— Разрешите вас просветить? — с ангельской улыбкой осведомился герцог.
— Пожалуйста, — разрешил капитан. — Только не ослепите.
— Астроморфические сущности не ограничены в передвижениях по единому космическому пространству. Мы состоим из подвижных астеронов, испускаем свободные фотостероны — частицы, напоминающие…
— Корпускулы?! — внезапно догадалась я, а Риго странно на меня посмотрел.
Сэжар заинтересованно глянул в мою сторону и загадочно прищурился. Я смутилась и прокашлялась.
— Кхм… это так, предположение.
— Верно, — астроморф кивнул, совсем как человек. — Мы излучаем их волнами и потоками. При этом исходящие частицы отражаются от встречных объектов, предоставляя нам информацию в ходе эхолокационной фотостеронной связи. С движущимися сверхскоростными объектами, особенно за чертой горизонта всё не так просто, но в итоге мы их отслеживаем. Так понятно?
Более чем! И довольно подозрительно…
— А эти ваши «фотостерончики» случайно не скапливаются в этакие агрессивные облачка…
— Бывает, — подтвердил Сэжар. — Направленный сконцентрированный поток обуславливает фотостеронный выброс.
Теперь ясно, кто испортил мой псевдоскафандр и меня саму чуть не угробил! Так и подмывало устроить герцогу убойную эхолокацию на высокочастотной волне. Но я вовремя прикусила язык, перехватив взгляд капитана, в коем отчётливо читалось:
«Молчи, идиотка!»
— К тому же, свет звезды распространяется и существует одновременно во множестве временных континуумов.
— Значит, поиск — это всего лишь вопрос расстояния и времени? — уточнил Риген.
— В некотором смысле… Свет, знаете ли, должен пройти соответствующее расстояние за определённое время.
Герцог утвердительно качнул головой, и я поняла, чего ему не хватает. Шляпы! С перьями.
— Так иногда мы чувствуем друг друга, — он красноречиво стрельнул глазами в кресло с Тиа, — взаимодействуя астеронами и фотостеронами.
А я подумала, что это всё объясняло более чем, но всегда полезно знать чуточку больше.
— Зачем вы преследуете Тиа? — капитан испытующе уставился на астроморфа.
— Затем, что она — мой пропуск домой. Но вы не ответили на вопрос. Куда вы направлялись?
— В Рубакх.
— Куда?
— Вот, — капитан визуализировал данные с навигационных приборов, и на переднем обзоре возникла Андромеда.
— Узнаёте?
Сэжар кивнул.
— Зачем вам туда?
— Сперва ответьте на мой вопрос.
— Я ответил.
— Вы уклонились от ответа… В лучших традициях джамрану.
— Кто такие джамрану?
— Я, — ответил Риген, не вдаваясь в подробности.
— А они? — Сэжар неопределённо махнул в нашу с ватаром сторону.
— Глехам.
— Ничего подобного! — возмутилась я и удостоилась недовольной гримасы эрф-джаммрут. — Я — человек!
Нельзя допустить, чтобы этот звездоморф презрел человечество, людей, чей облик он так непринуждённо носил, как и одежду.
«И прекращай сверлить меня зрачками, Риго!»
— Сдаётся мне, вы не вполне осознали, — огорчённо заметил Сэжар.
— Что именно? — нахмурился капитан.
— Я — астроморф.
— Наоборот, даже очень хорошо, — ответил Риген, продолжая держать звезду на прицеле. — Учитывая, что я-то геноморф.
Кроме него самого, похоже, лишь я одна, чуждая всяческому морфизму, догадалась, на что он намекает. Поскольку лучший из Ригенов своевременно предупредил меня насчёт того, насколько джамрану неведом страх.
Но! Я — человек и… Эту ходячую сверхновую атомную бомбу, способную взорваться в любой момент, когда пожелает, я боялась. До чёртиков! Ему-то ничего не будет…
Тем временем Сэжар озадаченно разглядывал капитана, словно пытался навскидку определить, чем геноморф предположительно круче астроморфа…
— Точнее, геноморф с аннигилятором, — задумчиво поправился джамрану.
Ну, вот! Эти мужики ни дня не могут чем-нибудь друг с другом не померяться, даже инопланетные.
— Аннигилятор? — звезда насмешливо смерила взглядом трезубец.
Всего секунда и лёгкая вспышка в глазах. Трезубец заискрил и был отброшен капитаном, шипящим от боли и дующим на пальцы.
— Теперь не опасен, — добродушно заметил астороморф. — Впрочем, для меня он и так безвреден, но отныне никому не угрожает, даже муравьям, а тем более агреморфам…
— Агреморфы? — Риген жутко расстроился, судя по зверскому выражению на физиономии безумного шляпника. Он раздражённо поднял охлаждённый из противопожарного баллончика трезубец и опробовал на ватаре. Ноль эффекта… Не передать как огорчился капитан! Зато обрадовался Черепашкин и на радостях уполз подальше.
— Агреморфы, значит?.. Бетароиды, что ли? Ты нанял их убить нас… Зачем?
— Нет! — запротестовал Сэжар и тоже опечалился. — Я и не думал вас убивать, никогда.
— Хм-м… — Риген приподнял брови. — Я не ослышался? Ты утверждаешь, что не собирался нас уничтожить, натравив на попрыгунчика бетароидов? То есть… Ты всего лишь надеялся передать нам привет таким вот извращённым способом? Устроить засаду, взять на абордаж…
Кто бы говорил о чужих извращениях!
