— Меня интересуют консервы, — ликвидатор осторожно извлёк и выставил перед допрашиваемым жестяную банку.
— Вот в процессе, — он понизил голос, — когда оттолкнулся от одной плиты, случайно заметил между двух обломков странный металлический ящик. Без маркировки, запечатанный. Отковырял, вытащил… А внутри — банки. Консервы. Мясные. Но это я не сразу понял, потому что таких раньше не видел, — он кивнул на банку. — Ни названия, ни логотипа, ни по корпоративного стандарта. Только маркировка непонятная. И пахнут странно… как будто… не мясо это вовсе, хотя с виду оно самое.
Тут Нолан невольно усмехнулся.
«Пахнут странно… не мясо вовсе… Вот ведь…» — мысленно фыркнул он. — «Человек, который всю жизнь давится синтетическим кормом из переработанных водорослей, дрожжевого белка и усилители вкуса, от которых даже тараканы дохнут, морщится от запаха и вкуса натурального мяса»
— Думаю, если всё же порченое, то выбросить всегда успею, но сперва попробую сдать на переработку вместе с ломом. Может всё-таки чего стоят. Но стоило вернуться на станцию и меня сразу взяли за жопу. Эти, из вашей службы. Конфисковали груз, корабль опечатали, а меня сюда.
Нолан резко поднял руку, велев Сергею замолчать. Тот послушно заткнулся, сбившись на полуслове. Продолжения не требовалось — картина уже сложилась полностью. Дальнейший пересказ был пустой тратой времени.
Ликвидатор молча взглянул на данные станции. Всё сошлось — в момент прибытия судна Сергея на Солис, как только старенький транспортник встал на разгрузочный шлюз, сработала система радиационной защиты. Автоматически включились блоки слежения, все действия были зафиксированы и с педантичной точностью занесены в журнал происшествий. Даже уровень облучения воздуха в ангаре отразился в системе — рутинная процедура, от которой невозможно было ускользнуть.
Он убрал планшет и тихо, почти шепотом, процедил:
— Сукин сын…
Ликвидатору не нужно было объяснять, кто именно имелся в виду. Лиам Роджерс, местный шериф с лицом базарного зазывалы, сыграл эту партию без единой ошибки. Вернул его на станцию, пообещал нужного человека, вынудил подписать повинную, по сути — расписку в чужих прегрешениях, и вручил в ответ пустышку. Убогий рассказ об очередном счастливом идиоте, который в гигантском и необъятном космосе случайно наткнулся на сокровище — малюсенький кусочек украденного груза.
Нолан почти физически ощущал, как петля Синдиката затягивается на его горле ещё туже. Он сам полез в силок. Собственноручно.
Подавив желание разбить планшет об стену, он повернулся было к выходу. Но в этот момент постоянно ускользающая от него мысль пронзила сознание.
— Ты ведь упоминал, что среди обломков были части интерьера? — спросил он, обернувшись.
— Ну, да… было такое, — кивнул Сергей, поникнув. — Какие-то кресла. Панели. Всё перекошенное, обугленное…
— В отчёте ни слова, — Нолан развернул планшет экраном к мужчине. — Почему не указал?
— Я их не забирал. Зачем? Металла там всего ничего. Никто за обгоревшие кресла платить не будет. Столько возни, а по итогу кредов даже на пару пива не хватит. Только место на корабле занимать. К тому же спина…
Нолан сделал шаг вперёд, и его глаза сверкнули хищным блеском.
— Опиши. С точностью до мельчайшей детали. До последнего винтика.
Сергей, нервно сглотнув, начал говорить. Сначала его речь была сбивчивой, прерывистой, но под пристальным взглядом Нолана постепенно становилась увереннее. Тот задавал острые, цепкие вопросы, безжалостно перебивал, возвращая свидетеля к, казалось бы, незначительным мелочам: оттенок обивки, изгиб подлокотников, даже способ крепления к палубе. Он вытягивал информацию, словно опытный следователь — тщательно, методично, пока не добирался до самой сути. И чем больше деталей всплывало в памяти Сергея, тем крепче становилась внутренняя уверенность Нолана. Эти кресла… они не были стандартной моделью.
Такие обычно устанавливались только на скоростные яхты. И вот так совпадение, одно такое судно действительно недавно прибыло в эту систему.
— Наёмники, — Нолан скрипнул зубами. Он не верил, что в это захолустье помимо группы Ниамеи прилетела ещё одна яхта.
Убедившись, что из работяги больше не выудить ничего нового, он отпустил Сергея. Тот выходил из допросной, оглядываясь каждые два шага — всё ещё не веря, что остался жив.
Нолан остался один.
Он уставился в пустоту, мысленно выстраивая цепочку событий. Всё сходилось. Если кресла от яхты Ниамеи, а сама она теперь в плену у Декстера, значит, их суда столкнулись.
Пазл, мучительно долго не поддававшийся сборке, наконец, щёлкнул — один за другим встали на место все элементы. И всё стало до омерзения очевидным.
Вот оно. Вот почему.
Вот почему на этого мальчишку, жалкого, испуганного, на вид совершенно бесполезного, вдруг начали смотреть слишком многие.
Пацан был не просто пешкой. Он стал невольным курьером. Вот зачем перед визитом на станцию Декстер садился на Орино. Новоиспечённый капитан на время спрятал там груз украденных консерв.
