Хотчкис не сопротивлялся и позволил рукам медленно опуститься.
Полицейский криво ухмыльнулся, окинув взглядом его неподвижные протезы.
— Устаревший хлам, — пробурчал он себе под нос. — Протезы прямиком в музей.
Но коп не знал одного. Хотчкис провел в строю не один десяток лет. Он предпочитал простоту и надёжность не только в оружии. Это было девизом его жизни.
Его простые протезы не обладали встроенным искусственным интеллектом и не поддавались дистанционному контролю — они лишь искусно имитировали отключение, передавая ложный сигнал на браском копа, заодно оповещая своего хозяина и попытке вмешательства.
Искусство обмана, позволяющее выжить в самых безнадежных ситуациях.
Хотчкис решил подыграть. Он стоял, опустив руки вдоль тела, словно полностью обезвреженный. Но внутри, в глубине его старого, закаленного тела, теплилось холодное, расчетливое ожидание.
— Ну что, динозавр, — раздался насмешливый голос Сида. Он подошёл ближе, оглядывая Хотчкиса с презрительной ухмылкой. — И ты правда думал, что твои ржавые жестянки смогут что-то сделать? Такие же бесполезные развалины, как и твой любимый огнестрел.
Двое рабочих отреагировали на эту издевку. Один из них, молодой механик с решительным взглядом, даже шагнул вперед навстречу Сиду.
— Нам нужен капитан. Только он имеет право забрать то, что выдал. Вы здесь никто, — парень остановился рядом с Фло, став с ним плечом к плечу.
Сид на мгновение изобразил задумчивость, склонив голову набок. Его взгляд скользнул по напряженным лицам рабочих. Затем его лицо внезапно исказила злобная гримаса. Без единого слова он резко вскинул свой бластер. Короткий, яркий энергетический выстрел пронзил тишину. Рабочий, осмелившийся возразить, не издав ни единого звука, рухнул на пол. Его тело дымилось. В воздухе запахло озоном и горелой плотью.
Женщина-соцработница издала короткий, сдавленный вскрик. Остальные рабочие инстинктивно отшатнулись, их лица исказились от ужаса. Кто-то судорожно сжал рукоятку своего оружия, кто-то замер в оцепенении. А Сид уже переводил дуло своего бластера на следующую растерянную фигуру.
Фло застыл. Он смотрел на обожжённое тело убитого парня, только что стоявшего рядом и не мог пошевелиться. Понимания, что станет следующим шива оцепенел.
Но Хотчкис больше не ждал — переговоры провалились.
Его «отключенные» руки внезапно ожили, с резким металлическим щелчком. Он молниеносно крутанул карабин, поднял его и, прежде чем Сид успел осознать, что произошло, с силой ударил прикладом в его лицо. Бластер отлетел в сторону, а сам Сид, потеряв равновесие, рухнул на двух стоявших рядом опешивших бойцов корпорации. Они не успели среагировать на внезапную атаку.
Хотчкис стрелял без колебаний. Он кто угодно, только не жертва.
Ниамее сразу приказали посадить «Церу». Флако лично указал рукой на ближайший астероид. Девушке оставалось лишь выбрать наиболее подходящую площадку, чтобы временно спрятаться в тени.
— Ллойд, — успел окликнуть Барнса Флако, его голос звучал чуть более нервно, чем обычно.
Барнс резко развернулся, его импульсник все еще был направлен в мою сторону, но теперь его взгляд скользнул на рейнджера. Он молча уставился на Флако, вопросительно приподняв бровь.
— Не забудь сказать Маеде, чтобы уже наконец отключила свою гребаную глушилку и вернула связь, — выпалил Флако, его взгляд скользнул куда-то в сторону, избегая прямого зрительного контакта с Барнсом. В его тоне чувствовалось не только нетерпение, но и явное беспокойство.
Рейнджеру, очевидно, было крайне неуютно оставаться одному на мостике после того, как он узнал о гибели Сида. Перспектива провести неизвестное количество времени в изоляции, не имея представления о том, что происходит в других частях корабля, явно его тяготила. Поэтому он отчаянно хотел восстановить связь, чтобы хотя бы иметь возможность получать информацию и, возможно, позвать на помощь в случае необходимости. Неведение пугало его сильнее, чем сама опасность.
Барнс, уже было отвернувшийся, чтобы продолжить свой путь к выходу с мостика, на мгновение замер, уловив краем уха едва различимый, но совершенно неуместный в этой напряженной тишине звук. Он доносился откуда-то сверху, из системы вентиляции корабля. В следующее мгновение этот тихий шорох стал отчетливее, превратившись в неясное скрежетание, словно кто-то или что-то неуклюже перемещалось внутри металлических воздуховодов.
Все трое захватчиков моментально пришли в боевую готовность. Их тела напряглись, оружие в руках поднялось, готовое к немедленному применению. Флако, инстинктивно оценив потенциальную угрозу, быстро отступил на несколько шагов назад и в сторону, стараясь укрыться от возможного внезапного нападения из вентиляционной шахты за широкой спинкой капитанского кресла. Одновременно он старался держать под прицелом и меня, закованного в наручники, и Ниамею, застывшую за штурвалом, готовый предотвратить любую нашу попытку воспользоваться возникшим замешательством.
