Tartarus, и в итоге искаженное прозвище «тартары» (или «татары») пристало к монголам на века.
Я не включил в повествование детальное описание битвы при Легнице, ставшей кульминацией броска Байдара через Польшу, во время которого было множество сражений с различными противниками, но даже в романе о монгольском нашествии невозможно описать их все. Битва при Легнице – одно из немногих сражений монгольской армии, подробно описанное в разных источниках, и опускать его – все равно что писать об адмирале Нельсоне, не упоминая битву на Ниле. Но ради динамичности сюжета на такую жертву пришлось пойти, думаю, мое решение было оправданно. Под Легницем Байдар использовал тактику ложного отступления, но к ней он добавил новшество – бочки с горящей смолой, дым от которых застилал поле. В результате этой незамысловатой хитрости половина польского войска лишилась возможности видеть, что происходит с другой его частью. Это легко могло стать кульминацией данной книги, но ведь была и еще одна примечательная битва – в Венгрии, на реке Шайо, – обернувшаяся полной победой Субудая.
Последняя из описанных в хрониках битв прославленного военачальника сочетала не только ночную атаку, фланговый маневр, знание особенностей местности, позволившее использовать в своих целях реку, но и кажущуюся нам теперь древней как мир хитрость – оставить врагу путь к отступлению, воспользовавшись которым тот попадает в смертельную ловушку. Субудай тогда провел три тумена бродом южнее лагеря венгров, к рассвету послав Бату на их левый фланг, а сам зашел в тыл противника. В результате король Бела IV был вынужден искать убежища в своем ночном лагере, в то время как монголы сеяли хаос, взрывая пороховые заряды, жгли бочки со смолой и осыпали лагерь стрелами. Из добычи монголы сами сделались охотниками, и у них это в полной мере получилось.
Посреди всей этой неразберихи люди короля Белы заметили идущий на запад отлогий холм, следуя вдоль которого можно было незаметно отступить. Маршрут для отхода Бела проверил, послав по нему небольшой отряд. Убедившись, что их никто не видит, он вывел из лагеря всю свою армию, которая, спешно отступая, за ночь растянулась на много миль да к тому же потеряла строй. В этот момент Субудай и напал на венгерскую колонну. Местность он предварительно как следует разведал и намеренно оставил дверь в мышеловку открытой. В исторических источниках приводятся разные цифры, но монгольские тумены тогда уничтожили от сорока до шестидесяти пяти тысяч воинов, исключив Венгрию на поколение вперед из числа ведущих европейских государств. Гибели король Бела избежал, укрывшись в Австрии. Когда монголы ушли, он возвратился и поднимал Венгрию из руин. На родине его по-прежнему чтят как одного из величайших королей, несмотря на чудовищное поражение в войне с Субудаем.
Во многом это было достойное завершение военной карьеры великого Багатура, хотя он, конечно же, представлял его не таким. Венгрия лежала в руинах, когда в стан монголов пришло известие о смерти Угэдэя, изменившее все.
Великолепные тактические маневры под Легницем и на реке Шайо оказались безрезультатны, поскольку монголы отступили. О тех сражениях знают разве что специалисты по военной истории, отчасти потому, что плодами своих побед завоеватели не воспользовались. В планы Субудая вмешалась политика. А если бы этого не произошло, то мог измениться весь ход мировой истории. Не так уж много в ней насчитывается моментов, когда смерть одного-единственного человека меняет судьбы всего мира. Смерть Угэдэя была как раз одним из них. Проживи он дольше, не было бы ни Елизаветинской эпохи, ни Британской империи, ни Ренессанса, а может, и промышленной революции. Ну а если так, то, глядишь, и эта книга оказалась бы написана на монгольском или китайском языке.