– Бей! – скомандовала Марь Петровна.
Корова попыталась прорваться, но вилы вонзились ей в живот, брызнула черная, будто деготь, кровь. Тогда корова выставила рога и пошла прямо на Ладу. Девушка отпрыгнула в сторону: у нее под рукой ничего не было.
Корова металась из одного края в другой, но ее везде встречали вилами, вскоре ее шкура стала влажной. И тут, Лада даже не поняла, как это случилось, вместо коровы появилась старуха. Ее серый платок был сбит набок, на лбу красовалась ссадина, на щеке наливался синяк.
– Внучка, – старуха протянула руку к Ладе, – помоги мне, не дай погибнуть.
Ладе неодолимо стало жалко ее: такая немощная, слабая. Все с ума посходили, что ли? Рука бабки все удлинялась, расстояние между крючковатыми пальцами ширилось, так что кисть теперь походила на грабли.
– Отойди от нее, – Марь Петровна оттолкнула девушку.
– Что? – Лада очнулась от наваждения.
– Иди ко мне домой, – Марь Петровна головой указала направление.
– Внучка, не бросай меня! Убьют же ни за что, ни про что, – старуха все еще тянулась граблями к Ладе.
Один из мужчин перерубил ей руки, и тогда старуха начала меняться.
Ее лицо удлинилось, кожа пошла язвами, на лбу выросли коровьи рога. Изо рта появился змеиный язык. Лада отпрянула: она едва не помогла этому чудовищу! Где были ее глаза? Старуха принялась верещать на разные голоса и бешено крутиться. Несколько мужчин метнули в нее вилы, послышался вой. Лада развернулась и побежала в дом Марь Петровны. От увиденного мутило.
В доме она первым делом выпила воды, потом принялась ждать хозяйку. Девушка старалась не прислушиваться, но с улицы доносились крики, мычание, сменяющееся рычанием, и завывание. Лада легла на кровать и накрылась одеялом с головой, чтобы не слышать. Незаметно для себя она заснула.
Глава 11Посвист и Настасья
Подняла Ладу Марь Петровна. Хозяйка дома спросила:
– Ты подружку-то свою проведывать собираешься? А то я как раз к бабке Зинаиде иду.
Лада на скорую руку умылась, причесалась и схватила рюкзак. Немного погодя они были у знахарки. Морена выглядела отдохнувшей: лицо посвежело, круги под глазами исчезли. Бабка Зинаида вручила Ладе полотенце и ведро с теплой водой:
– Сходи в баньку, сполоснись. Она за домом стоит.
Лада зашла в баню: как же здесь хорошо, пахнет деревом и березовыми вениками. Она отлила воду из ведра в таз и намылила мочалку. После нескольких дней похода хочется залезть в ванну и отмыться. Или в бане посидеть. Еще бы поспать пару часов и отдохнуть – после ночи болела спина и ноги.
Но мечтать об этом было некогда, следовало искать выход в Серебряное царство. Лада смыла с себя пену, оделась в чистые вещи и вернулась в избу.
– Перекуси перед дорогой.
Лада съела пшенную кашу и выпила чай с бутербродом. Затем они с Мореной распрощались с Марь Петровой и бабкой Зинаидой и пошли из деревни. Знахарка в дорогу дала несколько яиц, сваренных вкрутую, и пироги с капустой. Лада бросила взгляд на календарь: 24 мая 1980 года.
Они уже вышли за околицу, когда Лада сказала:
– Как-то здесь очень странно.
– Угу, – Морена была немногословна.
– Календарь этот… У Марь Петровны похожий, и на нем тоже этот год.
– Угу.
Лада завелась:
– Может, скажешь что-нибудь определенное? И кстати, куда мы идем?
Морена резко остановилась:
– Скажу: мы идем по дороге, потому что через лес идти опасно – заблудимся.
– Там выход?
– Не знаю.
– А зачем мы тогда туда идем?
Морена вновь остановилась:
– Куда-то мы должны идти. Или ты хочешь застрять в восьмидесятом году вместе с жителями деревни?
Лада разозлилась:
– Никуда я не пойду! Может, объяснишь, что нам делать?
– Да что я объясню?! Я сама ничего не знаю! Давай отойдем для начала подальше, потом поговорим.
Они отшагали час, когда Морена объявила привал.
– Я знала, что Мара готовит ловушки в Серебряном царстве. Но все она мне не рассказывала. Паутина – это система предупреждения, что в царство кто-то проник, типа сигнализации. Но об остальном я могла только догадываться.
Она сорвала травинку и принялась вертеть ее в руках.
– Мара никому не доверяет. Ни мне, ни отцу. Они как-то научились смешивать реальности: Дивь и Явь. Но что мать умеет еще вытаскивать определенное время… Она же как-то притащила эту деревеньку из восьмидесятого года.
Лада достала из рюкзака куртку, расстелила ее на земле и села.
– А зачем ей это понадобилось?
– С этим все ясно, – ответила Морена. – Она питает свою силу за счет жителей, насылая на них болезни. Только как ей удалось это провернуть?!
Она бросила травинку подальше от себя.
– Ты заметила, что жители деревни нам не удивились? Нет, подозревать – подозревали из-за коровьей смерти, но что мы нездешние, им даже в голову не пришло. То есть живут и живут, живут и живут в своем двадцать третьем, теперь уже двадцать четвертом мае.
