Еще издали узнав машину, я припустила бегом, чтобы поскорее скрыться от холода в теплом салоне авто.
Завалившись на заднем сидении, я откинула рюкзак и, стащив с головы шарф, блаженно вздохнула.
— Как успехи? — спросил Вадим.
Я улыбнулась.
— В общем-то неплохо. Даже получилось не попасться на глаза папе.
— Это хорошо, — как-то невесело отозвался он.
Улыбка моментально спала с моего лица.
— В чем дело?
Вадим провел рукой по волосам.
— Твой папа видел, как ты шла в университет пешком. Естественно, у него возник вопрос, который он тут же задал мне по телефону. — Он вздохнул. — Дома и тебя, и меня ждут серьезные неприятности…
Я махнула рукой.
— Это вполовину не так страшно, как если бы кто-то узнал, что я его дочь. Я со всем разберусь.
До дома мы добрались в рекордно короткие сроки, а так как у папы сегодня было запланировано совещание, у меня было достаточно времени для того, что бы как следует подготовиться к разговору с ним. Он наверняка будет недоволен и назовет мои выходки детским садом, но ведь он никогда не был и не будет на моем месте, так что в этой ситуации я ему не уступлю.
Наш дом располагался за городом в малонаселенном, но довольно респектабельном районе. Позволить себе жить здесь могли только достаточно обеспеченные семьи. В сравнении с маминой квартирой, в которой я прожила почти десять лет, папин дом казался королевским замком.
Вадим загнал машину в гараж, и я, выбравшись из машины, вошла в дом через специальную дверь, соединяющую гараж с кухней. После невероятно суетного и шумного учебного дня тишина, царящая в доме, действовала на меня как обезболивающее на ноющие мышцы.
Устало скинув в пороге обувь и избавившись от пальто, которое вдруг стало весить целую тонну, я поплелась на второй этаж, наслаждаясь прохладой широкой мраморной лестницы. Сумка, висящая на плече, неприятно давила на мышцы, из-за чего хотелось сбросить ее прямо тут, но воспитание не позволяло мне разбрасывать вещи там, где мне заблагорассудится.
#3
Поднявшись, наконец, на второй этаж, который представлял собой небольшую площадку с двумя ответвлениями, каждое из которых заканчивалось большим окном во всю стену, я завернула в первый коридор и прошла в самый конец до белоснежной двери слева. Комната, которая с прошлого месяца официально стала моей, была слишком велика для меня одной, а огромное зеркало в серебряной раме от пола до потолка только усугубляло ситуацию. Основное пространство заполняла широкая двуспальная кровать из красного дерева с бардовым бархатным балдахином и полупрозрачной москитной сеткой. Возле стены напротив входа рядом с зеркалом располагался высокий темно-шоколадный шкаф для одежды, к счастью, с обычными, не зеркальными дверцами. Светлый деревянный пол покрывал большой темно-вишневый круглый ковер с длинным ворсом; я любила валяться на нем, накидав сверху декоративных подушек с кровати, уткнувшись в какую-нибудь интересную книгу. К слову сказать, они и сейчас беспорядочно валялись на нем.
На стене напротив кровати располагалось большое окно и стеклянная дверь, ведущая на просторный балкон. Я сама просила папу не застеклять его, когда он делал здесь ремонт, — мне нравилось дышать свежим воздухом.
В левом углу возле окна стоял туалетный столик с зеркалом и кучей полочек и ящичков для всякой мелочевки вроде косметики или украшений. Так как я не увлекалась особо ни тем, ни другим, мои ящички были забиты письменными принадлежностями, цветными карандашами и красками, а на полочках в небольших горшочках росли миниатюрные растения, чьи нежно-зеленые листочки были усыпаны мелкими цветочками разных цветов и оттенков. Исключением были разве что несколько флаконов духов с любимыми запахами.
Моей гордостью был, конечно же, книжный шкаф из того же материала, что и кровать. Он все еще был наполовину пуст, но меня не мог не радовать тот факт, что все имеющиеся в нем книги были выбраны и куплены мной лично. Возле него удачно пристроилось белоснежное кресло-качалка.
Единственное, что, по мнению папы, портило здесь атмосферу тишины и уюта, был музыкальный центр, стоявший на низком кофейном столике возле окна. Полагаю, папа одобрил бы здесь только какой-нибудь средневековый патефон или что-то вроде того.
Я, как могла, пыталась навести здесь уют, распихав по всем свободным углам растения всевозможных видов и размеров: тут была и пальма почти с меня ростом, и диффенбахия, и комнатные каллы на длинных ножках. Что сказать, я была просто помешана на цветах.
Возле кровати напротив окна находилась дверь в личную ванную комнату. Там была душевая кабина, отдельная ванная, овальное зеркало с кучей полок, заваленных всевозможными баночками с кремом, сыворотками и масками для волос, масками и скрабами для лица и многим другим.
Бросив сумку возле дверей, я буквально растеклась на ковре лужицей. К моему удивлению, спать мне не хотелось, хотя каждая клеточка тела молила об отдыхе. Поэтому я решила просто поваляться до прихода папы.
