Дверь вездехода бесшумно распахнулась, и наружу вышел Фогель. Его идеально выглаженный костюм уже сам по себе выглядел как нечто чуждое среди суровой окружающей обстановки, но теперь, когда осевшая пыль покрыла скафандры охранников и мою одежду серо-коричневым налётом, этот контраст бросался в глаза особенно сильно.
— Дежавю, — я непроизвольно улыбнулся, отряхиваясь от пыли.
Хотя лицо корпората выражало только презрение и явное раздражение, внутри у меня стало чуть спокойнее. Персональное присутствие Фогеля однозначно лучше чем обычный звонок. И если он здесь, значит, ситуация, хотя и далека от идеальной, но точно решаема.
— Чего ты лыбишься? — злобно пробурчал он, приближаясь ко мне и буравя взглядом, словно пытаясь прожечь насквозь. — Оставь нас, — это он уже обратился к безопаснику.
Они перекинулись ещё парой фраз. Но капрал даже не шелохнулся, продолжая стоять на прежнем месте. Только развёл руками и разве что небрежно не сплюнул под ноги, чтобы окончательно дать понять, что приказы ему до одного места.
Подобное заставило меня слегка напрячься и попридержать преждевременную радость.
Я по новому взглянул на уже немолодого сотрудника службы безопасности корпорации Изида.
Стандартная экипировка, на которую уже успел насмотреться. Чёрный матовый скаф, на голове — шлем с регулируемой прозрачностью визора, в руках — импульсная винтовка армейского образца. Глубокопосаженные серые глаза, широкий, слегка искривлённый нос и ровные ряды серебристых зубных протезов. Короткие черные волосы, на которых давно успела проявиться седина. И этот его взгляд — суровый и проницательный. Типичная внешность вояки.
Фогель замер, стиснув зубы так, что на скулах заиграли желваки, выдавая его попытку сдержать раздражение.
— Всего минуту, — голос его стал почти мягким, в нём исчезли стальные нотки начальника, уступив место едва уловимой просительной интонации.
Безопасник нехотя кивнул, но не ушёл, а лишь сделал пару шагов назад.
Проснулся Фогель в прекрасном расположении духа. Вчерашние события, казавшиеся изначально такими неуместными, теперь виделись им в совершенно ином свете. Внедрённый агент не мог не признать: на самом деле вторжение имперской флотилии в этот сектор галактики — едва ли не лучший шанс проявить себя.
Разумеется, кража военного спутника Содружества тоже могла бы обеспечить его славой, но всё зависело от того, какие именно данные и технологии ученым Доминиона удастся извлечь из устройства. Не исключалось, что спутник окажется менее передовой разработкой, чем предполагалось изначально, или, что ещё хуже, вообще не подлежащим ремонту. Вдруг именно поэтому военные не стали заниматься им самостоятельно, а отправили ремонтников корпорации.
Вторжение, напротив, открывало невероятные перспективы. Конечно, узнал он о нём случайно, и это чертовски его злило, но теперь, когда информация оказалась у него в руках, грех было не воспользоваться шансом.
И Фогель действовал решительно.
Сначала вынудил корабль работорговцев, перевозивших украденный спутник, обнаружить себя перед имперской флотилией. А то ведь эти отбросы и сбежать могли. А это означало бы минус один звездолёт на счету Фогеля.
Затем корпорат активировал заложенную взрывчатку в ретрансляторе связи, который обеспечивал покрытие почти половины звёздной системы Адлаг.
Такое грубое решение он принял по нескольким причинам. Во-первых, уничтожение ретранслятора лишало колонию связи, а значит, и возможности узнать о приближении кораблей Империи. Теперь продвижение флотилии останется незамеченным до самого последнего момента, когда будет уже слишком поздно предпринимать что-либо значимое.
Во-вторых, уничтожение ретранслятора превращало шахтёрскую колонию в изолированную крепость, а всех внутри в заложников ситуации. Само по себе отсутствие связи ещё не вызывало паники, но стоило ремонтному дрону добраться до места, где вместо ретранслятора обнаружилось лишь облако рассеянных обломков, и ситуация менялась кардинально.
Корпорация, будучи подрядчиком, сотрудничающим с военными ведомствами, имела строго выстроенную систему безопасности. Поэтому, как только ремонтный бот вернулся и передал информацию о разрушении ретранслятора, служба безопасности немедленно приступила к действиям. Колония оказалась в состоянии повышенной готовности, а контроль усилился до предела. Атака такого масштаба вынуждала действовать соответствующе.
Фогель добился необходимого и теперь мог с наслаждением наблюдать, как охрана станет перерывать всё в поисках диверсантов. Правда и минусы в плане имелись. Временно вся полнота власти переходила к безопасникам, а сам Фогель становился лишь сторонним наблюдателем, почти не в силах повлиять на происходящее.
Именно поэтому его неприятно кольнуло в груди, когда он наткнулся на один из текущих отчётов охраны. Взгляд невольно зацепился за номер посадочной площадки.