Лада задумалась: на самом деле странно. И по поводу электричества не волнуются, из-за газа тоже. То есть сочинили себе реалистичные версии происходящего. И при этом верят в коровью смерть, у них есть знахарка, а в соседней деревне ветеринар. Как-то все смешалось. Хотя в коровью смерть попробуй не поверь. Очень уж она реальная оказалась. Лада рассказала Морене о том, как все произошло.
– Мне бабка Зинаида утром говорила, но вкратце. А ты там, оказывается, тоже участие принимала?
– Да, пахала второй круг. Представляешь, вместо лошади? – Лада хихикнула.
– Точно! – лицо Морены озарилось. – Ты приняла участие, и поэтому коровью смерть удалось убить. Сходится!
Морена потянула Ладу.
– Пошли, по дороге обсудим. Нам лучше не терять время.
Да, со временем была напряженка. К Берендееву царству подступали войска Чудища Поганого, самой Ладе надо было добраться до живой воды, а всем им до Чернобога, чтобы сразиться с богом войны. Одно утешало: пробираясь здесь, они с Мореной как бы шли и по Серебряному царству, приближаясь ко дворцу, где находилась живая вода.
– Значит, так. Мара выдернула пласт территорий из Яви и закольцевала его. Если кто проваливался сюда, выбраться не мог – это как день сурка. Но ты сумела сдвинуть время, и это хорошо.
– Ты уверена?
– Да. Оно изменилось, и есть надежда, что догонит наше, тогда нас выбросит обратно.
Лада мысленно повторила услышанное. Вроде все сходилось.
– А как ты думаешь, Лель с Посвистом сюда попасть не могли?
– Вряд ли, – ответила Морена, – иначе бы мы знали об этом. Мне кажется, этот кусок Яви не очень большой, Маре такое не под силу. В общем, план такой: идем в следующую деревню и там тоже активно меняем задуманное мамой.
Лада кивнула. Хоть бы все получилось! Ей совсем не улыбалось застрять в этом мире. В прошлый раз она была с Хладом, но тот знал, что делать. А Морена только предполагает – она и сама не в курсе, что навертела ее мать.
Они прошли некоторое время молча, каждая погрузилась в свои мысли.
– Хорошо, что мы вместе, – произнесла Лада. – Я бы одна не сообразила, что делать. Да и быть одной как-то не хочется.
– Да-а, Посвисту в свое время очень повезло, что у него брат появился, – невпопад ответила Морена.
– Это ты про то время, когда Макошь ходила беременной и не хотела рожать сначала Посвиста, а потом и Леля? – догадалась Лада.
– Ага. Прикинь, сколько он сидел в ее утробе совершенно один. Мне кажется, еще немного, и он сошел бы с ума. Поэтому он так придерживается правил, чтобы не скатиться в безумие. Посвист – все как положено.
Она произнесла эти слова с насмешкой и горечью.
– Ты его не любишь? – утвердительно спросила Лада.
– Ага. Но тут трудно не догадаться. Думаю, у нас с ним взаимно: он ревнует Леля ко мне. Плюс, не может себе простить, что Лель готов нарушить правила, а он нет.
Лада насторожилась:
– Ты про что?
– Да была одна история. Я подробностей не знаю, Лель совсем немногое рассказывал. Это связано с одной девушкой из Берендеева царства, ее вроде Настасьей звали.
…Ее звали Настасьей. Выяснить это не составило труда. С ней и двумя ее подружками Посвист столкнулся, когда спешил к Берендею. Девушки выскочили из-за угла, и одна из них врезалась прямо в него.
– Ну, Настасья, такого парня подбила! – засмеялась ее подруга.
А та и не вздумала смущаться:
– А то! У меня глаз – алмаз, на красивых парней наметан.
И подмигнула Посвисту. Вот тут он и пропал. Сам себе объяснить не мог, на что запал: девушка как девушка. Среднего роста, чуть пухленькая, волосы светло-рыжие, а лицо сплошь усыпано веснушками. Так и стоял столбом, пока она с подружками не скрылась с глаз.
После визита к царю Посвист пошел на ярмарку. И дел там у него никаких не было, а ноги сами понесли. Ходил, шею вытягивал: не видно ли Настасью? И тут сзади его окликнули:
– Эй, парень, потерял кого?
Он оглянулся: она! Так и познакомились. Только не признался Посвист, что он бог. Сказал, что из дальнего села приехал на торжище. Прогуляли весь вечер. Никогда Посвисту не было так хорошо, как тогда. Договорились, что свидятся через неделю.
Посвист летал на крыльях любви, а Лель не упускал возможности подшутить над братом. Тот не обращал внимания на подколки брата, для него существовала только Настасья. Бог ветра выяснил, что она дочь кузнеца, и ее дар – вышивание. Одежда, которую она украсила узором, ценилась многими.
Вскоре Посвист без Настасьи и жить не мог.
– …Они полгода так встречались, – продолжила Морена. – А потом обо всем узнал Перун.
Она вздохнула.
– И? – Ладу съедало нетерпение: что же произошло дальше?
– А ничего. Перун объяснил Посвисту, что жениться на обычной девушке глупо – она не пара богу. Вскоре состарится, а Золотое царство, где растут молодильные яблоки, захвачено Чернобогом. Посвисту захочется продлить жизнь жены, и он развяжет войну с темными богами, которые не останутся в стороне. Так что равновесие будет утеряно.