– Похоже, рано или поздно мне придется отдать Римско-католической церкви свою месячную зарплату на восстановление дверей в ее храмах, – с невозмутимым видом проговорил он.
Грей просунул в дыру руку и отбросил в сторону металлический шест. После громкого выстрела из дробовика необходимость в скрытности отпала.
– Рейчел! Вигор! – окликнул он, войдя в коридор.
Оттуда послышались шаги, и на пороге появилась Рейчел с пистолетом в руке.
– Мы здесь, – сказала она.
Идущий следом Вигор вел под руку почти полностью обнаженного мужчину. Тот был бледен и испуган, но присутствие его спасителей, похоже, добавляло ему сил. А может быть, этому способствовали приближающиеся звуки полицейских сирен.
– Преподобный Джастин Менелли, – представил Вигор спасенного своим товарищам.
Они быстро обменялись впечатлениями и новостями.
– Значит, у нас все же есть одна из костей? – удивленно спросил Грей.
– Полагаю, нам следует доставить оставшуюся реликвию в Рим, причем как можно скорее, – сказал Вигор. – Они пока не знают, что она у нас, и мне очень хочется оказаться под защитой Леонинской стены Ватикана раньше, чем это станет им известно.
Рейчел кивнула:
– Преподобный Менелли сообщит представителям властей о том, что тут произошло. Но при этом он не должен проронить ни слова о нашем присутствии здесь и тем более о том, что в нашем распоряжении оказалась часть святых мощей.
Вигор, посмотрев на свои часы, сообщил:
– Через десять минут отправляется скоростной поезд на Рим. Если успеем на него, мы уже к шести часам вечера окажемся там.
Грей согласно кивнул. Чем более скрытными будут их передвижения, тем лучше.
– Вот и поехали, – сказал он.
Отец Менелли сопроводил их до бокового выхода из базилики, рядом с которым они оставили свою машину. Рейчел, как всегда, села за руль, и под звуки приближающихся сирен машина сорвалась с места.
Откинувшись на заднее сиденье, Грей сунул руку в карман и нащупал там китайскую монету. При этом он ощутил, что ему чего-то не хватает. Чего-то очень важного. Но вот чего?
15 часов 39 минут
Рейчел вышла из роскошной ванной комнаты сверхскоростного поезда-экспресса и прошествовала в купе первого класса. Ее сопровождала Кэт. Было принято решение, что никто из группы ни на секунду не должен оставаться один. Рейчел умылась, почистила зубы и расчесала волосы, пока Кэт стояла на посту возле двери.
Теперь, идя по коридору вагона, они ощущали едва уловимую дрожь от стука колес. Соединявший Милан с Неаполем суперскоростной экспресс – последнее достижение научной мысли Италии – двигался с непостижимой скоростью в триста километров в час.
– Ну и что там насчет вашего командира? – спросила Рейчел, воспользовавшись тем, что она хотя бы ненадолго осталась один на один с женщиной. Кроме того, ей было приятно впервые за последние несколько дней поговорить о чем-то ином, кроме костей и убийств.
Кэт даже не подняла глаз на собеседницу.
– О чем это ты?
– У него есть кто-нибудь там, дома? Ну, может, подружка?
Кэт удивленно посмотрела на итальянку и заговорила:
– Не понимаю, какое отношение личная жизнь…
– А что насчет тебя и Монка? – перебила ее Рейчел, осознав, насколько странно прозвучал ее первый вопрос. – Вы все – специалисты в самых разных областях. Остается ли у вас время на личную жизнь?
Рейчел было любопытно, каким образом этим людям удается балансировать на грани между обычной человеческой жизнью и полным опасностей существованием «рыцарей плаща и кинжала». Для нее самой представляло большую трудность найти себе подходящего мужчину, который к тому же смирился бы с ее беспокойной работой лейтенанта карабинеров.
Кэт вздохнула и ответила в тон ее мыслям:
– При нашей работе лучше не влюбляться. – Ее рука машинально потянулась к маленькой золотой броши в виде лягушки, приколотой к отвороту пиджака, а голос стал глухим и напряженным. – Ты можешь заводить дружбу с людьми, но не должна позволять чувствам заходить слишком далеко. Так легче.
«Легче для кого?» – подумалось Рейчел, но, поскольку они уже пришли, она не стала развивать эту тему дальше. Их команда разместилась в двух соседних спальных купе, чтобы можно было поочередно отдыхать, но до сих пор никто из них не спал. Все собрались в одном купе и расселись вокруг стола. Занавески на окнах были задернуты. Рейчел села рядом с дядей, Кэт – со своими соотечественниками.
Грей вынул из рюкзака портативный анализатор и присоединил его к лэптопу. Перед ним были аккуратно расставлены и другие приборы, а в центре стола на лабораторном лотке из нержавеющей стали покоилась кость одного из волхвов. По всей видимости, это была фаланга пальца.
– Нам повезло, что в нашем распоряжении оказалась хотя бы эта косточка, – сказал Монк.
– О везении в данном случае говорить не приходится, – сухо возразила Рейчел. – Она стоила жизни нескольким хорошим людям. И если бы мы приехали чуть позже, то, я подозреваю, мы лишились бы и ее.
