Вес пустяковый, но вот объём… Я представил себе гору этих кубов, загромождающих проход, и понял, что тащить их на себе будет задачей не то чтобы из лёгких, а не реальной и невыполнимой.
Я вздохнул, почувствовав, как часть моего напряжения спала, уступая место осознанию всей сложности ситуации.
— Понял, — произнёс я. — Через сколько будешь готова уходить?
— Я-то готова хоть сейчас, — огрызнулась она. — Но система — нет. Она слишком долго пробыла в спящем режиме. Теперь из-за внутренних диагностик первое включение происходит очень медленно.
В медотсеке ковчега на полную загрузку системы потребовалось около двадцати минут. Но сейчас это было слишком долго. Каждая минута здесь сейчас казалась вечностью.
— Вы чего? — Войтов окинул нас довольным взглядом, его улыбка казалась неуместной в этой гнетущей атмосфере. — Судя по звуку, это сломанный дроид. Вон как одну из лап волочит за собой, — нашёл он объяснение странному шуму, словно это должно было нас успокоить.
Хотчкис кивнул, соглашаясь.
Впрочем, это нисколько не изменило моего мнения. Мне по-прежнему не хотелось встречаться с врагом. Одно дело, когда контакт неизбежен, и совсем другое — дожидаться его целенаправленно. Мои ладони вспотели.
Однако выбора у нас не оставалось. Мы не могли уйти, не получив нужные данные. Ведь понятия не имели, где находятся другие секторальные офицерские пункты управления. Придётся обеспечить Лене столько времени, сколько ей потребуется.
— Нам всё равно рано или поздно придётся встретиться, — Войтов кивнул вглубь коридора, откуда доносился шум. Судя по его довольному выражению лица, корпорату не терпелось поскорее пустить в ход электромагнитное оружие. Не каждый родитель с такой нежностью держал на руках своего ребёнка, как Фёдор самодельную пушку. Его глаза блестели от предвкушения.
— Немного дальше коридор значительно сужается, — Хотчкис хлопнул Войтова по плечу и пошёл вперёд, его шаги гулко отдавались в тишине. — Лучше всего встретить их там.
— Их? — корпорат пошёл следом, его голос прозвучал немного удивлённо.
— То, что мы слышим повреждённого дроида, ещё не значит, что он один и там нет других.
Вряд ли, конечно, всё так. Не думаю, что дроидам, как людям, присуще двигаться со скоростью самого медленного члена отряда. К тому же, в отличие от остальных, я не до конца был уверен, что нам будут противостоять именно дроиды. У нас фактически не было никакой информации, подтверждающей их присутствие на ковчеге. А все сделанные выводы являлись всего лишь логическими допущениями.
Но всё равно, сколько бы врагов в итоге не показалось из-за поворота, лучше встретить их в более узком месте, где поражающий фактор электромагнитной пушки сможет раскрыться на полную.
Скай со вторым корпоратом вернулись немного назад, чтобы присмотреть за тылами и не позволить нас обойти и зажать. Я же присоединился к Войтову и Хотчкису, заняв место рядом со стрелком во второй линии. Мы первыми «поприветствуем» того, кто появится в зоне поражения. Логично было сперва проверить карабин и импульсные винтовки. А если не поможет, тогда Фёдор, занявший позицию на несколько метров впереди от нас, быстро сменит свой импульсник на пушку и саданет из неё.
Мы присели, максимально слившись с тенями, чтобы не выдавать своего присутствия.
— Готовьтесь! Приближаются! — прошептал Войтов, его дыхание было прерывистым и тяжёлым, наполняя воздух напряжением.
Мы все ошибались. Нам предстояло сразиться не с дроидами.
Мы заняли оборону в самой узкой части коридора, как раз на границе освещённого участка, где слабый свет от нашей лампы еле-еле проникал в кромешную тьму впереди. Однако оказались не готовы к тому, что бросится на нас из темноты.
Химера. Гибрид. Мутант. Я не знаю, как правильно обозвать ЭТО.
Из темноты вынырнуло нечто, что заставило сердце похолодеть. Это было нечто органическое, но изломанное и искажённое, с неестественно выпирающими костями и наростами, от которых в воздухе чувствовался едкий запах гнили и металла, проникающий в ноздри и вызывающий тошноту. Казалось, что каждая его часть кричала о боли и неестественности своего существования.
У него были слишком длинные, тощие конечности, покрытые редкими, жёсткими волосами, а на месте лица зияла пасть с острыми, как бритва, зубами. Глаза, если их можно было так назвать, светились тусклым, болезненным светом. Оно передвигалось рывками, издавая хруст и чавканье, словно каждое его движение было мучительным и тот мерзкий, отвратительный скрежет.
Его тело было искорёжено, словно его собирали из разных существ, кое-как сшитых вместе. Из одного плеча торчал обломанный имплант, будто кто-то пытался встроить в него машинную деталь — и забыл закончить. На одних участках кожа трещала от натяжения, обнажая кровеносные сосуды, на других — висела лоскутами, под которыми пульсировала живая мясистая масса. От него исходил невыносимый смрад, смесь гниения и чего-то едко-химического.
