Кира молча ёрзает, показывая нетерпение.
— Во-вторых, стартовая скорость. Имею в виду, на уровне поверхности. Она равна трём Махам. Скептики утверждали, что ракете может помешать или даже привести её к перегреву и разрушению раскалённый воздушный барьер перед ней. Нет, ничему он не мешает. Конечно, носовой обтекатель сделан из тугоплавких материалов, но ничего в этом страшного нет. Обычное техническое решение, нейтрализующее мелкую проблему.
— И что в этом такого? — Кира не справляется с выводом, который легко могут сделать специалисты.
Прямо ей об этом и говорю.
— Так я и не специалист.
— Сравним это с традиционным запуском… хотя нет, давай сразу скажу, — дожидаюсь согласия и продолжаю: — Два перечисленных мной обстоятельства уже гарантируют увеличение коэффициента полезной нагрузки на тридцать процентов.
Мой торжествующий тон наталкивается на непонимание. И-э-х…
— Подожди-подожди… это что значит? Что при таком же…
В терминах путается, поэтому помогаю:
— Да, при одинаковой стартовой массе моя ракета выведет грузов на треть больше, чем соответствующая ракета Роскосмоса. У них процент равен трём и двум десятым, у меня он будет больше четырёх.
Кира задумчиво хмыкает.
— Неспециалисту трудно оценить значение этого факта. А ведь он почти революционный. Российские и советские ракеты так и не перепрыгнули ПН в три с половиной процента. Были какие-то разработки, обещавшие даже семь процентов, но их до ума не довели. И там планировали применить особые материалы, вроде углепластика, который существенно снижает массу. Тоже подход. Но никто и нам не помешает использовать подобные технологии.
— И другим не помешает использовать ваш тоннельный метод, — срезает меня Кира.
— И что получаем в итоге? — ага, срежь меня, попробуй ещё раз. — В итоге имеем развитие космонавтики и обмен идеями. Чем плохо?
На самом деле поди попробуй тоннель на несколько километров построить. Не так-то это просто. И не всякое место сгодится. В каком-то смысле и мы рискуем. От сейсмически опасных зон хорошо бы подальше разместиться.
— Легко могу доказать справедливость своих суждений, — расслабленно и вальяжно изрекаю.
Обычный способ усыпить бдительность противника. А далее — взрывная атака.
— Лучшее доказательство успеха — признание врага. Если враг начинает опасаться или даже бояться — вы на пути к победе.
Кира не только лицом, но и всей фигурой выражает нетерпеливый вопрос. И время для удара приходит:
— Недавние слова президента США ясно показывают страх американцев. Слышала? Я напомню. Он сказал, что русским следует забыть о давно потерянном космическом лидерстве. Он же не зря это сказал сразу после запуска моей ракеты.
— Ты так думаешь? — в голосе неуверенное сомнение.
— Полагаешь, случайное совпадение? Лет тридцать или сорок американцам даже в голову не приходило ничего подобного. Почему? А потому, что были уверены в своём космическом доминировании. А что бы и не быть уверенными, когда Роскосмос им всё время угодливо подмахивает? И держит НАСА за старшего партнёра.
— Как-то ты неласково о Роскосмосе… — укоряет Кира.
— До Роскосмоса ещё доберёмся, а пока мне надо дать ответ на американскую дерзость.
Слова сами по себе наглые, но усиливаю их тоном свысока, голосом учителя на расшалившегося ученика. Не простого учителя, а средневекового, которому ничего не стоит высечь нерадивого или настучать линейкой по голове.
— США никогда не были реальным космическим лидером. Они всегда занимали уверенное второе место, которое на настоящий момент у них успешно отбирают китайцы. Они, бедные, уже не знают, на кого бросаться, чтобы не дать себя окончательно в аутсайдеры сбросить.
— Погоди-погоди, Вить, а как же высадка на Луну?
— А что «высадка на Луну»? Во-первых, не доказано, что они там были. Во-вторых, если и были, то что? Вот наш Гагарин облетел планету. За ним полетели Титов, Николаев, Попович, Быковский и несть им числа. Кое-как подтянулись американцы. В полёты стали брать иностранных космонавтов. Сейчас человека на орбиту могут вывести три страны. То есть что произошло? Гагарин открыл эпоху орбитальных полётов. После него на орбите побывало под тысячу человек.
— Причём здесь высадка на Луну?
— При том, что она, была или не была, но никакую эпоху лунных полётов не открыла. Даже пилотируемый облёт Луны без прилунения никто не делает.
— НАСА в 2027 году запускала «Артемиду-2», корабль с экипажем. Они успешно выходили на лунную орбиту.
— Ты просто не в курсе, — отмахиваюсь. — Они вышли на орбиту, напоролись на маскон, и их выбросило на сильно вытянутую эллиптическую. В итоге вернулись не солоно хлебавши. Горючего на коррекцию не хватило.
— Этой осенью повторно запустят.
— Вот осенью всех цыплят и посчитаем, — хмыкаю. Есть у меня кое-какие подлые идеи на этот счёт. — Так или иначе, но за вычетом сомнительного успеха высадки на Луну, в активе НАСА по-хорошему ничего нет.
