ед прищурился и наклонил голову.
— Надо бы поближе посмотреть… — соскочив с телеги, он подошёл к дереву и легко вскарабкался на него. Сорвав с тела покрывшуюся холодной коркой рубаху, Хротгар ощупал начавшую гнить плоть и ухмыльнулся. — Это же баба.
— Откуда она среди солдат? — удивился Растар.
— Может кто-то из сионов? — Хротгар пожал плечами.
— Ну-у… — протянул его товарищ, — наша цель ведь не женщина, правда?
— Нет, — ответил Хротгар, а потом спрыгнул вниз.
— Смертные такие странные, — пробормотал Растар. — А ведь когда-то я понимал их.
Телега медленно поехала дальше. Изредка парочка, маскирующаяся под обычных солдат, перекидывалась фразами, ещё реже — останавливалась и проверяла тела.
— Похоже этот, — улыбнулся Хротгар.
— С чего ты взял?
— Гляди, — продемонстрировал он несколько крохотных осколков зелёного стекла. — Вытащил у него из груди. Похоже разбилась как надо.
— Надеюсь не женской груди? — хмыкнул Растар.
— Нет, это мужчина. Я проверил.
Растар изучил висящее на дереве тело, которое было размещено самым последним, у начала Магбурского тракта, неподалёку от каменной арки.
Хротгар, тем временем, спрыгнул с дерева и закопался в телегу.
— Я ведь сюда её положил, так? — невнятно бурчал он. — Где-то тут…
Вскоре он достал ещё один амулет в виде зелёной бутылки, только чуть побольше размером. После этого, со вздохом повторил свой путь к телу и приложил к нему артефакт — горлышком к трупу. В бутылочку быстро залетел светлый огонёк.
— Смотри-ка, — удивился Растар. — Душа и правда задержалась на этом свете. Я не думал, что божественные артефакты времён Великой войны ещё сохранились в мире.
— Исайа Ашар носит такой, — Хротгар нахмурился. — Почему бы не предположить, что есть другие?
— Ашар заполучил его во времена, когда Энтесу ещё ходил по миру, когда мы сражались на стороне хозяев…
— Не называй их хозяевами! — злобно крикнул Хротгар. Растар примирительно поднял руки.
— Мысль мою ты понял, о гневный друг.
Хротгар вздохнул и встряхнул бутылочку.
— Суть не важна. Душа внутри. Мы сделали своё дело.
— Нет ещё. Тело надо забрать. Смертные в этом смысле капризные — другого он не захочет. Так что давай, Хротгар, снимай.
— Да от него же ничего не осталось! — покосился мужчина на труп.
— Точно, поэтому и нести будет проще, верно?
Продолжая ворчать, Хротгар забрался на дерево и начал выдёргивать железные колья.
— Откуда только об этом узнала та девка? — тем временем думал Ратгар. — Она ведь даже не Дэсарандес. По сути, она никто, пусть и носит звание нашего командира. Но она знала… И зачем только дала столь ценный артефакт брату-магу? Желала спасти от Стигматов? Или предполагала смерть на поле боя?
Ратгар почесал затылок, пытаясь сопоставить факты. Не самая интересная загадка в его жизни, но в период скуки, он предпочитал чем-то занять разум.
— Узнаем, — бросил ему Хротгар. — Мы ведь теперь, хех, её новобранцы. Даже не офицеры.
— Только вот с постоянной связью с императором. — Ратгар поёжился. — Тебе помочь? Хочется быстрее закончить, а то тут как-то неуютно.
Континент Азур-Сабба, разрушенное королевство Нилиния, взгляд со стороны
Мир застыл в густом тумане, не различить ни земли, ни неба — лишь холодная пустота, мерцающая серыми отблесками. Здесь не существовало ни времени, ни звука, лишь вечный, рвущий сознание гул, напоминающий далёкий рокот раскатов грома.
Она стояла в центре этого мрачного круга, возвышаясь на чёрных, оплавленных камнях. Потоки божественной силы, клубящейся вокруг, с каждым мигом всё сильнее подтачивали барьер.
На первый взгляд женщина казалась совершенством: изящный силуэт, мягкие изгибы тела, высокие скулы, тонкий нос, губы, алые, словно налитые ягодой. Волосы, густые и тёмные, спадали на плечи каскадом, в котором играл едва заметный фиолетовый оттенок, будто отражение полночного неба.
Но чем дольше незримый наблюдатель изучал бы её, тем сильнее его взгляд цеплялся бы за странности, словно ум выискивал их против воли. Пальцы… Их было больше, чем следовало. Тонкие, гибкие, с чуть удлинёнными фалангами, они скользили по оплавленным камням слишком пластично, ломая привычную геометрию движений. Казалось, они изгибались в суставах, которых не должно существовать, но это было так утончённо, что первое мгновение казалось обманом зрения.
Её кожа — белая, как фарфор, но слишком гладкая, слишком безупречная. Ни единого изъяна, ни одной морщинки или шрама, словно её тело не знало боли или времени. На запястье пульсировала тонкая венка, но кровь в ней текла непривычно медленно, будто лениво перекатываясь под кожей.
