Лада вырвалась:
– Я хочу видеть!
Лель пытался уговорить ее, но Лада отвернулась. Перед ней высился огромный медведь, ростом с самые высокие деревья. На его голове росли лосиные рога. Ему противостоял исполинский человек с мордой и лапами волка. Его кожа была покрыта длинной серой шерстью.
Схватка переместилась к Ладе и Лелю. Со всех сторон бились насмерть волки с медведями, последним помогали лоси и олени. Небо было темно от ворон и летучих мышей – они закрывали свет звезд. Лель хотел прикрыть собой Ладу, но она отодвинула его – он заслонял бой. В тот момент ей почему-то казалось важным видеть все до мельчайших подробностей.
Велес откинул голову и затрубил-зарычал. На его призыв откликнулось множество зверей. Волчий пастырь ответил не менее злобно. Его поддержали десятки тысяч волков. Их вой разнесся далеко над Ярилиной рощей и растворился в пространстве, с неба донеслось карканье воронов. Вся эта многоголосица звуков чудилась Ладе особенной музыкой, извлекаемой особенным органом в пустом храме. От этой мелодии по коже бежали мурашки, а дух захватывало настолько, что хотелось плакать. Все подчинялось этой симфонии, служило ей и преклонялось. Музыка смерти – грозная и печальная одновременно.
Когда-то Черный человек заказал Моцарту «Реквием», и тот не отказался. Ценой создания шедевра стала жизнь Моцарта. Лада однажды слушала эту музыку по телевизору и выпала на некоторое время из реальности. В тот миг она поняла, что на месте Моцарта тоже согласилась бы: «Реквием» стоил жизни.
Велес со всей мощи ударил лапой Волчьего пастыря. На груди того осталась алая полоса от медвежьих когтей. Пастырь беззвучно прыгнул на Велеса и попытался схватить его за глотку. Велес затряс лосиной башкой и рогами поддел противника. Волчий пастырь взвизгнул – его грудь украсилась еще двумя отметинами. Он вновь накинулся на Велеса, на этот раз удачно – на горле бога появилась рваная рана.
Волчий пастырь отскочил от Велеса. Бог повел головой, и рана на шее стала затягиваться. Волчий пастырь кружил вокруг Велеса, изматывая того, но бог не показывал призраков усталости. Лада явственно осознала различие между ним и собой: Велес олицетворял всю мощь первозданного мира, его животную силу, а она… Она была младшим богом, слабым и беспомощным. Лада выдохлась настолько, что даже не могла сейчас черпать энергию от земли.
Танец смерти… Стремительные броски одного, чтобы вымотать противника, и удушающий захват второго. Вечные враги и соперники сошлись в последней схватке, из которой двоим не выйти. Один или оба должны остаться на поле брани. Бросок, временное отступление, поворот, медленное кружение, выпад… От страстного танго к величавому вальсу. Росчерк когтей, безжалостное клацанье клыков, переплетение – почти любовное – тел.
Лада могла лишь наблюдать. Периодически окружающее плыло перед глазами, становясь нереальным. И Велес, и Волчий пастырь казались фигурами на плоском экране, за которые переживать никак не выходило. Потом Лада приходила в себя, и звуки, и запахи возвращались к ней, напоминая о том, что все происходит по-настоящему. Лада словно находилась одновременно в двух мирах: существующем и искаженном. Порой они менялись местами, иногда существовали одновременно, внося сумятицу в сознание Лады.
Волчий пастырь вновь прыгнул на Велеса. Но бог не отступил, а, наоборот, шагнул вперед, лапой отшвырнув противника. Тот рухнул на многочисленную стаю, похоронив под собой множество волков. Велес прыгнул прямо на него. Волчий пастырь попытался откатиться, но не успел: Велес рогами прижал его к земле. Пастырь старался освободиться, он драл бога когтями, но Велес не выпускал его из захвата. Он обнимал Волчьего пастыря будто в любовной страсти так, что кости противника трещали, точно попали под каменный гнет.
Раздался вой из сотен глоток, ему вторил рев и карканье. Музыка смерти подходила к концу на самой высокой ноте. Надрыв и нежность, горечь и ярость – все переплелось в ней. Танец закончен, гаснут свечи, пришло время призраков. Стерлась граница между живыми и мертвыми. И последний аккорд в мелодии смерти – треск ломаемого позвоночника: для Волчьего пастыря все закончилось.
Велес поднялся с земли: весь окровавленный, с разодранной шкурой. Рога и морда его были красны от крови врага. Велес поднял голову к луне и затрубил. Ему вторили медведи, лоси и вороны, празднуя победу. Волки разбегались в стороны, спасая жизни. Лада тоже посмотрела вверх: небо светало. Она зачем-то подняла руки, точно собираясь дотянуться до звезд, а затем потеряла сознание.
Глава 12Ты мне снилась
Лада очнулась и сперва не могла понять, что происходит – земля под ней мерно покачивалась. Она попробовала встать, но не смогла: ее кто-то связал. Лада повернула голову и обнаружила, что Яровит, Лель и Посвист идут рядом, а она сама покоится на широкой спине медведя.
– Эй! – окликнула она друзей. – Вы меня не освободите?
– Выспалась? – участливо поинтересовался Лель.
– Это теперь так называется?
