«Отдел конструирования, анализа и математического моделирования», — получается не ОККАМА, а ОКАММА, но для шутников слабое препятствие.
В вестибюле внимание привлекает небольшой розовато-сиреневый плакатик:
Вздыхаю, подавляю желание сплюнуть, иду к лестнице.
— К визиту ревизора всё готово? — спрашиваю по мобильнику, уже поднимаясь по лестнице на верхний этаж.
— Всегда готовы! — голос Андрея переполнен бодростью.
С очаровательной секретаршей Риммой пообщаться не удаётся, Андрей выходит из кабинета. Ведёт по коридору и недалеко. Успеваем только переброситься парой фраз.
— Ты где такую Римму нашёл? Спишь с ней небось?
— С начальника пример беру, — парирует друг. — Ты же тоже со своей секретаршей спишь.
— Я сначала женился на ней, как честный человек…
Андрей хитренько улыбается и распахивает дверь. Помещение большое, наверняка сделали его из трёх, видны опорные арки вместо бывших стен. Хаотически усеяно разнообразным оборудованием, изрядную часть которого не распознаю. Присутствующие сотрудники дежурно небрежным взмахом приветствуют высокое начальство и снова утыкаются в свои дела. Кто в компьютер, кто в экраны других приборов, кто-то руками ковыряется в хитросплетениях проводов.
На находящемся в центре кресле с высокой спинкой сидит ОНА. Слегка залипаю на неё под ухмылочку Андрея…
Глава 24 Что там у пиндосов?
14 июля, среда, время 13:20.
Байконур, комплекс Агентства, обитель Оккама.
Первое впечатление — ошеломляющее. Нереальная красотка сидит в кресле. В тёмном комбезе, ботинках, что-то за спиной вроде ранца. Не вплотную к спинке кресла сидит, лямки подтверждают наличие груза за спиной.
Кидаю вопросительный взгляд на Андрея: это она? Кивает.
— Здравствуйте, Андрей, — красотка размыкает сахарные уста и продолжает бархатным волнующим кровь голосом: — Кто это с вами?
— Г-х-р-м, — сначала Андрею приходится прочищать горло, однако речь держит в замечательно светской манере: — Это Колчин Виктор Александрович, руководитель всего нашего комплекса.
— Здравствуйте, Виктор Александрович, — милашка делает скупой жест рукой и снова укладывает её на подлокотник.
Замечаю, что все присутствующие ведут себя странно. Похоже, не работают, а имитируют. Интересно им, видите ли. Присматриваюсь к девушке, идеальная кожа, пожалуй, даже чересчур идеальная. Фокусы дорогостоящего макияжа? С волосами что-то не то, сильно на парик смахивает.
Подхожу, но не по прямой, приходится какие-то кабели на полу обходить. Девушка чуть ведёт головой, следя за моим движением, только смотрит неестественно. Присматриваюсь. Взгляд, как у слепой, несфокусированный. Она смотрит не на меня, а в мою сторону.
— Позвольте вашу руку, мадемуазель.
Красотка поднимает навстречу чуть опущенную кисть. Берусь за неё обеими руками, слегка сжимаю, кладу на место. Затем бесцеремонно разглядываю её со всех сторон. Кое-что замечаю.
— Вот мерзавцы! Надо же, как развели… — остаётся только головой покачать, а меня накрывает валом всеобщего хохота.
К затылку прекрасной девушки тянется кабель, сквозь волосы виден увенчивающий его разъём. Мои шутники «Матрицу» скосплеили. Если не считать этого момента и ранца, в котором наверняка тоже находится что-то важное, то сделали круче, чем самые лучшие производители секс-кукол. Не считая проработки интимных мест. Ну, я надеюсь, что до этого не дошло.
Когда шутники успокоились, понуждаю их выкладывать достижения и проблемы. Да уж, со времён «Иван Иваныча» много воды утекло. Передо мной уже не манекен, правда, и не полноценный андроид, но, несомненно, шаг в эту сторону.
— В ранце мозг Ал… кстати, какое ей имя дадим?
— Что-то простое надо и желательно не русское. Пусть будет Анжела.
— Анжела так Анжела, — Андрей поворачивается к одному из парней за компьютером: — Олег.
Парень поднимает раскрытую ладонь. Я так понимаю, в этой банде жест означает — «Будет сделано, шеф!»
— Итак. Сам знаешь, Вить, сколько энергии жрут современные компьютеры. Как ни старайся, меньше семидесяти ватт мощность опустить не выходит. А когда монтируем в голове видеосистему и синтезатор речи, всё равно выходим на сотню ватт. Поэтому обучение обычно ведём при подключении к сети. Встроенного аккумулятора хватает едва на пять минут. Это если активно не двигается.
— Может передвигаться?
— С ходьбой справляется кое-как. Но рычаг сдвинуть или кнопку нажать — легко. Кстати, я чуточку соврал. Алиса, то есть Анжела, выдерживает перегрузку до сорока «же».
— Сватаешь её на космический полёт? — о, пошло актуальное!
— Да. Анжела напичкана датчиками, скелет и наполнитель тела по физическим показателям максимально приближены к человеческим тканям. То есть если у неё кости выдержат, то и у тренированного молодого человека тоже.
— Ладно, пошли к тебе. Пусть ребята работают.
