– В общем, – перебила ее Вера, – вы что, реально свадебный умеете?
– Умею, – согласилась Лиза. – У вас, конечно, косметики не очень много, но вы же знаете, что вам подходит. Вот давайте, выкладывайте это всё. И, если вы не против и доверитесь мне, я могу вас накрасить.
– Да ладно, – сказал Глеб, глядя на нее с весёлым интересом, – нет, серьезно?
– А что не так? – повернулась к нему Лиза. – Ну, ты перетерпишь часик, пока я накрашу невесту?
– Да, конечно, перетерплю, – сказал Глеб и засмеялся. – Такого я не ожидал.
– Аллилуйя! – сказала неунывающая подружка Ира. – Что я тебе говорила? Мироздание за нас!
– Это точно, – вздохнула Вера и уселась к зеркалу, – ну, тогда приступим, наверное?
– Эй, стойте, стойте, – остановил их Глеб, – подождите! Мне нужно хотя бы фотоаппарат включить, это ж такое дело – мой ассистент вас красит!
Косметики у Веры и Иры оказалось достаточно много, чтоб было из чего выбрать. Привлекли еще маму невесты, дернули нескольких гостей, находившихся в доме, и в итоге собрали именно то, что нужно.
Лиза уже полгода не тренировалась в свадебном макияже. Тогда они с Асией устроили пижамную вечеринку и нарисовали друг другу такие глаза, что ах. Жаль, в тот вечер не пригодилось – вылезать из теплых пижамок и топать в клуб девушки не захотели. Но Лиза помнила, как красила Асию, а Вера тоже темненькая, и даже глаза карие! Навыки такого рода забываются не слишком быстро, тем более когда ты красишься сама каждый день. Поэтому Лиза посмотрела на Верино лицо, обсудила с невестой, что именно та хочет, покивала и принялась за дело.
Она, конечно, довольно сильно волновалась. Одно дело – рисовать макияж на себе и на заклятой подружке, а потом спокойно его смывать и ходить как ни в чем не бывало. Другое дело… другое дело – настоящая свадьба, и твоя подопытная – девушка, которая мечтала об этом дне достаточно долго. Чтобы отвлечь Веру и помочь ей расслабиться, Лиза начала с ней болтать и довольно быстро выяснила, что с женихом они знакомы уже лет десять, но долгое время не могли зарегистрировать отношения, так как жили в разных странах. Теперь жених окончательно переехал в Москву, и можно создавать новую ячейку общества. Вера была такая милая, легкая и так искрилась счастьем, что Лиза вдруг ощутила, что именно ей требуется. Чуть-чуть отойти от тех стандартов, что были разработаны для визажиста. Чуть-чуть добавить блеска здесь и немножечко румян там, выбрать немножко иной оттенок теней для век… И через час из зеркала на Веру смотрела просто потрясающая невеста.
– Вот это да, – пробормотала подруга Ирочка, глядя на то, как Вера, приоткрыв рот, смотрит на себя в зеркало, – ничего себе! Слушайте, Елизавета, а может, вы и меня накрасите? Я сейчас быстренько смою всё то, что сама нарисовала. Я на Веркиного визажиста особо не рассчитывала, но, блин!
– Всё, мой ассистент окончательно похищен, – хмыкнул Глеб. Он все время незримо присутствовал на заднем плане, однако к щелчкам камеры все давно уже привыкли и не обращали на него особого внимания, занимаясь своим делом.
– Легко, – сказала Лиза. – А вы чего хотели бы?
– Всего, чего ваша душенька пожелает, – радостно сказала Ира, усаживаясь на стул, – я вам теперь верю, как себе! Даже больше, чем себе, у меня обычно стрелки так хорошо не получаются… Слушайте, а вы этим зарабатываете? Я бы вас порекомендовала парочке своих подружек. У нас летом намечается несколько мероприятий, свадьба еще одна. А в компании будет корпоративный выезд, я б там блеснула очами!
