й результат, не думаю, что в ближайшее время Скай охотно пойдёт на контакт.
— О, этого не миновать, — усмехнулся я. — Но, думаю, будет не лишним, если напомните нашему другу, что сотрудничество в его же интересах. Ему теперь либо общаться с вами, либо сидеть взаперти… до конца времён.
Доктор вздохнул.
— Ладно. Позже обязательно попробую выяснить, что у него на уме. А теперь закрывайте глаза и расслабьтесь. Займёмся вашим здоровьем.
К моменту, когда я оказался на кухне, Фло уже заканчивал с уборкой. Выглядел парень весьма своеобразно. Я усмехнулся, наблюдая, как он с явной тоской возил шваброй по полу, явно проклиная тот момент, когда согласился на уговоры Ская. Впрочем, он понимал, за что расплачивается. Вид у него был довольно жалкий — плечи опущены, нижние руки бессознательно теребили край комбинезона, а верхние судорожно сжимали швабру, словно боевой посох. Убедившись, что наказание воспринимается им всерьёз, я развернулся и направился в свою каюту.
Теперь оставалось только дождаться, пока доктор разберётся с полученными медкапсулой данными. Уже после этого предстоял визит к нашему новому знакомому — сержанту. Надо было попытаться через него или его людей разжиться топливом. Это, конечно, не самый безопасный план, но без заправки мы далеко не улетим.
А пока у меня впервые за долгое время появилось несколько минут тишины. Хотелось просто лечь на кровать, вытянуть уставшие ноги и позволить напряжённым мышцам расслабиться. Я даже предвкушал, как мягкий матрас слегка прогнётся под моим весом, а голова утонет в подушке.
Но стоило мне только прикрыть глаза, как браском ожил, подавая тревожный сигнал. Резкий звуковой сигнал эхом разнёсся по каюте, заставив меня мгновенно вскочить.
На экране мигало сообщение:
«Внимание! Активирован протокол экстренной медицинской помощи. Источник: медотсек»
От дрёмы не осталось и следа.
— Чёрт.
Сердце ухнуло куда-то вниз.
Опять Скай?
Первой мыслью было, что это дроид что-то натворил, но… слишком рано. Даже для него. Он только недавно закрылся в спортзале, и вряд ли бы рискнул устраивать что-то настолько серьёзное, чтобы система подняла тревогу. К тому же сигнал из медотсека, а там находился доктор, он бы не позволил дроиду творить что тому вздумается.
Нет. Причина в другом.
Скорее всего, это кто-то из экипажа. И если протокол сработал, значит, ситуация действительно критическая.
Я не стал гадать, что именно случилось — только выскочил из каюты и, перейдя с быстрого шага на бег, направился в сторону медотсека, пытаясь заставить себя не паниковать раньше времени.
Ещё до того, как я достиг медотсека, увидел то, что заставило до скрипа сжать зубы.
По полу тянулась тёмная полоса — неровный, прерывистый след, уходящий к самой гермодвери нужного мне отсека.
Кровь.
В полутьме коридора её оттенок казался почти чёрным, но суть оставалась неизменной. Не просто капли и не случайный порез — её было слишком много.
Я ускорился, сердце в груди колотилось.
Когда подошёл ближе, то заметил на створках гермодвери смазанные отпечатки ладони. Кто-то ударял по двери, видимо, стараясь как можно скорее попасть внутрь.
Глава 7
Я замешкался всего на долю секунды.
Как только дверь с шипением раскрылась передо мной, медотсек выбросил в коридор волну настоящего хаоса, неприятно ударяя по ушам воем.
Я остановился на пороге, мгновенно чувствуя, как в голове нарастает гул — мысли путались, взгляд метался, не зная, за что зацепиться. Красный аварийный свет мигал с пугающей частотой, в такт ему надрывалась сирена, давя на психику, загоняя в первобытное оцепенение.
Какой садист вообще придумал такую комбинацию для медицинского отдела?
Вместо того чтобы помогать, она лишь нагнетала атмосферу, превращая и без того критическую ситуацию в нечто почти неконтролируемое. Нужно будет обязательно разобраться и переписать этот чёртов протокол.
Доктор Блюм, стоя ко мне спиной, что-то быстро и резко говорил, голос его звучал громче обычного, почти перекрывая вой сирены. Старик не обращал внимания ни на Миранду, ни на Нору, сосредоточившись исключительно на том, что происходило перед ним, продолжая настройку медкапсулы через встроенный терминал управления, расположенный прямо на ней. Когда Миранда попыталась приблизиться, старик раздражённо отмахнулся, случайно зацепив её ладонью. Девушка ойкнула, шарахнулась в сторону, чуть не сбив с ног Нору.
Нора…
Девочка плакала. Нет, не просто плакала — захлёбывалась рыданиями, судорожно хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Я уже собирался кинуться к ней, но заметил, что физически с ней, похоже, всё в порядке. Вся эта истерика была вызвана не её травмой. Значит, чёрт возьми, пострадал кто-то другой.
Миранда резко повернулась ко мне, и у меня похолодело внутри.
Её серая кофта была насквозь пропитана кровью. Тёмные пятна растекались по ткани, делая её похожей на полотно безумного художника, которому под руку попался только один цвет — алый.
