На обратном пути Сяньли прижалась к мужу.
— Почему Бенедикт? — спросила она. — Что это значит?
— Я не совсем уверен, — признался Артур. — Благословляющий или благословенный, ну, что-то в этом роде.
Сяньли улыбнулась и подняла младенца перед собой на вытянутых руках.
— Точно. Он — наше благословение, — решила она, и неловкость от ошибки Артура исчезла. В этот момент все в мире снова встало на свои места.
ГЛАВА 14, в которой говорится о том, что нельзя игнорировать истину
Нищий в компании нескольких тощих котов копошился среди слабо тлеющих куч мусора. Стервятник парил над головой, наматывая ленивые круги, зорко выискивая мертвое или умирающее. Неистовое солнце изо всех сил лупило по наковальне, роль которой в данный момент исполняла голова Кита, покрытая пропотевшим тюрбаном.
— Полцарства за соломенную шляпу, — пробормотал он, стараясь моргать пореже: глазные яблоки пересохли и, казалось, поскрипывали в глазницах.
Перед ним тянулась бесконечная аллея сфинксов с человеческими головами, конец аллеи терялся в мерцающем зное. Где-то в этом зыбком мираже лежали руины одного из древних чудес света: Великого Храма Амона. Кит знал, что где-то здесь, в конце аллеи должен найти человека, для встречи с которым пришел сюда вверх по реке. Прищурив глаза от яркого света, он шагал по аллее. Спустя всего минуту он пожалел, что не согласился на предложение Хефри нанять осла.
— Это же самоубийство какое-то, — пробормотал он себе под нос.
Чтобы отвлечься от жары, он попытался сообразить, зачем Вильгельмине так нужно, чтобы он встретился с этим человеком. Что такое знал этот Юнг, что могло бы им помочь? А еще его беспокоил вопрос, что Вильгельмина успела рассказать этому парню об их поисках, и, следовательно, что он мог рассказать ему. Вот это и надо выяснить в первую очередь, решил Кит.
После неторопливой прогулки на лодке по Нилу и короткой остановки, чтобы поторговаться за тюрбан, Кит и Хефри обменялись рукопожатием и расстались на ступенях отеля «Зимний дворец».
— Шукран, друг мой, — сказал Кит. — Если мне понадобится лодка, я поищу тебя.
— Да пребудет с тобой благословение Божье, Кит Ливингстон, — ответил молодой человек. — Прощай. — Он поспешил обратно к своему кузену, ждавшему в лодке.
Следуя указаниям Вильгельмины, Кит подошел к консьержу на стойке регистрации и попросил посылку, которая, несмотря на все его опасения, спокойно дожидалась его. Консьерж, крепкий египтянин в черном сюртуке и феске, исчез в своем закутке и через мгновение вернулся с пакетом. Он держал его в руке и с сомнением смотрел на Кита.
— Вы эту посылку ждете, сэр?
— Да, наверное.
Парень взвесил пакет на руке, но пока не собирался отдавать его Киту.
— Будьте добры… — Кит протянул руку.
— А вы не хотите мне что-нибудь передать?
— В общем-то, нет, — удивился Кит. — Ничего такого…
— Совсем ничего? — теперь уже удивился консьерж.
— Да нет у меня ничего! Мне ничего не дали…
— Ну, какой-нибудь скромный презент… — Он продолжал задумчиво рассматривать пакет.
— А-а! — догадался Кит. — Да, конечно…
Консьерж улыбнулся.
— Только вот денег у меня нет, — Кит для убедительности вывернул карманы. — Я был в пустыне. Так что прошу прощения.
Парень пожал плечами и передал ему небольшой пакет. Кит отошел от конторки и вскрыл пакет. Нечто размером и толщиной примерно со старую школьную тетрадь, было завернуто в коричневую бумагу и перевязано бечевкой; там, где красовался изящный бантик, торчала записка, адресованная ему. Содержание гласило: «Пакет не вскрывать. Отнести запечатанным и вручить доктору Томасу Юнгу на раскопках Карнакского храма недалеко от Луксора. Он на раскопе с поздней весны до ранней осени. Посылка послужит твоим рекомендательным письмом. Он будет знать, что делать. Запомни: НЕ ВСКРЫВАЙ ПАКЕТ. Совсем!»
Он перевернул пакет. С задней стороны обертка была скреплена сургучной печатью. Рядом с печатью виднелась приписка от руки: «ДАЖЕ НЕ ДУМАЙ открывать пакет!»
— Да понял я, понял, — пробормотал Кит. — Не стану я открывать этот дурацкий пакет.
Засунув сверток под рубашку, он направился к старому храму. Когда он, наконец, добрался до разрушенных остатков ворот, он успел пропотеть несколько раз, пот почти мгновенно высыхал в сухом воздухе пустыни. Огромные блоки легендарных пилонов валялись на земле, хотя сохранившиеся части стен возвышались на высоту нескольких этажей. На многих фрагментах сохранилась древняя краска, и цвета горели в ярком свете. Через пустые ворота он мог видеть беспорядочные кучи щебня на открытом пространстве, поросшем низкими кустами акации, чахлыми пальмами и жесткой, низкорослой травой. Нищие облюбовали раздолбанные дверные проемы, а в тенях мелькали силуэты диких кошек.
Кит смахнул пот с лица, достал пакет и направился во двор храма, перелезая через груды щебня, бывшего некогда гигантскими колоннами. Некоторые еще стояли, словно подпирая ясное голубое небо. Нищие, конечно, сразу заметили Кита и окружили его почетным кольцом. Со всех сторон он видел беззубые рты и протянутые грязные ладони.
