— Да… до Конга. Кто такой Тэдди?
— Что?
— Тетя Лилибет сказала: «Машину может вести Тэдди».
— Думаю, она имела в виду стрелка. Ее племянника.
Я забрался на башенку, для чего пришлось выйти наружу, соблюдая меры предосторожности. Но мы не ошиблись — все нападавшие действительно были мертвы. Как и Тэдди, наш стрелок. Спустившись вниз, я вернулся в салон и сообщил Гвен и Биллу, что водителя-сменщика у нас нет.
— Билл, умеешь водить? — спросил я.
— Нет, сенатор. И вообще, я первый раз еду на этой штуке.
— Этого я и боялся. Что ж, я не сидел за рулем лунохода уже несколько лет, но знаю, как… Господи! Гвен, я не могу.
— Есть проблемы, дорогой?
Я вздохнул:
— Тут ножное управление, а моя вторая нога лежит возле сиденья. Мне никак ее не надеть… а с одной ногой я не смогу вести машину.
— Все в порядке, дорогой, — успокаивающе проговорила она. — Возьмешь на себя радио: думаю, нам придется подать сигнал бедствия. А я поведу.
— Ты умеешь водить это чудовище?
— Конечно. Мне просто не хотелось вызываться добровольцем, раз тут есть двое мужчин, но я с удовольствием сяду за руль. Ехать осталось часа два. Легко.
Три минуты спустя Гвен уже сидела за приборной панелью. Я расположился рядом с ней, пытаясь сообразить, как подключить мой скафандр к радиосети лунобуса. Две минуты из трех ушли на то, чтобы возложить на Билла новую обязанность: не позволять леди Ди вставать с места. До этого она снова явилась в переднюю часть машины и начала указывать, что и как делать. Похоже, леди спешила — она говорила о собрании совета директоров в «Эль-четыре» и требовала ехать как можно быстрее, чтобы нагнать упущенное время.
На этот раз мне удалось услышать комментарий Гвен, весьма душевный. У леди Ди отвисла челюсть, особенно когда Гвен посоветовала ей засунуть свои доверенности в одно место, свернув их так, чтобы получилось побольше острых углов.
Гвен включила сцепление. «Услышь меня» вздрогнул, дал задний ход, огибая другой луноход, и мы покатились прочь. В конце концов, я нашел нужные кнопки и настроил радио на нужный — как мне показалось — канал:
— «…О-М-Ф-И-С — произносится „Комфис“ — идеальный ответ на стрессы современной жизни! Не берите домой проблемы вашего бизнеса! Найдите утешение в „Комфисе“, рекомендованном специалистами средстве для желудка, которое терапевты прописывают чаще, чем любое другое…»
Я попробовал другой канал.
13
Правда — единственное, во что никто не поверит.
Я продолжал искать одиннадцатый аварийный канал методом проб и ошибок. На дисплее виднелись обозначения каналов, но не цифровые — тетушка пользовалась собственными кодами. Окно с надписью «Помощь» означало вовсе не помощь в экстренных ситуациях, как я сначала предположил, а помощь в спасении души. Нажав на кнопку, я услышал:
— К вам обращается преподобный Герольд Ангел из молельного дома Тихо-Нижнего, обители Христа на Луне. Настройтесь на нас в воскресенье, в восемь часов, дабы узнать об истинном смысле библейских пророчеств… и пришлите в знак любви свой дар по адресу: почтовый ящик 99, станция Ангел, Тихо-Нижний. Наша сегодняшняя тема из Евангелия: «Как узнать Господа, когда он придет». А теперь присоединимся к хору молельного дома, исполнив вместе с ним «В объятиях Иисуса…»
Эта помощь запоздала минут на сорок, и я переключился на другой канал. Услышав знакомый голос, я сделал вывод, что это тринадцатый, и не стал терять времени зря:
— Капитан Полночь вызывает капитана Марси. Ответьте, капитан Марси.
— Говорит Марси, ЦУП Гонконга-Лунного. Что вы опять затеяли, Полночь, черт вас побери? Прием.
Я попробовал объяснить, не более чем в двадцати пяти словах, как я оказался на этой частоте. Он послушал, затем прервал меня:
— Полночь, что вы курили? Дайте поговорить с вашей женой — я верю ей больше.
— Она не может, потому что ведет этот самый лунобус.
— Погодите. Вы говорите, что едете как пассажир на луноходе «Услышь меня, Иисус». Это лунобус Лилибет Вашингтон. Почему им управляет ваша жена?
— Я же вам объяснял. Она ранена — тетушка Лилибет, а не моя жена. На нас напали бандиты.
— В этих краях нет бандитов.
— Совершенно верно, мы всех убили. Послушайте меня, капитан, и не делайте поспешных выводов. Нас атаковали. У нас трое убитых и двое раненых. А моя жена ведет машину. Из тех, кто на борту, это умеет делать только она.
— Вы ранены?
— Нет.
— Вы сказали: из тех, кто на борту, управлять луноходом умеет только ваша жена.
— Да.
— Давайте разберемся. Позавчера вы пилотировали космическое судно… или не вы, а ваша жена?
— Пилотом был я. Что тут непонятного, капитан?
— Вы можете пилотировать космическое судно, но не можете управлять старым луноходом. Сложно в это поверить.
— Все просто. Я не могу пользоваться правой ногой.
— Но вы же сказали, что не ранены?
