Однако в настоящий момент никакой двойственности не было – только определенность. Сейхан провела лучом фонарика по мутной взвеси. В висках у нее гулко стучала кровь. Она знала, чего хочет.
«Грей, возвращайся сюда! Не бросай меня!»
Словно в ответ на ее мысленный призыв облако ила сгустилось, устремляясь к поверхности, а затем сквозь него стал виден сияющий силуэт. Сейхан отпрянула назад, освобождая дорогу.
Грей вынырнул, поднимая рот и нос к своду и жадно глотая воздух. Сейхан схватила его и, не обращая внимания на то, что он еще не успел отдышаться, прижалась к этим холодным губам и страстно поцеловала их.
Пирс сначала напрягся, удивленный – а потом обвил женщину рукой, привлекая к себе. Когда он наконец оторвался от нее, его глаза светились весельем.
– Значит, ты беспокоилась? – с издевкой спросил он.
Сейхан оттолкнула его от себя.
– Только потому, что я слишком хорошо знаю тебя, черт побери; и знаю, что ты не можешь задерживать дыхание так долго! Значит, ты что-то нашел.
– Что вы нашли? – послышался у нее за спиной голос Лены.
– Надеюсь, вы хорошо плаваете, – улыбнулся в ответ Грей.
01 час 08 минут«Долго еще?»
Легкие Лены требовали воздуха. Она следовала по пятам за Роландом, сосредоточив взгляд на пятне света от фонарика Пирса впереди. Грей вел своих спутников вверх по винтовой лестнице, которая, казалось, продолжалась до бесконечности. Чтобы облегчить напряжение в груди, доктор Крэндолл начала выпускать ртом пузырьки воздуха, стремясь обмануть свой организм, убедить его в том, что она вот-вот сделает вдох.
Но тут плывший впереди Новак сместился в сторону и остановился. Лена пронеслась мимо него, и ее голова вырвалась из воды навстречу воздуху. Она сделала несколько судорожных вдохов и выдохов.
«Слава богу!..»
Рядом с нею вынырнула Сейхан. Она сделала всего один глубокий вдох, похоже, нисколько не устав после долгого плавания под водой.
Крэндолл раздраженно отвернулась, стараясь прийти в себя.
Они находились в затопленной комнате. Каменный свод простирался в ярде у них над головами. Однако после тесноты помещения дополнительное свободное пространство и возможность спокойно дышать производили впечатление необъятного простора. Впереди прямо из воды вели вверх широкие ступени.
Держа фонарик над головой, Грей направился к лестнице.
Остальные последовали за ним.
Роланд помог Лене выбраться из воды и подняться на первую ступеньку.
– Здесь гораздо теплее, – заметил он.
Женщина почувствовала, что священник прав. Даже промокшая насквозь, она ощутила влажное тепло, похожее на то, какое ожидала найти в тропических джунглях. Также в воздухе стоял отчетливый запах сернистых испарений.
– Свидетельство геотермальной активности, – объяснил Грейсон, оглядываясь на Роланда. – Кажется, вы упоминали о том, что этот район Анд отличается повышенной вулканической активностью?
– Совершенно верно, – подтвердил Новак. – Вот почему почва здесь такая плодородная.
– Неудивительно, что тот, кто всё тут построил, выбрал именно эти пещеры, – сказала Сейхан, стряхивая с одежды капли воды. – Они поставлялись уже со встроенной системой отопления.
– Куда они ведут? – спросила Лена, указывая на ступени.
– Давайте посмотрим, – снова двинулся вперед Грей. – Я разведал все только до верха этой лестницы. Чтобы убедиться в том, что это не тупик.
Отец Роланд включил свой фонарик, чтобы лучше осветить путь вверх. Лестница заканчивалась широкой площадкой. Поднявшись наверх, Крэндолл остановилась рядом с застывшим на месте Новаком.
Луч его фонарика освещал арочный свод, открывающий вход в длинный коридор. Свод был из золота, нанесенного на затейливые подмостки из костей и черепов, по виду человеческих. За долгое время влажность и сернистые испарения оставили в глубоких впадинах темные отложения, однако золотое покрытие по-прежнему ослепительно блестело.
– Поразительно! – выдохнул Роланд.
«И зловеще, – мысленно добавила Лена. – Неудивительно, что местные индейцы, наткнувшиеся на эту пещеру, посчитали ее опасным местом, особенно если учесть висящее в воздухе зловоние серы».
Шагнув в коридор, она ощутила тревожную дрожь.
Но остальные, похоже, не испытывали подобных чувств. Грей вел всех за собой, освещая фонариком длинный коридор. Высеченный в толще скалы, этот проход был достаточно широким и высоким, чтобы по нему смогли бок о бок пройти два слона.
– Взгляните на стены! – Роланд провел лучом света от потолка до пола. – Они покрыты письменами.
Лена приблизилась к стене, изучая строчки надписей. Даже при беглом взгляде она узнала шумерское письмо, египетские иероглифы, глифы древних майя и строчки греческих букв. Языки наслаивались друг на друга, поднимаясь по стенам и уходя в глубь коридора.
– Это похоже на то, что мы видели в часовне Святого Евстахия, – заметил священник.
