— Насчет планов… вы хотите сказать, что я соглашусь?
— Нет. Мы хотим сказать, что ты этого не сделаешь.
— Гм… Если вы думали, что я не соглашусь, зачем тогда было рассказывать мне все это?
— Дикки, малыш, — устало проговорил дядя, — чтобы удовлетворить твое детское желание приоткрыть завесу неведомого, потрачены тысячи человеко-часов. Думаешь, мы просто собираемся сжечь результаты? Сядь и слушай внимательно. Гм… держись подальше от Луна-Сити и «Золотого правила» после июня две тысячи сто восемьдесят восьмого — тебя разыскивают за восемь убийств.
— Восемь?! Кого я убил?
— Гм… Толливера, Энрико Шульца, Джонсона, Освальда Проганта, Расмуссена…
— Расмуссена?
— Ты с ним знаком?
— Я десять минут носил его феску, но ни разу его не видел.
— Не будем тратить время на эти обвинения. Все они означают, что кто-то хочет до тебя добраться, в Луна-Сити и в «Золотом правиле». За тобой охотятся три группы прыгунов во времени, так что ничего удивительного. Если хочешь, чтобы с тебя сняли обвинения, это можно сделать, но только позже. Если понадобится. Если нет — отправляйся на Терциус и забудь обо всем. Ах да… те коды. Это было не сообщение, а хитрость, чтобы ты открыл дверь. Но ты не дал спокойно убить себя, как предполагалось изначально. Дикки, ты создаешь кучу проблем.
— Черт возьми, прошу прощения.
— Еще вопросы есть?
— Пойди поспи.
— Пока рано, Джубал?
— Да, конечно.
Доктор Харшоу встал и вышел.
— Дикки…
— Да, дядя?
— Она любит тебя, парень, по-настоящему любит. Одному Богу ведомо почему. Но это не значит, что она будет всегда говорить тебе правду или действовать в твоих интересах. Будь осторожен.
— Дядя Джок, что толку предупреждать мужчину насчет его жены? Ты бы стал слушать мои советы насчет Сисси?
— Конечно нет. Но я старше тебя и намного опытнее.
— Ответь мне.
— Давай лучше сменим тему. Тебе ведь не нравится Лазарус Лонг?
— Дядя, — улыбнулся я, — то, что ему действительно столько лет, сколько говорят: одной человеческой жизни не хватит, чтобы стать таким сварливым и тяжелым в общении. Он все время действует мне на нервы. И что еще хуже, этот ублюдок все время старается, чтобы я был перед ним в долгу. Ты знал, что это нога его клона? А возьми скандал, который случился сегодня утром. Лазарус застрелил того типа… как его?… который хотел меня убить. Но в него выстрелили капитан Стерлинг с командором Смитом — наверное, до Лазаруса. А может, и нет. Так или иначе, мне пришлось поблагодарить всех троих. Черт возьми, я бы с радостью спас ему жизнь, всего лишь раз, чтобы свести баланс. Ублюдок.
— Не говори этого слова, Дикки. Эбби выпорола бы тебя.
— Наверняка. Беру это слово обратно.
— И к тому же… твои родители не были женаты.
— Мне часто об этом рассказывали. С живописными подробностями.
— Я в буквальном смысле. Твоя мать была моей любимой сестрой. Намного младше меня. Красавица. Я учил ее ходить, играл с ней, пока она подрастала, баловал как только мог. И естественно, когда у нее случилась, как это раньше называли, «неприятность», она пришла к своему старшему брату и к твоей тете Эбби. Дикки, дело не в том, что твой отец сбежал, — а в том, что твой дед невзлюбил его так же яростно, как… как ты невзлюбил Лазаруса Лонга. И я говорю не об Эймсе — ты получил его фамилию, но он познакомился с Венди и женился на ней уже после твоего рождения. Мы взяли тебя в свой дом и воспитали. Твоя мать собиралась забрать тебя через год — по ее словам, Эймс заслужил хотя бы это, — но она столько не прожила. Эбби заменила ее во всем, разве что не была твоей матерью по крови.
— Дядя, тетя Эбби была лучшей матерью, какую только может пожелать мальчишка. Знаешь, те персиковые розги пошли мне на пользу. Это уж точно.
— Рад это слышать. Дикки, я люблю всех твоих тетушек… но другой Эбби не будет. Глядя на Хейзел, я вспоминаю о ней. Дикки, ты уже принял решение?
— Дядя, я сопротивляюсь изо всех сил. Разве я могу позволить своей жене участвовать в деле, где шансов остаться в живых пятьдесят на пятьдесят? Тем более никто не попытался доказать мне, что мои варианты хуже этого.
— Я просто спросил. Ты не согласился, и математики сейчас испытывают другую команду. Посмотрим. Твой отец и дед были упрямцами, неудивительно, что ты пошел в них. Твой дед — мой отец — прямо сказал: пусть лучше в Семействе живет ублюдок, чем Лазарус Лонг. И он получил его, то есть тебя. А Лазарус уехал, так и не узнав о твоем существовании. Неудивительно, что вы с отцом не ладите — слишком уж вы похожи. И теперь он займет твое место в команде, выполняющей миссию «Адам Селен».
30
Окончен праздник[103].
Умирать нетрудно. Даже котенок это умеет.