На секунду меня парализовало.
Но потом я заметил — она стояла ровно, не пошатывалась, не зажимала никаких ран, не выглядела так, будто ей нужна срочная помощь. Да и доктор полностью её игнорировал. Вывод один — это не её кровь.
Тогда чья? И где пострадавший? Я категорически не понимал что произошло и для кого доктор Блюм подготавливал медкапсулу, ведь пока что в ней никого не было.
— Что случилось⁈ — мой голос прозвучал слишком резко, и Миранда непроизвольно дёрнулась, словно от удара током.
Блюм даже не обернулся, а Миранда лишь метнула в мою сторону быстрый, тревожный взгляд, полный плохо скрываемого ужаса.
Сердце сжалось в ожидании ответа.
Появление местной службы безопасности не на шутку испугало Миранду.
Несмотря на тёплый приём команды, заботу и заверения юного капитана, что теперь им с Норой ничего не грозит и они вольны сами выбирать когда и где покинут корабль, девушка всё ещё не могла до конца избавиться от призраков прошлого. Её тело и разум всё ещё помнили пережитый страх. Плен оставил в её сознании глубокие, почти неизгладимые отметины.
Стены, слишком узкие, словно давящие на грудь. Запах металла, от которого першило в горле. Шорох шагов за дверью, от которых кровь стыла в жилах, а сердце предательски замирало. Боль, голод, беспомощность и страх за ребёнка. Чувство, что тебя сломали, выжали досуха, выбросили. И бесконечные стоны и плач таких же несчастных узников.
И вот теперь, увидев людей в форме, она словно вновь вернулась в эти кошмары.
Миранда замерла, вцепившись пальцами в край рукава, пытаясь унять дрожь. Она не решалась подойти ближе и наблюдала за всем из глубины грузового трюма, стараясь держаться так, чтобы её не заметили. Паника цеплялась за неё липкими щупальцами, лишила возможности мыслить ясно.
Она видела, как Декстер беседует с главным охранником. Видела, как через мгновение появился управляющий колонии, к которому сразу же обернулись собравшиеся. Голоса звучали глухо, отрывисто, но из-за внушительного расстояния смысла сказанного она не могла разобрать. Её собственное сердцебиение било в виски, заглушая всё вокруг.
Она понимала, что, скорее всего, опасности нет. Она не думала, что после всего случившегося капитан допустил бы, чтобы их с Норой вновь отдали в руки работорговцев. К тому же недавно она подслушала Декстера и узнала, что тех бандитов куда-то отправили по заданию кого-то из местных шишек. Да и с владельцем шахты, на которой они должны были работать команда вчера разобралась, вроде бы, уже окончательно сняв все претензии.
Но тело всё равно не слушалось.
Где-то глубоко внутри всё ещё кричал страх, требуя спрятаться, убежать, исчезнуть. И Миранда не знала, как его заглушить. Из оцепенения её выдернуло внезапное прикосновение.
Доктор Блюм, спешащий мимо и странным образом до последнего момента не замеченный ею, на мгновение задержался рядом, мягко подхватил её под локоть, словно боялся спугнуть, и чуть развернул к себе.
— Миранда, — ровным, уверенным голосом произнёс он, глядя прямо в глаза.
Она моргнула, словно только сейчас осознавая его присутствие.
— Визит охраны не имеет к вам с Норой никакого отношения, — сказал он, и в его голосе было столько спокойствия, что сердце Миранды чуть замедлило свой бешеный ритм. — Вам ничего не угрожает. Просто недоразумение. Служебная проверка.
Он выждал пару секунд, позволяя ей переварить услышанное, а затем чуть мягче добавил:
— Возвращайтесь в свою каюту, дитя. Вам нужно отдохнуть.
Миранда судорожно выдохнула, чувствуя, как напряжение внутри неё постепенно ослабевает. Страх не ушёл полностью, но слова доктора пробили брешь в его удушающей хватке.
Она не сразу сообразила, что делает, а когда поняла, было уже поздно.
Порывисто шагнув ближе, она неожиданно обняла старика, уткнувшись лбом ему в плечо.
— Спасибо, — прошептала она.
Доктор на секунду застыл, но затем коротко хмыкнул и, будто невзначай, похлопал её по спине.
— Идите, идите, — проворчал он с тёплой усмешкой. — Вы же совсем ещё не восстановились после… — старик на мгновение запнулся, — в любом случае вам вредно так нервничать.
Миранда резко отпустила его, покраснев, как ребёнок, которого застукали за чем-то неловким, и, буркнув что-то себе под нос, поспешила в каюту.
Там всё было по-прежнему.
Нора мирно спала, а плед наполовину сполз на пол. Миранда на цыпочках осторожно подошла, нагнулась и мягко поправила одеяло, тщательно укутывая ребёнка.
Она замерла, задержав взгляд на лице девочки.
Нора выглядела спокойно, размеренно дышала, её маленькие пальчики шевельнулись во сне. И даже слабый румянец на щеках был — таким, каким должен быть у здорового, отдохнувшего ребёнка.
На душе Миранды потеплело.
Она невольно потянулась пальцами к её волосам, осторожно, чтобы не разбудить, убрала прядь, упавшую на лицо. Как же давно она не видела её такой.