Крэндолл вспомнила письмена, высеченные отцом Кирхером на стенах часовни, и поняла, что это означало.
История письменности…
Присев на корточки, девушка внимательно изучила самую нижнюю строчку – которая, очевидно, была самой древней. Это были те же самые похожие на клинопись значки, которые она уже видела на камнях, стоящих в этих джунглях. Лена провела по ним пальцем.
«Неужели передо мной самое первое в истории человечества письмо?»
Выпрямившись, исследовательница оглянулась на своих спутников.
– Наверное, это рассказ об эволюции письменности.
– Пожалуй, вы правы. – Роланд двинулся дальше по коридору, озираясь по сторонам. – И я готов поспорить, что на мысль, как оформить часовню, отца Кирхера навело именно
это
место… из чего следует, что Николас Стено побывал здесь и по возвращении рассказал об увиденном своему другу.– И это определенно подкрепляет слова отца Креспи, – согласился Грейсон, оглядывая стены. – Несомненно, древние строители этого места имели связи со всем миром.
Лена посмотрела вперед, стараясь предположить, что находится за границей освещенной области. Ей вспомнились рассказы об обширной системе пещер, погребенной под Андами и раскинувшейся во все стороны материка. Она чувствовала, что это лишь один из многих входов под землю. По словам индейцев, предметы для собрания отца Креспи они находили в окрестных джунглях, в пещерах, подземных проходах и увитых лианами развалинах.
– Похоже, тоннель здесь заканчивается, – сказала Сейхан, указывая вперед.
Пройдя дальше, путники увидели еще одну лестницу, уходящую по спирали вниз и в сторону. Все остановились наверху.
– Будем надеяться, эти ступени не приведут нас еще в один затопленный тоннель, – вздохнул Роланд.
– Есть только один способ это узнать, – пожал плечами Пирс.
Он направился вниз, делая виток за витком по винтовой лестнице.
Лена затаила дыхание, ожидая увидеть за каждым следующим поворотом черную водную гладь, отражающуюся в свете фонарей. Однако ступени оставались сухими.
– Определенно, мы сейчас уже должны находиться ниже уровня воды, – выразил вслух свое беспокойство отец Новак.
Услышав эти слова, Крэндолл поежилась.
– Должно быть, этот участок пещер отделен от места затопления, – потрогав стены, заметил Грей.
Однако его слова нисколько не успокоили девушку.
Наконец лестница привела в круглое помещение. Высота сводов здесь была такой же, как и в коридоре наверху, и лучи фонариков едва доставали до противоположного конца.
Сейхан в очередной раз доказала, что у нее самое острое зрение.
– Похоже, отсюда уходит еще одна лестница. – Она оглянулась на Грея. – Ведущая еще дальше вниз.
Лена даже не посмотрела в тот угол, погруженный в темноту. Как и Роланд, который оглянулся на нее, поднимая брови. Они двинулись вдоль изгибающейся стены, в которой были высечены и вырублены тысячи небольших углублений. В них стояли фигурки различных животных, от маленьких, размером с палец, до полноразмерной скульптуры лошади.
– Это напоминает галерею, которую мы обнаружили в Хорватии, – заметил Новак.
– Но только та была во много раз меньше, – кивнула Крэндолл.
Любопытство и восторг заставляли ее идти вперед. Она находила самых разных животных из всех уголков мира. Жуки с переливающимися хрустальными панцирями, сороконожки с позолоченными лапками, крокодилы, инкрустированные изумрудами, обезьяны с шерстью из медных волосков, зубры и олени, раскинувшие рога из слоновой кости, скорпионы, вмурованные в чугунные пластины…
На верхнем уровне господствовали всевозможные птицы, оперенные осколками кристаллов всех цветов радуги: ястребы, воробьи, орлы, пеликаны, колибри… Одни расположились в гнездах или восседали на золотых ветвях, другие необъяснимым образом зависли в воздухе…
В нижних рядах была представлена во всем своем многообразии морская и подземная жизнь: фарфоровые рыбы, вереницы муравьев, отливающие медным блеском раки, серебряные черви, прогрызающие себе дорогу сквозь сферы из кварца, и тому подобное, и тому подобное…
У Лены голова пошла кругом от этого безграничного изобилия.
– Это летопись жизни на Земле, – промолвил потрясенный Роланд, указывая на высеченного из золота гиппопотама с черными бриллиантами вместо глаз. – И здесь много животных, которые никогда не обитали на этом материке.
– По-моему, это летопись
искусства,
– добавила Крэндолл. – Для того чтобы «заселить» этот сад, потребовались сотни различных техник обработки металла и камня. Здесь собраны предметы искусства самых разных цивилизаций. Плавление всевозможных металлов, огранка кристаллов и драгоценных камней, эмаль, фарфор… – Она обвела вокруг рукой. – Во многих отношениях здесь представлена эволюция знаний,
такая же полная, как эволюция письменности наверху.К этому времени они обошли помещение вокруг и оказались у лестницы в его противоположном конце. Эти ступени не закручивались штопором, а шли прямо, так что даже с верхней площадки луч фонарика Роланда осветил то, что находилось внизу.