— А Шаттлы?
— А что «Шаттлы»? Какую задачу они решали, которую невозможно было решить другим способом? Тупиковая ветвь развития космонавтики.
— Многократное использование космических кораблей.
— Это не достижение. Это красивое альтернативное решение уже решённой задачи. Как никому, кроме математических коллекционеров, ненужное двадцать пятое доказательство теоремы Пифагора.
— Хватит тебе уже американцев хаять! — протестует Кира.
— Ты права. Что с них возьмёшь? Они наши враги и конкуренты, поэтому просто обязаны ставить нам палки в колёса. Что нам, больше некого ругать?
— Я вижу, ты сегодня разошёлся, — Кира слегка ёжится.
— Да чтоб два раза не ходить… помнишь, как наш зонд «Луна-25» разбился? Сколько шумели по этому поводу.
— Что-то такое было…
— Затем тишина. Молчок. А знаешь, в чём дело? Один тихонький айтишник перед запуском внёс в управляющую программу несколько строчек. Это зонд разбился, а парень достиг успеха, срубил сто тысяч долларов.
Кира округляет глаза и раскрывает ротик. Но своей эротичностью серьёзность темы перебить не может.
— Как думаешь, кто ему бонус подкинул? Не о посредниках речь, как ты понимаешь. Кто адресат-отправитель? И что сделал Роскосмос? Парнишку даже не посадили, а руководство нашей славной космической корпорации утёрлось. Понимаешь?
— Ты думаешь, это сделали американцы?
— А кто? Эскимосы? Никому, кроме американцев, не было смысла это делать.
— Китайцы.
— Не вижу мотивов. Они нашими технологиями пользуются. Китайцы в положении сильного бегуна, который до поры до времени прячется за спиной лидера, экономя силы. Придёт время, он прыгнет вперёд ослабевшего чемпиона. Но до того момента ему нет резона ставить подножку.
— Американцам есть?
— Да. Они рядом. Конкурируют за лидерские позиции. У них есть мотив. В конце концов, это не первый раз происходит.
Далее напоминаю несколько странных аварий ещё в десятые годы. Там тоже был мотив. Более приземлённый — конкурентная борьба.
— И что происходит каждый раз?
— Что? — кажется, Кира немного жалеет, что согласилась на спецвыпуск.
Терпи, блогерша, популярность просто так не даётся.
— Каждый раз отчётливо виден американский, если не след, то интерес. И как себя ведёт Роскосмос? Он просто утирается и делает вид, что ничего особенного не произошло. Аварии бывают, куда деваться.
Вот и настало время для самого жёсткого финала. И Кира уже не знает, что сказать и как возразить.
— Ты абсолютно права, когда говоришь, что не стоит обижаться на американцев. Всё правильно. Глупо обижаться на врага за то, что он тебе враг. Мне стократно больше не нравится позиция Роскосмоса. Он ведёт себя, как дешёвая шлюха с мазохистскими наклонностями. НАСА время от времени отвешивает Роскосмосу пощёчины, а его руководство только кокетливо ойкает и улыбается.
Кира буквально замерзает. И лицом, и всем телом. Вот теперь можно заканчивать. Встаю, но ухожу не сразу. Перекидываю заснятое на флешку. Пусть только попробует вырезать важные моменты.
Кира не догадалась спросить, откуда я знаю о парне-айтишнике, подгадившем с программой. Ответ у меня есть. Российская космонавтика — деревня, в которой я живу. Умею фильтровать слухи. Про сотню тысяч долларов я придумал, это так. Прикинул, что десять — это мало, а пятьсот — много. А пусть Роскосмос опровергнет! Каким образом? Скажет, что было восемьдесят тысяч или сто тридцать? И тут же выдаст свою осведомлённость по этому поводу? Не, они будут молчать, тем самым подтверждая мои слова. Голословное опровержение тоже не прокатит, публика ещё больше мне поверит. Обожаю загонять противника в цугцванг. Им элементарно обсуждать эту тему невозможно. Тут же посыплется куча неприятных вопросов.
Глава 21 Физика высших сфер
25 июня, суббота, время 15:45.
Московская область, Ново-Огарёво.
Утро началось восхитительно. В несусветную для неё рань, в одиннадцатом часу, позвонила Кира и захлёбывающимся от восторга голосом сообщила, что число подписчиков блога подпрыгнуло до трёх миллионов. Если учесть, что до этого никак не могла преодолеть полуторамиллионный рубеж, скачок впечатляющий. Поздравил её и потребовал пересмотреть наши отношения, это она должна платить мне, а не я — ей. Тут же закруглила разговор. Хитрушка.
Отвлекла меня от статьи. Научной, между прочим. Был ещё звонок от Хованского, и вот я на месте согласно его приглашению.
После немного нудной процедуры меня допускают на территорию. Гену и Зину спроваживают в отдельную резервацию, как и водителей других гостей. Там достаточно комфортно, надеюсь, не будут сильно скучать.
Подъехал чуть раньше остальных, мне так положено, как самому молодому. По должности не знаю, а по возрасту точно.
Распорядитель или на английский манер дворецкий — примерно одного со мной роста, но значительно шире и округлее — приглашает внутрь.