Мы сейчас широко используем напыление и 3D-печать, но они жутко энергоёмкие. По итогу весь объём металла, ушедшего на изделие, прогревается до состояния размягчённого пластилина. Напыление сначала приводит материал в капельное жидкое состояние. Для маленьких и сложных изделий нестрашно. К многотонным конструкциям не применимо.
Сваривание трением самое лучшее. Разогревается только поверхностный слой, энергия набирается путём кинетического разгона, причём режим её накопления неважен. Теоретически можно за полчаса вручную паре человек раскрутить. Не особо напрягаясь. Пристроить беличье колесо с коробкой скоростей — и вперёд. Космонавтам ведь нужны физические нагрузки, ха-ха-ха! Может, так и сделать?
На данный момент этот процесс как раз изучается, подбираются лучшие режимы для разных сплавов. Прежде всего, титановых, их же будем использовать. К неприлично конскому восторгу «Ависмо».
Деликатно бренькает телефон. Читаю сообщение. Ни привета, ни прочих ритуальных фраз, собственно, ни одного слова не по делу. «19:00, в том же месте», — это не хухры-мухры, это, бляха, стиль!
7 июля, среда, время 19:05.
Москва, один из неприметных дворов на окраине.
Запрыгиваю в мерс, из которого на миг продемонстрировал свой гранитный лик Велес.
— Деньги принёс?
Я ж говорю: стиль! Ни тебе «здрасти», ни тебе «привет» или «халлоу»!
— Сначала отчёт. Здравствуйте, кстати, Михал Андреич.
Кивает, параллельно ковыряясь в смартфоне. Показывает фото. Равнодушно разглядываю изукрашенный крепкими бандитскими руками фейс мистера Веклера, насовца и человека. Интересуюсь деловито:
— Характер травм?
— Как просил, прошлись по рёбрам, добавили арматуриной по ноге. Насчёт переломов точно не скажу, но парочка компрессионных точно есть. Могу попробовать официальный диагноз выцарапать.
— Не надо. Лишний след ни к чему. Мне главное, чтобы запомнилось.
— За это точно не волнуйся.
— Финальный штришок?
Опять копошение в смарте. На этот раз вытаскивает видео. На фоне посольства стоит разбитная журналистка и стрекочет:
— Вчера вечером какие-то хулиганы обстреляли американское посольство. Никаких повреждений не нанесено. Стрельба велась из пейнтбольного оружия, в одно из окон третьего этажа… — Камера сделал зум, и упомянутое окно, испещрённое синими кляксами, придвигается. — Кто и зачем — не ясно. Только известно, что в тот же день был избит представитель НАСА в посольстве США, мистер Майкл Веклер. В настоящий момент он находится в Американском медцентре…
Как только отвожу взгляд, Велес убирает смартфон.
— Почему не чёрной, как я просил?
Цвет краски имел пикантный смысл. Если Веклер не слышал про «чёрную метку», то кто-нибудь обязательно скажет. На ролике видно, что пятна на окне синие.
— Чёрную не делают. Ей никто не пользуется. Цвет должен быть ярким.
— Всё-таки чувствуется у вас отсутствие фундаментального университетского образования, Михал Андреич. Так в наше время нельзя, — нравоучительно читаю нотацию, очень забавно смотреть на угрюмое молчание криминального авторитета. — Заведите себе какого-нибудь толкового выпускника, лучше университетского физфака или чего-то подобного.
— Как-нибудь проживу без твоих советов, мальчик, — пытается дать отпор.
— Проживёте, конечно, — легко соглашаюсь. — Вопрос в том, сколько и как хорошо. Надо было взять синюю краску и красную, смешать их, вот и всё. На выходе получили бы чёрную.
— Красную тоже не используют, — Велес пытается оправиться от тонкого разящего выпада.
— Малиновую, розовую, что-то да есть. К тому же чёрный цвет можно и другим способом получить. Тёмно-синий и жёлтый, только там, возможно, пропорции будут другими. Короче говоря, Михал Андреич, знание — сила, не надо об этом забывать.
Велес мрачно задумывается.
— Не переживайте, Михал Андреич, говорю не за тем, чтобы цену сбить, — высовываю руку наружу, делаю жест.
Через полминуты Зина подаёт пакет. Бросаю его на колени Велесу.
— Деньги в банковской упаковке, если не будет хватать, значит, банковские сотрудники на руку нечисты. Скажете, если чо.
Велес ворошит пакет, пересчитывает красные пачки, всего пятнадцать штук.
— Всё в ажуре, — принимает оплату авторитет.
— Напоследок выношу огромную благодарность. От себя лично, всего Агентства и даже в целом России. Вы совершили очень полезное и патриотическое дело, дали отпор врагу, — смотрю выжидательно, как воспримут щедрую дозу пафоса?
— Чё уставился? — по виду недоброжелательно реагирует Велес. — Ну, пожалуйста.
— Надо сказать — «Служу России», — назидательность в голосе моём достигает поднебесных величин.
— Слушай, иди уже, а! — на наш диалог Бизон за рулём восторженно хрюкает. — Вали нахер!
Не совсем по указанному адресу, но, тем не менее, сваливаю. Дразнить диких кабанов можно, но крайне осторожно. И да — вовремя сваливать.
13 июля, вторник, время 07:15.
Байконур, комплекс Агентства, спортплощадка военгородка.