Его совещание очень затягивалось. Был уже вечер, в желудке неприятно урчало, поэтому я нехотя поднялась и направилась на кухню, чтобы чем-нибудь подкрепиться.
В холле первого этажа я столкнулась с папой, который как раз заходил в дом через парадную дверь.
— Привет, пап, — как ни в чем не бывало, сказала я, широко улыбаясь.
— Привет, ребенок, — устало ответил он, скидывая обувь.
Я хотела было улизнуть на кухню, чтобы избежать нравоучений, но удача сегодня явно была не на моей стороне.
— Погоди-ка минутку, — тут же последовала просьба, и я покорно замерла на месте, развернувшись к «проблеме» лицом. — Почему ты сегодня в университет пришла пешком?
Я состроила самую невинную мордашку.
— С чего ты взял, что я пришла пешком? Меня привез Вадим. Просто он остановился немного не у входа…
— Аня, ну что за детский сад! Почему нельзя было приехать по-человечески?!
— Это не детский сад. Если бы я приехала на машине с водителем, то на меня бы стали подозрительно коситься. А так я пришла, как и большинство; к тому же, без привилегий у меня появились друзья, которым я понравилась просто так, а не потому, что я дочь ректора.
— И сколько еще ты будешь вести себя как ребенок?
— Столько, сколько нужно. Но я уверена, что это ненадолго. Как только я пойму, что получила все, чего хотела, я перестану притворяться.
— Большинство девочек мечтает оказаться на ее месте, а она отказывается от отца… — пробурчал папа себе под нос.
Я подошла к нему и чмокнула в щеку.
— Ну папочка, ну дай мне немного времени. Как только я со всем разберусь, ты сможешь снова называть меня дочерью при всех. И не ругай, пожалуйста, Вадима, он этого не заслужил.
Он посмотрел на меня и на мгновение в его глазах блеснул озорной огонек.
— Будь по-твоему.
Чмокнув меня в макушку, он взял свой портфель и утопал наверх.
Наскоро перекусив первым, что попало под руку, я вернулась в комнату, приняла душ, переоделась и принялась делать домашку, пока не забыла все то, что объясняли на парах.
Когда я с горем пополам сделала все, что задали, было уже глубоко за полночь. Оставив все учебники и тетради прямо на полу, я свернулась клубочком на кровати и моментально провалилась в сон.
#4
Идти на следующий день в универ отчего-то было немного страшно. Я знала, что папа сдержит свое обещание и не выдаст меня, но я почему-то каждую секунду ждала подвоха. Я одела на себя первое, что попалось в шкафу. Это оказался черный джинсовый комбинезон с драными коленками. Под него я одела темно-синюю футболку и черный кардиган. С волосами возиться не хотелось, и я просто заплела их в косу, которая свободно болталась по спине.
Собрала с пола все свои учебники с домашней работой и закинула все это добро в синюю кожаную сумку через плечо. Подумав пару минут, я взяла с собой еще и альбом с арт-терапией и цветные карандаши.
Скатившись по ступенькам на первый этаж, я задумчиво побрела на кухню за утренней порцией кофе с молоком. Потягивая у окна горячий напиток, я смотрела на двор и размышляла о том, как пройдет сегодняшний день. Ждут ли меня какие-то приключения или все будет так же серо и обыденно, как и всегда?
В прозрачной воде небольшого фонтанчика в центре дворика блеснули лучи восходящего солнца. Солнечный зайчик, отскочив от водяной глади, светил мне прямо в глаза. На душе сразу потеплело от мысли о том, что сегодня, возможно, будет хороший солнечный день. Вдохнув поглубже для храбрости, я убрала грязную кружку в раковину и направилась в гараж, даже не надеясь столкнуться с папой: он от природы был ранней пташкой, так что уже давно был на работе.
Вадим уже успел прогреть машину и ждал меня, нетерпеливо постукивая пальцами по оплетке руля. Скользнув на переднее сидение, поближе к теплу, я по привычке протянула руки к печке.
— Ну что, сегодня тормозить там же, где и вчера, или ты наконец взялась за ум? — спросил он, вопросительно выгнув бровь.
Я победно улыбнулась в ответ.
— Ничего подобного, сумасшествие — это надолго. К тому же, сегодня прекрасная погода, я с огромным удовольствием пройдусь пешком.
— Так, может, пройдешься пешком прямо отсюда? — захохотал он.
Я шмякнула его сумкой по плечу. Вадим притворно поморщился, и, перестав дурачится, вывел машину из гаража и повез меня в универ.
До универа мы добрались в рекордно короткие сроки, не нарвавшись ни на один светофор. Притормозив на стоянке в квартале от главного входа, Вадим пожелал мне хорошего дня и клятвенно заверил меня, что вернется к двум. Я вышла на улицу, запахнув получше кремовое пальто, и похвалила себя за то, что мне хватило ума надеть белые осенние сапоги по колено на сплошной подошве.
Я заметила своих новых знакомых еще от машины, но они, слава Богу, смотрели в другую сторону и не видели, на чем я приехала. В голове созрел план напугать их, и я шла, не привлекая к себе внимания. Но план мой нарушил Антон, который так не вовремя обернулся и, увидев меня, тут же оповестил об этом остальных. От досады я даже застыла на месте. Вот же подстава.