Я сижу спиной к стене в старом компьютерном зале Административного комплекса Луны. Пиксель улегся калачиком на моей левой руке. Рядом с нами, на полу, — Хейзел. Не уверен, что Пиксель мертв, — может, он спит. Но я не буду его тревожить, чтобы это выяснить: в лучшем случае малыш тяжело ранен.
Я знаю, что Хейзел еще жива: я вижу, как она дышит. Но выглядит она совсем неважно. Пора бы им поторопиться.
Я мало чем могу помочь Хейзел и котенку — у меня при себе нет ничего, а двигаться я больше не могу. Лишился ноги, и протеза у меня нет. Да, той самой правой ноги — ноги Лазаруса. Отрезало лучом почти по шву. Думаю, грех было бы жаловаться — рану сразу же прижгло, и крови я потерял немного. На самом деле и боль не такая сильная. Не та ослепляющая боль, как от паяльной лампы. Она придет позже.
Интересно, знает ли Лазарус, что он мой отец? Говорил ли ему дядя? Гм… получается, что Морин, невероятно прекрасное создание, — моя бабушка?
И… пожалуй, надо вернуться немного назад.
У меня слегка кружится голова.
Я даже не уверен, что это записывается. У меня есть полевой регистратор, но это миниатюрная терцианская модель, я с ней плохо знаком. То ли он был включен, и я его выключил, то ли он был выключен, и я его включил. Не уверен, что Пиксель мертв. Или я это уже говорил? Пожалуй, надо вернуться немного назад.
Это была хорошая команда, одна из лучших, и мне казалось, что при нашей огневой мощи у нас есть неплохие шансы. Возглавляла ее, разумеется, Хейзел.
Майор Сэди Липшиц, командир ударной группы.
Капитан Ричард Кэмпбелл, старший помощник командира.
Корнет Гретхен Хендерсон, младший офицер.
Сержант Эзра Дэвидсон.
Капрал Тед Бронсон, он же В. В. Смит, он же Лазарус Лонг, он же доктор Лафайет Хьюберт, исполняющий также обязанности военного медика.
Мануэль Дэвис, гражданский специалист-оперативник.
Когда Лазаруса назначили капралом в ударную группу, он настоял, чтобы его называли Тедом Бронсоном[104]. Думаю, это шутка, понятная лишь посвященным — мне ее не объяснили.
Корнет Хендерсон вернулась на службу через несколько месяцев после того, как родила мальчика. Она была красивая, стройная и загорелая, боевые ленточки смотрелись вполне уместно на ее симпатичной груди. Сержант Эзра всегда выглядел как подобает солдату с тех пор, как получил ноги, и его орденские ленточки только подчеркивали это. Хорошая команда.
Почему мне дали звание капитана? Этот вопрос я задал сразу же после того, как Хейзел приняла у меня присягу от имени Корпуса, и получил ответ, который прозвучал глупо или, наоборот, разумно — смотря как к нему относиться: потому что во всех учебниках истории, где я был упомянут (по словам Хейзел), у меня была должность заместителя командира. Имена остальных история не сохранила, но нигде не говорилось, что мы действовали вдвоем, так что Хейзел решила усилить нашу огневую мощь, собрав команду. (Именно она решила, и именно она собрала — а вовсе не Лазарус или мозговой центр ШКВ. И это вполне меня устраивало.)
Экипаж Гэй-Плутовки составляла ее первая команда: Хильда, капитан; Дити, старший помощник и астронавигатор; Зеб Картер, главный пилот; Джейк Берроуз, второй пилот и специалист по обслуживанию иррелевантного двигателя; и сама Гэй, разумная машина, способная пилотировать сама себя… в отличие от любого другого иррелевантного корабля, кроме Доры (чересчур крупной для этой задачи).
Капитан машины, Хильда, подчинялась командиру ударной группы. Я бы ожидал, что тут возникнут трения… но Хильда сама это предложила.
— Хейзел, иначе и быть не может. Каждый должен знать, кто тут главный. Когда начнется заварушка, будет не до разговоров.
Хорошая команда. Мы не тренировались вместе, но были профессионалами, а наш командир дал нам такие четкие инструкции, что никаких тренировок не понадобилось.
— Внимание, ставлю боевую задачу. Она следующая: захватить выбранные Дэвисом предметы и доставить их вместе с Дэвисом на Терциус. Других задач нет. Если обойдемся без потерь, прекрасно. Но если все погибнут, а Дэвис с добычей вернется на Терциус, задание будет выполнено.
План таков: Хильда сажает машину у северной стены, правым бортом к ней, ровно в тот момент, когда ШКВ объявит о готовности к разрыву пространства-времени. Покидаем машину в следующем порядке: Липшиц, Кэмпбелл, Хендерсон, Дэвидсон, Бронсон, Дэвис. Перед высадкой построиться в указанном порядке в ванных комнатах.
Компьютерный зал имеет квадратную форму. Липшиц идет в северо-западный угол, Дэвидсон — в северо-восточный. Расположенная по диагонали пара прикрывает все четыре стены, так что две пары обеспечивают двойное прикрытие для всех стен. Бронсон охраняет Дэвиса, занимает позицию по усмотрению.
Пока Дэвис работает, Хендерсон и Дэвидсон по указанию Дэвиса переносят предметы в машину, им помогает изнутри Дити. Капитан машины и пилоты остаются наготове на случай внезапного бегства и только помогают передавать предметы. Бронсон ничего — повторяю, ничего — не таскает и не грузит, а только охраняет Дэвиса.