— Нет. Я просто лишился ноги, только и всего. Ну, не совсем «лишился» — она у меня на коленях, но я не могу ее использовать.
— Почему не можете?
Глубоко вздохнув, я попытался вспомнить эмпирические формулы Сиаччи для баллистических расчетов в атмосфере.
— Капитан Марси, в вашей организации, да и вообще в Гонконге-Лунном, есть тот, кого заинтересует нападение бандитов на рейсовый лунобус, обслуживающий ваш город, в нескольких километрах от его гермозоны? Есть тот, кто может принять убитых и раненых, когда мы прибудем? Есть тот, кому все равно, что за водитель управляет машиной? Есть тот, кого не удивит, что человеку много лет назад ампутировали ногу?
— Что же вы сразу не сказали?
— Черт побери, капитан, это не ваше собачье дело!
Несколько секунд стояла тишина, затем послышался спокойный голос капитана Марси:
— Пожалуй, вы правы. Полночь, переключаю вас на майора Бозелла. Это оптовый торговец, который командует нашими добровольными силами охраны порядка. Вам надо поговорить с ним. Не отключайтесь.
Я ждал, глядя, как Гвен ведет машину. Когда мы тронулись с места, ее движения были резковатыми, как у любого, кто привыкает к незнакомой технике. Но теперь она вела луноход плавно, хотя, может, и не так лихо, как тетушка.
— Говорит Бозелл. Слышите меня?
Я ответил… и почти сразу же испытал кошмарное ощущение дежавю, когда он прервал меня:
— В этих краях нет никаких бандитов.
— Как вам угодно, майор, — вздохнул я. — Но в этих краях есть девять трупов и брошенный луноход. Возможно, кто-нибудь пожелает обыскать тела, забрать скафандры и оружие и заявить свои права на луноход… прежде чем все растащат мирные поселенцы, которые никогда не думали становиться бандитами.
— Гм… Чой-Му говорит, что ему сейчас передают спутниковые снимки с того места, где произошло предполагаемое нападение. Если там действительно есть брошенный луноход…
— Майор!
— Да?
— Мне все равно, чему вы верите, а чему нет. И меня нисколько не волнует, что станет с чужим имуществом. Мы будем у северного шлюза примерно в три тридцать. Можете сделать так, чтобы нас встретил врач с носилками и санитарами для госпожи Лилибет Вашингтон? Это…
— Знаю, она ездила по этому маршруту, когда я был мальчишкой. Дайте мне поговорить с ней.
— Я же сказал, она ранена. Сейчас она лежит и, надеюсь, спит. Но даже если не спит, я не стану ее беспокоить: может возобновиться кровотечение. Просто пришлите к шлюзу того, кто сможет о ней позаботиться. И заняться троими убитыми, один из которых — маленький ребенок. С нами едет его мать, и она в шоке. Ее зовут Екатерина О’Тул, ее муж, Найджел О’Тул, живет в вашем городе. Не может ли кто-нибудь позвонить ему, чтобы он встретил своих родных? У меня все, майор. Когда вы вышли со мной на связь, я слегка беспокоился насчет бандитов. Но поскольку в этих краях никаких бандитов нет, мы не станем просить добровольцев охранять нас здесь, в Море Спокойствия, в этот прекрасный солнечный день. Прошу прощения, что разбудил вас.
— Ничего страшного — мы здесь для того, чтобы помогать людям, и ваш сарказм совершенно неуместен. С этого момента ваши слова записываются. Назовите свое полное имя и официальный адрес, затем повторяйте за мной: «Как представитель Лилибет Вашингтон из гермозоны „Счастливый дракон“, владелицы транспортной компании „Апокалипсис и Царствие небесное“, разрешаю майору Керку Бозеллу, командующему и управляющему добровольческими силами охраны порядка Гонконга-Лунного, предоставить…»
— Погодите. Что все это значит?
— Стандартный договор на личную охрану и сохранение имущества с гарантией оплаты. Вы же не думаете, что можете поднять ночью с постели взвод добровольцев и не заплатить за это? Дарзанебы. Дармовой закуски не бывает.
— Гм… майор, у вас случайно нет под рукой мази от геморроя? «Препарейшн-эйч», «Пазо»?
— Вообще-то, я пользуюсь «Тигровым бальзамом». А что?
— Она вам понадобится. Возьмите свой стандартный договор и сверните так, чтобы получилось побольше острых углов…
Я остался на тринадцатом канале, отказавшись от дальнейших попыток найти канал для экстренных вызовов. Пока я не видел смысла кричать «Мэйдэй» на одиннадцатом, поскольку уже поговорил с единственным человеком, от кого могла прийти помощь. Прижавшись шлемом к шлему Гвен, я коротко обрисовал суть дела и добавил:
— Оба идиота настаивали, что никаких бандитов тут нет.
— Может, это были не бандиты, а всего лишь аграрии-реформаторы, пытавшиеся выступить с политическим заявлением. Надеюсь, мы не столкнемся с правыми экстремистами! Ричард, я лучше помолчу, пока сижу за рулем. Незнакомая машина, незнакомая дорога… если это называется дорогой.
— Извини, милая! Ты прекрасно справляешься. Я могу чем-нибудь помочь?
— Высматривай вешки. Это очень поможет мне.
— Конечно!
— Тогда я смогу все время следить за дорогой. Тут есть рытвины хуже, чем на Манхэттене.