– Куда-а-а?! – страшным голосом взревел Станислав, испугавшись, что охранник сейчас смоется и поднимет тревогу, и в балетном прыжке сцапал уже взлетевшую «птичку» за ногу.
Девяносто три килограмма человечины и скафандрятины оказались для шерианина неподъемными. Клубок из двух тел рухнул в центр люка, и капитан запоздало понял, почему охранник сидел только на краю: верхняя дверь в отличие от нижней была не заперта и открывалась автоматически.
Таким способом Станислав еще не десантировался!
Охранник отчаянно хлопал крыльями, но смог только замедлить падение, превратив его в очень-очень крутой спуск по тонкой спирали. Перед глазами словно раскрутили гигантский пестрый волчок, лапа была толстой и скользкой, перчатки скафандра соскальзывали с гладкой чешуи, хоть Станислав цеплялся за нее уже обеими руками. Шерианин пытался брыкаться, но прилепившийся к лапе гуманоид увлекал его вниз слишком быстро, и удары получались слабые, скользящие.
У самого пола инопланетянин забился из последних сил, изловчившись отчасти погасить скорость и одновременно стряхнуть Станислава.
Под ногами громоподобно захрустело (капитан отчаянно взмолился, чтобы не собственно ноги или чей-то хребет), лодыжки запоздало пронзила боль, и отважного космодесантника поглотила темнота.
Станислав торопливо разломал-разгреб темноту руками и вскочил. Ноги вроде были целы и раздавленного шерианина не попирали – только обломки какого-то прибора со скорлупно-тонкими стенками и паутинной начинкой. Несколько нитей продолжали печально мерцать, как угасающий пульс. Охранник куда-то исчез – скорей всего без оглядки упорхнул к потолку, – зато напротив капитана, приоткрыв клюв и полуразвернув крылья, чучелом застыл куда более мелкий и, кажется, молодой экземпляр, чьи трехмесячные научные наработки только что были уничтожены крайне извращенным и наверняка не оговоренным в страховом договоре способом.
– Сдавайся, лапы вверх! – брякнул столь же одуревший Станислав, отработанным движением наставляя на него бластер. – То есть крылья! То есть вниз!!! (Послушно расправленные крылья загородили капитану почти весь обзор; похоже, именно в такие моменты люди и становились ксенофобами.)
Еще одного упражнения нервы шерианина не выдержали: заверещав, он развернулся и кинулся сначала бежать, а потом лететь, игнорируя дальнейшие приказы и угрозы – точь-в-точь истеричная девчонка, рванувшая прочь от маньяка.
Стрелять в него (в нее?) Станислав, конечно, не стал и вообще устыдился. Но совсем немного. В голове космодесантника как будто защелкал таймер обратного отсчета: до «взрыва» в лице всеобщей паники, перестрелки и полиции остались считаные минуты, а то и секунды.
– Роджер! – громко окликнул капитан, с бластером на изготовку присев на корточки за останками прибора, дававшими исключительно психологическую защиту. – Вадим! Где вы?!
Запирающихся комнат в лаборатории не было, и, когда бандиты попросили выделить «паломникам» «тихое уединенное месте для отдыха после тяжелого пути», им указали на нишу под стеной. Базиль недовольно поцокал языком, но пришлось довольствоваться тем, что есть. С пленников сняли рюкзаки (благоразумно не развязывая рук, а расстегнув лямки), усадили полицейских спиной к спине и обмотали все тем же скотчем. Хотели связать и ноги, но остервеневший Вадим, а за ним и Роджер принялись так злобно брыкаться, что даже шерианин не принял бы это за благодарность.
Бандиты решили оставить пленникам эту крохотную победу, к тому же так они сидели устойчивее.
– Главное, не сдохните раньше времени, – зловеще прошипел Падла. – Вам еще договор подписывать и отрабатывать.
Вадим сомневался, что до последнего дойдет дело. «Ультрасовременные пленочные фильтры» еще больше осложнили дыхание. Казалось, что на лицо положили подушку, а на грудь – каменную плиту и все сильнее на них давят. Сначала лжепаломники «заснут», потом тихо скопытятся, и утром озадаченные шериане наконец сообразят позвонить в человеческое посольство, но бандиты с фриссом уже тю-тю!
Несколько минут спустя Сакаи заметил странный эффект: эхо, которое должно было ходить по такому просторному помещению, как по пещере, отсутствовало вовсе. Более того, Роджер видел, как шериане копошатся возле приборов, однако не слышал ни звуков, ни голосов. Поначалу Сакаи даже испугался, что оглох, но, когда Падла вернулся проверить, как дела у «друзей», и бросил пару ехидных реплик, оказалось, что с ушами у полицейского все в порядке. Очевидно, дело было в акустических особенностях здания, и работающие над разными проектами ученые друг другу не мешали.
Убедившись, что пленники никуда не денутся, бандиты стали навещать их все реже и реже. Следить за работой пожилого словоохотливого ученого было куда интереснее. Базиль с детства увлекался инопланетной техникой, Падлу же интересовало все подряд – особенно если это можно прихватить «на память» и кому-нибудь толкнуть. К разочарованию жулика, репликатор состоял из массивного, словно вырастающего из пола, терминала, проглотившего флешку, как игровой автомат – жетон, и собственно репликационного блока, похожего на огромное яйцо, сплетенное из арматуры и кабелей. Внутри слабо светился «желток» – полупрозрачная камера, заполненная питательной смесью. Падла украдкой коснулся одного из кабелей и брезгливо отдернул руку – они оказались похожи на кишки не только внешне, но и на ощупь, такие же податливые и липнущие к перчатке скафандра.