— Опять восьмая площадка, — процедил Фогель и, зажмурившись, словно пытаясь отогнать наваждение, несколько раз мотнул головой.
Во время рутинной проверки с одним из недавно прибывших на Соунми звездолётов возникли какие-то проблемы. Экипаж «Церы», по непонятной для управляющего шахтёрской колонией причине, в очередной раз умудрился привлечь к себе излишнее внимание со стороны службы безопасности.
Фогель взял лежавший на краю письменного стола планшет, который из-за гораздо большего экрана казался более удобным для работы нежели браском, и ввёл персональный код доступа. Он вошёл в станционную систему безопасности, намереваясь выяснить из-за чего безопасники вдруг ополчились на ничем не примечательный корабль.
Однако затея потерпела фиаско. Вместо подробного отчёта он прочёл лишь уведомление о временном ограничении допуска в связи с проводимыми розыскными мероприятиями.
Тогда Фогель сразу же попытался связаться с Декстером, чтобы узнать от того о возникшей проблеме, и заодно предупредить о недопустимости дальнейшего нагнетания ситуации.
Но и здесь ничего не получилось — парень попросту не ответил ни на один из нескольких вызовов.
— И этим идиотам я собирался доверить спутник.
Не понимая, что происходит, Фогель решил проверить камеры, установленные на посадочной площадке. К счастью, временное ограничение доступа для гражданских специалистов корпорации в рамках расследования не затронуло системы видеонаблюдения.
На экране появилась картина странного оживления вокруг звездолёта. Охрана в прямом смысле стучала в двери судна. Судя по всему, экипаж заперся внутри и не собирался открывать.
— Идиоты, — в очередной раз со вздохом произнёс он.
Как ни пытался, Фогель не мог понять, на что надеялась команда «Церы». Охрана ведь явно не собиралась уходить, пока не добьется своего. Если договориться мирно не получится, то на борт они попадут силой. Это было лишь вопросом времени.
Его догадка подтвердилась, когда он заметил поступившую заявку в системе. Охрана запросила плазменный резак, снабдив ее кратким комментарием: «Для вскрытия доступа». Фогель вздохнул, чувствуя, как ситуация неумолимо движется к наиболее предсказуемому финалу.
Больше всего Фогеля раздражало непонимание. Что заставило экипаж «Церы» так странно себя вести? Они ведь никоим образом не были причастны к уничтожению ретранслятора, так зачем же запираться и доводить дело до конфронтации с охраной? Фогель точно знал, что сейчас служба безопасности сосредоточена только на одном — выяснить, не пробрался ли на Соунми тот, кто стоит за диверсией.
Обладая аналитическим умом, управляющему колонией хватило не потребовалось много времени, чтобы прокрутить в голове несколько возможных сценариев развития событий. И довольно быстро он пришёл к выводу, что лучше не полагаться на волю случая, отсиживаясь в тени и лично вмешаться — в противном случае всё грозило обернуться непоправимой катастрофой.
Даже в мирное время сложно придумать более глупый и идиотский поступок, чем игнорирование службы безопасности. А в текущих обстоятельствах это вообще нечто выходящее за грани разумного. После штурма забаррикадировавшегося звездолёта последует допрос его экипажа.
Корпорат понимал, что если капитан «Церы» поддастся давлению и взболтнёт лишнее, его показания могут бросить тень подозрения на самого управляющего. И если безопасники придут к выводу, что его прежняя активность вокруг «Церы» — это звенья одной цепи с диверсией, приведшей к отключению связи в половине системе, Фогелю очень не поздоровится. Стоило капитану «Церы» хоть словом проговориться о тайной миссии по перевозке груза и управляющего немедленно арестуют.
И самое страшное — его не станут допрашивать здесь, на Соунми, рискуя вызвать праведный гнев вышестоящих чинов. Человека подобного уровня немедленно отправят на одном из транспортных кораблей в ближайшую систему с офисом их корпорации.
Вместо того, чтобы наслаждаться плодами своих трудов и почивать на лаврах, он встретит новость о захвате Доминионом системы Адлаг в застенках одной из многочисленных спецтюрем Содружества.
Перспективы вырисовывались мрачные. От подобных сценариев холодок пробежал по спине, но он быстро отогнал мрачные мысли. Надо было действовать, а не поддаваться сомнениям.
Временное главенство службы безопасности ограничивало влияние Фогеля, но полностью безвластным он себя не считал. Некоторые рычаги управления всё ещё оставались в его руках, а накопленный опыт позволял сохранять хладнокровие даже в самых тревожных ситуациях.
Ничего непоправимого пока не произошло. Он вполне успевал прибыть на место, чтобы взять ситуацию под контроль и направить события в нужное русло.
Фогель приложил палец к сканеру замка, встроенного в стол. Замок мягко щёлкнул, и индикатор загорелся зелёным. Не теряя времени, он выдвинул ящик, извлёк оттуда свой гловер и тщательно осмотрел его, убеждаясь, что всё в порядке. Оттуда же достал кобуру для скрытого ношения и сразу же надел её на себя.