Магнитный эффект пропал, и каменная колонна над их головами, ничем более не удерживаемая, полетела вниз. Рауль посмотрел вверх слишком поздно. Глыба ударила его в плечо и, повергнув наземь, пригвоздила к центру лабиринта.
После того как колонна ударилась о стеклянный пол, тот стал трескаться, как лед на замерзшем озере, а из трещин, побежавших во всех направлениях, вырвалось ослепительное сияние.
Грей и Рейчел стояли словно вкопанные.
– Держись крепче, – прошептал он.
Рейчел тоже ощутила под ногами нарастающую вибрацию некой чудовищной энергии и еще сильнее прижалась к Грею. Он ответил на этот порыв, повернув ее к себе лицом и обняв так крепко, что она ощутила, как бьется его сердце.
Нечто загадочное поднималось снизу.
Рейчел закрыла глаза, и тут мир взорвался ослепительным светом.
Придавленный к полу, Рауль испытывал невыносимые муки. Боль в размозженном плече была настолько нестерпима, что он ревел, как раненый медведь. Он пытался вырваться из неожиданного плена, но ему это не удавалось.
А затем взорвалась сверхновая – сверху, снизу, отовсюду, и свет ее был столь ярким, что пронизал все его существо до последней клеточки. Рауль почувствовал себя так, словно его вскрыли, обнажив миру каждую его мысль, каждое желание и поступок.
«Нет!!!» – хотелось крикнуть ему.
Но выключить этот свет он был не в состоянии. Свет был не просто сильнее его. Он властвовал над всем, затопив всю Вселенную, заменив ее собой, и сама сущность Рауля, словно крохотная бисеринка, оказалась нанизанной на ослепительную нить.
Распятый, омытый, выпотрошенный этим светом, Рауль вдруг ощутил, что в его душе не осталось места ни для ненависти, ни для отвращения, ни для зла. Осталась только чистота и неподдельная сущность бытия. А ведь именно таким он мог быть с самого начала. Именно для этого он был рожден!
Нет…
Он не хотел видеть этого, но не мог отвернуться, закрыть глаза. Время нарушило свой ход и обернулось вечностью. Рауль оказался в ловушке, он пылал в очистительном свете и испытывал при этом муки, несравнимые даже с адскими.
Его взгляду предстал он сам, вся его жизнь, возможности, которые когда-то были открыты перед ним, его падение и его спасение.
Перед ним открылась истина, и она жгла его, как раскаленное железо.
«Я больше никогда…» – подумал он.
Но худшее было еще впереди.
Сейхан прижала пожилого священника к груди. Они оба наклонили головы, чтобы защитить глаза от слепящего света, разлившегося вокруг, но Сейхан все же поглядывала по сторонам уголками глаз.
Пурпурная звезда, образованная пересечением смертоносных лучей, царила над всем пространством, а из ее центра, устремляясь к темному своду подземного храма, вырывался фонтан ослепительного света. Все остальные зеркала, установленные в библиотеке, ловили этот свет и, стократно усилив, отражали его, бросая обратно в ослепительный водоворот. Цепная реакция распространилась по всему огромному помещению. В мгновение ока плоские звезды стали объемными и развернулись в гигантскую, сотканную из лазерного света трехмерную сферу, которая, медленно кружась, поплыла под куполом подземного храма. Из нее вырывались искристые выбросы энергии и ударяли в ярусы.
Вокруг звучали вопли перепуганных до смерти людей. С одного из верхних ярусов прыгнул солдат, пытаясь найти спасение на полу, но спастись ему было не суждено. Электрические разряды пронзили и испепелили его тело до костей раньше, чем оно ударилось о пол лабиринта.
Но самое тревожное происходило с самим пространством храма. Оно уплощилось, ощущение глубины исчезло, и все вокруг колебалось, словно мираж или отражение в неспокойной воде.
Охваченная ужасом, Сейхан закрыла глаза.
Грей крепко держал Рейчел. Весь мир теперь состоял из одного лишь света. Вокруг них властвовал хаос, но зато они были вместе. Снова послышался нарастающий гул. Теперь он раздавался изнутри света, словно являясь порогом чего-то неведомого и непостижимого.
«Изначальный Свет», – вспомнил Грей слова Вигора.
Рейчел подняла лицо. Ее глаза, отражавшие царившее вокруг них сияние, были столь прозрачны, что Грею показалось, будто он может прочитать все ее мысли. А она читала в его душе.
Что-то в этом свете – его неизменность, извечность – заставляло все вокруг выглядеть маленьким и ничтожным. Кроме одного.
Грей наклонился к Рейчел, и их губы соприкоснулись, а дыхание смешалось. Это была еще не любовь. Пока – только обещание ее.
Соприкосновение губ переросло в глубокий поцелуй, и свет, как им показалось, стал еще ярче, а прежний гул зазвучал пением. Глаза Грея закрылись, но он по-прежнему видел Рейчел. Ее улыбку, блеск глаз, изгиб шеи, очертания груди. Он снова ощущал присутствие неизбывности и извечности.
Был ли повинен в том Свет? Или дело было в них двоих?
Ответ на этот вопрос сможет дать только время.