— Флако, коридор на тебе, — Ллойд не глядя указал рукой в сторону двери. И рейнджер тут же жестами приказал мне с Ниамеей освободить наши места и лечь на пол рядом с Гроном и доктором.
Барнс и лысый охотник действовали более скоординированно. Сжимая свои импульсные винтовки наизготовку, они синхронно разошлись в стороны, занимая позиции, позволяющие им накрыть предполагаемый выход вентиляционной шахты плотным огнем с двух разных направлений. Шум из вентиляции становился все более явным, теперь уже не оставляя никаких сомнений в том, что внутри металлической утробы корабля действительно кто-то или что-то перемещается.
Скрежет металла, приглушенные удары и неясное шуршание создавали гнетущую атмосферу ожидания неминуемой беды.
Меньше всего мне хотелось оказаться в гуще перестрелки закованному в кандалы.
После непродолжительного, но полного напряжения ожидания, среди механических шумов и скрежета удалось различить приглушенное, злобное бормотание. Этот звук был низким, механическим и каким-то… знакомым. Внезапно меня осенило. Дроид. Это сто процентов был голос Ская. Он бормотал что-то бессвязное, обрывки фраз, перемежающиеся странными, шипящими звуками. Разобрать слова было сложно, но среди невнятной тарабарщины отчетливо прозвучали обрывки фраз: «…юг… запад… Mierda…». Последнее слово он повторил несколько раз, с какой-то странной, утробной злостью. Кажется, это было какое-то ругательство на диалекте латиносов. Да, судя по интонации и контексту, это точно ругательство.
Ллойд, нахмурив брови, огляделся. Его взгляд скользнул по полу мостика, словно что-то ища. Он явно пытался обнаружить голову дроида, которую недавно отправил в эффектный полет через весь отсек. Так и не увидев ее, Барнс раздраженно крикнул, обращаясь непосредственно к дроиду. Теперь уже становилось очевидным, что по вентиляционной шахте ползло его обезглавленное тело. Откуда и как оно там оказалось, оставалось загадкой, но сам факт его присутствия в вентиляции больше не вызывал сомнений.
— Эй, ты, кусок железа! Немедленно вылезай оттуда! Иначе мы откроем огонь на поражение!
Скай, до этого бормотавший себе под нос ругательства, внезапно замолчал. Барнс расценил это молчание как неуклюжую попытку затаиться, выиграть время. Его лицо исказила гримаса раздражения.
— Я сказал, вылезай! — снова рявкнул он в сторону вентиляционной решетки, повторяя свое требование более громко и угрожающе. — Все вылезайте!
Барнс не мог быть уверен, что там только дроид. Если кто-то помог освободить его тело, то вполне мог и составить компанию в вентиляции.
Неожиданно из шахты раздался тихий, неуверенный голос Ская:
— Давай, скажи что-нибудь еще…
Господи, неужели Скай заблудился в лабиринте вентиляционных шахт? Похоже на то. И теперь он, судя по всему, пытался сориентироваться и найти правильный путь по голосу Ллойда.
Барнс окончательно вышел из себя. Его лицо покраснело от ярости. Похоже посчитал, что дроид просто над ним издевается или тянет время.
— Ах ты, чертов дроид! — прорычал он сквозь зубы. — Если ты сейчас же не прекратишь валять дурака и не вылезешь из этой дыры через десять секунд… клянусь, я пристрелю одного из заложников! Десять… девять… восемь… семь…
— Шесть, пять, четыре, три, два, один! — пронзительно скороговоркой прокричал из вентиляционной шахты Скай, его механический голос, отражаясь от металлических стенок воздуховода, звучал истерично и угрожающе одновременно. — Декс, быстро на пол!
Внутри меня всё сжалось в ледяной комок. Инстинкт самосохранения взвыл тревожной сиреной. Я нутром ощутил, что Скай, этот безумный дроид, затеял нечто совершенно непоправимое.
В воцарившейся за мгновение тишине раздался протяжный тонкий писк, похожий на свист и зазвучал безэмоциональный механический голос.
«火焰喷射器已装填完毕！火焰喷射器已装填完毕!»
— Мандаринский? — высказал всеобщее замешательство Барнс, его лицо исказилось от удивления и нарастающей тревоги. Он, как и лысый охотник, инстинктивно присел, пытаясь укрыться от невидимой угрозы за одним из массивных пультов управления, установленных на мостике.
И тут же, словно эхо, прозвучал тот же самый механический голос, но уже на другом, до боли знакомом языке:
«The flamethrower is armed! The flamethrower is armed!»
Мое сердце пропустило удар, а затем бешено заколотилось в груди от ужасающего осознания масштаба надвигающейся катастрофы.
Огнемёт. У Ская был огнемёт. И он был заряжен и готов к выстрелу.
«Безголовый придурок действовал на ощупь и умудрился перепутать тубус огнемёта с гранатомётом» — промелькнула догадка. Иначе ему не было никакого смысла предупреждать меня о выстреле.
В этом тесном, замкнутом пространстве огнемёт станет оружием массового поражения, испепеляя всё живое. И неживое тоже. Оковы на запястьях сжимали руки до хруста в костях, вызывая болезненные волны судорог, пробегающие по всему телу. Ублюдок Флако, очевидно, использовал дистанционное управление, чтобы максимально нас обездвижить и причинить боль.