Тим Ерохин улыбается с кровожадной радостью. Майка облепляет мощный рельефный торс. Вокруг — его солдатня, у него целая новая рота новобранцев, на сдачу юных лейтенантов, свеженьких выпускников военных училищ отсыпали. Все окружили импровизированный ринг, глаза горят восторгом. Их славному старшему лейтенанту — хотя представление на капитана уже где-то на подходе — удалось уговорить самого главного в этой точке планеты на спарринг в полный контакт.
Тим долго ко мне приставал и подначивал. Замучился отбиваться.
— Тим, у нас разные весовые категории.
— В бою сортировать врага по весу не будешь…
— Не буду. Сильно крупного заранее подстрелю, — подрезание противника в споре обычно и начинаю с согласия. — Сам знаешь, чем шире морда, тем легче попасть.
— Я не настолько широк, — ухмыляется. — В бою запросто доберусь.
— В бою совсем другое дело, — устало вздохнул. — Доберёшься, я тебя быстренько убью — и всё. Делов-то. Но не убивать же тебя на тренировке. Ты как-то сильно много от меня хочешь.
Недоверчиво ухмыльнулся и надолго отстал. Потом снова стал приставать.
— Тим, мне нельзя удары по голове получать. Я не боюсь, пойми. Но рисковать своим главным инструментом ради твоих капризов не буду. Отстань!
На это получил заготовленный ответ:
— Защитный шлем наденешь, — и, видя, что я задумался, торопливо добавляет: — Я перчатки надену, только, извини, лёгкие. В больших для любительского бокса вообще невозможно. А ты — как хочешь, а?
На этом моменте сломался, поэтому сейчас на мне тактические перчатки, укреплённые. Действительно, риска почти нет. Ну, для головы. Моей, его-то головой можно дюбеля забивать. Бутылки он точно о голову разбивает, потрясая этим фокусом новобранцев. Остальные части моего тела мне тоже дороги, но не так важны, как уникальный мозг.
Договорились, само собой, не наносить летальных и калечащих ударов. Удушающие и на излом костей захваты прекращать сразу по сигналу, ну и так далее.
Отвечаю на приглашение нападать. Хитрован он, конечно. Нападающий априори раскрывается, ну и ладно. Пусть у него хоть какой-то плюс будет. Осторожно приближаюсь, перемещаясь то влево, то вправо. Широкая ухмылка на его лице меня не обманывает, следит он за мной внимательно. Ну следи, следи.
Первый мой удар верхний, ногой в голову. Слева. Названия не знаю, возможно, оно есть в одном из вычурных восточных стилей, но считаю этот удар личным изобретением. Не левой ногой, а правой, с разворотом корпуса и пяткой в голову со сгибанием ноги, усиливающим удар.
Успеваю заметить презрительную усмешку. Высокие удары в реальной схватке с опытным противником запрещены. Нападающий здорово подставляется. Но это абсолютно справедливо только для опытных бойцов с примерно одинаковым владением техникой боя. И на определённом уровне, сильно выше среднего, эта истина теряет свою непреложность. И какой у меня уровень, Тим скоро почувствует. Сам на урок напросился.
Хоть и хитренький удар, но ожидаемо нога попадает в захват, сейчас получу ответный удар нокаутирующей степени — и схватка закончена. Именно так он и думает, просчитать его нет никаких проблем. Только он не заметил начала разворота корпуса в обратную сторону, и, не выдёргивая ногу из захвата, наношу удар второй ногой из немыслимого положения горизонтально в воздухе. А что не так? На мгновенье использовав его же захват как опору.
Ударил подошвой вскользь в районе выше виска и уха. Намёк должен понять, удар намеренно смазан, чтобы вреда не причинить. Военная публика взвывает от восторга. И вроде большинство болеет за меня. Солдаты поначалу своих славных командиров часто тихо ненавидят.
Выдернуть ногу из захвата до падения не успеваю. Но упасть на руки, перекатиться и оказаться на ногах — какие проблемы? Акробатический трюк средней паршивости.
Смотрю на Тима, успешно преодолевающего шоковое впечатление. Не только от пропущенного удара, это всё пустяки, рабочий момент. Его потрясает лёгкость и скорость, с которой оказываюсь на ногах. В кино это называется монтаж, ха-ха-ха.
Не успевает начать атаку, опережаю его. На этот раз действую с правого фланга. Намеченный удар превращаю в ложный, заметив выставленный блок. Вторым, уже рукой, достаю корпус. Тут же получаю мощный пинок в грудь. Подловил меня всё-таки, зар-раза!
Солдатня предательски взвывает от возбуждения при виде умелой мощи своего командира.
Меня отбрасывает, и равновесие я теряю, но опять-таки это — эффектный эпизод, не более. Удар успеваю смягчить и выдохом, и резким выбросом рук вперёд, определяя этим самым движение корпуса назад. В итоге падаю, успев сгруппироваться, и быстро восстанавливаю вертикальное положение.
Не совсем прямоходящее, на полусогнутых и пригнувшись. Готов к прыжку и обороне.
Обороняться приходится срочно. Тим не собирается давать мне передышку, ринулся вслед за мной. Тэк-с, пора с ним кончать уже. В максимально скоростной режим не переходил ещё, а вот теперь пора! Уклоняясь от ударов, наношу ответные по особым точкам. Вот для чего мне нужны тонкие перчатки. В боксёрских, даже лёгких, точечного удара выдвинутыми фалангами пальцев не нанесёшь. Один удар временно и частично парализует правую руку, другой — левую.