Насладившись моим неконтролируемым криком через стиснутые зубы, Муркин снова спросил про код. Я истерично рассмеялся. Если он его получит, меня прикончат без каких — либо иных вариантов.
Второй удар током продлился дольше. Держали под напряжением, пока не запахло паленым. От меня еще и паром повеяло. Мышечный спазм отпустил не сразу, пальцы скрючились, челюсть свело.
— Передохнем, — брякнул дедуля, разглядев мои страдания и верно оценив, что говорить сейчас не смогу. — Я пока подзаряжу, чего — то слабоватый ток идет.
Муркин заржал в голос. Начал по щекам меня лупить, желая привести в чувства. А у меня и сил не осталось голову поднять.
В перерывах между пытками я думал о том, что в жизни важно не то, сколько ты заработал, а то, как ты этим воспользовался. Думая о том, что могу тут просто помереть, вспоминал все хорошее, что со мной было. И так вышло, что самое лучшее и искренне прекрасное случилось, когда я ощущал Алену рядом. От самого первого мгновения нашей встречи, ведь подсознание уже привязалось к ней, стоило увидеть голубые глаза, отражающие целую вселенную звезд.
Я хотел верить, что нужен ей, важен, любим… Все мелкие детали в нашем общении, что давали хоть какую — то надежду на это, были моим самым драгоценным воспоминанием. Ярким, живым, теплым и порой казалось, что последним. Глаза, улыбка, прикосновения, вздох, тон голоса, объятия… Ведь ничего больше и не надо. Как же я жалел, что раньше думал иначе, не осознавал, как близко мое счастье. А когда понял это, стало поздно. Даже в агонии и боли я тешил себя мыслью, что она ускользнула от этих уродов, прихватила кредитов и нашла себе приют у порядочных людей…
Как вырубился, не помню. Просто картинка вместе с ощущениями перещелкнулась вдруг на другую. Водой окатили. Холодной, будто ледяной. Сразу защипало раны на лице. Возникла зловещая морда старика, что пытал меня током. Очертания от ограниченного света, злорадная ухмылка и запах…
— Выспался? — Произнес сипло. Противнее голоса я еще не слышал.
В ушах звенит. Бессилие во всем теле. Ноги затекли, пытаюсь расшевелить. Кажется, в яме их сейчас трое. Но рассмотреть еще двоих сложно, только силуэты, которые говорят о том, что Алены тут нет. И славно, сдаваться не намерен.
— Совсем не важно выглядишь, дружище, — раздалось издевательское. — Отхлебни, мы ж не изверги какие.
Ко рту поднесли бутылку с водой. Я туг же захлебнулся от напора. Но стоило только настроиться для нормального глотка, ее тут же отняли. Дед рассмеялся, да так душевно, что стало совсем уж обидно.
— Смотри, что у меня для тебя есть, — усмехнулся мучитель, демонстрируя шило. — Нравится? Не? Код бортового скажи, и мы закончим наше знакомство.
Самое ужасное было, когда он возился с первым ногтем, загнав туда иглу. Дальше все слилось в одну сплошную боль, доходящую до безумия. Я кричал от души, лишаясь одного ногтя за другим. На второй руке я провалился в бессознательное.
Очередная смена картинки. Морда Муркина показалась мне довольно милой. Радовало, что дедули рядом я не рассмотрел. Того мучителя опасался больше. Хотя на зрение рассчитывать нельзя было полностью. Один глаз заплыл, второй почти заплыл.
— С добрым утром красавица, как самочувствие? — Рассмеялся Муркин. — Что богатенький рейдерок? Помочь мне не захотел, жалеешь теперь. Жалеешь. А ты не жалей, я твой корабль захватить собирался. Так что ничего ты не проиграл. Неизбежна была судьба твоя.
Я кивнул. Пока он болтал, проверял чувствительность своего тела. Пошевелил израненными пальцами, напряг мышцы рук. Все незаметно для Муркина. Жалкий обессилевший вид изображался мною искусно. Ноги мне перемотали проволокой, как и руки. Все бы хорошо для похитителей, да проволока при частом сгибании и разгибании имеет свойства ломаться. А если она еще и со старого склада, так достаточно и секундных манипуляций. Да, и дед, поработав с ногтями, замотал не так старательно.
Судя по внутренним ощущениям, я тут примерно трое суток. Путешествуя в замкнутом пространстве, к отсутствию прогулок я привык. Часто сутками не сходил с одного места. Для меня это отдых. И даже в таких условиях сие не исключение.
— Короче, — выдохнул Муркин, присаживаясь напротив на корточки. — Код от корабля говоришь, и мы тебя отпускаем, естественно после проверки его достоверности.
Если в прошлый раз здесь было трое, но теперь в яме был лишь Муркин, уверенный в моем бессилии. Остальные, видимо, бросились искать Алену.
Я промямлил, делая вид, что пытаюсь что — то сказать. Естественно мужчина нагнулся ко мне ближе, дабы услышать. К этому времени левая кисть уже выскользнула из оков.
— Ну, ну, слушаю? — Муркин потерял бдительность окончательно, предвкушая получить желаемое.
И я ударил. Вложил всю энергию в рывок и скорость. От того даже не успел полностью сжать кулак. Мужчина рухнул, успев вскрикнуть от неожиданности. Сам чуть не взвыл от острой боли, пронзившей ослабленную кисть. Стал высвобождаться, кривясь от саднящей боли во всем теле. Разматывая проволоку на ногах, я своих ран не жалел. Вскоре на пальцах было липкое.
