Монк залепил военному рот, а затем несколько раз обмотал ему изолентой запястья и щиколотки. Кимберли тоже обыскала пленника, достав из его карманов сложенную карту, связку электронных ключей и бумажник.
Именно в бумажник она первым делом и заглянула.
– Познакомься с Гао Сунем. Судя по его документам и знакам различия, он старший лейтенант Народно-освободительной армии.
К этому времени пленник уже пришел в себя и сверкнул глазами на своих противников. Поставив ему на шею колено, Монк слегка надавил на его горло.
– И что дальше? – спросил он. – Я-то в таких делах не новичок, но ты, похоже, знаешь эту страну гораздо лучше меня!
Кимберли оглядела пленника с ног до головы.
– Этот тип вряд ли выложит нам что-либо жизненно важное. Из того, что я прочитала в отчете о событиях в Хорватии, следует, что китайские спецназовцы предпочитают покончить с собой, только чтобы не попасть в руки к врагу.
– Так что же нам с ним делать?
Взяв с дивана подушку, Моу подняла свой «Глок».
– Нам нельзя рисковать. Что, если он освободится или его найдут?
«Неужели она сможет хладнокровно убить человека?!» – промелькнуло в голове у Монка.
– Подожди! – остановил он напарницу.
Затем, вернувшись к двери, подобрал с пола мобильник, который выронил военный, попробовал включить его, но телефон был заблокирован.
– Дай я посмотрю, – заметив его недовольство, протянула руку Кимберли.
Монк передал ей телефон.
– Он отпирается отпечатком пальца, – осмотрев трубку, констатировала Моу.
Вдвоем с Коккалисом они приложили большой палец пленника к сенсорному экрану, и тот засветился, оживая. Пролистав меню, Кимберли кивнула:
– Я изменила пароль доступа, так что теперь мы сможем включать телефон без пальчиков этого типа.
– Замечательно, – кивнул Монк.
– Зачем он тебе нужен? – спросила Кимберли, возвращая ему телефон.
– Хочу получить страховку.
Отступив на шаг, Коккалис сфотографировал связанного Гао Суня.
– Что ты делаешь? – удивилась его напарница.
– Ты упомянула о том, что в последний раз наш приятель разговаривал со своим братом. Судя по разговору, этот брат тоже работает в секретном заведении, расположенном под зоопарком. Поэтому то, что Гао у нас в руках, может нам пригодиться.
– Пожалуй, ты прав. – Подойдя к столу, на котором стояли фотографии в рамках, Моу взяла одну из них. – Это лицо мне знакомо.
Монк взглянул на снимок. На нем были двое молодых мужчин в военной форме, улыбающихся и обнимающих друг друга за плечи. Одним из них определенно был Гао.
– А другой, я так понимаю, его брат, – сказал Монк.
Кивнув, Кимберли вытащила фотографию из рамки, убрала ее в карман, а пустую рамку бросила на диван:
– Что будем делать дальше?
Монк достал свой спутниковый телефон.
– Пора поднимать группу, которую прислал Пейнтер. Я поручу кому-нибудь присмотреть за нашим приятелем, а мы тем временем проверим вход в подземный город.
– Там наверняка самый настоящий лабиринт.
– Но мы знаем, куда нужно направляться, – в зоопарк.
– Будем надеяться, что этого окажется достаточно.
Коккалис отдавал себе отчет, какая огромная работа ждет их впереди. Набирая номер, он думал только о том, не слишком ли уже поздно.
«Ковальски, держись…»
09 часов 28 минутКовальски стоял спиной к стальным дверям, стараясь не обращать внимания на царящий в загоне смрад. Там воняло протухшим мясом и запахом немытых тел. Эта вонь напомнила Джо о том времени, когда он подрабатывал в конюшнях Бронкса – особенно о том дне, когда летом от жары в стойле сдохла кобыла.
«И все-таки убьет меня не вонь».
Мужчина положил руку на каменную арку, отделяющую дверь у него за спиной от стальных прутьев впереди. От дверцы клетки отходили толстые цепи. Ковальски представил себе, как дверь поднимается на цепях вперед, открывая обитателям Ковчега доступ к нему…
Несколько минут назад Джо увидел в окне наверху Марию, стоявшую рядом с генерал-майором Ляо. Он не сомневался в том, что китаянка использует его в качестве рычага давления на Крэндолл.
Ковальски шагнул к решетке – прутья были толщиной в его руку. Он прекрасно понимал, какая судьба его ждет, если Мария откажется сотрудничать.
Это предчувствие усилилось, когда в пещере – ярдах в десяти от клетки – зашевелились тени. Показалось огромное чудовище, опирающееся на обе руки. Шерсть гориллы была черной, словно сажа, на плечах – густой и длинной, а на животе более короткой и редкой. Зверь весил добрых семьсот фунтов, из которых основная часть его массы приходилась на мышцы. Его покатый лоб высоко поднимался над надбровными дугами. Горилла обнюхала воздух, а затем перевела взгляд своих черных глаз на человека в клетке.
