представления.
— Ну-у-у… — оглядываю её оценивающе, — фактурно ты подходишь. Но учти! Формулировка с твоей стороны «интим не предлагать» понимания у меня не встретит. Будешь оказывать мне, в том числе и сексуальные услуги.
Отчётливо выделил слово «сексуальные», дальше смотрю на неё изрядно сладострастным взглядом старого похотливого козла. Сглатываю, зацепившись взором за круглые коленки, украшенные телесными чулками. Короче, удаётся сделать вид, что мы ни разу ещё того-этого.
Тома хохочет, Трифонов еле сдерживается от смеха.
— Секс в офисе с секретаршей — моя самая большая тайная сексуальная фантазия. С детства.
Прорывает Трифонов. Начинает ржать. Не отношу это к своему остроумию, ведь только что сделал намного больше. Для его компании и для его карьеры. Поднятое до небес настроение неизбежно прорывается вовне.
Когда компания успокаивается, чему способствует и моё веселье, выдвигаю обоснуй:
— Многих почему-то коробит — хотя, возможно, это зависть — факт того, что начальники склоняют к сексу своих секретарш. А вот умные и опытные люди говорят так: «Если ты не спишь со своей секретаршей, значит, с ней спит кто-то другой». Поэтому появляется неконтролируемый канал информации, на другом конце которого сидит неизвестно кто. Они правы. Секретарши знают не просто много, а очень много. Для них секс с начальником — это своего рода вассальные обязанности и подтверждение подписки о неразглашении.
Поднятое моими героическими усилиями настроение не опускается, но приобретает другие пикантные нотки. Кажется, эта мысль для Трифонова и его подруги нова и оригинальна.
— Если секретарша — жена компаньона, то ничего страшного, — возражает Тома неожиданно глубоким голосом.
— Это значит, что компаньон следит за своим партнёром, — пожимаю плечами, добивая свой стейк. — А уж страшно это или нет, пусть сам начальник секретарши думает.