– Хорошо-хорошо, – засмеялась Лиза, – давайте потом все это обсудим.
Через полчаса счастливая накрашенная Ира помогла Вере облачиться в свадебное платье. Глядя на невесту, лучившуюся счастьем, Лиза вдруг ощутила странный ком в горле. Она даже хотела выйти на несколько минут из комнаты, потому что ощущала себя довольно странно, но Глеб ее остановил.
– Эй, ты куда? Все, оставляй кисточки, ты мне нужна. Подай-ка мне, пожалуйста, вон ту вспышку. И объектив меняем.
Лиза кивнула и загнала странные ощущения подальше, сосредоточившись на выполнении распоряжений Глеба. Она сама не могла сформулировать на словах, что же ее гложет. Просто ощущала наряду с интересом к происходящему некую подавленность, и всё ей казалось, будто она – фальшивая нота в отлаженной симфонии, звучащей вокруг. Вот счастливая невеста, за ней скоро приедет жених, у нее хороший дом, прекрасные друзья и чудесная жизнь, наверное, – во всяком случае, она выглядит, как человек, у которого все это есть. И сейчас она выходит замуж за любовь всей своей жизни. И эта любовь… куда придет эта любовь? Что станется с ней потом? Разве этой девушке не страшно? Но Лиза вообще не знала Веру и не могла спросить у нее об этом. А больше знакомых невест на данный момент у Лизы не имелось.
Под окнами забибикали: приехал кортеж жениха. Пора было выдвигаться.
– Ты знаешь, я никогда не бывала на свадьбах и не представляла, что они такие! – сказала Лиза Глебу несколько часов спустя.
Тот посмотрел на нее мутным взглядом и спросил:
– Ты издеваешься?
– Ладно, – сказала Лиза, чуть-чуть отступая, – ладно, поговорим об этом позже.
– Объектив лучше подай, – буркнул Глеб и тут же улыбнулся, извиняясь. – Прости, я просто хочу все сделать идеально и немного нервничаю, как всегда.
– Ты всегда переживаешь, когда снимаешь такие вещи? – удивилась Лиза. – Но это же вроде как рутина для тебя. Просто профессия.
– Эх, подруга, – вздохнул Глеб, – подруга дней моих суровых… Посмотри вот на это и скажи, разве это может быть рутиной? – он показал на жениха (вернее, уже молодого мужа), целовавшего невесту в сотый раз. Хор «горько» несся над столами.
– Ну, а как же дед из Магадана? – напомнила Лиза. – Тут я таких не видела, но и вечер еще не закончился.
– Дед из Магадана, конечно, аргумент, – протянул Глеб, – но аргумент недостаточно веский. Даже там, где родственнички падают лицами в торт, там все равно есть, я не знаю… флёр какой-то. Как объяснить? Я его вижу, как дымку, окутывающую всё. Дымку счастья – пусть оно мимолетно или надуманно, я же не идеалист, Лиза. Я далек от того, чтобы полагать, будто все пары, которые сочетаются браком под прицелом моего объектива, счастливые. На некоторых смотрю, думаю: господи, зачем вы женитесь? А на других – да вы разведетесь через месяц, голубчики. Но, знаешь, всё равно в этом дне есть какое-то особое волшебство, и каждый раз я верю в чудо, думаю, ну, а вдруг, вдруг они все-таки приживутся, вдруг они, такие, какие есть, будут счастливы и проживут сорок лет вместе, нарожают детей, дети нарожают им внуков, и будет у них…
– Рассада! – подсказала Лиза.
– Да, и рассада тоже. Понимаешь, просто в этом дне кроется не только формальность. Не только заключение брака перед лицом государства или Бога, когда это венчание. Это такой ритуал, который значит довольно много. И мне кажется, что если воспринимать его правильно, то и жизнь твоя дальнейшая будет счастливой. С тем человеком, которого ты выбрал, ну, или который выбрал тебя, или вы выбрали друг друга, я не знаю… Я не психолог, это ты у нас психолог. – Он улыбнулся Лизе и, на мгновение отвернувшись, сделал снимок – девушка даже понять не смогла, что Глеб в толпе углядел.
– Ладно, – сказала Лиза, – может быть, и так. Для меня-то это вообще в новинку – наблюдать свадьбу.
– Что, серьезно? Ни на одной свадьбе не была?.. Хотя да. Я не помню, чтоб ты хоть на одну за время нашего знакомства ходила.
Лиза пожала плечами. Как объяснить? В школе из друзей у нее был один Глеб, а после школы, в институте, она особо подружек не завела. Потом уже сдружилась с Асией, но та пока замуж не собралась, поэтому откуда бы знать? И вот теперь Лиза смотрела, как люди, зарегистрировав свои отношения, празднуют это в кругу любимых друзей и родственников. Как утирает слезы мама невесты, как мужественно смотрит на всех растроганный отец жениха. И это родственное единение внезапно встало, как кость в горле.
– Слушай, Глеб, я отойду на минутку, – попросила Лиза, – ладно?
– Хорошо. – Он недоумевающе посмотрел на нее. – Все в порядке?
– Да… Да, просто, просто мне надо немного побыть… – Она неопределенно помахала рукой и отбежала в сторону.
В коридоре никого не было. Можно постоять, прислонившись к стене, и продышаться, и осознать, почему именно сейчас стало так не по себе. Себе-то врать незачем, иначе не сумеешь себе помочь. А кто тебя тогда спасет? Глеб – лучший друг, но и он…
«Вечером, – сказала себе Лиза, высморкавшись и утерев глаза. – Все нужно отложить до вечера, а пока… пока сосредоточься на Глебе. Просто помогай ему, и всё». Она медленно вернулась к ведущим в зал дверям и посмотрела на друга, который стоял и рассматривал на экране камеры уже отснятый материал. Как странно! Глеб сегодня тоже был немножечко другой. Лиза уже видела, как он работает с моделями, знала, как он обращается с ней самой во время съемки, однако на свадьбе вместе с ним она не оказывалась еще ни разу, да и не думала когда-либо оказаться. А сегодня вдруг посмотрела на него немножко с другой стороны, как будто старый приятель, боевой товарищ Глеб Еремеев открылся ей, словно дверь в комнату, полную секретов. Лиза смотрела, как он общается с женихом, с невестой, со всеми родственниками, как улыбается, как непринужденно делает свое дело, помогая свершиться тому самому волшебству, о котором говорил. В Глебе чувствовалась такая железобетонная уверенность в том, что он делает, и в том, во что он верит, что люди в его присутствии расслаблялись, открывались ему, вспыхивали, словно звезды. Редкий дар – умение раскрыть человека так, чтобы он не просто формально улыбнулся тебе, не просто стал тебе чуточку доверять, но показал себя настоящего, увидеть в нем красоту, которую можно запечатлеть одним щелчком камеры.
А еще… а еще Лиза увидела, что движения Глеба, когда он снимает, кошачьи. Именно так двигался Тихон, когда прогуливался по квартире, или запрыгивал на диван, или просто потягивался. Недавно Лиза размышляла о том, как хороша эта кошачья грация, и вдруг увидела ее в своем приятеле, все еще полноватом, неидеальном, но таком близком и знакомом приятеле, на которого давным-давно не смотрела другими глазами. Сейчас, разглядев Глеба в другой обстановке, Лиза поняла, что знает о нем далеко не всё. И этот факт – открытие в ближайшем друге новых черт – поразил ее до глубины души. Поразил настолько, что она забыла о своем расстройстве, запрятанном глубоко внутри, и о том, что боится ошибиться, и о том, что у нее самой такой свадьбы никогда не будет. Не будет по ряду причин, отсутствие жениха – вовсе не самая большая проблема. Но об этом тоже не следовало сейчас думать.