Ковальски обратил внимание на блестящий стальной обруч у нее на шее: на нем, как раз на уровне гортани, висела металлическая коробочка. По всей видимости, в этой коробочке находилось какое-то электронное устройство, которое позволяло в экстренных случаях нейтрализовать животное.
Джо отступил на шаг назад, подальше от решетки.
Это незначительное движение вызвало непропорционально свирепую реакцию животного. Горилла бросилась к клетке, и Ковальски отпрянул назад, испугавшись, что огромная обезьяна сломает решетку. Однако в самый последний момент горилла остановилась и уселась на пол.
Прижавшись своим плоским лицом к прутьям, она запыхтела с такой силой, что Джо ощутил щекой дуновение воздуха. Затем обезьяна заревела, раскрыв такую здоровенную пасть, что в нее запросто поместился бы баскетбольный мяч, обнажив желтые клыки длиной в целый фут. От громкого рева у Ковальски задрожала грудная клетка: этот звук проник ему прямо в череп.
«А я только-только начал любить обезьян…»
Внезапно огромное животное отлетело от клетки – точнее, его
отбросили.
Место этой гориллы заняла другая тварь.Это чудовище было в полтора раза крупнее предыдущего и весило больше тысячи фунтов. Первая горилла с воем поднялась с пола и встала на ноги, колотя себя по груди ладонью.
Гигант с серебристой шерстью негромко рявкнул на нее. Результат последовал мгновенно: черная, как сажа, горилла опустилась на четвереньки, развернулась и поспешно ретировалась.
Похоже, пахан доходчиво выразил свою точку зрения.
Повернувшись к Ковальски, серебристая обезьяна опустилась на пол, пристально разглядывая человека. Она не рычала, не выла и не делала угрожающих движений, а просто вперилась в Джо немигающим взглядом. И это было гораздо страшнее, особенно если учесть злобную хитрость, горящую в черных глазах зверя.
Отступив вплотную к стальной двери, Ковальски оценил своего противника. Горилла с серебристой грудью сидела практически неподвижно, олицетворяя собой само терпение. Только ее широченная грудь вздымалась и опускалась в спокойном ритме. Пленник не мог поверить, что китайцы хотят сотворить более умную разновидность этих полутонных монстров. Намерения чудовища легко читались, и его план был безукоризненным.
Горилла ждала, когда зазвонит колокольчик, приглашающий на обед.
Глава 18
30 апреля, 20 часов 45 минут по эквадорскому времениВ небе над Эквадором
– Ребята, осталось еще совсем чуть-чуть, – сообщил по внутренней связи в пассажирский салон пилот «Гольфстрима Г-650». – Через тридцать минут мы совершим посадку в Куэнке.
Пирс выглянул в иллюминатор на низко висящую в ночном небе луну. Он посмотрел на часы. Перелет продолжался свыше девяти часов, но из-за смены часовых поясов они должны были приземлиться «всего через час» после того, как вылетели из Рима.
Грей снова обвел взглядом просторный салон, отделанный кожей и ценными породами дерева. Здесь без труда поместились бы двенадцать человек, однако в настоящий момент пассажиров было всего четверо. Роланд опять обложился кипой книг, хотя основную часть времени он просидел, уткнувшись носом в дневник Кирхера. Лена помогала ему в работе, и они о чем-то переговаривались вполголоса, склонившись друг к другу, а Сейхан почти весь полет проспала, откинувшись в кресле. Недовольная тем, что летчик разбудил ее своим объявлением, она проворчала что-то себе под нос, поворачиваясь в кресле.
Грей прекрасно понимал, как же она устала. Он сам вздремнул часа четыре, понимая, что, как только они доберутся до городка Куэнка, затерянного высоко в Андах, им сразу же придется двинуться в путь. Несколько минут назад Пирс связался с Пейнтером и узнал, что судьба Ковальски и сестры Лены по-прежнему неизвестна, но у Монка вроде бы появилась какая-то зацепка. Таким образом, Грею предоставлялось идти по историческому пути, оставленному отцом Кирхером, и искать в джунглях затерянный город.
Руководствуясь дневником Кирхера и примечаниями к карте, его друг Николас Стено отправился в Южную Америку и определил приблизительные координаты вероятного местонахождения города. Однако, несмотря на то, что сам отец Атанасий был убежден в своей правоте, Грей по-прежнему сомневался в том, что этот город древних учителей, «начальников», упоминаемых в старинных текстах, действительно являлся мифической Атлантидой. Поэтому оставшуюся часть перелета он посвятил тому, чтобы изучить историю данного региона.
Какое-то движение в задней части салона привлекло внимание Грея. К нему приблизилась Лена с книгой в руке.
– Роланд хочет, чтобы я показала вам вот это, – сказала она, усаживаясь напротив.
Женщина положила книгу на маленький столик между креслами и открыла ее на странице, на которой был изображен камень с вырезанным на нем лабиринтом. Тем самым, который был нарисован золотом на обложке дневника Кирхера, – рисунок, встречающийся в местах обитания древнего человека по всему миру.
– Это кусок отполированного диорита, – сказала доктор Крэндолл, – обнаруженный в джунглях неподалеку от Куэнки, как раз там, куда мы направляемся.