Древний наконец может покоиться с миром, однако за это решение пришлось изрядно побороться. Так быть не должно. С самого начала, пишет Вайн Делория, «в археологии преобладали люди, которые размахивали перед нами „наукой“, словно безлимитной кредитной картой, и мы уступали им — так как верили, что они занимаются своей наукой объективно и непредвзято». История Кенневикского человека наглядно показала, что эксплуатация продолжается. Вместе с тем были и другие случаи — параллельно с затянувшимися спорами о происхождении Древнего и после их завершения, — служащие примером того, как антропологи могут работать сообща с людьми, которых они хотят изучать, и относиться к покойникам со всем подобающим уважением.
В 1989 году, задолго до обнаружения Древнего, рядом с городом Бул, штат Айдахо, был найден скелет коренного американца[142]. Он выглядел очень старым, однако для подтверждения возраста было необходимо провести радиоуглеродный анализ. Археологи запросили разрешение у племен баннок и шошон из Форт-Холла на взятие образца из плечевой кости скелета, чтобы получить точную дату. Исследование показало, что возраст костей составлял порядка 10 675 лет. Затем в 1991 году ученые попросили у племени разрешение провести дальнейшие анализы и сделать слепки костей. Это им тоже позволили сделать при условии, что кости не будут повреждены в процессе. К концу того же года, когда работы закончились, кости вернули племени, и их похоронили.
Трудности и разногласия, связанные с историей Древнего, дали исследователям еще больше поводов проявлять особую осторожность с неопознанными останками и думать, прежде чем обращаться к коренным народам. Мы по-прежнему переживаем период мучительных перемен, когда нормы морали подвергаются испытаниям, оспариваются и изменяются. Археология и антропология тянут за собой ужасное наследие, на которое невозможно закрыть глаза, однако все равно остается надежда, что грехи прошлого удастся преодолеть, а совместная работа сможет нас научить гораздо большему. Исследователи Чип Колвелл и Стивен Нэш предложили создать новый стандарт, по которому, когда дело касается человеческих скелетов, следует использовать систему информированного согласия и максимально учитывать пожелания покойного и его родных[143]. Это вовсе не обязательно должно означать, что все найденные останки будут возвращены или захоронены, суть в том, чтобы по-честному договариваться с племенами и интересоваться их пожеланиями относительно останков родственных им людей. Ученые не могут и дальше считать, что у них есть право обращаться с мертвыми как заблагорассудится, не спросив мнения у людей, состоящих с покойными в родственной связи. Все эти соображения стали учитываться в новых постановлениях. Изначальная версия закона NAGPRA не затрагивала древние, неопознанные останки. Из-за этого история с Кенневикским человеком так затянулась и принесла столько горечи. К счастью, 14 мая 2010 года новый закон — 43 CFR 10.11, или Закон о праве распоряжаться человеческими останками с неизвестной культурной принадлежностью, — был принят с целью заполнить этот пробел. Теперь под него попадали и останки, признанные принадлежащими коренным народам Америки, но без точно выясненной культурной специфики. В музеях по всей стране антропологи и археологи выступили с инициативой подобрать подходящее место для захоронения некоторых неизвестных скелетов из их коллекций.
Вскоре после принятия закона на фоне продолжающихся дискуссий о происхождении Древнего специалисты из музея Берка и Вашингтонского университета перебрали коллекции в поисках неопознанных останков коренных американцев. И нашли в своих шкафах дюжины скелетов, о происхождении которых мало что удалось узнать. Как рассказала антрополог Мегон Нобл, эти два учреждения получили грант, чтобы обсудить останки с местными племенами и организовать личные встречи для согласования дальнейших действий. С останками, о месте обнаружения которых было известно, разобраться получилось относительно просто. Люди, которые имели отношение к этим территориям, рассматривались в качестве наиболее вероятных законных владельцев. Что же касается останков, по которым какая-либо информация отсутствовала, то по ним принять решение оказалось сложнее.
В соответствии с законом, формально исследователи не были обязаны возвращать останки, о географическом происхождении которых ничего не знали. Тем не менее они решили все равно восстановить справедливость. Скелет, лишенный каких-либо данных, для исследований практически бесполезен, и, как отметила Нобл, никто их изучением не занимался. «За 13 лет в музей Берка не поступало ни одного запроса на исследование останков с неизвестным культурным и географическим происхождением». Хранить эти кости и дальше не было никаких причин. В ходе конференц-связи с 19 участниками, представлявшими 15 разных племен, как сообщила Нобл, было принято решение о прекращении каких-либо дальнейших исследований костей и их возвращении коренным народам. В июле 2013 года семь племен собрались вместе на Колумбийском плато, чтобы похоронить 53 набора останков коренных американцев, где они могли наконец упокоиться с миром.
