– Это в какой?
Самсон качает головой, давая понять, что отвечать не намерен.
Я закатываю глаза.
– Вот что это такое? Почему ты можешь задавать мне вопросы, а сам отказываешься отвечать?
– Я и так рассказал тебе больше, чем кому-либо. Серьезно, – говорит Самсон. – Не жадничай.
– Тогда прекрати задавать вопросы, на которые не готов ответить сам.
Он улыбается.
– А ты не отвечай!
– То есть рассказать девушке о своей школе – это слишком личное, а засунуть ей язык в рот – нормально? Пустяки? И мой рассказ про Дакоту тоже пустяк? И твой – про маму? – Я закидываю руки за голову и закрываю глаза. – Дурацкая у тебя логика, Самсон.
В самом деле, что толку с ним разговаривать, если он будет танцевать вокруг каждого вопроса, как балерина?
– Я учился в закрытой школе-пансионе в Нью-Йорке, – наконец говорит он. – И это было ужасно.
Я победно улыбаюсь, но в глубине души мне грустно. Школа-пансион – звучит так себе. Неудивительно, что он не хочет об этом говорить.
– Спасибо.
– Не за что.
Я поворачиваю голову и смотрю на него. Самсон снял темные очки, и от яркого солнца его глаза кажутся почти прозрачными. Как человек с такими ясными глазами может быть таким закрытым, непроницаемым?
Мы долго смотрим друг на друга – нам уже не привыкать. Впрочем, на сей раз все немного иначе. Теперь мы успели попробовать друг друга на вкус. Он знает мою самую сокровенную и страшную тайну, но при этом глядит на меня так, словно я – самое удивительное создание на всем полуострове.
Наконец Самсон опускает глаза на песок между нашими шезлонгами.
– Как пишется твое имя?
– Б-е-й-я.
Он начинает водить пальцем по песку, а я смотрю. Закончив, он резко перечеркивает мое имя, а затем полностью стирает ладонью.
– Сара с Маркусом идут. – Он надевает очки и вскакивает на ноги.
Я по-прежнему держу руки за головой и делаю довольное лицо, хотя внутри все горит, будто меня поджарили на электрическом стуле. Самсон спешит на помощь Саре, забирает у нее сап и сам несет его к нашему месту.
Сара подходит, садится на шезлонг, на котором только что лежал Самсон, и стискивает в ладони свой хвост, выжимая воду из мокрых волос.
– Выспалась? – спрашивает она.
– Ага. Удивительно, я обычно не сплю днем.
– Ты храпишь! – со смехом говорит Сара. – Спросила Самсона, пойдет он вечером на двойное свидание?
– Нет, не успела.
Маркус и Самсон подходят к нам с сапами.
– Самсон, мы все идем вечером на двойное свидание, понял? – говорит Сара. – К шести будь готов.
Ответ следует незамедлительно:
– А с кем свидание у меня?
– С Бейей, дурак!
Самсон окидывает меня задумчивым взглядом.
– Это ведь дружеская встреча?
– Просто ужин, – отвечает Маркус. – Не позволяй Саре вешать на все ярлыки.
– Надеюсь, есть будем морепродукты? – спрашивает Самсон.
– А ты разве согласен на что-то другое?
Он переводит взгляд на меня.
– Ты любишь креветки, Бейя?
– Не знаю. Никогда не пробовала.
Самсон склоняет голову набок.
– Не пойму, ты это всерьез или шутишь?
– Я родом из Кентукки. У нас там не очень много доступных рыбных ресторанов.
– Что, неужели и в «Красном лобстере» никогда не была? – спрашивает Маркус.
– Вы все забываете, что даже «Красный лобстер» многим людям не по карману.
– Ну, значит, я сам тебе что-нибудь закажу, – говорит Самсон.
– Какой благородный шовинизм! – дразнюсь я.
Сара повязывает парео и встает.
– Ладно, идем, у нас много дел.
– Сейчас? До шести же еще два часа!
– Я хочу над тобой поработать.
– В смысле?
– Будем наводить марафет.
Я качаю головой.
– Нет! Пожалуйста, не надо!
Сара энергично кивает.
– Надо-надо! Я сделаю тебе прическу, макияж и маникюр. – Она хватает меня за руку и стаскивает с шезлонга. Показывает пальцем на все наши вещи. – А вы, здоровяки, все это унесете, хорошо?
На полпути к дому она говорит:
– Он на тебя запал. Точно. Это сразу видно. Он ни на одну девчонку так не смотрел, как на тебя.
Я не успеваю ответить, потому что мне на телефон приходит эсэмэска. Я редко получаю сообщения: мой номер мало у кого есть.
Когда Сара начинает подниматься по лестнице, я достаю мобильный. Сообщение от Самсона:
Ух, мы с тобой идем на спонтанное свидание!
Ну, чем не отвязные ребята?
– Идешь? – окликает меня Сара.
Я стираю с лица широкую улыбку и захожу в дом.
15
Все внимательно смотрят на меня – ждут, когда я попробую свое блюдо. Даже официант.
Никакого давления, ага.
– Сперва макни креветку в коктейльный соус, – предлагает Маркус.
Самсон тут же отодвигает соус подальше.
– Ты спятил? Ее вырвет! – Вместо коктейльного он подает мне соус тартар. – Вот, лучше с этим.