А глаза… Чёрные, бездонные, затягивающие в глубину, где не отражался свет. Ни бликов, ни искр — только густая тьма, в которой, если смотреть достаточно долго, начинали мелькать тени. Глаза были чуть больше, чем следовало бы, почти незаметно, но достаточно, чтобы почувствовать себя неуютно. В уголках их затаилось что-то, что невозможно было уловить, но каждый, кто встречался с её взглядом, ощущал себя раздетым до души.
Она чему-то улыбнулась, и в этом простом жесте была странная неправильность — зубы, острые, будто едва уловимо заострённые, сияли слишком ровно, без малейшего намёка на несовершенство. Её язык скользнул по губам чуточку дольше, чем это было уместно, и его кончик, казалось, раздвоился, но миг спустя снова стал целым.
Её движения были грациозны, слишком грациозны. Каждый шаг — словно разрез по воздуху, как если бы она не столько ходила, сколько скользила по самой ткани мира. Казалось, что она ощущала не только землю под ногами, но и пространство вокруг, легко обходя потоки магии, изливающиеся из трещин барьера, ещё до того, как они возникали.
Она была прекрасна. Прекрасна так, как может быть прекрасна тень перед закатом, напоминающая о скорой ночи. И в этой красоте таилась неправильность, еле заметная, словно смутное предчувствие беды.
Амманиэль застыла и взглянула сквозь трещины своей темницы. Хоть тело её и было изменено для соответствия этому миру, оно тем не менее несло в себе знание о том далёком чреве, что её породило, или, во всяком случае, содержало какую-то её частицу. Душа «богини красоты», однако, ничего не помнила о своих истоках, если, конечно, не считать воспоминанием нечто вроде умиротворения. Иногда какие-то обрывки памяти о собственном происхождении являлись ей в сновидениях, особенно когда в её жизни появлялось нечто новое, и тогда ей казалось, что из всех этих крупиц древних переживаний, какими бы потаёнными они ни были, и состоит сущность её разума. Но она не помнила этих снов. Она узнавала о них только из-за появлявшегося где-то глубоко внутри чувства удовлетворённости, побуждавшего её стремиться к мирам с воздухом, более разреженным, нежели здешний.
Она была стара. Столь древней, что минувшие века, казалось, рассекли и разбили её на множество личин, осколков себя.
Прославленная Слеза Гнилого Света, Королева-после-падения. Легендарная Грёза в Прахе Времён. Знаменитая Мать Вечной Тьмы и презренная Песнь Семи Падений. Носительница Чумы, ненавистнейшая из живущих… Проклинаемая повелительница Верховной Ложи гисилентилов и, конечно же, богиня красоты и плодородия.
Она помнила, как содрогался их священный ковчег, Аурас-Изизис, натолкнувшийся на отмели Обетованного Мира. Помнила Падение и то, как гасящее инерцию поле пронзило кору планеты до сердцевины, вдавив огромный участок глубоко в её разверзшееся нутро и исторгнув кольцо гор, в тщетной попытке в достаточной мере смягчить неизбежный удар… Её память хранила и последовавшие годы Рубцевания Ран — то, как она сумела сплотить оказавшийся на краю гибели священный рой и как научила остальных вести войну, используя лишь жалкие остатки некогда грозного арсенала. Именно она показала им путь, следуя которому их род всё ещё мог возродиться и вернуться домой! Она помнила достаточно.
Так много воплощений, столько веков изнурительного труда на пределе сил! И вот теперь…
Наконец, после всех бесчисленных прошедших лет, после чудовищного множества сгинувших судеб, прошлое будет сокрушено, согласно Закону. Так скоро!
Барьер держится на остатках своих сил. На крохах, едва существующих и живых.
Даже отсюда она чуяла отвратительный, но такой притягательный запах человеческих тел. Грязи и дерьма, в которых они обитали. Отчётливо видела своих врагов и редких союзников, стремящихся ускорить её освобождение.
Скоро… очень скоро…
И она знала, что за сладостный плод собиралась сорвать. На кого стóит сделать новую ставку. Кого приблизить и облагоденствовать. Кто станет её разящим клинком, новым Лехрером Кальвейром, предателем человечества.
Ныне её душа наведалась во все великие города людей, о да — она хорошо изучила эту жирную свинью, подготовленную для пиршества. Напоённые влажной негой бордели, умащённые ароматными, зачарованными маслами. Огромные, шумные рынки. Храмы — позлащённые и громадные. Трущобы и переулки, где золото перемазано кровью. Набитые толпами улицы. Возделанные поля. Миллионы мягкотелых, ожидающих своего восхитительного предназначения. Служения, выраженного в корчах и визгах…
Шествующего по земле несметного войска изменённых. Истинных детей, послушных воле своих господ.
Между ног у неё потянуло, кольнуло жаром и влагой, мышцы дрогнули, готовые как для совокупления, так и для войны.
И славы.
Nota bene
Книга предоставлена Цокольным этажом, где можно скачать и другие книги.
Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN/прокси.
У нас есть Telegram-бот, для использования которого нужно: 1) создать группу, 2) добавить в нее бота по ссылке и 3) сделать его админом с правом на «Анонимность».
Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом: