— Да, конечно! — ответил я. Стерлинг тоже выразил горячее желание послушать.
— Понедельник тринадцатого мая две тысячи семьдесят пятого в Луна-Сити. Мы сидим в Stilyagi-Холле и болтаем о том, как бороться с комендантом. Не революция, а глупый треп несчастных людишек. И тут на пол перед нами садится худая девчонка — волосы оранжевые, груди не видно. Лет десяти-одиннадцати. Ловит каждое слово, яростно хлопает и вся такая смертельно серьезная.
А потом врываются желтые мундиры, комендантовы копы, и начинают всех убивать. Девчонку я сперва потерял из виду — копы убили моего лучшего друга… и тут я увидел ее в деле. Рыжая кувырком кидается желтомундирнику прямо под колени, тот падает. Я ломаю ему челюсть левой рукой — не этой, вторым номером, — перешагиваю через него и тащу за собой свою жену Вайоминг, которая еще не была моей женой. Рыжая девчонка исчезла, и я ее не видел несколько недель. Но это истинная правда, друзья мои: малышка Хейзел сражалась отважно и спасла папу Манни с мамой Вайо от прихвостней коменданта задолго до того, как стала нашей дочерью. — Мануэль Дэвис печально улыбнулся. — Потом я все-таки нашел Хейзел, и семья Дэвис приняла ее как дочь, не как жену. Еще ребенком она вела себя как взрослая. Каждый день, каждый час, каждую минуту она упорно трудилась ради свободы Луны, и никакая опасность не могла ее остановить. Четвертого июля две тысячи семьдесят шестого года Хейзел Мид Дэвис стала самым младшим из наших камрадов, подписавших Декларацию независимости. Она заслужила это больше всех!
У мистера Дэвиса были слезы на глазах. У меня тоже.
Капитан Стерлинг встал:
— Мистер Дэвис, я смиренно горжусь тем, что выслушал ваш рассказ. Мистер Кэмпбелл, благодарю вас за гостеприимство. Полковник Кэмпбелл, надеюсь, вы все же решите сражаться вместе с нами. Вы нужны нам. А теперь, если нет возражений, я покину вас. Властелин Галактики не задерживается за обеденным столом, и я тоже не должен.
— Чушь! — сказал дядя Джок. — Джон, ты должен хоть иногда брать отпуск. Может, опять поохотимся на динозавров? От времени, проведенного в мезозое, твоему квесту не убудет — Властелин даже не узнает о твоем отсутствии. Тем и прекрасны прыжки во времени.
— Я все равно буду знать, что я в отлучке. Но благодарю за предложение: мне очень понравилась та охота.
Он поклонился и вышел.
— Вот истинное благородство, — тихо проговорил доктор Харшоу. — Когда он наконец уничтожит Властелина, его сотрут. Он знает об этом. Но это его не останавливает.
— Почему его должны стереть? — требовательно спросил я.
— Гм? Полковник, я знаю, для вас это в новинку… но вы же сочинитель, или были им?
— И до сих пор остаюсь им, насколько мне известно. Всего десять дней назад я закончил длинную повесть и отправил ее своему агенту. Скоро придется возвращаться к работе — нужно содержать жену.
— Тогда вы знаете, что в интересах сюжета, особенно в приключенческих историях, герои и злодеи выступают взаимодополняющими парами. И не могут обойтись друг без друга.
— Да, но… Слушайте, давайте начистоту. Человек, который только что ушел, — действительно персонаж, которого создали Хейзел и ее сын, Роджер Стоун, для сериала «Бичи космоса»?
— Да. Его создали Хейзел и ее сын. Стерлинг об этом знает. Видите ли, полковник, все мы — чей-то вымысел, творение какого-нибудь сочинителя. Но обычно не подозреваем об этом. Джону Стерлингу это известно, и он достаточно силен, чтобы с этим смириться. Он знает свою роль и свою судьбу, принимая их как данность.
— Но его вовсе не обязательно стирать!
Доктор Харшоу озадаченно уставился на меня:
— Вы же писатель. Гм… Может, вы пишете серьезную прозу? Бессюжетную?
— Я? Я не умею писать серьезную прозу. Я пишу истории. Для распечаток, головидения, даже для книг в твердых переплетах. Самые разные истории. О грехе, страданиях и покаянии. Вестерны. Космические оперы. О войне. Об убийствах. О шпионах. Морские истории. Что угодно. Мы с Хейзел собираемся возродить ее классический сериал, с капитаном Стерлингом в главной роли. Как раньше. Так что это за разговоры насчет «стирания»?
— Вы не позволите ему уничтожить Властелина Галактики? Но вам придется, ибо Властелин — такое же воплощение зла, как и Боскон.
— Ну конечно! В первые тринадцать недель. Это надо было сделать много лет назад.
— Но он не мог: когда сериал закрыли, и герой, и злодей были еще живы. С тех пор Стерлингу пришлось сдерживать противника, и ничего больше.
— Ладно… мы исправим это. Властелин delenda est![99]
— И что потом делать Стерлингу?
Я хотел было ответить, но внезапно понял, что это риторический вопрос. Для каждой кошки найдется своя крыса. Герой уровня Стерлинга должен противостоять не менее выдающемуся злодею. Если мы убьем Властелина, придется выдумать Сына Властелина с такими же крепкими яйцами, длинными зубами, злобным нравом и чтобы пар из ушей валил.
— Не знаю. Что-нибудь придумаем. Состарим его и отправим на непыльную должность. Комендант Академии Звездного патруля или что-нибудь похожее. Убивать его незачем. Для такой работы не нужен чудовищный злодей вроде Властелина.
— Точно не нужен? — тихо спросил Харшоу.
— Гм… может, сами займетесь сериалом?
— Только не я. Я почти на пенсии. Занимаюсь только «Семейством Стоунбендеров», это юмористический сериал, где не нужны особые злодейства. Теперь, когда я знаю правду о теории мира как мифа, я не стану придумывать настоящего злодея. Спасибо Клоно за то, что я так и не придумал его, потому что плохо верю в злодейство.
— Что ж, все равно я не смогу дать ответ без Хейзел. Я всего лишь подручный, который отвечает за пунктуацию, погоду и обстановку, а сюжетом заведует она. Поэтому давайте сменим тему. Дядя Джок, что ты говорил капитану Стерлингу насчет охоты на динозавров? Очередная из твоих шуточек? Вроде того, как ты отпилил десять квадратных километров шельфового ледника Росса и отбуксировал в Сингапур, плывя на боку?
— На боку, но не все время. Это невозможно.
— Да ладно тебе. Так что с динозаврами?
— А что с динозаврами? Люблю охотиться на них. Как-то раз я взял с собой Джона Стерлинга, и он добыл великолепного тираннозавра-рекса. Хочешь попробовать?
— Ты серьезно? Дядя, ты же знаешь, я не охочусь. Не люблю стрелять в тех, кто не может выстрелить в ответ.
— Ха! Ты неправильно понял меня, племянник. Мы не убиваем несчастных зверюшек. Убивать динозавров примерно такое же развлечение, как стрелять в коров. Да и мясо у них так себе — у особей старше года оно жесткое и безвкусное. Я пробовал его много лет назад, когда подумывали об использовании мяса динозавров для борьбы с голодом на временнóй линии номер семь. Но это требовало безумной логистики, и потом, если подумать, несправедливо убивать глупых ящеров, чтобы прокормить глупых людишек, заслуживших голодную смерть. Другое дело — охота на динозавра с камерой, это по-настоящему весело. Это даже похоже на спорт, когда ты преследуешь крупных хищников и случайно натыкаешься на разъяренного, сексуально озабоченного самца. Сразу прибавляешь скорости. А иначе… Дикки, в окрестностях Вичиты есть местечко, где ты точно встретишь трицератопса, несколько видов птеродактилей, гадрозавров, бронтозавров, может, даже самца стегозавра, и все это за один день. Обещаю. Как только закончится вся эта суматоха, возьмем выходной и отправимся туда. Что скажешь?
— Это так просто?
— С нашим снаряжением попасть в мезозой так же просто, как в ШКВ или Бундок. Время и пространство — всего лишь иллюзия. Запускаешь иррелевантный двигатель Берроуза — и не успеешь выговорить «шестьдесят пять миллионов лет», как оказываешься посреди стада жрущих и совокупляющихся тварей.
— Ты говоришь так, будто я уже провернул эту миссию «Адам Селен».
— Дикки, снаряжение принадлежит Корпусу времени и стоит очень дорого — лучше не говорить, сколько именно. Его произвели для плана «Дальняя перспектива» и лишь попутно используют для развлечений. Но вообще да, я имел в виду как раз это. Ты готов?
Манни Дэвис бесстрастно посмотрел на меня. Руфо встал.
— Я потопал, у Стар есть работенка для меня, — громко объявил он. — Спасибо тебе еще раз, Джок. Рад был познакомиться, полковник.
Он поспешно вышел. Харшоу промолчал.
Я глубоко вздохнул:
— Дядя, возможно, я соглашусь, если Хейзел будет настаивать. Но я попробую ее отговорить. Меня так и не убедили, что предложенные мной варианты никуда не годятся. Любой из них выглядит более разумно, если речь идет о том, чтобы восстановить программы и память Холмса Четвертого или Майка… Готов признать, что их нужно восстановить. Но я думаю, что мои методы более логичны.
— Это не имеет отношения к логике, полковник, — сказал Харшоу.
— Это имеет отношение к моей шкуре, доктор. Но в конце концов я поступлю так, как хочет Хейзел… наверное. Просто…
— Что, Дикки?
— Просто я терпеть не могу бросаться в бой при нехватке разведданных! И так было всегда. Дядя, последние семь или десять дней — трудно сказать, сколько именно, с этим мотанием туда-сюда, — меня преследовала необъяснимая и, скажем так, смертельно опасная чушь. Меня что, преследует этот самый Властелин, о котором все говорят? Раз за разом меня пытались убить из-за того, что я ввязался в эту историю? Или меня просто одолела паранойя?
— Не знаю. Расскажите мне обо всем.
Я начал рассказывать. Вскоре Харшоу достал блокнот и стал делать заметки. Я попытался вспомнить все: Энрико Шульца, его непонятное замечание насчет Толливера и упоминание Уокера Эванса; его смерть — если это была смерть; Билла; странное поведение властей «Золотого правила»; два лунохода с убийцами; Джефферсона Мао; бандитов возле «Раффлза»…
— Это все?
— Разве этого недостаточно? Нет, не совсем. Какой груз перевозила тетушка? Почему мы полетели на куче металлолома, которая едва нас не угробила? Что делали в лунной пустыне леди Диана и ее тупоголовые мужья? Будь у меня возможность, я потратил бы любые деньги на шерлоков, чтобы они раскопали, что происходит. Что из этого действительно было покушением на мою жизнь, что — игрой моего воображения, а что — чистой случайностью?