Сара закатывает глаза и собирает в стопку три папки меню. Они с Маркусом только что сделали заказ, а мы с Самсоном еще нет – сперва решили убедиться, что креветки мне понравятся. Официант был очень удивлен, что я никогда их не ела, принес мне на пробу одну штучку и теперь с интересом следит за моей реакцией.
Это жареная на гриле креветка без панциря и хвостика. Вообще-то я не любитель рыбы, поэтому многого не жду – зато ощущаю вполне реальное давление со стороны окружающих, когда макаю креветку в тартар.
– Отстаньте от человека! Вы так на нее смотрите, будто она сейчас рухнет замертво, – говорит Сара. – Я есть хочу!
– Она рухнет замертво, если у нее аллергия на ракообразных, – замечает официант.
Я замираю, не донеся вилку до рта.
– А что, кстати, относится к ракообразным? – спрашивает Самсон. – Лобстеры. Креветки. Все, у кого есть панцирь.
– Крабы. Речные раки. Черепахи, – добавляет Маркус.
– Черепахи – не ракообразные! – закатывает глаза Сара.
– Это была шутка, – говорит Маркус.
– А лобстеров или крабов ты когда-нибудь ела? – интересуется Самсон.
– Краба пробовала, ага.
– Значит, все будет хорошо.
– Господи боже, ешь давай, пока я сама ее не слопала! – восклицает Сара. – Умираю с голоду!
Я откусываю только половинку. Все смотрят, как я жую, даже Сара. Вкус у креветки приятный – может, это не самое обалденное, что я пробовала в жизни, но есть вполне можно.
– Неплохо! – Я отправляю в рот оставшуюся половинку.
Самсон с улыбкой отдает меню официанту.
– Мы оба будем креветки гриль.
Официант делает запись в блокнот и уходит. Сара морщит нос.
– А ведь он и впрямь сделал заказ за тебя! Не пойму, это мило или отвратительно?
– Когда я однажды пытался заказать за нас двоих, ты двинула меня локтем в бок, – замечает Маркус.
Сара кивает.
– Да, это отвратительно. – Она пробует свой напиток. – Слушайте, давайте на выходных куда-нибудь съездим. Представим, что мы туристы.
– Куда, например? – спрашивает Маркус.
– В аквапарк? Или на лодке-амфибии покатаемся? – Она вопросительно смотрит на нас с Самсоном. – Хотите с нами?
– Я после обеда всегда свободен. Кроме пятницы – обещал доделать Марджори крышу.
Боже, как это трогательно.
– Шон?!
Мы одновременно поворачиваемся на голос. К нашему столику быстро идет парень – причем не сводит глаз с Самсона. Высокий, тощий, на руках татуировки. Я разглядываю изображение маяка у него на локте и вдруг замечаю, что Самсон напрягся.
– Офигеть! – восклицает парень. – Кого я вижу! Вот это люди! Как дела, чувак?
– О, привет, – говорит Самсон. Не сказать, что очень радостно. А еще… почему этот парень назвал его Шоном?
Самсон похлопывает меня по ноге, чтобы я его выпустила. Я встаю и отхожу в сторонку. Самсон выходит из-за стола и обнимает парня. Я сажусь обратно, и мы втроем с интересом наблюдаем за ними, даже не пытаясь сделать безразличные лица.
– Старик, ты давно на свободе? – спрашивает парень Самсона.
На свободе?!
Самсон косится на наш столик. Ему явно неловко. Он кладет руку на плечо парню и уводит его подальше от столика, чтобы мы не слышали их разговор.
Я перевожу вопросительный взгляд на Сару и Маркуса. Маркус что-то сосредоточенно разглядывает у себя в стакане, а Сара глядит на Самсона, прищурившись и склонив голову набок. Она откидывается на спинку диванчика и говорит:
– Как странно. Почему он назвал его Шоном?
Маркус пожимает плечами.
– Может, «Самсон» – его второе имя, – говорю я скорее самой себе, чем Саре или Маркусу.
Жаль, вчера ночью я не потребовала, чтобы он назвал свое полное имя. Выходит, я даже не знаю его первого имени? Очень странно. Впрочем, он, наверное, тоже не в курсе, что моя фамилия – Грим. А может, и в курсе, ведь у меня фамилия отца.
– Что значит «на свободе»? – спрашивает Сара. – Он сидел? В тюрьме?!
Маркус опять пожимает плечами.
– Возможно, он имел в виду реабилитационный центр.
– Самсон проходил реабилитацию?!
– Понятия не имею, я о нем знаю не больше твоего. Мы же вместе с ним познакомились.
Минуту спустя Самсон возвращается за столик – без друга. Я опять встаю и пропускаю его на место. Он и не пытается объяснить случившееся. Но с Сарой этот номер не пройдет – вижу по ее прищуренному взгляду.
– Почему он назвал тебя Шоном?
Самсон смотрит на нее секунду-другую, потом тихо смеется.
– Что?
Она кивает на уходящего парня.
– Он назвал тебя Шоном. А потом спросил, давно ли ты на свободе. Ты что, сидел? В тюрьме?
По какой-то причине Самсон переводит взгляд на меня. Я молчу, потому что не меньше Сары хочу услышать ответы.
Он вновь переводит взгляд на Сару.
– Это мое имя. Шон Самсон. Маркус назвал меня Самсоном, когда мы познакомились, и вы двое стали так меня называть. А для остальных я Шон.
Маркус подносит к губам соломинку.
– Да, теперь припоминаю.
Шон? Его зовут Шон?!
Я так привыкла называть его Самсоном. Непросто будет перестроиться.