Так или иначе, но к цели мы приближались – берег уже виднелся настолько отчетливо, что можно было рассмотреть кусты. И крокодилы начали попадаться – верный признак того, что крупные мутанты сюда уже не заплывают. Никогда не думал, что способен так обрадоваться крокодилам!
Нас отнесло очень далеко, а когда будем возвращаться – отнесет еще дальше. До Города придется идти по пустыне. Какой же надежной и уютной казалась сейчас наша пустыня – в отличие от этой враждебной воды. Бросили якорь возле песчаной отмели, сплошь покрытой крокодилами – один другого краше. Эти монстры очень опасны, особенно в воде, но травоградцы к ним привыкли. Да и нас всех обучили основам защиты и нападения при общении с зубастыми бревнами. После многочасового пересечения Большой Реки они уже не казались такими уж страшными.
На корабле осталось только двое наших – все остальные спускались в лодки. Приземление, как и отплытие, проходило по жесточайшим правилам – один несет вещи, двое отгоняют или отстреливают арбалетами крокодилов. Не стопроцентная гарантия, конечно, особенно пока еще в воде, но результаты беглой проверки на берегу показали, что единственной жертвой крокодилов оказался только левый ботинок Хая. Он только потом, покатываясь от хохота, будет рассказывать, как одним прицельным ударом ботинка убил на месте короля крокодилов с маленькой коронкой на носу и обратил всю его армию в бегство. Запасная пара обуви была у каждого в заплечном мешке, поэтому мы решили обойтись без траурных церемоний.
Немного вверх по насыпи и… все буквально упали на песок, смеясь от облегчения.
– Так, соберитесь, соплежуи! – заорал Рор, но при этом сам не удержался от улыбки. А потом торжественно произнес речь, которую, я уверен, написал еще дома: – Поздравляю с историческим событием! Впервые со времен взрывов, – он делал паузы, чтобы прибавить драматизма, – сто девятнадцать людей и одна крысоедка пересекли Большую Реку! Ура! Предлагаю потом вернуться домой тем же составом!
На это предложение все ответили дружным смехом, а Хани получила от кого-то поздравительный хлопок по плечу. Она тоже смеялась, а когда я наконец-то подошел и обнял, даже обняла в ответ.
Конечно, мы сначала исследовали ближайшую территорию на предмет угроз, и поскольку таковых не обнаружили, решили расположить первый лагерь недалеко от берега. Нам всем нужен был отдых перед завтрашним стартом в неизведанное.
Растительность уже тут частично отличалась от нашей. Рор приказал не употреблять в пищу ничего, что мы видим впервые. Кажется, ему просто нравился тон собственного голоса, поскольку некоторые его распоряжения – такие, как это – не имели никакого смысла. Никто бы и не рискнул, пока нам не грозит голод, остаться на берегу из-за банального поноса. Еще даже палатки не установили, как Чак подстрелил первую животинку, сильно смахивающую на нашего червееда. Он только цветом шерсти и отличался. Коллективно и после недолгих дискуссий дали ему имя «червеед» и начали потрошить. Возможно, где-то очень далеко отсюда – за пустыней или горной грядой – есть переход. Или птеродактили перетаскивают таких мелких животных, а те потом не только сбегают из когтей захватчика, но и расселяются на новом месте. А иначе подозрительное сходство с заречным собратом объяснить невозможно. Сам ландшафт был неровным и представлял собой пологие холмы, что сильно затрудняло обзор. Ну ничего – завтра пойдем и собственными глазами посмотрим на эту часть мира.
У костра мы в тысячный раз слушали легенду об убитом ботинком короле крокодилов, обсуждали общую стратегию поведения в критических ситуациях, смеялись по поводу и без. Хани сидела рядом, подхватив меня под локоть, что могло означать ее сильное волнение или страх. В часовые были избраны те, кто отлынивал от гребли на корабле, предпочитая блевать. Кстати, зараза эта отпустила их почти сразу после перемещения на твердую поверхность.
Засыпая, я не мог не улыбнуться, услышав уже привычное: «Спасибо, Отец, за этот день…». Прижал ее сильнее, радуясь тому, что не поддался собственному страху и не оставил ее в Городе Травы. Может, я об этом еще и пожалею, но… за этот день определенно спасибо, Отец.
С рассветом уже двинулись в путь. Сюрпризы начались после третьего холма. Мы шли, растянувшись в линию так, чтобы видеть друг друга. Оружие держали наготове. Но вместо лютых врагов нас ожидали зеленые заросли выше человеческого роста, которые издалека пахли свежестью.
– Папоротник! – Дая оповестила всех, кто мог ее расслышать. Она была читателем из Города Звезды.
– Съедобный? – деловито поинтересовался Рор.
– Без понятия! – тем же радостным тоном ответствовала она.
– Не жрем! – закрыл Рор вопрос. Такое ощущение, что мы сюда только пожрать и приплыли.