– Везение или невезение, но артефакт все-таки у нас, – пробурчал Грей. – Давайте-ка поглядим, не поможет ли он нам раскрыть кое-какие загадки.
Грей натянул медицинские резиновые перчатки и надел на голову обруч с увеличительным стеклом, какие используют ювелиры. Вооружившись миниатюрной дрелью, он высверлил из центра кости крохотный кусочек и измельчил его в ступке, превратив в порошок.
Рейчел наблюдала за тем, как методично он работает, следила за уверенными, скупыми движениями его пальцев. Сейчас перед ней был уже не солдат, а ученый. Внимание Грея было целиком приковано к тому, что он делал, между бровей пролегли две параллельные морщинки. Дышал он едва заметно и только через нос.
Рейчел была поражена. Она не ожидала такого от человека, который совсем недавно переправлялся на веревке через пропасть между двумя пылающими башнями. Ей внезапно захотелось взять его за подбородок и поднять голову, чтобы он посмотрел на нее таким же сосредоточенным, внимательным взглядом. Каково это будет? Она представила его серо-голубые глаза, вспомнила его прикосновения, когда он держал ее руки в своих, вспомнила силу и одновременно нежность, которые она в них ощутила.
В груди Рейчел разлилась теплая волна. Она почувствовала, что краснеет, и была вынуждена отвернуться.
Кэт взглянула на нее без всякого выражения, но Рейчел все равно испытала чувство вины. В ее ушах все еще стояли слова, сказанные ей этой женщиной: «При нашей работе лучше не влюбляться. Так легче».
Возможно, она права.
– Это масс-спектрометр, – пояснил Грей, и Рейчел вернулась к реальности. – С его помощью мы сможем определить, содержится ли в костях какой-нибудь металл в м-состоянии. Это даст нам ответ на вопрос, являются ли кости волхвов источником того самого порошка, который мы обнаружили в золотом саркофаге Кёльнского собора.
Грей смешал порошок с дистиллированной водой, набрал несколько капель мутной жидкости в пипетку, а затем выпустил ее содержимое в специальную трубку, которую поместил в масс-спектрометр. Во вторую трубку Грей налил чистую дистиллированную воду.
– Это необходимо для калибровки прибора, – пояснил он остальным и поместил трубку в другую камеру.
Затем Грей нажал зеленую кнопку и повернул лэптоп так, чтобы его экран был виден всем. На мониторе появилась сетка графика, вдоль которой тянулась тонкая горизонтальная линия. Вот на ней возникло несколько небольших зубцов.
– Это вода, – объяснил Грей, – а зубцы обозначают посторонние примеси. Даже дистиллированная вода не бывает абсолютно чистой. – После этого он повернул переключатель так, чтобы тот показывал на камеру с мутной жидкостью, и снова нажал зеленую кнопку. – А вот раствор с измельченной костью.
График на экране обновился, но выглядел так же, как предыдущий.
– Он не изменился, – сказала Рейчел.
Нахмурив брови, Грей снова проделал эксперимент, даже вынул трубку из камеры, встряхнул ее и повторил цепочку необходимых действий. Но каждый раз результат был все тем же – нулевым. Линия на экране оставалась ровной, если не считать редких маленьких зубцов, таких же, как на прежнем графике.
– Прибор воспринимает раствор как дистиллированную воду, – проговорила Кэт.
– Но этого не может быть, – возразил Монк. – Даже если бы старый волхв страдал остеопорозом, кальций, содержащийся в его костях, должен был бы заставить график выписывать зубцы до потолка! Я уж не говорю про углерод и еще целую кучу других химических элементов.
Грей задумчиво кивнул, признавая правоту товарища.
– Кэт, у тебя осталось еще хотя бы немного того раствора цианида, который ты использовала в соборе?
Женщина сунула руку в рюкзак, покопалась в его содержимом и вытащила небольшой пузырек с жидкостью. Грей намочил раствором ватный тампон, взял рукой в перчатке кость и стал натирать ее тампоном – сильно, как действуют, когда чистят старинное серебро. Но это было не серебро. Через десять секунд желтовато-коричневая поверхность приобрела насыщенный желтый цвет и стала переливаться в свете ламп.
Грей обвел взглядом всех сидевших в купе.
– Это не кость, – сказал он.
А Рейчел задрожавшим от волнения голосом добавила:
– Это чистое золото.
17 часов 12 минут
Половину того времени, что длилось их путешествие на поезде, Грей потратил на то, чтобы опровергнуть предположение, высказанное Рейчел. В этих костях было не просто золото. Не обычный тяжелый драгоценный металл, а все то же странное золотое стекло. Используя все свои инженерные познания, он пытался определить состав вещества.
Пока Грей работал, он столкнулся с еще одной проблемой. Это было связано с Миланом. Он снова и снова перебирал события, происходившие в базилике. Получалось так, что он привел свою команду прямиком в ловушку. Он еще мог простить себе то, что не предусмотрел засаду в Кёльне. Там их застали врасплох, что называется, со спущенными штанами. Никто не ожидал столь дикого и наглого нападения, какое произошло в Кёльнском соборе.