…
— Кажется, всё, — Хотчкис вернулся из бокового ответвления коридора. Он остановился над дымящейся тушей монстра, из которой вырвалось последнее, судорожное дыхание, похожее на скрежет металла. Воздух вокруг был тяжёлым, пропитанным резким запахом палёной плоти и озона. Хотчкис направил карабин в оплавленную, изуродованную электромагнитным выстрелом морду и несколько раз выстрелил, словно убеждаясь в окончательной гибели чудовища. — Похоже, это был последний.
— Что это за твари? — из-за жуткого смрада, источаемого палёной плотью, Войтова вырвало уже во второй раз. Его лицо было бледным, а глаза слезились. Он с трудом держался на ногах.
— Тепличные солдаты, — передал мне Хотчкис по закрытому каналу, кивая на Фёдора. — Чуть что, и сразу теряются. Им только с безоружными людьми воевать и разгонять бастующих шахтёров.
Ну да, сложно было не согласиться.
Корпорат на самом деле очень разочаровал. Не столько своей плохой подготовкой, сколько выдержкой. Хотя одно повлекло за собой и второе, и в итоге всё рухнуло, как карточный домик.
Мало того, что использовал пушку почти сразу. Так и полностью опустошил её, потому что от страха продолжил стрелять по практически уже дохлым тварям, которые даже после электромагнитного разряда всё ещё дёргались. Так ещё и вёл себя, как неопытный гражданский — постоянно перекрывал то мне, то Хотчкису линию огня, а его хаотичные движения в узком коридоре мешали нам прицелиться.
Ну и как вишенка на торте — сколько раз он уже проблевался, но до сих пор так и не сообразил опустить забрало шлема и продолжал вдыхать вонь, заполнившую коридоры. Смрад был настолько густым, что казалось, его можно потрогать, и он оседал на языке неприятным привкусом.
— Что думаешь? — подошёл ко мне Хотчкис.
— Не знаю, — я ковырнул и подцепил ножом кусок не обгоревшей мышцы чудовища, в который были воткнуты провода. Или, скорее, с которыми та немыслимым образом срослась воедино.
Живая плоть стала одним целым с холодным металлом. Вот только в отличие от тех же протезов Хотчкиса, всё выглядело совершенно иначе. На ином, казавшемся нам ранее недостижимом уровне. Вскрыв часть обшивки, мне всё равно не удалось высвободить тугой пучок проводов. Они были вплетены в ткань, словно жилы, и я не мог вытянуть их. Поэтому я принял решение их отрезать. Однако, стоило их перерезать, как я тут же машинально отшатнулся в сторону, выронив на пол нож и хватаясь за винтовку.
Провода шевелились.
Совсем недолго, но они, чёрт возьми, двигались сами по себе. Змеиным языком медленно извивались, ощупывая пространство вокруг себя, словно живые. Я чувствовал, как по моей коже бегут мурашки, а сердце колотится в груди.
Только убедившись, что никакой угрозы они не представляют, я продолжил изучать внутренний мир жуткой смеси твари и дроида, которого частично поглотило и ассимилировало её тело. Внутри изоляционной оболочки проводов находилась органическая структура, внешне схожая на сильно масштабированные нервные окончания, пульсирующие слабым, еле заметным светом.
— Не знаю, что это за дрянь, — я отбросил в сторону полукибернетическую конечность. Кажется, даже через фильтры скафа от неё по-прежнему исходил отвратительный запах, заставляя меня машинально поморщиться. — Но те трое, — я кивнул на туши уничтоженных гибридов, — очень похожи на тварей с корабля Пожирателей.
Внешнее строение отдалённо напоминало человеческие тела. Но только отдалённо. Многосуставчатые конечности, лишние конечности, фасеточные глаза и подобие недоразвитых жвал на словно треснувшем подбородке у одного экземпляра явно свидетельствовали, что к человеческой расе, даже с её разнообразием, появившемся в результате тысячелетней экспансии, вроде тех же четырёхруких шив, как Фло, эти чудовища не имели никакого отношения. Их кожа была склизкой и холодной на ощупь, а их запах вблизи был настолько резким, что заставлял слезиться глаза.
Хотя, учитывая то, как искусно срослась плоть с металлом, возможно, какая-то часть некогда и принадлежала людям, позже став кусочком конструктора, создавшего этих жутких химер.
— Я закончила, — раздался голос Лены на общем канале, словно звонкий колокольчик в этой атмосфере ужаса.
— Тогда почему мы до сих пор здесь? — Скай особенно нервничал. Его больше всего впечатлил вид поглощённого чужеродной плотью дроида. Он с огромным трудом боролся с желанием смыться поскорее от этого кошмара. Его электронный голос дрожал.
— Уходим, — Хотчкис подтолкнул Фёдора. Тот так и не пришёл в норму, оставаясь всё таким же рассеянным с затуманенным взглядом. — Да выброси ты её, — он ударил по пушке, в которую мёртвой хваткой вцепился безопасник, — ты всё отстрелял, теперь это бесполезный хлам.
Несмотря на победу, задерживаться здесь действительно не стоило. Даже тот факт, что мы заварили все четыре шлюза из соседних секторов, нисколько не придавал уверенности.
На ковчеге имелось слишком много повреждений, через которые твари могли проникнуть к нам в обход заблокированных проходов.