— Да, шукран, — сказал он со всей возможной твердостью и вежливостью.
— Сэр! Сэр! — позвал по-английски один из нищих. — Вам нужен проводник, сэр?
— Нет уж, спасибо. Сам доберусь. — Кит даже не посмотрел в сторону говорившего. Не хотел лишний раз обнадеживать его. — Все равно, спасибо.
— Может, вы кого-то ищите?
Кит все-таки поднял голову. Говорил морщинистый египтянин в очень грязном халате. Он стоял немного поодаль от назойливой стайки своих товарищей в лохмотьях. — Вы кого-то ищете, — повторил мужчина. — Мне так кажется.
— Да, — признал Кит, тут же пожалев о своем промахе. — Я ищу кое-кого, мне нужен один англичанин.
— Возможно, вы ищете доктора Томаса Юнга, — предположил нищий.
— Точно. Его, — подтвердил Кит, останавливаясь. — Ты его знаешь?
— Конечно, знаю, сэр. — Египтянин выкрикнул одно-единственное слово, и остальные нищие разом замолчали и безропотно разошлись. — Он тут, недалеко.
— Спасибо, — сказал Кит с облегчением. — Но я не хочу доставлять тебе хлопот. Просто скажи, где его искать.
Мужчина улыбнулся, сверкнув белыми зубами из спутанной бороды.
— Это не хлопоты. Пожалуйста, следуйте за мной.
Нищий был очень худ, но держался с большим достоинством, пробираясь по руинам, как будто храм был еще цел, легко ступая по камням босыми ногами. Кит плелся за ним, то и дело спотыкаясь о неровности, и думая о сокровищах, погребенных всего в нескольких футах под землей. Он смутно припомнил, что видел фотографии раскопок того, что в его дни называлось — или будет называться — храмовым комплексом Карнака —здания медового цвета, исписанные иероглифами. Рухнувшие остатки некогда великого храма однажды восстановят. Разбитые блоки займут свои места, резьбу подновят, стены и перемычки, обелиски и бесчисленные статуи богов и людей вернут из забытья и сделают доступными для туристов; они заполнят еще не построенные отели, по Нилу будут сновать взад-вперед лодки…
А пока — руины. Правда, в последнее время раскопки превратились в большой бизнес в стране фараонов. И лучше уж лес полуупавших колонн и разрушенных строений, многие из которых все еще сохранили свою первоначальную краску, подумал Кит, чем скопище людей в шортах и бейсболках. Сейчас здесь кроме нищих и бродячих собак никого. Нет ни одного прилавка с футболками, нет вездесущих реклам Coca-Cola. А из туристов — один Кит.
Проводник-нищий провел его по беспорядочному лабиринту разрухи, мимо примитивных стоянок скваттеров и куч мусора — очевидно, наваленных местными жителями — и по упавшим остаткам статуй могучего Рамсеса. Наконец они достигли небольшого квадратного здания, перед которой лежал упавший обелиск. В задней части постройки Кит заметил ветхий навес из дерева и брезента над большой дырой. Несколько человек в грязных синих калазирисах и черных тюрбанах стояли у края ямы, принимая корзины с песком и камнями, подававшиеся снизу.
— Вот человек, которого вы ищете, — сказал проводник.
Кит посмотрел на рабочих и подумал, что это, должно быть, какая-то ошибка, но в это время из дыры раздался голос. «Шукран! Шукран! На этом пока все!»
Из дыры показалась белая соломенная шляпа, а за ней усатое лицо покрасневшего мужчины. Он огляделся, заметил Кита, выбрался из ямы и протянул руку.
— Привет, соотечественник! Я Томас Юнг. Как дела?
Кит подошел и представился:
— Кит Ливингстон, сэр. Я в порядке, спасибо, сэр.
— Что-то вы плоховато выглядите, — заметил доктор Юнг. — Небольшой отдых в тени вам бы не повредил.
Доктор выбрался из ямы и стряхнул пыль со своего бежевого льняного костюма. Выпрямился и, уперев руки в бока, уставился на Кита через круглые очки в стальной оправе. Он производил впечатление сжатой пружины, казалось, энергия вот-вот хлынет из него через край. Под костюмом он носил белую рубашку и жилет из желтого шелка. На ногах тяжелые армейские сапоги. Доктор стоял, глядя на Кита как на призовую лошадь. Киту было неловко настолько, что он с трудом выдавил из себя:
— Если не ошибаюсь, у нас есть общие знакомые.
— Полагаю, да, — дружелюбно согласился Томас Юнг.
— Вильгельмина…
— Очень энергичная девушка, — кивнул доктор Юнг. — Весьма интересная особа. Знаете, такие волевые натуры встречаются не часто.
— Она такая, — неопределенно согласился Кит.
— Пойдемте, сэр, сегодня жарко. Что мы тут стоим, как парочка еху.
{См. главу IX «Путешествий Гулливера» Джонатана Свифта. Еху в романе — концентрированный образ природы человека, не облагороженной духовностью.}— Да, с радостью, — ответил Кит, с трудом переходя к привычным для девятнадцатого века формам общения. — А то у меня внутри все пересохло.
— Халид! — громко позвал доктор Юнг. — Я пошел в палатку. Пусть рабочие отдохнут. Организуй им еду и что-нибудь попить. Продолжим в обычное время. Сделаешь, и подходи к нам.