— Мы разговариваем.
— Даша, он тебя обижал? Почему ты плачешь?
— Тушь потекла, Анастасия Алексеевна. Мы разговариваем.
— Тушь?! А не рано тебе? — вожатая чуть не захлебнулась от возмущения.
Воспользовавшись моментом, мы с Дашей обошли её и побежали в столовую. Наши тарелки с остатками обеда дожидались нас на столе, несмотря на мои все опасения. Холодная каша и остывшая котлета не самые большие проблемы в этой жизни. После прогулки на лодке я готов был и сырой фарш проглотить. С перчиком и солью вполне себе пойдёт, особенно, если правильно запивать.
— А зачем ты сказала про тушь?
— Сама не знаю. Пришло в голову. А что?
— Точно и к месту. Как она на нас посмотрела!
Даша тихо хихикнула. Контингент в столовой постепенно рассасывался, нам не мешали. Только в противоположном конце зала за столиком задержались Макс и Лена. Мне показалось, они что-то бурно обсуждали.
— Ты не заметила, кто сегодня брал вторую лодку?
— Наша вожатая с физруком. Отчалили сразу, как ты скрылся за островом.
Вот и ещё одна загадка разрешилась. Разумеется, рассказывать Даше о пустой лодке на отмели у острова нельзя. Неприлично. Отговариваюсь тем, что не нашел одной посудины у причала.
Однако, интересные дела здесь творятся. Догадываюсь, чем молодые воспитатели занимались на лоне природы. Ягоды собирали, конечно. Очень полезно для снятия гормонального дисбаланса. Даже завидно немного. Не только лишь все могут себе это позволить.
— Как думаешь, у них любовь?
— Не знаю. Я бы хотел, чтоб у них всё было хорошо и продолжилось после смены — отвечаю не задумываясь.
— Я тоже.
— Даша, что ты будешь делать после лагеря? — осмеливаюсь задать давно напрашивающийся вопрос.
— Жить. Встречаться с подругами, готовиться к школе, на выходных с братьями и родителями выезжать за город.
— Ты не говорила, что у тебя есть братья.
— Ты не спрашивал.
— Расскажи о себе.
Гляжу девушке в глаза. Она не отводит взгляд, но и не отвечает. Пауза затягивается.
— Дима, сегодня вечером дискотека.
— Разреши пригласить тебя на танец.
В ответ кивок ресницами.
— Ты мне не безразлична.
Еле сдержался, чтоб не сказать «люблю». Рано ещё. Этим словом не бросаются. Скажу обязательно, но не сейчас, а когда буду готов услышать ответ.
Глава 48Лена
Появление шестерки придурков меня совершенно не удивило. Интуитивно ждала такой гадости от Провидения, или кто там этой реальностью управляет. Струхнула, конечно, когда они на дорогу попёрли. Сразу было видно, что у них на уме.
«Что молчишь, пионер. Уже не такой герой?» — от этой фразы урода у меня кровь вскипела. В голове сразу прояснилось. Посмотрела на Максима, как он спокойно идёт вперед, поняла: я себе не прощу, если с ним что-то случится.
Дальнейшее в памяти отложилось обрывками. Работала ножом спокойно, как на тренировках. Спасибо наставникам, сделали из меня человека. Первому ублюдку вскрыла горло обратным хватом. Запах крови пьянит, но не одуряет. В голове полная ясность. Всё на одних вбитых в плоть и кровь рефлексах. Эти чучела почти и не сопротивлялись.
Когда Максим добил последнего камнем в голову, до меня дошло: этих пионеров в лагере не было, они появлялись и исчезали. Я их не видела на линейках и мероприятиях. Только одного, только один раз заметила в столовой. И если они из лагеря, то не могли нас сегодня обогнать. Их искать не будут. Их вообще нет.
— Что делать будем? — интересуется Максим.
Пожимаю плечами. А я откуда знаю? Хорошо бы трупы в кусты оттащить. И мне надо умыться и постираться. Что-то подсказывает, заявлять в полицию будет опрометчивым шагом.
— Спасибо тебе. Спасибо, что стояла рядом — Макс обнимает меня.
— Тебе спасибо, за то, что ты есть — кладу ему ладони на плечи.
По лицу парня стекает пот. Дорожка на грязной щеке. Я, наверное, выгляжу не лучше. Гляжу ему в глаза. Слышу, как бьется его сердце. Медленный, чёткий ритм. Стук сердца близкого мне человека.
— Сворачиваем к озеру?
— Давай. — Нехотя надавливаю ему на грудь, разрываю контакт. Не хочу, но надо.
— Лена, кровь.
— Что, кровь?
— С твоей рубашки кровь исчезла.
Поднимаю руку. Нет ничего. Наверное, я глупо выгляжу. Оглядываю себя. Нюхаю рукав. Всё исчезло. Недоумённо озираюсь, тела на дороге испарились. Нет ничего. Вообще. Даже пятен крови на земле нет.
— Что это было? Мне привиделось?
— Тогда мы видели один сон, и чертовски реалистичный.
Макс срывает травинку и жует.
— Идём дальше? — заявляет он с невозмутимым видом.
Шагов через двести выходим на развилку. В лес уходит грунтовка. На обочине валяется рваная шина. Не сговариваясь, сворачиваем в лес. Знакомая дорога. Деревья расступаются, и перед нами открывается поляна, за ней забор, ворота с вывеской «Дальние огни». У ворот гипсовые скауты. Мы сделали круг.
— Прогулялись. Как думаешь, на обед не опоздали?
— Нет. — Поднимаю к его глазам часы. Вовремя вернулись.
— Знаешь, а я рад, что мы с тобой попытались вырваться.
— Я тоже. Думаешь, в следующий раз получится?
— Да. Выход есть. Мы его найдём.
Макс провожает меня до домика. Дверь не закрыта. Даша лежит на кровати с книжкой. На её расспросы не отвечаю, скидываю кроссовки, бросаю куртку на подоконник. Остальная одежда летит частью на кровать, частью на пол. В завершение зашвыриваю трусики ногой на лампочку.
— Это что? — Даша с широко раскрытыми глазами смотрит на неожиданный стриптиз.
— Потом все пропиталось — бросаю через плечо по дороге в душ.
Две минуты под холодной водой приводят меня в чувство. Крови на одежде и теле не видно, но я буквально её чувствую. Такое липкое, неприятное, пахучее. И не отмывается, зараза. Полотенца на стенке нет. И ладно. Отряхиваюсь по-собачьи, возвращаюсь в комнату. Достаю пионерскую форму. Она уже не стесняет и не кажется слишком открытой. Человек ко всему привыкает.
— Что это было? — Даша откровенно на меня пялится. — Ты выглядишь, как будто с мальчиком обнималась.
— Я только на одну девочку запала — заинтересованный взгляд подруги совершенно не смущает и не возбуждает.
— Это и говорю. Выглядишь, как будто с мальчиком тискалась и тебе не понравилось.
— А ты сама не хотела бы?
— Сама не знаю — Даша облизывает губы. Её взгляд затягивает паволока. — И его хочу. И тебя.
— Прямо сейчас? — В голове проносится хоровод мыслей. Девочка созрела. Я выпрямляюсь и упираю руки в боки. Трусики так и остались висеть на одной ноге.
— Одевайся, давай — подруга отворачивается. Затем добавляет: — Я одному мальчику сегодня голову оторву.
— Обидел?
— Нет. Я его обижу.
По дороге в столовую меня перехватывает Макс. На обед идём вместе. Занимаем свободный столик в углу. Рядом малышня из младших отрядов. Разговору не помешают, если что и подслушают, не поймут.
— Ты как? — молодой человек благоразумно выждал, пока я не подчищу тарелку. Долгие прогулки на свежем воздухе способствуют зверскому аппетиту.
— Мерзопакостно — меня передёргивает. Адреналиновая эйфория прошла, идёт откат.
— Ты удивительная девушка. Не каждый может без подготовки сразу бить на поражение.
— Чудовище?
— Нет. Архангел — Максим серьёзен. — Ты настоящая, живая, чувствительная.
— Такой воспитали — комплименты меня смущают. Не люблю, когда так открыто говорят.
— Слушай, Максим, откуда они вообще появились? Что это за существа?
— Не люди, ты верно подметила. И не демоны. Лена, это материализовавшиеся наши внутренние страхи. Ты заметила, на этом озере все чувства обостряются? Все наши желания, стремления, наши внутренние мотивы, сама суть рвутся наружу из самой души. Тёмная часть тоже.
— Почему четверо из них выглядели как инородцы с южных окраин?
— Базовый архетип. Старые враги, с которыми наши предки бились не за жизнь, а на смерть полторы тысячи лет. Вечный конфликт севера и юга, Европы и Азии. Подсознание придало нашим страхам внешность наших вечных врагов. Пусть сейчас эти жители обитают в нашей стране, по нашим законам и правилам, под нашей властью, старая вражда никуда не делась. Несовместимость цивилизаций, разный культурный уровень, разный менталитет можно залакировать, но от него не спрятаться. Это прорывается через подсознательные реакции. Вот как сегодня с нами.
— Ужас — звучит бредово, но я верю. — Помнишь, когда я переодевалась за кустами? Тогда тоже?
— Да. Плохой сценарий. Он сам выплеснулся из нас.
— Недурственно. Со стороны посмотреть, это было очень грязно. Никогда бы не подумала. Это всё я?
— И я. — Максим не отводит взгляд. Смотрим друг другу глаза в глаза. Я ему верю. Эти серые с небесным оттенком цвета легированной стали глаза не могут лгать.
— Они вернутся?
— Нет. Мы их убили.
— Знаешь, до сих пор чувствую кровь на руках — потираю предплечье. — Не могу отмыться.
— Лена, какие у тебя планы на сейчас?
— Нет. А что?
— Я тут на задворках базы баню нашел.
И когда он успел? И почему молчал? Идея мне нравится.
— Побежали сразу после обеда, пока её не заняли.
— Разрешение нужно спрашивать? Ключи есть?
— Ключи нашёл. Нам пока не запрещали — парень расплывается в довольной улыбке. Положительно, этот человек в аду заставит чертей подносить себе пиво и чистить раков. Будь у меня выбор, взяла бы его товарищем без сомнений в любое дело.
Баня оказалась именно такой, как я себе представляла. Почерневший деревянный сруб, спрятавшийся в лесу за лагерной оградой. Под навесом поленница дров. Внутри прибрано. Из крана льётся чистая вода. Видимо, баня специально для вожатых и персонала. И для таких нарушителей режима как мы.
Пока Максим растапливал печку, я щедро сполоснула водой лавки и полки. Мало ли, кто здесь и чем занимался. Гляжу, как Макс спокойно уверенно шурует кочергой, в голове появляется безумная мысль. Нет, а что? После того, что с нами сегодня произошло, непонимания уже быть не может. На руках парня выделяются узлы мышц. Плечи покатые, широкие. Помню его по спортплощадке. Кубики пресса на плоском животе. Пожалуй, будь я нормальной, это был бы лучший выбор.