Ее отвязали, Лада слезла со спины медведя и принялась разминаться: руки-ноги затекли. Велес принял вид человека.
– Надо было продолжать путь, а ты обессилела, – объяснил Посвист. – Мы решили, что так будет лучше.
Лада потрогала голову: рана зажила, да и спина прекратила болеть.
– Извели на тебя целую каплю мертвой воды, – сокрушенно покачал головой бог любви. – Правда, хранить ее уже смысла нет.
– А что с остальными? – голос неожиданно охрип. – Вы оживили тех медведей и воронов?
Она с надеждой посмотрела на друзей, но они отводили глаза.
– Не умаляй чужую гибель, – ответил Велес. – Мои звери сражались не для того, чтобы их возвращали к жизни тысячи раз. Только та смерть велика, которая в первый и последний раз. Что ценного в подвиге, когда смерть всего лишь понарошку?
– У нас не было времени, – добавил Яровит.
Лада задохнулась: разве так честно? Ведь они могли оживить всех, воды бы хватило! Или нет? Если у них два шарика с Медным и Серебряным царством, то могут ли они в любой момент вернуться туда? Или снова нужно проходить весь путь? Крак перебрался с плеча Леля на Ладину голову и начал перебирать волосы.
– Нет, вы посмотрите! – притворно возмутился бог любви. – Вечно она всем нравится.
– Крак помог мне, когда на меня напали летучие мыши, – ответила она.
– Он крутой, – с нежностью подтвердил Лель.
Лель прямо светился. Он прошептал Ладе в ухо:
– Думаю, Морена теперь в безопасности. Некому идти по ее следу.
Лада кивнула. За собственными переживаниями она совсем забыла про темную богиню.
– Велес, а как тебе удается так быстро заживлять раны? – спросила она.
– Я из первых богов, – ответил бог. – Во мне много от Пра-океана, места чистой энергии. Мне удивительно, что вы так не можете.
– В Прави… – начал Посвист.
– Правь – отражение Пра-океана, – прервал его Велес. – Там все боги всемогущи. А в Диви и Яви только мы, первые боги, обладаем силой.
– У нас тоже получается, – возразил Лель.
– Но не так легко и хорошо, как у нас.
Остальные промолчали.
Остановились перекусить. Лада жевала мясо и не чувствовала вкуса. Наверное, хорошо, что она вырубилась и не видела, как они покидают искалеченный лес и мертвых животных. Возможно, там были еще и раненные, те, кому можно было помочь. Они так и остались в качестве жертв в битве за порядок. И чем лучше светлые боги, если они допускают такое?
– Ты, вообще, как? – спросил Посвист.
Лада прислушалась к собственным ощущениям.
– Вроде ничего, жить можно.
– Тогда идем дальше. К завтрашнему утру мы должны выйти к Золотому дворцу.
С деревьев падали листья, наполняя золотым сиянием пространство вокруг, но Ярилина роща потеряла для Лады свое очарование. Теперь это место прочно ассоциировалось со смертью и болью. На душе образовалась пустота, будто кто вынул оттуда большой кусок, и теперь непонятно, чем ее наполнить. Одни наполняют ее драгоценными побрякушками, другие заполняют придуманными смыслами. Но ясно одно – когда-нибудь дыра поглотит все, и не найдется ничего в мире, чем можно было бы ее заткнуть.
Тишину нарушил Велес:
– Волотовы горы, – он указал вперед, и Лада разглядела очертания холмов.
– Мы сочувствуем твоему горю, Велес, – произнес Яровит.
Бог животных вздохнул. Он с тоской смотрел вперед.
– Мои любимые дети… Они были ничуть не хуже людей, созданных Родом.
– Я знаю, – кивнул Велес. – Они были достойны такого отца, как ты.
– Чернобог соблазнил их обещанием поставить над людьми. Мои волоты не устояли.
Велес сделал паузу, а затем издал вопль:
– Чернобог! Я ненавижу тебя!
С деревьев с шумом осыпалась листа, деревья затрепетали, будто от порыва сильного ветра.
– Мы пройдем через горы? – Ладе не верилось, что утром они уже увидят Золотой дворец.
– Я проведу, – ответил Велес. – Когда я обращал своих детей обратно в камень, то оставил проход для себя.
Он замолчал. Лада глядела на него, бога, за которого согласилась выйти замуж. Сильный, мужественный, порывистый, страстный и страдающий. Неудивительно, что он так быстро решил связать свою судьбу с Ладой. Такой, как Велес, мог быстро увлечься. Но вдруг он и остывает так же быстро? Тогда у Лады есть надежда, что Велес передумает брать ее в жены. Она опустила голову: как же все сложно. Лада еще не готова к таким серьезным отношениям, ей хочется влюбляться, гулять под ручку, сладко замирать от близости. Хлад… Эх, не будет у нее ничего с этим сдержанным парнем. Да и вряд ли они еще свидятся. Все против Лады и Хлада.
– Садись на меня, – предложил Велес и обернулся медведем.
Огромный зверь опустился на землю, и Лада вскарабкалась на него.
– Велес, покатай и меня, – бог любви умоляюще сложил руки. – У меня тоже ножки болят.
Медведь грозно рыкнул, но Ладе почудилось, что Велес сдерживает смех. Да, Лель чучело, но очень хорошее – умеет поднять настроение, когда нужно. А Лель продолжал: