вымирают.
Леннарт молча вздохнул.
– Если в людей не верят, они тоже затухают, – добавил Тобиас. – Так что мы во многом похожи.
– Раз уж мы заговорили о мифических существах. Что ты можешь рассказать об Огоньках? Почему они Огоньки? Кто они?
– Они души умерших людей, которые уже не могут покинуть Лес. Синие призрачные огоньки.
– Их всего три? Тогда не так уж и опасен этот лес…
– Эти особенные. Пропавших людей в лесу намного больше. Помнишь, я рассказывал о костях и черепах?
– Да, помню, снова рассказывать не надо, спасибо, – отрезал Леннарт. – И эти Огоньки особенные, вероятно, потому что прислуживают… – протянул он, явно ожидая, что Тобиас закончит фразу, однако Тоби молчал.
Он не хотел говорить, кому Огоньки служат. Не хотел рассказывать о том, что привиделось ему в приступе лунатизма ночью. Когда он вспоминал об этом, сразу ощущался запах полыни, как напоминание, что скрыться они могут, но их местонахождение быстро раскроют. И всегда надо быть настороже.
– Ладно, не буду давить на тебя, – примирительно сказал Леннарт после паузы, будто считав мысли Тобиаса. – Не хочешь рассказывать – твое право. Как ты там говорил? Мы недостаточно близки для таких откровенных разговоров? Наверное, так. Но я просто пытаюсь выведать как можно больше информации, раз уж нам приходится со всем этим сталкиваться. Чтобы знать, как защитить себя.
– Вряд ли тебе как-то поможет знание о мироустройстве, а вот выносливость, крепкие ноги и твердая рука – да.
Этим разговор их и закончился. Резко и словно бы опять с неприятным осадком. Бесконечная дорога вновь выматывала. Тобиас достал книжку, Ленн погрузился в собственные мысли. Удивительно, но ничего странного не происходило. Ни подозрительных звуков, ни видений. Даже ни одного предупреждающего костяного знака. Они шли и шли очень долгое время, а день будто бы и не планировал клониться к вечеру.
– Иногда я не понимаю, какой смысл в том, что мы вот уже который день ходим так, – в какой-то момент не выдержал Леннарт и нарушил молчание.
Оживившись, Тобиас убрал книгу.
– Тренируем ноги? Я никогда так много не ходил, у меня уже мышцы болят, зато я чувствую, как становлюсь сильнее.
Они остановились около группы камней. Обычных, а не очередных захоронений. Тобиас решил перевести дыхание и устроиться на одном из валунов, раз уж они сделали перерыв. Леннарт снова хмурился, он казался сильно озадаченным, в дерганых движениях прослеживалась нервозность.
– В основном люди теряются в лесу, потому что начинают ходить кругами, – начал объяснять он. – Я постоянно слежу, чтобы мы шли в одном направлении, ориентируюсь по более редкой кроне деревьев и мху на камнях, который обычно растет с северной стороны. – Он демонстративно указал на один из камней, рядом с которым они остановились.
Тобиас тоже туда посмотрел, потом перевел взгляд на Ленни.
– А ты хорошо ориентируешься на местности, да?
– В школе состоял в отряде бойскаутов, это было давно, но кое-что с тех пор я еще помню. Неважно, впрочем, – небрежно взмахнул рукой Леннарт. – Тропа будто ведет нас правильно, но потом вдруг направление меняется само собой, и оказывается, что мы движемся словно в обратную сторону. Потом это повторяется снова и снова. И все это не имеет абсолютно никакого смысла. – Он обвел обступающий их лес широким жестом и огорченно вздохнул.
– Мы ходим кругами? – спросил Тобиас, склонив голову набок.
– Нет, мы ходим спиралью. Зацикленной спиралью. Не удивлюсь, если мы опять придем к озеру. – Леннарт снова вздохнул, озираясь по сторонам. – Это бессмысленно потому, что не мы не можем выйти, а нас не выпускают отсюда. Как бы правильно мы не шли. Уверен, если бы у меня работал телефон, навигатор постоянно бы сбивался, а если бы был с собой компас, то его стрелка шаталась бы из стороны в сторону. Я не знаю, что делать.
Тобиас коротко ухмыльнулся сам себе. Затем поднялся и потянулся рукой к Ленни, пока тот смотрел куда-то в сторону.
– Иногда ответ нужно искать не во вне, а внутри, – сказал он и коснулся ладонью его груди, однако Ленн отпрянул и, потерев сквозь одежду место в районе сердца, непонимающе поморщился.
– Не знаю, о чем ты. Не помню, чтобы я проглатывал карту этого леса.
Тобиас улыбнулся этой незатейливой шутке, сжимая и разжимая покалывающие после короткого прикосновения кончики пальцев.
– А ты довольно… плотный, – сказал он, не уверенный в том, что подобрал подходящее слово.
– Опять за старое? – горько хмыкнул Ленн. – Я не собираюсь повторять вчерашнее раздевание.
Тобиас виновато улыбнулся.
– Я хотел сказать, что… вокруг тебя будто бы скорлупа. Очень плотная.
– В смысле? Что это значит?
– Ты как бы… эмоционально закрыт.
– Почему я должен быть открытым? – с проклевывающимся раздражением спросил Ленн. Нос его едва заметно дрогнул.
Тобиас сложил руки на груди и промолчал. В действительности ответа на этот вопрос он не знал. Потому что отчасти был таким же, как Ленни.
– Мне кажется, что твоя стратегия верная, – сказал Тобиас. – Давай будем ее придерживаться.
– Да, – с огорчением произнес Леннарт. – Просто потому, что ничего другого не остается. И уверение себя в том, что мы все делаем правильно, успокаивает.
Сделав небольшой перерыв, они двинулись снова в путь. Тобиас отчетливо видел, что Ленн сильно переживал из-за того, что они не могут выбраться. Парень возлагал на себя огромную ответственность, но только сильнее изводил, ставя в невозможные условия. Леннарт был прав – не они двигались в неправильном направлении, а их не выпускали из леса. Туману ничего не стоило спутать тропы, а деревьям сомкнуться рядами или разойтись, когда это необходимо.
– Ну так что? – улыбнувшись сам себе, спросил Тобиас. Он мог бы просто достать книгу и перечитать главу, но хотелось отвлечь Ленни от его гнетущих мыслей.
– Что?
– Настало время разговоров? А то блуждать молча скучно.
Леннарт не ответил.
– А что, если… – начал Тобиас, пытаясь заинтересовать своего спутника, – наша тропа постоянно сбивается лишь для того, чтобы мы с тобой разговаривали?
– Интересное предположение, – усмехнулся Леннарт. Однако это его оживило.
– Знаешь, часто в книгах все происходящие события важны лишь для того, чтобы герои узнали друг друга получше. Сблизились, так сказать. В моральном плане. В каких-то книгах и в физическом тоже, однако для этого на самом деле много стараний не нужно…
– Без обид, но ты сильно увлекся художественными произведениями. В жизни логика часто страдает. Да и мотивации у «героев» нет почти никакой.
– И все же. Разве кому-то из нас будет хуже, если мы начнем чаще разговаривать?
Судя по выражению лица, Ленни что-то не устраивало. Он открыл было рот, потом закрыл, потом снова открыл.
– Знаешь, разговоры хороши, когда они не натянутые и возникают сами собой, – поучительно сказал он. Сделал паузу и добавил уже мягче: – Но мы можем попробовать. О чем поговорим?
– О тебе? Я рассказал сегодня о своем прошлом, может, и ты поделишься чем-нибудь?
Леннарт промолчал.
– Мы тут уже несколько дней. Расстаемся разве что на несколько минут и даже спим на одной кровати, – пытался расшевелить его Тобиас. – А друг о друге почти ничего не знаем.
Леннарт уткнул взгляд себе под ноги и задумчиво промычал.
– Например, – продолжал Тоби, меняя стратегию на более прямолинейную, – с твоим шрамом явно связана какая-то история, которая оставила на тебе след. Может быть, расска…
– Какого хрена? – громко возмутился Леннарт, и Тоби сразу потупил взгляд, сжав пальцами ремень от сумки.
– Извини, я опять что-то не то сказал?
– Что это за чертовщина?
Тобиас с удивлением поднял взгляд на Ленни, тот смотрел куда-то перед собой. Он повернул голову и едва не застыл на месте. Тоби был удивлен не меньше Ленни, потому что прежде ничего подобного не видел, и никакие предупреждающие знаки не могли идти в сравнение с тем, что перед ними предстало.
Среди стволов деревьев в тумане проступала хижина, буквально из костей и черепов животных. Тобиас сразу полез в карман за камнем интуиции, однако через него ничего не увидел. Абсолютно не понятно, что это за хижина, кому она могла принадлежать и что таилось внутри. Либо совершенно ничего особенного, просто проделки какого-то обыкновенного лесного отшельника (которому, правда, пришлось очень постараться увешать всю хижину останками), либо… либо что-то такое, что даже камень не может уловить. Чтобы не угнетать Ленни, Тобиас озвучил только первую свою догадку.
– Может, здесь живет или жил человек, который делал все эти предупреждающие знаки из костей? – предположил Ленн. – Очень похожий стиль.
– Вероятно.
Они подошли к костяной хижине, странным образом не производившей дурное впечатление и не наводящей жути. От нее веяло нейтральной аурой, несмотря на серые, белые и даже почти почерневшие от времени черепа и кости самых разнообразных животных – крупных, маленьких, рогатых и нет. Может, такое впечатление создавалась просто из-за того, что они наткнулись на нее днем. Под покровом ночи такая находка воспринималась бы иначе. А может, предупреждающие знаки их закалили. Ну и, конечно, хижина не могла сравниться со встречей с Огоньками, которые могли растерзать.
– Сомневаюсь, что здесь может быть еда, но… – протянул Ленн. – У нас ничего нет, даже вода скоро закончится. Пока это единственная хижина, которая встретилась нам по пути. Если внутри она шикарно обставлена, есть джакузи и накрытый шведский стол – я остаюсь.
– Что ж, давай проверим, – подмигнув, сказал Тобиас и смело ступил на ступеньку. – У меня в команде такой здоровяк и защитник, мне нечего бояться.
Леннарт ухмыльнулся и тоже поднялся на крыльцо.
– Если продолжения про плотные бока не будет, я посчитаю это комплиментом.
Внутри оказалось пустынно. В главной большой комнате стояли только стол, развалившаяся кушетка и шкаф в дальнем углу. На голых стенах ни одного опознавательного или предупреждающего знака или символа. Внутри хижина выглядела больше, чем снаружи. Или так казалось из-за нехватки мебели и другого хлама.