Подобные дискуссии велись не только о коренных народах Америки. Им самим и их культуре был нанесен ужаснейший урон, однако новый упор на взаимодействие и сотрудничество привел антропологов и археологов к вопросу о том, что делать с останками, не принадлежавшими представителям коренных народов, которые поступили из ненадежных или неизвестных источников. Колвелл и Нэш попытались составить план действий с костями неизвестного происхождения и этнической принадлежности. Обнаружив неопознанные останки в коллекции Денверовского музея природы и науки, они провели межконфессиональную встречу с работниками музея и представителями различных религий. На встрече приняли решение, что кости подлежат почтительному погребению, перед которым их следует полностью просканировать, чтобы никакая информация не была утеряна для науки в случае, если в будущем кто-либо из исследователей ею заинтересуется. Это привело к вопросам о том, что делать с костями в других остеологических коллекциях, которые были украдены или получены без разрешения. При каких условиях нам нужно перестать рассматривать человека как экспонат, признав в нем личность? Вопрос вовсе не гипотетический. Он напрямую касается скелетов таких людей, как Чарльз Бирн.
Бирн получил известность в конце XVIII века[144]. Его называли Ирландским гигантом — его рост превышал два метра тридцать сантиметров. Он прославился не только своим огромным ростом, из-за которого на него неизменно таращились прохожие, но и добрым нравом и невероятным обаянием. Вместе с тем Бирн понимал, что некоторые поглядывают на него с корыстным прищуром. Это был расцвет эпохи медицинских экспериментов и сбора медицинских образцов в Лондоне. Бирн понимал, что запросто может попасть в чью-то зловещую коллекцию. Поэтому он попросил своих друзей после смерти положить его в свинцовый гроб и сбросить в океан, чтобы он ни в коем случае не оказался на секционном столе. Но хирурга по имени Джон Хантер это не остановило. Когда Бирн умер в возрасте 22 лет от осложнений, связанных с тогда еще неизвестной болезнью под названием «акромегалия» (которая и была причиной его гигантских размеров), Хантер организовал похищение тела. Вскоре скелет Бирна уже выставлялся в Королевском хирургическом колледже, где остается и по сей день. Никто, даже среди современных медиков, не изъявлял особого желания вернуть полученные преступным путем кости. В 2011 году специалист по этике Лен Дойал и профессор права Томас Муинцер стали призывать восстановить справедливость и похоронить Бирна в соответствии с его волей и получили значительную поддержку общественности[145]. Королевский хирургический колледж рассмотрел этот вопрос и принял решение не только не отдавать Бирна, но и продолжить выставлять его в качестве центрального экспоната в музее Хантера, где он неизменно притягивал к себе посетителей. Еще одна попытка вызволить останки Бирна была предпринята в 2017 году, однако британские врачи оставались непреклонными. Они заявили, что скелет Бирна еще многому может нас научить, хотя в первую очередь он демонстрирует, насколько жестокими мы можем быть по отношению к мертвым.
Подобные жуткие истории — не только удел прошлого. Такое происходит и по сей день, и кража тел стала довольно прибыльным делом. Уникальная передвижная выставка Body Worlds с 1995 года по всему миру демонстрировала внутреннее устройство человеческого тела. Техника пластинации, разработанная немецким художником по имени Гюнтер фон Хагенс, позволяла представлять трупы — или их части — в таком виде, как если бы они были живыми, чтобы посетители могли лучше понять, что происходит внутри нашего тела. Несмотря на постоянные заявления Хагенса, что все трупы были получены законным путем и с согласия людей, в 2004 году появились доказательства того, что как минимум несколько трупов из его выставки принадлежали казненным китайским заключенным[146]. Пулевые отверстия и электронная переписка не оставляли никаких сомнений в незаконном приобретении трупов, и как минимум семь из них постановили вернуть в Китай для похорон. Другие аналогичные выставки — такие как Bodies Revealed — столкнулись с похожими обвинениями, и происхождение любых тел, полученных из Китая, России или Восточной Европы, автоматически ставилось под сомнение[147].
Все это может показаться какой-то исключительной махинацией — кража тел заключенных для превращения в выставочные экспонаты больше напоминает закрученный сюжет какого-то триллера. Вместе с тем торговля телами и частями тел — весьма распространенное и масштабное явление, происходящее у всех на виду. Журналист Скотт Карни называет это Красным рынком, на котором можно купить все, от почек для трансплантации до костей для украшений