Сразу же после того, как раздались первые крики, генерал Ренде побежал. У него не было ни малейшего желания выяснять, что происходит внизу. Верность ордену дракона не могла пересилить инстинкт самосохранения. Безрассудство и жертвенность он оставлял «шестеркам» вроде Рауля.
Поднявшись по лестнице и выбравшись из отверстия в полу, генерал оказался в кухне. Из темного провала вырывались снопы сияющего света. В сопровождении двух бойцов Ренде выскочил из дворца. Сейчас он сядет в грузовик, вернется на базу и разработает новый план действий. Ему необходимо оказаться в Риме до полудня.
Выйдя из двери, генерал увидел, что его люди, одетые в форму французской полиции, по-прежнему стоят на посту у ворот, а ливень превратился в противный моросящий дождик. «Вот и замечательно! – подумал он. – Значит, можно будет ехать быстрее».
Стоявшие возле грузовика водитель и еще четыре охранника в форме, увидев генерала, двинулись ему навстречу.
– Уезжаем! Немедленно! – прокаркал Ренде на итальянском.
– Это вряд ли, – по-английски ответил ему водитель.
Остальные подняли автоматы и направили их на генерала и сопровождавших его солдат.
От неожиданности Ренде сделал шаг назад. До него вдруг дошло, что это настоящие французские полицейские. Кроме водителя. Судя по выговору, он был американцем. Ренде обернулся к воротам и посмотрел на стоявших возле них людей в форме. Его обманули с помощью его же собственной уловки!
– Если вы ищете своих людей, то зря стараетесь, – чуть насмешливо проговорил американец. – Все они уже в наручниках и находятся под надежной охраной в грузовике.
Генерал Ренде буравил взглядом водителя. Черные волосы, голубые глаза. Это лицо он видел впервые, но зато узнал голос, который неоднократно слышал по телефону.
– Пейнтер Кроу… – пробормотал он.
Пейнтер заметил вспышку огня, вырвавшегося из ствола автоматической винтовки. В окне второго этажа засел снайпер, которого они не заметили.
– Назад! – крикнул он сопровождавшим его ажанам и кинулся к грузовику.
Пули вгрызались в асфальт между ним и генералом, рикошетили и грозили смертью. Полицейские рассыпались в разные стороны. Генерал побежал к воротам, на ходу вытаскивая пистолет.
Не обращая внимания на шквальный огонь, Пейнтер встал на одно колено и поднял обе руки. В каждой из них он сжимал оружие. Прицелившись в окно второго этажа, он трижды нажал на курок. Бах, бах, бах!
Генерал упал на асфальт.
Раздался крик, и из окна второго этажа вывалилось тело.
Но Пейнтер даже не посмотрел в ту сторону. Все его внимание было приковано к генералу. Стоя на коленях, они целились друг в друга из пистолетов.
– Отойдите от грузовика! – крикнул Ренде. – Все до единого!
Пейнтер не сводил с противника пристального взгляда, пытаясь предугадать следующее его движение. Он понимал, что вокруг генерала рушится весь мир, видел бешенство, которым пылали его глаза. Ренде непременно нажмет на курок, даже если это будет стоить ему жизни.
У Пейнтера не оставалось выбора. Отведя в сторону левую руку с пистолетом, из которого он только что убил снайпера, Пейнтер перевел правую вниз, сместив прицел с генерала на залитый лужами асфальт. На лице Ренде появилась торжествующая улыбка. И тут Пейнтер нажал на курок.
Из ствола тазера вырвался ослепительный сноп электрической энергии и ударил в лужу, в которой находилось колено генерала. Ренде скорчился и затрясся в страшных судорогах, словно приговоренный к смерти на электрическом стуле. Затем он упал на спину и дико закричал.
– Больно? – насмешливо спросил Пейнтер.
Возле замершего тела сгрудились полицейские.
– Вы в порядке? – спросил Пейнтера один из них.
– На сто процентов, – ответил тот, вставая на ноги. – Но, черт возьми, как я соскучился по настоящему делу!
7 часов 57 минут
Фантастический фейерверк в подземном храме продолжался не более минуты.
Вигор лежал на спине, устремив взгляд вверх. Он открыл глаза после того, как прекратились крики, и каким-то шестым чувством понял, что все закончилось. Он видел, как в последний раз повернулась вокруг своей оси сотканная из рубиновых лучей сфера, а затем свернулась внутрь себя и умерла, словно опустившееся за горизонт солнце. Наверху не осталось ничего, кроме пустоты. Звезда умерла, а вместе с ней затрепетал и исчез весь храм.
Сейхан отпустила Вигора, которого все это время прижимала к себе, и встала на ноги.
– Все исчезло, – растерянно проговорила она.
– Если оно вообще когда-либо существовало.
Вигор потерял много крови, и поэтому голос его звучал слабо.
7 часов 58 минут
Грей разжал руки, сжимавшие до этого Рейчел. Острота испытываемых ощущений притупилась вместе с угасшим светом, но он все еще ощущал вкус ее губ. И этого было достаточно. Пока…
В глазах Рейчел все еще виднелись отблески царившего здесь недавно света. Все, кто уцелел, выползали из своих временных укрытий, поднимались на ноги и отряхивались. Рейчел увидела Вигора, пытающегося встать.