Заросли становились все гуще. Когда отряд идет линией – это значит, что каждый контролирует в первую очередь тех, кто идет по соседству. И хоть мы шли совсем близко друг к другу, на такой территории строй иногда ломался сам с собой. Справа шагал Гук, а слева – конечно, Хани. Я попытался схватить ее за руку, но она не позволила. Просто шагнула чуть ближе, чтоб я свое волнение так явно не демонстрировал. В случае тихой тревоги Рор поднимет руку – и в обе стороны от него каждый повторит этот жест, оповещая всех о сигнале «стоп». В случае громкой тревоги… все и так услышат. Заросли кишели каким-то мелким зверьем с огромными выпученными глазищами. Они с помощью цепких лапок убегали от нас вверх по стволам, демонстрируя этим, что мы их напугали сильнее, чем они нас. Казалось, что этому зеленому лесу нет конца – ни в какую сторону, даже вверх. Земля во многих местах была покрыта мхом от того, что огромные листья препятствовали проникновению сюда солнечного света. Когда растительность начала редеть, уже смеркалось. Все к тому времени были до такой степени измотаны, что как только выйдем на свободное пространство, начнем обустраиваться на ночь.
Заросли кончились перед очередным крутым склоном. Вышедшие тут же восстанавливали линию, продвигались еще вперед и осматривались. Впереди еще холмы, а в низине – маленькая речушка. Совсем недалеко от нас – не больше сотни метров – какие-то неподвижные желтые… Ближайший зашевелился, позволяя хорошо его разглядеть. Зеленых ящериц мне…
– Назад! – Вот примерно так и выглядит громкая тревога.
Я еще даже развернуться не успел, как тот самый паук, которого я рассмотрел, уже догнал одного из наших. Мы бежали, не оглядываясь – и без того по отчаянным крикам и хрусту было понятно, что далеко не все вернутся домой. Заросли пауков остановили не сразу, только когда стали достаточно густыми для этого. Мы с Хани остановились, когда достигли места, даже для человека почти непроходимого. Крупные пауки вынуждены были остановиться еще в самом начале, а мелких детенышей удавалось без труда отстреливать. Один упал сразу от единственного болта из моего арбалета – а это значит, что череп у них не такой твердый, как у взрослых.
Хани тяжело дышала рядом, но мы, дождавшись последних выживших, прошли еще дальше вглубь леса. Там решили и остановиться на ночь – дорога назад была слишком длинной, а тут, похоже, опасность не грозит. Температура воздуха еще не настолько холодная, чтобы не обойтись без костра. Мы повырубали часть самых тонких стволов, чтобы освободить себе хоть какое-то место, но были согласны спать даже сидя, завернувшись в спальные мешки.
Перекличка Рора показала, что мы потеряли двадцать семь человек. Двадцать семь мужчин и женщин, которые не пережили тут даже двух дней. Обсуждать это не хотелось, но было нужно. Начала Тара – у нее была глубокая царапина на лице, как и у многих других. Бежать в таких зарослях, не ранясь, практически невозможно.
– Это точно пауки. Только другого окраса.
Она озвучила уже всем очевидную мысль. Они были похожи на наших, как местные червееды, а привычная бурая шерсть здесь была желтой с отчетливыми пятнами.
– Да сколько их там? – подхватил Гук, потирая израненную руку.
– Десятки… Сотни, – ответил кто-то. Каждый из нас это видел.
Рор тяжело вздохнул:
– Такой популяции у нас отродясь не водилось, даже если всех пауков со всей пустыни собрать… Наши никогда больше, чем десятком, не собирались – по крайней мере, отряды не встречали…
Стоявшая рядом с ним читательница Дая сказала:
– Из этого мы можем сделать несколько выводов. Во-первых, в этой местности гораздо больше животных, чем у нас. Пауки размножаются, потому что у них есть еда, в отличие от наших. Предполагаю, что тут могут водиться мутанты и покрупнее пауков – ставлю бочку настойки, что так и есть. И еще одно, из этого вытекающее – скорее всего, тут нет людей.
На все удивленные взгляды она сама же и пояснила:
– Это мы истребили большую часть травоядных у нас. А тут их много, потому что на них никто не охотится. Много растений, много травоядных, много хищников, в том числе и крупных. Замкнутая экосистема. Это почти наверняка означает, что развитой человеческой цивилизации хотя бы нашего уровня тут нет.
Мы переглянулись. Если она права, то, возможно, нам и не нужно рисковать идти дальше. Да и как идти? Без огнестрельного оружия и один взрослый паук может прикончить нас всех. Сай словно прочитал мои мысли:
– Если мы решим идти дальше, то надо обходить. Лучше всего вообще пойти прямо на восток через заросли…
– А мы решим идти дальше? – Дая спросила это у капитана.
Рор не поднимал головы. Не хотел бы я сейчас оказаться на его месте – слишком тяжелая ноша для одного человека. Кто-то решил облегчить ему задачу:
– Пусть каждый сам решает! Кто хочет – пусть возвращается на корабль, остальные пойдут дальше.
Рор посмотрел на него хмуро и наконец-то ответил:
– Нет. Или все возвращаемся, или все идем дальше. Мы не знаем, что там еще впереди ждет. У большого отряда и больше шансов отбиться.
В итоге решили с утра двигаться на восток. Слишком грандиозной победой стало само преодоление Большой Реки, чтобы сейчас повернуть обратно. Вокруг уже было совсем темно, мы доставали факельные палки из мешков и поджигали, держа так, чтобы не задевать растения.