— Он всё время был у него.
Ярость вскипела в нём, обжигая изнутри. Ему отчаянно захотелось сорвать этот гнев криком, крушить без разбора всё, что попадётся под руку. Ведь если бы он не поддался на уговоры шерифа, не свернул обратно на станцию, а продолжил свой изначальный курс к колонии Соунми, он уже схватил бы и девку и пацана. Он вернул бы похищенные припасы и, что самое главное, свою прежнюю жизнь.
Орбитальная станция Солис.
Статус: находится в осадном режиме.
— Чем обязан? — голос Фогеля звучал ровно, почти без интонаций, но в глубине ощущалась холодная настороженность.
— Прошу, проходите, присаживайтесь, господин Фогель, — вежливо, с чуть наклонённой головой, ответил человек в идеально выглаженном сером костюме. На нём не было ни знаков отличия, ни опознавательных жетонов. Лишь спокойная, почти безэмоциональная маска на лице.
Фогель не двинулся с места.
— Извините, не совсем понимаю, чем вызвана необходимость этой беседы, — произнёс он, сдвинув брови. Тон остался учтивым, но в нём проступила сталь.
Он прекрасно знал, что у него нет выбора. Двое бойцов в полной броне, стоявшие позади, практически дышали ему в затылок.
Фогель всё-таки задержался у порога, не спеша заходить в помещение. Подарил себе пару секунд, чтобы оценить обстановку. Его взгляд скользнул по узкой комнате. Серые стены, старенький стол, два металлических стула. Тусклый свет падал сверху. Воздух спертый, тяжёлый, с лёгким металлическим привкусом, знакомым каждому, кто хоть раз оказывался в допросной.
Допросная.
Не каморка для разговоров, не кабинет для уточнения деталей. А именно допросная, и спутать её с чем-либо другим было невозможно. Этот архитектурный архетип срабатывал на уровне инстинкта — здесь тебя будут не спрашивать, а жёстко давить, пусть даже и начнут с улыбки.
— Меня зовут Нолан, — незнакомец вновь указал рукой на пустой стул перед собой.
— Просто Нолан? — Фогель наконец переступил порог.
— Просто Нолан, — кивнул тот.
Фогель лишь улыбнулся и наконец сделал ещё шаг вперёд, но сел только после того, как в комнате раздался негромкий щелчок. Дверь за его спиной автоматически закрылась, отделяя от вооружённых бойцов. Вместе с этим гермостворки отсекли и шум участившихся залпов орудийных батарей.
Теперь он остался с человеком в сером один на один.
— Надеюсь, вы объясните, в чём дело, просто Нолан, — сухо добавил Фогель, устраиваясь на стуле и складывая руки на столе.
— Речь пойдёт о неком молодом человеке по имени Декстер Гхар, — произнёс ликвидатор.
Голос его был всё так же вежлив, но тон — чуть более холодный, с отчетливым нажимом на имя.
— Не помню такого, — равнодушно пожал плечами Фогель. Лицо его оставалось каменным, ни один мускул не дрогнул.
— Возможно, корабль вспомните. Имя «Цера» вам знакомо? — Нолан впервые позволил себе улыбнуться. Это была не радушная, а хищная, плотоядная улыбка человека, которому наскучили игры.
Фогель выдержал паузу, словно обдумывая что-то. Затем слегка нахмурился и всё тем же отстранённым тоном ответил:
— Да, что-то такое припоминаю… — он сделал вид, что подбирает слова. — За время эвакуации пришлось отсмотреть столько всевозможных списков, столько кодов и маршрутов, что до сих пор рябит перед глазами.
Он делал ставку на то, что неполнота воспоминаний звучит правдоподобнее полного отрицания. Оставляя пространство для маневра, Фогель внимательно наблюдал за собеседником, стараясь уловить хоть намёк на цель этой встречи. Пока всё было туманно. Зачем высокопоставленному человеку из Синдиката, а никто другой не мог заправлять вооружёнными до зубов солдатами на станции Солис во время её осады силами Пожирателей, понадобилось копаться в истории какого-то оборванного пацана? С чего вдруг такой интерес к старому ржавому транспортнику?
Впрочем, не так уж это и важно, холодно заключил он про себя. Никто это не знает, но мальчишка всё равно уже мёртв.
— Понимаю, — медленно кивнул Нолан. Голос прозвучал сочувственно, но в глазах сверкнуло что-то недоброе. Он откинулся на спинку стула, закинул ногу на ногу, будто разговор предстоял долгий, почти светский. Но в этой расслабленной позе угадывалась угроза.
Перед тем как посадить управляющего шахтёрской колонии за стол напротив себя, Нолан провёл целую серию негласных бесед с сотрудниками «Изида». Он распутал целый клубок случайных встреч и переговорил почти со всеми, кто хоть как-то контактировал с «Церой» и её экипажем.
Поэтому Нолан знал, что Фогель Бенди врал.
Он лгал нагло, прямо в лицо.
— «Цера» прибыла на Соунми, — ликвидатор назвал дату, точное время, вплоть до минуты, и даже номер посадочной платформы, — Там же произошёл инцидент с экипажем соседнего судна, потребовавший вмешательства службы безопасности «Изиды».
Фогель сжал губы в тонкую линию. Он уже знал, что путь назад отрезан.