Муркин стал подниматься, я нащупал тяжелую деталь и ударил по голове уже наверняка.
В яму спустился кто — то еще. Дребезжащая арматурная лестница тому свидетель.
— Муркин, хватит его долбить, без девки не расколем, — раздался голос деда из темноты.
Щелчок, и включился фонарь, освещая меня в полный рост с увесистой трубкой в руках.
— Аллярм!! — Завизжал мучитель и бросился прочь. Догнать его я не мог. Бросил вслед орудие. Промахнулся. Но все же ринулся за ублюдком. Успел ухватить за щиколотку на лестнице. Тот заверещал еще сильнее. Я дернул, срывая его вниз.
В темноте было не разобрать, куда попадаю, но я долбил ногами от души, пока он не заткнулся. Нащупал упавший фонарик, по лестнице поднялся, скрипя и охая. Лицо стянула корка, из пальцев сочилась кровь, хромота в колене дала о себе знать. Полной развалиной, я двинулся прочь из зала в противоположную сторону от приближающегося шума. Сюда спешили люди! И это наверняка друзья Муркина!
К счастью, проем я нашел. И практически не разбирая дороги, двинулся по узкому кривому тоннелю, то и дело цепляясь плечами за острые края. С прихваченным фонарем оказалось двигаться ничуть не легче. Света в суетливом движении, как кот наплакал. Страх нес изнеможенное тело все дальше. И я с бешено бьющимся сердцем молил о скорейшей развилке. Ибо двигаться по одной единственной дороге было очень опасно!
Впереди показался тупик. И я уже было приготовился отбиваться от погони, но заметил сетку! Это была вентиляционная сетка. Взявшись за нее, я рванул, что было сил. И завалился на спину вместе с ней, ожидав большего сопротивления. Когда поднимался, слышал, что за мной действительно кто — то идет! В одном месте заиграло по — страшному, и я зашевелился быстрее. Пролез в шахту, высотой не более метра и пополз на четвереньках в выбранную сторону. Шахта шла поперек, и тут уж погоне придется разделиться, выбирая левое и правое направление.
Вскоре я вышел на перекресток и возрадовался. Теперь настичь меня будет еще сложнее! Однако моей радости не суждено было долго длиться. Я понял, что разогнанная мною многослойная пыль — те еще следы!
Но унывать было не в моих правилах. Вкусив свободу, я заработал руками и ногами на пределе сил. Миновав десяток перекрестков, наконец, добрался до выхода. Выбил хлюпкую сетку ногой и вылез, оказавшись в большом округлом тоннеле, хорошо освещенном и, похоже, обитаемом, судя по отдаленному шуму двигателей.
Я помчался по широкому тоннелю, понимая теперь, насколько меня подкосило. Таким слабым себя еще никогда не ощущал, двигаясь на пределе возможностей со скоростью обычного шага. Стоило рвануть быстрее, как ноги тут же заплетались. От множественных пыток резервы организма истощились быстро. Впереди показалась широкая морда транспортной машины, которая использовалась, скорее всего, для перевозки руды. В кабине, сквозь красную пелену я сумел разглядеть
человека.
— Помогите, — прохрипел я, не в силах крикнуть громче. А тому хоть бы что, он смотрел на дисплей, начиная сдавать назад.
Лишь когда я оказался сбоку, он обратил на меня внимание. Открытая кабина дала мне возможность предстать перед водителем во всей красе.
— Ты куда? Под колеса?! — Начала ругаться тот. — Крысы грязные, сколько ж вас тут развелось!
— Я рейдер, меня держали против воли, помоги! — Попытался сказать это разборчиво.
— Не пачкай кабину, червь помойный! — Рявкнул водитель и отпихнул меня ногой.
Я упал. А подняться уже не вышло.
— Вон он! — Раздалось со стороны, откуда пришел. Вот и настигли меня… Кое — как встал на ноги с четверенек. Шатаясь, побежал за машиной, что довольно сильно ускорилась.
Надежда оставалась, что работяга станет свидетелем произвола и доложит куда следует. Но движок заревел еще сильнее, водитель, увидев приближающуюся шайку, похоже, испугался не меньше меня!
Я поднялся. И бросился за ней, уже на какой — то неведомой самому космической энергии. А может, просто страх погнал. Вскоре шум работ усилился, и я выскочил на перекресток. В стороне показался промышленный отсек. Похоже, там проводились какие — то работы, было заметное оживление. Свернул к людям в надежде, что смогу укрыться. Но погоня стремительно приближалась.
Миновав группу работяг, что трудились, нагружая какую — то черную руду в вагонетки, я завернул при первой же возможности, стремясь уйти из виду преследователей. Как оказалось, рабочим на меня плевать, одни орудовали совковыми лопатами, другие сидели за агрегатами. Лишь прораб недовольно гаркнул, кто таков. Но я не стал терять времени на объяснения. Реакция и так ясна.
Вскоре я понял, что тут несколько нестандартная ситуация, часть вагонеток сошла с рельсов, поэтому мужики суетливо разгребали завалы из руды.
Удостоверившись окончательно, что мне тут никто не поможет, я бросился вглубь рабочего процесса, не редко сталкиваясь с людьми. Одних сшибал с ног, другие толкали меня. Но я все равно прорывался, стараясь затеряться в толпе.