Мотая головой и потираясь щеками о стену, Вадим в конце концов ободрал с лица скотч и как минимум пять квадратных сантиметров кожи. Орать: «Нас похитили, а вас обманули, вызывайте полицию!» бессмысленно. До шериан донесутся только невнятные отзвуки, кто-то из бандитов подойдет проверить, в чем дело, и успокоит наивных инопланетян: «У друга просто отклеился фильтр, и я заново намотал его в три слоя». Лучше не подавать виду и выжидать, вдруг к пленникам случайно подойдет кто-то из персонала.
Увы, шериане были слишком вежливы и не решались тревожить покой усталых гостей. К тому же в огромном помещении работали от силы два десятка сотрудников, каждый в своей зоне, и праздно по чужим владениям никто не шлялся.
– Эй, а это что за хрень?!
Рухнувший с небес крылатый клубок привлек внимание не только пленников: к месту его падения заспешили охранник и, на всякий случай, Падла.
– Мм! – авторитетно прокомментировал Сакаи: полоса, которой ему залепили рот, была в полтора раза длиннее, и справиться с ней самостоятельно не удалось.
– Давай помогу!
Вадим до упора вывернул шею вправо, а Роджер влево, чтобы спецагент смог подцепить край скотча зубами. Задача оказалась непростой, к тому же отдирать липкую ленту следовало в противоположном направлении, но до того угла полосы Вадим не дотягивался.
Упорство превозмогло трудности. Сакаи взвыл и тут же поспешно стиснул челюсти, но было поздно.
– Что вы делаете?
Полицейские задрали головы и только сейчас заметили торчащую из стены вереницу палок – лестницу для гостей с больными крыльями, как снаружи холма. Верхняя, самая длинная «ступенька» достигала края люка, нижняя торчала в двух метрах от пола. Толщина палки не превышала десяти сантиметров, но киборг сидел на ней на корточках с уверенностью шерианина.
– Теперь ты понимаешь, за что я не люблю киберов?! – сплюнув изжеванный скотч, прорычал Вадим.
– Да, Дэн, твои вопросы иногда бывают несколько… неуместны, – пробормотал Роджер, жадно хватая ртом воздух.
– Ладно, я потом у Полины спрошу, – смирился Дэн.
– НЕ НАДО!!! – единогласно возопили пленники.
– Я сам тебе все потом объясню, ладно? – торопливо пообещал Сакаи. – А сейчас развяжи нас скорее!
Киборг ловко и почти беззвучно спрыгнул на пол. На самом деле Дэн присматривался к пленникам не столько в попытках понять, чем они занимаются, сколько оценивая их состояние. Оценка вышла неважная, но, по крайней мере, приятели были в сознании и относительно адекватны.
Михалычев подарок рассек скотч, как бритва, да и веревку вспорол на раз-два. Вадим обалдело уставился на свои руки, не веря, что они целы: Дэн махнул ножом так быстро и небрежно, словно ему было все равно, что разрезать.
– Ты один?
– Нет, с командой.
Пленники предпочли бы услышать «с полицией», но лучше маленькое чудо, чем никакого.
– А там что происходит? – Роджер кивнул в центр зала, откуда с раззявленным в беззвучном крике клювом рванула к потолку уже вторая «птичка».
– Станислав Федотович, – лаконично ответил Дэн, подныривая под левую руку Роджера и помогая ему подняться.
Злые языки болтали, что негласный девиз космодесанта: «Стреляй во все, что шевелится, потом разложим в две кучки».
Станислав не отрицал, что в этом есть доля правды, но обычно все-таки старался понять, что там шевельнулось. Иначе охранник уже был бы мертв либо разъяренно палил в ответ. Однако шерианин приближался к капитану так открыто и беспечно, даже не касаясь болтающегося на шее плазмомета, что капитан заколебался. Может, это парламентер? Или у шериан принято драться с врагом врукопашную, а оружие только для тех, кто не уважает священный поединок?
В пяти метрах охранник остановился, изучил напряженно застывшего человека с бластером, потом развалины прибора и неодобрительно каркнул:
– Вам придется за это заплатить.
– Кровью? – уточнил Станислав, озадаченный таким началом разговора.
Теперь удивился шерианин.
– Мы принимаем к оплате камни пхи, ан-цейсы и единую галактическую валюту, – перечислил он, сдвинув плазмомет под мышку, чтобы не путался в лапах. – Впрочем, вы можете поговорить с нашим вожаком, возможно, он согласится купить у вас немного крови для экспериментов…
– Вы это серьезно?!
– Вы нанесли нам материальный ущерб и обязаны его возместить, – настаивал охранник, то ли заговаривая Станиславу зубы, то ли действительно не находя ничего странного во вломившемся в лабораторию человеке с бластером. – Вы должны были спуститься по лестнице или оповестить нас о своем приходе, мы бы отправили за вами гравинасест. Но поскольку вы предпочли спрыгнуть на мегафазный трансцендатор…