— Так что же случилось в итоге? — капитан усмехнулся. — Бетароиды проявили инициативу?
— Когда и где это произошло? — поинтересовался Сэжар.
— В нашем вероятном будущем, на свалке…
— На свалке?!.. Не припомню. Времени свойственно петлять… Либо, ещё не случилось. Даже не представляю, что могло побудить меня в моём предполагаемом будущем отправить их к вам… Но убить? Не-ет… И агреморфы не ослушались бы, ибо боятся меня.
Я тут же вообразила, что время отнюдь не петля, а… Множество петель! Многослойное одеяло, связанное гигантским крючком из бесконечного числа клубков, и скатанное в рулон. Однако меня не тянуло узреть того, чья рука держала этот крючок…
— Судя по всему, — предположил Риген, — расовая ненависть бетароидов пересилила страх перед тобой…
— Что за «расовая ненависть»?
— Мы воевали с ними и победили.
— Очень сожалею, — звездун скромненько опустил глазки к полу. — Прости за трезубец…
Но капитан чересчур иезуитски ухмылялся, для эрф-джаммрут только что потерявшего аннигилятор.
— Неужели такой могущественный истребитель трезубцев и гроза перепуганных девушек водит дружбу с ничтожными агреморфами? Прикрывшись медузами.
— Какая ещё дружба? — астроморф поднял удивлённый взгляд. — Они — моя свита, в этой вселенной. А выражаясь местными понятиями, бетароиды — моё создание.
— Чего?! — хором опешили мы с Риго.
— Долгая история… Мы с Тиа очень давно здесь… Так давно, что… Постараюсь короче. Мы прибыли слишком рано, до срока, и угодили за горизонт частиц. Тогда эта чёрная бестия впервые от меня ускользнула… Н-да… Но, я отвлёкся. Как ни прискорбно, поначалу мне не удавалось её найти. Полагаю, она уменьшилась до микроскопических размеров и затаилась…
Кресло, где сидела Тиа едва заметно дрогнуло.
— Я принял звёздную форму, ожидая, пока мои фотостероны попадут за горизонт частиц и свет преодолеет нужное расстояние до заданного пространства-времени… И непростительно задремал…
Выходит, спят даже звёзды! В своей астерической форме.
— А когда проснулся, вокруг уже вращалось с пяток планет… На одной случайно зародилась жизнь — из моих отходов и протоплазмы, и эта жизнь была агреморфна… Забавно… От скуки я заговорил с ними, а они принялись молиться мне и называть божеством… Несколько сотен тысяч кругов я наблюдал за ними. Потом создания изобрели вместилища для путешествия в вакууме и двинулись в космос. Всё повторялось, и на этом заканчивалось… Я утратил интерес и устроил им конец света. После, избранные отправились за мной.
Мы с Ригеном переглянулись с одинаково ошалевшими выражениями на лицах.
— Но… Опустим жизнеописание бетароидов, как вы их называете, и перейдём к делу. Обсудим…
— Обсуждать тут нечего, — отрезал капитан. — Я уже выразил свою позицию и совершенно уверен, что убивать нас тебе не выгодно. Хотя по-прежнему остаются невыясненными причины. На данный момент — единственное, что нас волнует…
Нас?.. Чёртов джамрану! А ты ничего не забыл? Меня вот много чего пугало и тревожило. До колик в животе!
— Причину я и хочу обсудить, — заметил Сэжар. — У вас имеется кое-что ценное… И, нет, это не Тиа, — упредил он реплику капитана по этому поводу. — Хотя, и она важна, но это… Необходимо даже не мне, а некоему субъекту гораздо могущественней и опасней меня в своём истинном величии. Я же заинтересован лишь в том, чтобы вещь не попала к нему в руки и вообще никому не досталась.
— Ясно, — констатировал Риген, — что бы это ни было, оно также крайне надобно тебе самому. Пупсиком не прикидывайся! Перед джамрану.
Ага, образчиком местного хитроумия и коварства.
— Конечно, — не моргнув глазом, согласился астроморф, — но затем, чтобы сразу это уничтожить.
— Зубы не заговаривай!
— С вами я честен…
— Обманщик! — кресло, где сидела Тиа, крутанулось вместе с ней, и чёрная дыра вперилась в белого гиганта. — И напрасно изворачиваешься. Капитана тебе не провести, Сэж, не то, что меня, когда-то… — голос её дрогнул.
— Разве, Тиа? Когда я тебя обманывал?
Астроморф снисходительно улыбнулся, поправил шпагу и положил ногу на ногу.
Девушка прерывисто всхлипнула и прошептала:
— Всегда.
— Я только скрыл истинные намерения…
Кого-то мне это напоминало!
— Всё, что я делал, Тиа, исключительно ради тебя… Ради нас!
— Заткнись! Я тебе не верю!
— А ты сбежала, — укоризненно изрёк Сэжар, — и бросила меня. Но оба раза безуспешно и сейчас прокололась на том же самом. Тиа! Ты сожрала планету. Твоим экс-астеронам мало подпитки?
Астроморф с усмешкой выудил из кармашка пакетик с жёлтым кристаллическим порошком, и подбросил его на ладони…
— Смотри, прелестница, что у меня есть.
Тиа шумно втянула носом воздух, нервно облизнула губы, и глаза её жадно заблестели.
— Убери это, Сэжар, — она с явным усилием отвернулась.
— Отчего же, дорогая? — астроморф, издевательски ухмыляясь, поднёс пакетик к носу и с наслаждением понюхал, прикрыв глаза. — Это как раз то, что тебе нужно. Кронций!