По пути раздумываю. Анжела по сути — компьютерный манипулятор. Процессоры из мира виртуального выходят в реальный. Компьютер получает возможность взаимодействовать с материальными объектами. Здорово! И страшновато. Кто знает, куда это может завести.
— Так понимаю, что мощный накопитель энергии — главная проблема? — мы сидим уже у Андрея.
— Пожалуй. Хотя и других хватает.
— Особенно придуманных, да, Андрюш? — усмехаюсь.
— Это каких же?
— Стремление к максимальному сходству с человеком всё-таки излишнее, — начинаю резать по живому. — Технические проблемы нарастают по крутой экспоненте всего лишь ради эстетического удовольствия.
«Отчасти сексуального», — ухмыляюсь про себя. Хорошо, что хоть визуально сексуального. Надеюсь, нет среди его банды извращенцев, которые могут Анжелу не по делу употребить.
— Не последнее дело…
— Последнее! — режу правду-матку. — Крестьянская телега конструктивно и по назначению не отличается от королевской кареты, однако стоит в сотни раз дешевле. Нам сейчас как раз телега нужна.
Мой друг и заместитель задумывается. Я тоже. Если его группа совершит серьёзный прорыв в сторону создания андроидов, то больше всех обрадуются изготовители секс-кукол. Нам андроиды просто не нужны. Выкладываю свои соображения. Получаю контраргумент:
— Они вакуума не боятся, Вить.
А вот это козырь! Или нет?
— Анжела для работ в открытом космосе не нужна. Намного эффективнее будет дрон. Скажем, в виде паука или краба. Движения примитивны, смоделировать легче лёгкого. Добавь к паре манипуляторов дрель, кусачки, лазерную сварку — и получим счастье в чистом виде. Без ненужных проблем в виде имитации скелета и мышечной системы.
— Энергообеспечение? Автономность?
— В задницу автономность! Цепляешь к нему кабель — и всё. Аккумулятор можно установить на всякий случай, вдруг кабель повредится. Он тогда хотя бы вернуться сможет.
— Но для испытаний…
— Для испытаний Анжела уже доведена до кондиции. Сам сказал, что датчиками напичкана.
После паузы выношу вердикт:
— Короче так. Приступайте к разработке дронов. Назначение: диагностика, монтаж и ремонт оборудования на станциях и других объектах. На развитие модели «Анжела» больших денег не дам. Если ребята что-то изобретут, то за счёт интеллектуальных прорывов, а не финансовых вливаний.
Но поторговаться за «Анжелу» приходится. Торг прекращаю директивно:
— Четверть миллиона рублей в месяц. Больше не дам. И группу по созданию ремонтного дрона от основной отдели. А то знаю я эти игры с бюджетами на разные проекты.
15 июля, четверг, время 10:40.
Москва, Американский медцентр.
— Привет, Майки, — в палату входит Гроувс в накинутом белом халате, водружает на столик пакет с фруктами.
— Хай, Боб! — забинтованный и загипсованный Веклер вяло машет рукой.
— Извини, сразу не смог. Сначала к тебе не пускали, потом дела… — Гроувс садится на стул рядом с лежбищем приятеля.
— Всё хорошо, Боб. Самому не хотелось в кошмарном виде красоваться, — отмахивается травмированный.
Следы крепких кулаков на его лице почти сошли, оставив еле видимые желтоватые намёки.
— Сильно досталось? — сочувственно любопытствует Гроувс.
— Тогда казалось, что ничего хуже быть не может, — Веклер пожимает плечами. — Сейчас понимаю, что по сути ничего страшного не произошло. Травмы средней тяжести, кажется, так говорят в полицейских протоколах, неопасные для жизни.
— Кто это был?
— Какие-то крепкие парни с железными кулаками. Они не представились, как ты понимаешь, — через паузу Веклер добавляет: — Но мы же с тобой догадываемся, кто это сделал, не так ли, Боб?
Гроувс криво улыбается:
— Наш шустрый космический мальчик?
— Офф кос, Боб. Те бандиты первым делом спросили о том, кого я нанял на Байконуре. И сколько я им заплатил.
Веклер вспомнил ещё о том, что следователю никаких намёков не давал. Опасно. В этом смысле космический мальчик мог ничего не опасаться. Не мог же Майкл сказать полицейскому чиновнику, в чём его может подозревать Колчин. Немедленно вцепится и начнёт раскручивать дело совершенно в другую сторону. При этом теоретически возможно доказать наличие мотива, а вот со всем остальным не так просто. Особенно если желания такого нет.
Полицейские в эту сторону копать не будут, а вот обнаруженный мотив ударит по нему бумерангом. Нельзя сбрасывать со счетов принцип свои/чужие. Родные американские пинкертоны тоже не обрадуются версии, которая поставит под подозрение уважаемые национальные институты. Госдеп, к примеру, или то же НАСА. Проамериканская прослойка в российском обществе заметно ослабела по сравнению с девяностыми или даже нулевыми годами.
— Всё-таки я прав был тогда, Майк. Проблему надо было решать года три назад.
— Появился бы другой, — Веклер пожимает плечами. — Последствия для нас тоже могли быть ещё хуже, Боб. Мы же говорили об этом.
— Куда хуже-то, Майк? Вас закрыли. Того и гляди дипломатические отношения разорвут. Поеду вслед за тобой в Америку.